Белорусская оппозиция перешла в идейно-политическое контрнаступление

Несмотря на то что президент Александр Лукашенко сумел сохранить власть, радикальная белорусская оппозиция не собирается сдаваться и продолжает вести деятельность, направленную на изменение общественно-политического устройства Белоруссии.

Одним из проявлений этого является призыв к гражданам Белоруссии принять участие в обсуждении проектов новых законов, опубликованных «национальным лидером Белоруссии» Светланой Тихановской и её подельниками 6 сентября. Нас интересует проект новой Конституции в редакции от 14 июля 2022 года, который может многое рассказать о целях и идеологии оппозиции.

О некоторых идейных пристрастиях Тихановской и её сообщников красноречиво свидетельствует преамбула к Конституции:

«Мы, народ Беларуси, осознавая свою ответственность перед нынешним и будущими поколениями, опираясь на многовековую историю беларусской государственности от Полоцкого княжества и Великого княжества Литовского до Белорусской Народной Республики, Белорусской Советской Социалистической Республики и до наших дней, отдавая должное праву, по-беларусски записанному в Статутах Великого княжества Литовского, Уставных грамотах Белорусской Народной Республики и беларусских Конституциях, утверждая неотъемлемость права беларусского народа на самоопределение и государственную независимость, подтверждая свою приверженность общечеловеческим ценностям, правам и свободам человека, стремясь к благополучию каждого человека и процветанию страны, миру и согласию на беларусской земле, уважая и сохраняя национальную самобытность, язык и культуру, желая развивать дружественные отношения и сотрудничество с другими государствами, принимаем эту Конституцию Республики Беларусь».

Как видим, в пафосной преамбуле довольно подробно расписаны квазигосударственные образования и государства прошлого, которые якобы были белорусскими. Особенно дико выглядит упоминание Полоцкого княжества. А что же говорят факты?

Полоцк, город славянского племени кривичей, впервые упоминается в «Повести временных лет» под 862 годом в связи с тем, что прародитель русских князей Рюрик посадил в нём своего человека. Затем Полоцк наряду с Киевом, Черниговом, Переяславлем, Ростовом и Любечем упоминается среди русских городов в договоре 907 года киевского князя Олега Вещего с Византией. Лишь через несколько десятилетий Полоцк на какое-то время будет утерян для Рюриковичей, что связано с княжением варяга (скандинава) Рогволода. Согласно «Повести временных лет» новгородский князь Владимир Святославич (будущий креститель Руси) захватил Полоцк, убил Рогволода и двух его сыновей, а Рогнеду, дочь Рогволода сделал насильно своей женой (хотя ранее она должна была стать женой киевского князя Ярополка Святославича, брата Владимира Святого). Князь Владимир действовал исходя из языческой морали X века. При этом говорить о каком-то квазинациональном антагонизме Полоцкого княжества с другими землями Древней Руси тоже не приходится, так как сохранилось предание о том, что город Витебск был основан княгиней Ольгой, бабкой Владимира Святославича. Иными словами, жители Полоцкой земли хотели для престижа доказать, что они тоже связаны с выдающимися Рюриковичами.

Родоначальником полоцких Рюриковичей является Изяслав, один из сыновей Владимира от Рогнеды, который получил от отца во владение Полоцкое княжество. Тогда же по поручению Владимира Святого был основан город Изяславль (современный Заславль). Характерно, что Изяслав Владимирович (умер в 1001 году) и его старший сын Всеслав (умер в 1003 году) в 1007 году были перезахоронены в Десятинной церкви в Киеве, а имя Изяслав было вовсю распространено у всех Рюриковичей. При этом не будем упускать из виду тот факт, что и будущий великий князь киевский Ярослав Мудрый был сыном Владимира Святого от Рогнеды, причём среди потомков Ярослава Мудрого впоследствии будет встречаться имя Рогнеда. Например, Рогнедой звали дочь великого князя киевского Мстислава Великого, внучку Владимира Мономаха. То есть налицо династическое единство древнерусских земель. Заметим также, что, в отличие от киевских князей, полоцкие князья не чеканили собственные монеты, то есть они не считали себя независимыми государями. К этому следует добавить, что знаменитый полоцкий князь Всеслав Брячиславич, упоминающийся в «Слове о полку Игореве», был освобождён из «поруба» восставшими киевлянами и приглашён на княжение, так как он был таким же Рюриковичем, как и другие русские князья.

К единству династическому следует добавить единство религиозное, так как все земли Древнерусского государства стали постепенно принимать православное христианство в конце X века. Тогда же (в 992 году) в Полоцке появилась епископская кафедра, причём полоцкие князья никогда не покушались на религиозное единство Древней Руси. Церковное единство русских земель начнут подрывать польские короли и литовские князья в XIV—XV вв.

Наконец, нужно сказать несколько слов о правопреемниках полоцких Рюриковичей. Одним из последних русских полоцких князей был Брячислав Василькович, который в 1239 году выдал свою дочь Александру за новгородского князя Александра Ярославича (будущего Невского). Александра Брячиславна была единственной матерью всех детей Александра Невского, в том числе Даниила, родоначальника династии московских князей и русский царей. Сама же Александра Брячиславна во время венчания с Александром Невским перенесла в Торопец икону «Богоматерь Одигитрия», полученную Евфросинией Полоцкой в дар от Константинопольского патриарха. Похоронена дочь одного из последних полоцких Рюриковичей в Успенском (Княгинином) монастыре во Владимире-на-Клязьме. Наконец, характерно, что одним из героев Невской битвы 1240 года был ловчий Яков Полочанин. То есть налицо видно этническое, культурное, династическое и религиозное единство Древней Руси.

Заменившие Рюриковичей литовские князья, будучи изначально людьми с более низким культурным уровнем и язычниками, были чужими для восточнославянского населения, а после Кревской унии 1385 года, в результате которой начались окатоличивание и полонизация литовцев, они во многом стали враждебными для Западной Руси. При этом московские князья сумели породниться даже с литовскими князьями. Так, Софья, единственная дочь великого князя Литовского Витовта (Витаутаса) Кейстутовича, была женой великого князя московского Василия I Дмитриевича и бабкой великого князя московского Ивана III Великого.

Но, может быть, подельники Тихановской не ошиблись со Статутами Великого княжества Литовского? Давайте проверим. Сразу подчеркнём, что язык статутов правильнее называть западнорусским литературным. Статут 1529 года был переведён на латинский (в 1530 году) и польский (в 1532 году) языки. При этом к началу XXI века сохранилось 4 списка статута на западнорусском, 2 на латинском и 1 на польском языках. То есть заметно, что при доминировании западнорусского языка его вовсю переводили на латынь (её использовали литовцы) и польский.

Со статутом 1566 года дела обстоят ещё хуже. Его написали на западнорусском языке, а затем перевели на латынь и польский. Сохранилось 13 списков статута 1566 года на западнорусском, 40 — на польском и 5 — на латыни. То есть либо многие списки погибли, либо те, кому был нужен статут, активно переходили на польский язык и принимали польскую культуру.

Статут 1588 года, окончательно зафиксировавший крепостное право, был напечатан. Что касается языковой картины, то она выглядит удручающее. Статут 1588 года был напечатан на западнорусском языке в 1588, 1592−1593 и в 1600 годах. Для сравнения: в эпоху существования Речи Посполитой и Великого княжества Литовского статут 1588 года печатали на польском в 1614, 1619, 1623, 1648, 1693, 1744 и 1786 годах. Это указывает на фактическое вытеснение западнорусского литературного языка польским языком уже в начале XVII века. В 1696 году западнорусский литературный язык вовсе запретили в Речи Посполитой. В связи с этим возникает вопрос: разве статут, написанный на польском языке в интересах полонизированной шляхты, может быть предметом гордости для белорусов?

Что касается никем не признанной Белорусской Народной Республики, ориентировавшейся на кайзеровскую Германию и имевшую ярко выраженный антироссийский характер, то даже её акты громят идеологию Тихановской и змагаров. Так, во второй Уставной грамоте Белорусской Народной Республики, принятой 9 марта 1918 года, читаем (в переводе с белорусского):

«Во время мировой войны, разрушившей одни сильные государства и ослабившей другие, Белоруссия пробудилась к государственной жизни. После трёх с половиной веков рабства белорусский народ снова говорит всему миру о том, что он живёт и будет жить».

Итак, 1918 − 350 = 1568. 1568 год — это время, предшествовавшее Люблинской унии 1569 года, в результате которой Польша и Великое княжество Литовское объединились в Речь Посполитую. Следовательно, в отличие от Тихановской и её подельников, белорусские самостийники начала XX века считали период нахождения Белоруссии в составе Речи Посполитой с 1569 по 1795 год эпохой польского ига.

Но почему Тихановская и Ко решили-таки объявить Белорусскую Советскую Социалистическую Республику своим государством? Скорее всего, их побудили к этому не трудовые подвиги народа и личность многолетнего руководителя республики Петра Мироновича Машерова, а «белорусизация» 1920-х годов, в которой приняли участие некоторые бывшие деятели БНР (например расовый русофоб Вацлав Ластовский) и антирусские национал-коммунисты вроде Всеволода Игнатовского. Кроме того, Тихановской и Ко импонирует советская идеология, считавшая дореволюционную Россию «тюрьмой народов», а польского националиста Винцента Константы Калиновского «борцом» за права белорусских крестьян. То есть для белорусской оппозиции ценно лишь то наследие советского периода, которое можно использовать против России.

Какова преамбула, таков и сам проект Конституции. В статье 5 «Верховенство права» имеются следующие пункты:

«6. Ратифицированные Республикой Беларусь международные договоры имеют приоритет перед законами и являются частью национальной правовой системы.

7. Не допускается заключение Республикой Беларусь международных договоров, которые не соответствуют Конституции».

В данном случае получается логическое противоречие, так как если международные договоры имеют приоритет над национальным законодательством, то и Конституция должна соответствовать международному законодательству, а не наоборот.

Но если про верховенство права написаны противоречивые вещи, то в статье 6 «Основные принципы внешней политики» всё написано чётко:

«2. Беларусь стремится к статусу постоянного нейтралитета. Территория государства свободна от оружия массового поражения, включая ядерное. Пропаганда войны в Республике Беларусь запрещена.

3. Республика Беларусь в соответствии с нормами международного права может на добровольной основе входить в межгосударственные образования или международные организации и выходить из них. Решение о вхождении в межгосударственное образование или международную организацию, предполагающее передачу части государственных полномочий надгосударственным органам, принимается на национальном референдуме.

4. Беларусь не может входить в межгосударственное образование или международную организацию, если в результате она теряет свою независимость и полноправную международную правосубъектность».

Словоблудие про нейтралитет, свободу территории от ОМП и запрет пропаганды войны направлен против военно-политического союза Белоруссии с Россией, особенно в условиях конфронтации Москвы и Минска с Западом. Псевдопацифистские формулировки также направлены против властей Белоруссии, которую предоставили территорию российским войскам для демилитаризации Украины и занялись обеспечением безопасности на границах со странами НАТО (Польшей, Литвой и Латвией).

Пункт 3 заставляет вспомнить телефонные переговоры Тихановской с президентом Польши Анджеем Дудой, состоявшиеся 28 апреля 2021 года. Тогда «национальный лидер Белоруссии» обсуждала со своим польским союзником интеграцию «демократической» Белоруссии в Балто-Черноморский союз и «Люблинский квартет» (сейчас это «Люблинский треугольник», куда входят Польша, Литва и Украина). Впрочем, Тихановская и Ко также не прочь затащить Белоруссию в Европейский союз, где часть полномочий будет передана евробюрократам.

Но насколько «национальный лидер Белоруссии» готова отдавать суверенитет Белоруссии евробюрократам, настолько же она не приемлет реальную интеграцию России и Белоруссии. Поэтому пункт 4 про «межгосударственное образование» и «международную организацию» является замаскированным заявлением белорусской оппозиции о намерении разрушить Союзное государство России и Белоруссии из-за якобы имеющего место подрыва белорусского суверенитета.

Статья 7, посвящённая государственным языкам, также содержит в себе змагарские мотивы:

«1. Государственными языками в Республике Беларусь являются беларусский и русский языки.

2. Уважая право каждого выбирать язык общения, государство способствует расширению использования беларусского языка как титульного языка Республики Беларусь».

Тихановская и Ко решили пойти навстречу змагарам, не раздражая русскоязычное большинство населения Белоруссии. Бросается в глаза, что авторы проекта не считают государственные языки равными, так как белорусский обозначен именно как титульный. Следовательно, этой формулировкой Тихановская и Ко говорят, что они собираются бороться с русским языком, юридически не лишая его государственного статуса.

Статья 8 «Государственные символы» свидетельствует о том, что Тихановская и Ко видят змагаров своими потенциальными сторонниками, так как, согласно проекту Конституции, флагом Белоруссии будет бело-красно-белый флаг Белорусской Народной Республики и пособников гитлеровской Германии. Соответственно, гербом планируется сделать «Погоню», а девизом «Жыве Беларусь!».

В статье 21 «Свобода мысли, совести, религии и убеждений» Тихановская и Ко лицемерно написали:

«2. В Республике Беларусь признаётся многообразие идеологий и мнений, никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».

Как мы видели в преамбуле, де-факто в случае прихода к власти Тихановская и Ко будут внедрять змагарскую идеологию, основанную на разрыве всех связей Белоруссии с Россией.

Впрочем, лицемерие и казуистика видны и в других положениях проекта Конституции. Так, в статье 25 «Брак и семья» написано:

«4. Брак, семья, материнство, отцовство и детство находятся под защитой государства».

Однако в статье 27 «Запрещение дискриминации» читаем уже другие вещи:

«Никто не должен подвергаться дискриминации, прямо или косвенно, на основании фактических или предполагаемых личных особенностей или обстоятельств, в том числе по признакам пола, возраста, цвета кожи, расы, происхождения, гендерной идентичности, сексуальной ориентации, культуры, национальности, гражданства, языка, религиозных убеждений, идеологии, политических или философских взглядов, гражданского состояния, экономического и социального положения, рода занятий, образовательного уровня, инвалидности, умственных или физических особенностей, беременности или по другим признакам».

И особенно заметна подмена понятий в статье 28 «Равенство»:

«2. Государство содействует продвижению гендерного равенства, гендерного обучения и воспитания».

В статьях 27 и 28 содержится подмена понятий. Равенство перед законом (юридическое равенство) означает, что все граждане одинаково равны перед законом. Соответственно, юридическое равенство полов означает, что мужчины и женщины равны перед законом. А вот продвигаемое Тихановской и Ко «гендерное равенство» не имеет ничего общего с юридическим равенством полов, так как англицизм gender обозначает модель социокультурного поведения, никак не связанную с биологическим полом, обозначаемым в английском языке словом sex. Получается, что белорусская оппозиция хочет фактически отменить понятие «биологический пол» для легализации ЛГБТ-сообщества, которое не может естественным путём заводить детей. А поскольку нуклеарная семья и деторождение связаны с институтом частной собственности, которую, как правило, родители завещают детям, то со стороны всё выглядит так, что Тихановская и её подельники намерены поощрять современный феминизм и ЛГБТ-сообщество для уничтожения института частной собственности в Белоруссии.

При этом для маскировки и привлечения на свою сторону более традиционных слоёв общества (например, консервативных католиков), в проекте конституции имеется пункт 4 в статье 25. На деле же Тихановская собирается звать в ряды своих сторонников не только консервативных католиков, но и представителей ЛГБТ-сообщества с феминистками.

Таким образом, проект Конституции Тихановской и Ко позволяет судить об идеологии радикальной белорусской оппозиции. Во-первых, «национальный лидер Белоруссии» и её сообщники исповедуют змагарскую идеологию, основой которой является разрыв многовековых связей Белоруссии с Россией. Для Тихановской и Ко историческую и культурную ценность имеет лишь то, что можно противопоставить России. Во-вторых, радикальная белорусская оппозиция собирается фактически бороться с русским языком, не лишая его статуса государственного. Для этого подельники Тихановской собираются дать белорусскому языку статус титульного, тем самым принизив русский язык. В-третьих, формулировки в проекте Конституции позволяют сделать вывод о том, что «национальный лидер Белоруссии» под предлогом борьбы за суверенитет намерена разрушить Союзное государство России и Белоруссии, чтобы затащить Белоруссию в Европейский союз и иные западные интеграционные объединения и организации. В-четвёртых, проект Конституции свидетельствует о том, что соратники Тихановской пытаются привлечь в свои ряды как более традиционные слои общества, так и «прогрессивную» общественность в лице ЛГБТ-сообщества и феминисток. Главным критерием, объединяющим эти разные группы общества, является ненависть к России. Поэтому, несмотря на то что Тихановская и её сообщники находятся за границей, ни в коем случае нельзя переставать бороться с идеями, которые порождают в белорусском обществе сторонников разрыва с Россией.