«Бутиковая интеграция»: Северная Осетия признала Южную 30 лет назад

30-летие признания Верховным советом Северо-Осетинской ССР Республики Южная Осетия обсудили депутаты разных созывов, политические деятели, представители общественности на круглом столе в Цхинвале на площадке медиацентра «Ир».

«С политической точки зрения событие может показаться незначительным, так как оно не влекло за собой никаких кардинальных изменений в статусе, в развитии экономики и других направлениях. Тем не менее, это событие всколыхнуло всю Южную Осетию. Начиная с 1989 года мы всегда чувствовали плечо Северной Осетии. Это признание для югоосетинского народа имело прежде всего морально-психологическое значение», — напомнила глава медиацентра Ирина Гаглоева.

Признание состоялось 6 марта 1993 года. Гаглоева отметила, что решение имело и политические последствия, до 1996 года взаимоотношения с Северной Осетией строились очень активно, принималось много документов, решений и т. д.

«К вопросу двустороннего развития относились фундаментально, и в этом большую роль сыграл Сергей Таболов. После этот вопрос перешел в декларативное русло», — сказала она.

Удар по Грузии

Лидер партии «Фыдыбæстæ» («Отечество») Вячеслав Гобозов подчеркнул, что постановление о признании является одним из реальных символов интеграции, однако оно было недооценено и забыто.

«Я был приглашен на сессию парламента Северной Осетии, на котором принималось постановление. Ситуация была сложной, на руководство Северной Осетии оказывалось серьезное давление, чтобы это признание не состоялось. Поэтому мы до последнего ожидали возможные кульбиты и находились в напряжении», — поделился воспоминаниями Гобозов.

«Надо отдать должное Ахсарбеку Галазову, он и другие представители власти приняли постановление. Многие считали признание незаконным, но с правовой точки зрения это решение не было беспрецедентным и уникальным актом», — отметил политик.

По словам Гобозова, в политическом плане это решение стало сильным ударом по Грузии. Гобозов считает, что фактически это был первый реальный шаг на пути, который в итоге в 2008 году привел к признанию независимости Южной Осетии со стороны России.

Кропотливая работа

Депутат парламента РЮО нескольких созывов Юрий Дзиццойты был одним из участников процесса признания. Все началось с разработки так называемой Концепции социально-экономической и культурной интеграции Северной и Южной Осетии.

«Этот документ многократно согласовался, главной целью на тот период было: первое — чтобы нам подавали через Северную Осетию электричество, и российское правительство выделило на это деньги, второе — конечной целью Концепции должно быть признание Северной Осетией Республики Южная Осетия. По первому пункту возражений не было. А что касается нашего политического требования о признании, то тут были серьезные дискуссии», — отметил он.

Была сформирована группа из пяти человек от парламента Северной Осетии и пять — от парламента Южной Осетии. Когда прошли первые дебаты, то, как говорит Дзиццойты, остались только он и Артур Цуциев, возглавивший рабочую группу, который и разрабатывал конечный вариант документа. Что касается самой дискуссии, то, по словам экс-депутата, благодаря Павлу Тедееву и Вячеславу Лагкуеву они выиграли в голосовании.

«Кстати, и Таболов поддержал югоосетинскую сторону. Из пяти человек от парламента Северной Осетии трое проголосовали за. После голосования Таболов взял на себя обязательства поговорить с Галазовым», — рассказал Дзиццойты.

Галазов тогда пообещал поговорить с Борисом Ельциным и, сказал Дзиццойты, вопрос о признании был согласован с Москвой. Признание давало Южной Осетии возможность, во-первых, объявить всему миру, что Северная Осетия считает нас южной частью Осетии, во-вторых, рассчитывать на конечный результат — на признание России. В-третьих — Россия приняла закон о приграничных регионах и имела право на прямые экономические связи, они могли в рамках этого закона взаимодействовать с Китаем, Таджикистаном, Казахстаном и т. д. Но и Южная Осетия попадала под эту статью и осуществлять экономические связи было легко, отметил Дзиццойты. Тогда с регионами России были заключены соглашения и договора, развитие двусторонних отношений решалось путем регулярных обменов делегациями разного уровня, что давало определенный результат.

Бутиковая интеграция

Начальник информационно-аналитического управления администрации президента Юрий Вазагов считает, что сегодня наблюдается застой в развитии отношений севера и юга Осетии. Это он связывает и с позицией некоторых политиков и со сменой поколений.

«У старшего поколения в разных сферах были тесные контакты с коллегами из Северной Осетии. Сегодня интеграция — бутиково-супермаркетная, наблюдаются еще дежурные контакты по большим праздникам. Если посмотреть съезды осетинского народа в разные годы и Концепцию социально-экономической и культурной интеграции Северной и Южной Осетии, то в них основное содержание абсолютно одинаковое. На протяжении целого века несколько поколений пронесли идею осетинского единства, и сейчас фактическое наполнение единства сильно хромает. Нет реальных интеграционных процессов», — сказал он.

Вазагов подчеркнул, что пункт об общем национальном единстве должен быть одним из основных. «Два государства — один народ», — напомнил он лозунг тех, кто отстаивал независимость РЮО в начале становления. И мы должны наши отношения по всем направлениям выстраивать по этой схеме, сказал он.

«Говоря о признании Северной Осетии, можно долго рассуждать о мотивах североосетинского руководства, о колебаниях, имеющих место быть, но в принципе происходившие в начале 90-х годов события доказали, что фактор Северной Осетии в судьбе Южной Осетии значим. Если бы тогда, конечно, не без участия югоосетинских политиков, не удалось довести до нужной кондиции ситуацию в Северной Осетии, чтобы с их стороны пошло давление на тогдашний федеральный центр, то, возможно, не было бы и ввода миротворческих сил в зону югоосетино-грузинского конфликта», — подчеркнул Вазагов.

По словам Вазагова, то, что Северная Осетия была стороной в Смешанной контрольной комиссии по урегулированию грузино-осетинского конфликта, де-юре был североосетинский миротворческий батальон, позволило фактически создать уникальную ситуацию, когда субъект РФ имел собственное вооруженное подразделение за пределами России.

«Это говорит о том, что при нужном понимании и усилиях Северная Осетия играла очень серьезную роль. Это касается и периода с 2004 по 2008 год, когда в происходящих процессах большую роль сыграл Таймураз Мамсуров. Нельзя исключать и роль активных, постоянных контактов между двумя частями Осетии, которые были до 2008 года», — отметил он.

«Опираясь на ранее принятые документы, с учетом текущих реалий, нам необходимо заново выстраивать всю работу. Думаю, в базовые документы, подписанные между Южной Осетией и Россией, нужно было вносить фактор развития интеграции, что дало бы определенный коридор возможностей», — отметил глава управления президентской администрации.