Палестина и Израиль: вечный конфликт и война на уничтожение — интервью с востоковедом

Беспрецедентная за последние полвека вспышка насилия в зоне палестино-израильского конфликта привлекла внимание всех мировых СМИ, специалистов и экспертов-международников. В то же время, как известно, «первой жертвой войны становится правда»: крайне эмоциональные оценки нынешнего противостояния наслаиваются на субъективные и порой пропагандистские тезисы и нарративы. Не претендуя на «истину в последней инстанции», об особенностях текущей эскалации палестино-израильского конфликта корреспондент EADaily поговорил с кандидатом юридических наук, востоковедом, писателем, основателем популярного проекта «Первый ближневосточный» Маричей Вячеславовной Кича.

— Нынешнее обострение палестино-израильского конфликта некоторые нередко сравнивают с войной Судного дня 1973 года. Действительно, таких масштабных столкновений не наблюдалось порядка 50 лет. Понятно, что почти невозможно сделать точные выводы на данном этапе, однако, Мария Вячеславовна, на Ваш взгляд, каковы ключевые причины текущего конфликта?

— Текущая фаза конфликта — закономерное и предсказуемое продолжение арабо-израильского противостояния в целом. Соответственно, ей присущи как «классические» причины, так и современные. К первой группе можно отнести нарушение Израилем норм международного права, поражение палестинцев в правах и отсутствие ответственности за это, палестинский терроризм.

Ко второй — политический и экономический кризис в еврейском государстве, внутренние противоречия, раздирающие израильский социум, отсутствие у ЦАХАЛ боевой практики (на фоне не слишком удачных кампаний за последние полвека) и выполнение армией полицейских функций, некомпетентность управленческих кадров и провокационное поведение нынешнего правительства, которое уже окрестили «ультраправым» и «самым правым» за всю историю Израиля…

Нельзя списывать со счетов и давнишнее желание Израиля об окончательном решении «палестинского вопроса» — с овладением Западным берегом реки Иордан и сектором Газа, которые сопровождались бы изгнанием либо истреблением местного населения. Иными словами, сейчас мы наблюдаем не отдельный сюжет или инфоповод, оторванный от какого-либо бэкграунда, но очередной эпизод в многосерийной истории, весьма трагической и драматической для обеих сторон.

— Ряд крупнейших мировых СМИ называет Иран главным «теневым игроком» или «кукловодом» нынешнего витка насилия в Палестине. Бесспорно, Тегеран активно сотрудничал и сотрудничает с ХАМАС и ливанской шиитской Хезболлой. Насколько Вы оцениваете вероятность того, что именно Исламская Республика стоит за текущими событиями?

— По-моему, это единственный случай, когда была предпринята попытка установить, что Иран не имеет прямого отношения к операции ХАМАС от 7 октября «Потоп Аль-Аксы». Тегеран обвиняли на уровне отдельных политиков вроде сенатора Линдси Грэма*, но не государств; и США, и Израиль старались лишний раз не поднимать эту тему и не заострять на ней внимание. Новая большая война на Ближнем Востоке никому не нужна, а полноценное вмешательство Ирана в конфликт усугубит ситуацию и сделает ее непредсказуемой.

В то же время, Тегеран на примере ЦАХАЛ видит, что авторитет армии и спецслужб зарабатывается десятилетиями, а тратится за пару дней, — и тоже не горит желанием объявлять войну «сионистскому образованию». Конечно, Исламской Республике предпочтительнее действовать через своих прокси — но не стоит забывать, что тот же ХАМАС нельзя назвать иранской марионеткой, это автономная организация, к созданию которой Тегеран не имеет никакого отношения, и иранское направление у ХАМАС — лишь одно из нескольких. «Хезболла» Ирану ближе во всех смыслах, однако это вовсе не значит, что Тегеран готов бездумно бросить ее в бой.

Современная война — гибридная, это сложная штука, приходится учитывать огромное количество различных факторов (экономических, логистических, ресурсных и др.). Работа высокоранговых аналитиков, дипломатов, сотрудников спецслужб и пропагандистов ничуть не легче и не проще полевых сражений. Мне было бы очень интересно прочитать о событиях последних дней через 10, 15, 20 лет, когда дым рассеется, пыль уляжется, и у нас будет больше информации.

— Как говорил Виктор Гюго: «Каково бы ни было наше сегодня, мир — это наше завтра». Однако сегодня, к сожалению, перспективы мира кажутся туманными: антагонизм и взаимная ненависть между палестинцами и израильтянами во многом стали неотъемлемой частью их восприятия друг друга. В то же время, Мария Вячеславовна, как и что должно произойти, чтобы на Святой Земле воцарился мир?

— Его не будет. Даже если предположить, что завтра Израиль исчезнет, это отнюдь не гарантирует, что различные арабские государства и вооруженные группировки не начнут делить территорию исторической Палестины. В случае же гипотетического исчезновения палестинцев Израиль окончательно переключится на внутренние дрязги, что его и погубит.

Безусловно, это фантастические варианты, но они только подчеркивают, что арабо-израильский конфликт представляет собой войну на уничтожение, причем даже полная ликвидация одной из сторон (что как минимум затруднительно, а как максимум — нереально) не принесет покоя и благополучия.

*Физическое лицо, внесённое в список террористов и экстремистов РосФинМониторинга