«Если бы не было фактора Пашиняна, то его надо было бы придумать» — интервью

В интервью EADaily ереванский политический аналитик, политтехнолог Виген Акопян размышляет о происходящих геополитических процессах на евразийском пространстве, и как эти процессы непосредственно влияют на ситуацию в Закавказье и вокруг него, посредничество России и Запада в армяно-азербайджанских переговорах и будущее Нагорного Карабаха.

— Нынешняя геополитическая турбулентность на евразийском пространстве, как очевидно, во многом диктуется общей динамикой взаимоотношений между основными мировыми игроками — Россией и Западом. К чему может привести подобная неоднозначность и неопределённость на пространстве бывшего СССР? Насколько готовы мировые столицы управлять сегодняшними, на первый взгляд, неуправляемыми процессами?

— Думаю, что логика происходящих процессов предопределена неясностью и неопределённостью будущей системы миропорядка. Существующая ныне напряжённость между Россией (сюда можно включить Китай, Иран и, в меньшей степени, Индию) и коллективным Западом объясняется тем, что все мы находимся в преддверии нового миропорядка, вокруг которого к февралю 2022 года мировые игроки не пришли к общему согласию.

На фоне прокси-войны на территории Украины происходят процессы, которые характеризуются прямыми военными столкновениями, санкционной войной. В то же время, полагаю, между Россией и Западом постоянно ведётся «подковёрная» дипломатическая работа. Каждый из них пытается укрепить свои переговорные позиции — и не только в политическом, но и экономическом и, в первую очередь, военном плане. Иными словами, вопрос — в установлении де-факто нового статус-кво на различных переговорных площадках, что, в определённых случаях, становится объектом геополитического торга. Таким образом, сегодня мы являемся свидетелями жесточайшего процесса «перетягивания каната» между Россией и США (Европа всё-таки на вторых ролях) почти на всём пространстве бывшего СССР.

Нынешние реалии и тенденции, в частности, перманентная борьба за сферы влияния, естественно, не могут длиться неограниченно долгое время, поскольку они связаны не только борьбой ресурсов, но и электоральными процессами в той или иной стране. Рядовому избирателю, думаю, изрядно поднадоела ситуация, когда за геополитические «капризы» расплачиваются рядовые избиратели. Это касается многих влиятельных государств, в том числе России и, тем более, США.

— В сегодняшнем мире любые развития во многих случаях воспринимаются и объясняются весьма упрощённо. Тем более это относится к геополитическим процессам. Если в данном контексте обратиться к событиям в Закавказье и вокруг него, очень часто озвучивается следующий нарратив: в регионе идёт острая борьба между Россией и Западом за приоритетное влияние, и эту борьбу активно вовлечены региональные игроки — Турция и Иран. Согласны ли Вы с подобной точкой зрения? Может, тем не менее, существует более глубинное объяснение нынешних событий в регионе?

— События в Закавказье нужно рассматривать в контексте общих геополитических процессов. Ни для кого не является особым секретом, что третья Карабахская война — часть большого плана по переформатированию региона Большого Ближнего Востока, частью которого является Закавказье. В данном контексте главными мишенями являются Иран и Россия. Речь идёт, как минимум, об ослаблении Москвы в нашем регионе, одной из опорных точек которой является Армения. Здесь дислоцирована 102-я российская военная база, её внешние границы охраняют российские пограничные войска, экономическое влияние России огромное, а в Нагорном Карабахе размещены российские миротворческие силы.

Один из региональных игроков, Турция, является оператором проекта переформатирования Закавказья, за которым стоят англо-саксонские силовые центры — США и Великобритания. В нашем регионе существуют «ситуативные коалиции» государств, которые пытаются застраховать себя от форс-мажорных геополитических обстоятельств. Имею в виду, в частности, отношения между Россией и Турцией, которые довольно успешно сотрудничают и имеют общие интересы в тактических вопросах. И вообще, взаимодействие Москва-Анкара, Москва-Тегеран показывает, что в будущем приоритетным станет формирование региональных коалиций.

— В последний период переговоры лидеров и министров иностранных дел Армении и Азербайджана по нормализации отношений явно активизировались и проводятся попеременно в Вашингтоне, Москве и европейских странах. Модераторы процесса, являющиеся сегодня жёсткими геополитическими противниками, что касается урегулирования закавказского конфликта весьма спокойно относятся к посредничеству противоположной стороны. Поэтому существует версия, что, с одной стороны Москва, с другой — Вашингтон и Брюссель по данной проблематике действуют параллельно, если не сказать совместно. Может, основная причина этого в том, что Москва и Запад в контексте нынешней неопределённой ситуации на Украине стараются сегодня не допустить нового конфликта в Закавказье?

— Как Россия, так и США и Европа, являясь серьёзными прагматичными геополитическими игроками, хорошо понимают, что в Закавказье, а конкретно, в вопросах армяно-азербайджанского урегулирования и Арцаха (армянское историческое название Нагорного Карабаха — Ред.), невозможно решить вопросы без признания — и не обязательно публичного — взаимных интересов. Но при желании можно и не решить их. Эти страны также понимают, что в данном процессе все заинтересованные геополитические стороны в конечном общем результате должны иметь, так сказать, свою «долю». И эта «доля», конечно, предопределяется также реальными ресурсами, реальными возможностями воздействовать на ситуацию в регионе и на каждую из сторон конфликта — Армению и Азербайджан.

Сегодня ситуация такая, что посредники более склоны к затягиванию процесса формализации армяно-азербайджанских отношений, поскольку, по факту, они очень хорошо понимают, что не готовы стать совместными гарантами мирного соглашения между Ереваном и Баку. Даже если теоретически предположить, что этот документ будет подписан и будут даны международные гарантии, тем не менее, возникнет проблема с главным субъектом этого процесса — Арцахом. НКР на данном этапе противостояния наконец-таки подняла свой голос и громко заявила, что абсолютно не согласна со всеми ныне предлагаемыми вариантами и концепциями решения Нагорно-Карабахской проблемы.

В подобной ситуации, безусловно, возникают проблемы с имплементацией подписанного соглашения. Ведь можно подписать любой документ о мире с конкретными сроками реализации его пунктов или «дорожной картой». Но если Арцах не согласится с этим и, более того, не пожелает быть жертвой геополитических игр, готов сопротивляться и, как утверждают некоторые его элиты, превратиться в «осаждённую крепость», в подобном случае он становится серьёзной головной болью для всех: Армении, Азербайджана, стран-посредников и региональных игроков.

— Последняя активизация России в армяно-азербайджанских переговорах дала повод аналитикам и экспертам утверждать, что Москва как модератор стремится вернуть себе монополию. Насколько это реально, учитывая, что, в свою очередь, Вашингтон и Брюссель также предпринимают конкретные шаги в качестве посредников?

— Оставаться основным модератором процессов в регионе, как это было в 2020—2021 годах, России сегодня не удастся. И думаю, что в Москве уже и не стремятся к этому, так как нынешние реалии совершенно другие. И здесь вопрос не только в том, что Россия сама является стороной большого конфликта на Украине. Она решает в Закавказье тактические задачи. В частности, Москва должна считаться с фактором Турции и даже Азербайджана, которые являются её довольно-таки стабильными партнёрами, как минимум, что касается транспортировки энергетических ресурсов.

Тем не менее, в стратегическом приоритете Москвы — продолжение военного присутствия в Арцахе. Поэтому, в принципе, она должна предпринять соответствующие действия, чтобы статус республики оставался неопределённым, а также не допустить массового исхода армян, к чему стремится Ильхам Алиев. В противном случае, Баку поднимет вопрос вывода из региона российского миротворческого контингента.

— Очевидно, что Ереван предпринимает конкретные и перманентные шаги в сторону Запада. Параллельно снижается уровень армяно-российских союзнических отношений. Есть ли у армянского руководство люфт для продолжения «сеанса одновременной игры» на разных геополитических направлениях?

— Россия, Вашингтон и Брюссель — в силу геополитической конъюнктуры, прагматизма и существующих в нашем регионе реалий — ещё некоторое время будут давать возможность Николу Пашиняну и его команде предпринимать различные телодвижения то в одну, то в другую сторону. И это будет продолжаться до тех пор, пока не завершится глобальный конфликт Россия-коллективный Запад и пока не будут достигнуты между ними конкретные договорённости.

А вообще, складывается впечатление, что если бы не было фактора Никола Пашиняна, то надо было бы его придумать, причём совместно Россией, Турцией и Азербайджаном. Ведь своими действиями и заявлениями по дискредитации России и ОДКБ он легализирует, скажу так, не совсем союзнические шаги России в отношении Армении. Иными словами, у Москвы перманентно существует повод объяснить, почему она не является таким союзником Еревана, как это представляют в армянском обществе.