Виталий Аверьянов: Предстоит битва — за обновление государства

От Большой исторической Победы Россию отделяет неадекватность ее элит, этих детей смуты.

Про недобитую Россию

Один крупный авторитет, представитель интернациональной финансовой мафии, в середине 1990-х годов, сидя на открытой веранде ресторана в самом центре Москвы, вещал своим собеседникам, показывая рукою вокруг: «Видишь вот это все? Так вот, всего этого — нет! Мы все это списали!»

Он выражал настрой наиболее отъявленного крыла русофобствующих глобалистов, которые не просто разрушили СССР, но и упразднили, как они полагали, досадную русскую «помеху», этот неудобнейший барьер, который давно не дает им возможности утвердить в глобальном масштабе криминально-торгашескую цивилизацию, конечно же «обреченную» на успех.

Однако же что-то помешало им тогда, выражаясь модными словечками, «отменить», «обнулить» Россию. Может быть, они, получив безграничный контроль над РФ и Ельцина как послушную марионетку, посчитали, что с Россией легче будет разделаться, дав еще крепкому советскому поколению, помнящему величие СССР, время на то, чтобы постепенно спиться, сломаться, морально деградировать и уйти из активной жизни? Может быть, они опасались, что, если, не выдержав паузу, начнут добивать и расчленять ее сразу, это поколение поднимет бунт с непредсказуемыми последствиями?

Так или иначе, тогда они, будучи весьма могущественными, не добили Россию. Но недобитая Россия всегда живет по закону компенсационной экспансии. Она не только приходит, согласно Бисмарку, за всем, что у нее отобрали, но при этом и продвигается еще дальше. Правда, не сразу — но неминуемо.

Путин, придя к власти, постепенно развернул свою «скользкую стратегию», которая не раз уже применялась русскими в крайне неблагоприятных обстоятельствах, — такую же стратегию вели московские князья под татарским игом, такую же стратегию разыгрывал «великорусский держиморда» Коба внутри большевистско-коминтерновского гадюшника.

Россия уже вступила в период затяжной мутации, смута позади — и это главное. Теперь же на повестке — скорость и направление мутации. Мутирующая в очередной раз родина наша — это даже не кентавр, это еще недокентавр. Уже не квазиколония, но еще и не Пятая империя, уже не прицепной вагон в составе глобализации, но еще и не Русский ковчег… Такое состояние мучительно, хотя оно и не такое опасное для государства, как смута. И чтобы преодолеть его, необходимо выдавить из системы неконструктивную часть элит.

И вот пришел 2022 год. Скептики могут спросить себя: а что бы они ответили, если бы полгода назад кто-то выдал им краткое резюме событий, которые произойдут весной и летом этого года? Иногда бывает полезно подняться над скулежом, столь свойственным многим нашим патриотам. Над их справедливыми в общем-то филиппиками в адрес нынешней российской системы, которая не может обновиться и сбросить кожу в одночасье. Над их указаниями на противоречия, провалы и корысти малахольных российских элит. На то, что часть олигархов сохранили свои позиции (правда, это уже не совсем те позиции, что раньше). На то что Набиуллина и Силуанов все еще на своих постах — и т. д. и т. д., ведь сетовать можно до бесконечности и повод всегда найдется… Их приучили сетовать.

Но происходящая деофшоризация крупных российских компаний. Но бегство пяти бывших вице-премьеров правительства. Но бегство Чубайса, держателя главных узлов паутины пятой колонны. Но бегство топ-менеджеров «Сбера» (пусть Греф пока еще и держится), а вместе с ними со всеми еще множества менее заметных паразитов. Все это чего-то ведь да значит? Или арест (пока домашний) Мау, что поставило крест на Гайдаровском форуме и злоупотреблениях в РАНХиГС. Или закрытие передачи «Познер» на Первом канале. Или отставки нескольких театральных баронов, включая одиознейшего Рейхельгауза, после чего наши неприкосновенные деятели культуры будут вынуждены вести себя поприличнее… Список событий, как вы понимаете, далеко не полный.

И вот если бы все это полгода назад некто озвучил как прогноз — даже самые отъявленные скептики признали бы, что речь идет о революции. Но теперь — не в сослагательном, а в изъявительном наклонении — те же самые факты, размазанные во времени, вызывают у многих лишь новый приступ критицизма по отношению к Кремлю. Дескать, для революции маловато всего происходящего, включая даже тотальный разрыв с Западом и отвязку от нефтедоллара.

Спору нет, Кремль осуществляет свою революцию сверху во многом вынужденно, как бы нехотя, наступая на горло собственной песне… Но дело в том, что происходит это не по мановению руки диктатора, не в виде эксцесса субъективной воли, как думают некоторые. Происходит же это по воле Провидения, по действию исторического закона. Это тот пункт, который совершенно непонятен близоруким, а порою даже и слабоумным нашим оппонентам. И в то же время этот тезис понятен народу, который интуитивно ощущает его истинность.

Народ сегодня поддерживает власть именно поэтому — из чувства исторической справедливости. А вовсе не по причине успеха многолетней антиукраинской пропаганды на российском ТВ. И даже не по причине инстинкта самосохранения, который диктует нам дистанцироваться от коллективного Запада.

Камень-валун остановившегося русского времени, застоя в постистории и застревания в постмодерне сошел со своего места. Теперь уже пусть не до конца ясно, через кого и как, но русская история пробьет себе дорогу в будущее.

Гражданская война, которая не состоялась в начале 1990-х на пространствах СССР, была заморожена, отложена. Теперь она продолжается в иной форме. Теперь это борьба осколков империи за ее будущее. Но ни у одного из осколков нет ясного образа будущего. Образ будущего украинских элит обманный и для украинского населения, и для них самих, несмотря на весь их либерал-фашиствующий цинизм. А образ будущего российских элит противоречив, шизофреничен, переполнен эвфемизмами и лицемерием. После 24 февраля образа будущего, можно сказать, у них нет…

Гораздо интереснее обратить внимание не на построссийские элиты. Смею предположить, что цюрихские старцы, воротилы мигрирующей «центральной цивилизации», вершители судеб всего мира на этот раз вновь столкнулись с «хитрым духом» истории, который дышит не там и не так, как они хотят, и вершит свой суд порой незаметно, поперек всем расчетам. У них теперь тоже проблемы с «образом будущего», с их сингулярностями, обнулениями и «отрансчеловечиванием» людей. В игре за то, чтобы тихой сапой ввести законы и нормы «покорного общества», их карты основательно спутаны.

Смута как прививка антипобедой

Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня.
Мы четвертый день наступаем,
Мы не ели четыре дня.

Так писал в 1914 году Николай Гумилев, доброволец Первой мировой, дважды георгиевский кавалер. Строки эти — о наступлении в Польше, в котором сам Гумилев участвовал. Напомню, Польша тогда уже более 100 лет была частью Российской империи, а гнали по Польше войска германские:

О, как белы крылья Победы!
Как безумны её глаза!
О, как мудры её беседы,
Очистительная гроза!
И так сладко рядить Победу,
Словно девушку, в жемчуга,
Проходя по дымному следу
Отступающего врага.

Победа должна была состояться. Однако вместо Победы тогда пришла революция. Победу у империи украли, о чем красноречиво сказал Ллойд Джордж, услышав об успехе февральского переворота: «Главная цель Великобритании в этой войне — достигнута». Торжествовать мог и один из главнейших организаторов русской смуты банкир Якоб Шифф, которому принадлежит афоризм: «Россия — враг всего человечества». Сегодня Шифф, будь он жив, стоял бы в первых рядах партии, которая «отменяет Россию».

Польша по итогам Гражданской войны и последовавшей войны 1920 года обрела независимость, еще и поглотив при этом западнорусские земли. А гениальный Гумилев был вскоре расстрелян большевиками как контрреволюционный элемент. Героизм германской войны оказался погребен под толщей смуты.

Когда в 1943−1944 годах Красная армия гнала вермахт со своей земли, а затем и из Польши, практически вся русская эмиграция, за исключением немногочисленных пособников нацизма, идейных власовцев, поменяла свой взгляд на Советскую Россию, признала ее новым изводом победоносной русской истории.

И эти стихи Гумилева через 20 лет после его расстрела вдруг обрели вес и силу. Потому что они связаны с глубинным победным кодом, а не с более или менее случайными событиями на фронте конкретной войны.

К чему этот экскурс? К тому, что вопрос о Победе, о победоносности — непростой вопрос истории. Поколению, к которому принадлежит автор этих строк, на долю выпало пережить детство под покровом великой советской стабильности. Детство наше было спокойным, защищенным имперской мощью. Но затем мы пережили перестроечную юность — когда новая смута нашла на нас как буря, обольстив на короткое время очень многих, но затем породила своих настоящих фаворитов, детей смуты, с их разгулом и надругательством над всем значимым и драгоценным, что было в нашей исторической судьбе. И они, конечно же, в новых условиях наследовали тому самому леваческому гадюшнику, о котором я писал выше.

Торжество детей смуты казалось нескончаемым. Новая серьезность, новая победоносность с огромным трудом пробивала себе дорогу через разгул офшорной сволочи, предателей и коррупционеров, шестерок транснационалов, чиновников, действующих по лекалам международных фондов. Казалось бы, все шло к тому, о чем заявлял русофоб-мафиози (см. начало этой статьи) — причем без большой крови, без гражданской войны, через эвтаназию старого поколения и растление молодых.

Скверну смутного времени невозможно устранить по указу, росчерком пера. Эту скверну надо отскребать стальными скребками. И не со всех ее удастся соскрести — для многих она стала их сущностью. Так что не стоит делать вид, что нынешние элиты легко перестроятся на новый лад. Так не бывает.

Смутное время для народа является в первую очередь тяжелейшей моральной травмой, потому что оно связано с тотальным предательством, с той самой «торговлей родиной», которая в эпохи стабильности была невозможна, а потому превращалась в тему для еврейских анекдотов: «Я бы продал родину, да не знаю кому и за сколько…» В то же время смутное время выступает и как прививка антипобедой, поражением, крахом.

В своей первой книге «Природа русской экспансии» (2003) мне удалось, надеюсь, убедительно показать, что смутное время всегда следует рассматривать как особую форму борьбы цивилизаций. Дети смуты в этом свете оказываются внутренним форпостом враждебной цивилизации внутри России.

Арнольд Тойнби, анализируя судьбу России, остроумно указал на смену форпостов Запада в противостоянии с ней: сначала Ливонии, затем Литвы, Польши, Швеции. Своеобразным форпостом была и Османская империя в период русско-турецких войн, и особенно во время Крымской войны, ставшей своего рода репетицией холодной войны XX века. Однако Тойнби умалчивал о факторе англосаксов и факторе того самого внутреннего форпоста — пятой колонны внутри России. Именно он был ключевым всегда, когда разгоралась новая смута.

Англосаксы извечно преследовали стратегию сталкивания лбами континентальных держав, чтобы не допустить их союза против себя и в том числе избежать морской и торговой блокады. Россию им удалось столкнуть с Наполеоном, предотвратив сближение с ним, для чего даже пришлось прибегать к устранению русского императора Павла I, уже отдавшего приказ о военном походе в Индию (Бонапарт и Павел Петрович планировали сообща лишить «владычицу морей» ее главной колонии). Так же англосаксам удалось столкнуть нацистский Рейх с СССР, союз между которыми в конце 1930-х годов был еще достаточно прочным.

Сегодня они, опираясь на невиданный успех победы Запада в холодной войне и последовавшего расчленения СССР, перенесли антирусский форпост уже в самое ядро Русского мира — на Украину. Это очень серьезное их продвижение, и это делает победу России на Украине не просто важной, а жизненно важной для нашего будущего.

Что же касается внутрироссийского форпоста Запада — нашей пятой колонны — избавление от нее становится требованием военного времени. И наша власть это уже в какой-то мере осознала.

Поэтому, говоря о цивилизационном коде Победы, для меня особенно важным является этот ритмический аспект: от Победы к смуте и от смуты к новой Победе. Речь идет об исторической пульсации, внутренней и внешней экспансии Русской цивилизации, перехода от сворачивания внутрь к разворачиванию и реализации своего глубинного первообраза. Сегодня мы присутствуем именно при таком переходе. И поэтому код Победы как ориентир для нас особенно значим.

Это пасхальный код, если понимать Пасху не только как праздник индивидуального воскрешения души человека, но и как праздник возрождения погибшего, восстановления утраченной жизни. Это и воскрешение, регенерация традиции как нового этапа судьбы, а не как повтора чего-то старого. Но наша Победа сама нуждается в сбережении, в обороне, в кропотливом взращивании ее семян в сердцах и умах новых поколений.

Победа Побед сияет множеством граней, и, прикасаясь к каждой из них, мы причащаемся этой тайне, этому прообразу всей нашей истории, который разворачивается от одной эпохи к другой. Люди, которые не чувствуют нерва русской победоносности, как правило, просто чужды России, даже если в их жилах течет русская кровь.

Мутация не просто предстоит, она уже разворачивается

На этот раз в качестве важнейших шагов по купированию «большой игры» нашего геостратегического противника на пространстве исторической России стали остановка «майданов» в Белоруссии в 2020 году и в Казахстане в начале 2022 года. Казахстан, в отличие от Белоруссии, все еще пытается бросить «вызов судьбе» и цепляется за стремительно уходящую эпоху многовекторности… Тем самым руководство Казахстана пытается играть на слабых местах России, прощупывает ее болевые точки. Это не случайная тактика, большинство президентов на пространстве СНГ выжидающе наблюдают за тем, как Россия справится с вызовами ближайшего времени. Ведь и республиканские элиты пост-СССР — тоже дети смутного времени…

Умение организовывать контрмайданные акции да еще с опорой на российскую (под триколором или под флагом ОДКБ) военную силу могло бы стать победоносным оружием новой Пятой империи. История с президентом Казахстана Токаевым, история с пророссийскими президентами, такими как Додон в Молдавии, показывает, что пока у России недостает в этом искусства…

Наша проблема в том, что мы не умеем устраивать свои «майданы» с обратным знаком. Не пора ли учиться? Малой кровью, «мягкой силой», взращиванием своих агентов влияния, перекупкой элит возвращать плотную связку с бывшими нашими спутниками.

Вместо этого долгие годы проводилась крайне неэффективная политика поддержки полувраждебных режимов. Это было органично для российской элиты, самой по природе такой же полувраждебной по отношению к русскому будущему.

Российские стратеги полагали, что льготные цены на энергоносители будут вечно удерживать Украину от радикализации, — и в этом они ошибались. Если смотреть чисто количественно, Россия действительно вложила в Украину гораздо больше ресурсов, чем это делали США с их печеньками. Значит, вопрос не в количестве денег, а в том, как осуществляется влияние. В политике, тем более в геополитике лукавство можно одолеть лукавством же, коварство — коварством.

Все это противно русской душе — но по-другому с этой бедой не сладишь. А теперь на Украине русские платят за свое чистоплюйство, разгильдяйство и саботаж своих политиков многою кровию. Кровь наших сынов — это изнанка Победы. Если смотреть в корень вопроса, кровью нашего солдата искупается прежде всего иудин грех… Предательство одного иуды Горбачева, предательство трех беловежских иуд — это десятки тысяч жизней героев и жертвенных людей, кровь и слезы бессчетных тысяч славянских семей.

Что ждет нас в ближайшие годы внутри страны? Нас ждет самая настоящая битва за обновление государства. Если опять же взглянуть в историю, смута была отрицанием победного кода. Смута так просто не изживается, она поражает цивилизацию и культуру тяжелыми вирусами самоотрицания. Чтобы избавиться от них, всегда требуется новое перекодирование, или, выражаясь биологическим языком, мутация.

Цивилизация справляется со смутой, выходит на новую траекторию подъема, мутируя и наращивая принципиально новые формы и институции, реформируясь. Не в смысле банальных реформ, а в смысле грандиозной масштабной реформации жизненных устоев. Такова была «реформация» XVII — начала XVIII вв., в которой в высшей степени трагичный церковный раскол был увенчан петровской революций сверху. Примерно столь же жесткой и безоглядной была реформация большевиков.

А это значит, что и в XXI веке, чтобы выжить, России придется пройти через сложнейшую и болезненную мутацию. Не нужно делать вид, что нынешняя система РФ достаточно эффективно выстроена с точки зрения реакции на новые вызовы. Не нужно, с другой стороны, притворяться, что нам достаточно лишь по-максимуму возродить советский тип государства, чтобы справиться с этими самыми вызовами.

Нужно нечто третье, нечто невиданное, нечто новое как для самой России, так и для всего мира. Пятая империя будет в чем-то похожа на предыдущие циклы развития, а в чем-то ни на что не будет похожа. Сейчас уже звучат голоса, что в ближайшее время в стране утвердится сложный гибрид НЭПа и Госплана, будет нелинейное распределение начал свободы предпринимательства и диктатуры по отраслям, по сферам жизни. Мантуров в Госдуме уже прямо заявляет об отходе от рыночных принципов в промышленности. Будет уход от клановости, от власти олигархических группировок. Такую роскошь, как клановость, в нынешних условиях страна позволить себе уже не может.

После первых смут мы видели пока два сценария: реставраторская форма, приведшая к расколу и вестернизатору Петру, и революционная радикальная форма, приведшая к Сталину.

Сегодня мы видим, что Россия начинает движение по пути реставрации советского уклада, причем преимущественно его поверхностных черт. Но российские элиты очень далеки от понимания масштаба этих вызовов, очень далеки от осознания того, как управлять подобной мутацией, как отбирать элементы опыта и синтезировать их.

Самый страшный вызов исходит не от Запада, не от транснациональных сетей, не от финансового интернационала, не от мегакорпораций. Хотя эти субъекты, безусловно, не промахнутся, когда им представиться случай выстрелить в голову российскому политическому режиму.

Но главным нашим врагом является низкая степень осознанности вызовов, стоящих перед цивилизацией, а также неадекватность этим вызовам значительной части все еще правящих элит. Мутация не просто предстоит, Россия уже вступила в период затяжной мутации, смута позади — и это главное. Теперь же на повестке — скорость и направление мутации. Мутирующая в очередной раз родина наша — это даже не кентавр, это еще недокентавр. Уже не квазиколония, но еще и не Пятая империя, уже не прицепной вагон в составе глобализации, но еще и не Русский ковчег… Такое состояние мучительно, хотя оно и не такое опасное для государства, как смута. И чтобы оседлать и направить ветер нового времени, необходимо выдавить из системы неконструктивную часть элит.

Дело даже не в кровожадности и не в том, что кому-то надо обязательно отомстить за годы предательства и национального позора. Дело в другом: чтобы государственная система эффективно вышла на курс развития, нужно заменить ключевой элемент. Ведь до сих пор Россия развивалась под пристальным взором «смотрящих» от транснационального «империализма», как его назвал бы Ленин. Иными словами, институт эмиссаров от мировой верхушки должен быть уничтожен, в ведомствах, в каждой российской корпорации, на каждом крупном производстве, в сфере медиа, культуры, образования и т. д. эти эмиссары должны быть заменены на комиссаров Пятой империи.

Никакого другого пути просто нет и невозможно придумать. Компромиссы или попытки скрестить ежа с ужом в этом деле губительны. Так или иначе, под теми или другими именами эта смена ключевого звена, идеологического управления системой произойдет.

В чем идеология Победы

В своих работах Изборский клуб дал развернутую и концептуально выверенную версию того облика страны — Пятой империи, Русского ковчега, — который так или иначе, с теми или иными вариациями утвердится в XXI веке.

Укажу лишь на несколько черт этой идеологии, важных в контексте данной статьи.

1. Мы столкнулись с беспрецедентно тяжелой демографической ситуацией (в предыдущие две смуты демографический резервуар коренных народов России был сверхпродуктивен. Это о нем сказал кто-то из генералов: «Русские бабы еще нарожают». (Фраза, которую русские дворяне, скорее всего, почерпнули у французов.)

Теперь — не нарожают. Теперь России необходимо принципиально новое, виртуозное, премудрое решение этой крайне тяжелой проблемы. (В 2005—2006 гг. мы предлагали мощную и адекватную демографическую программу, которая могла бы выровнять ситуацию, но на тот момент ничего, кроме введения материнского капитала, предпринято не было и теперь время упущено безвозвратно, роковым образом.)

2. После смуты Россия всегда прирастает на востоке — либо территориально, либо ресурсами. Сегодня это означает новое освоение и инфраструктурное развитие Сибири и Дальнего Востока. Новую современную урбанизацию. Отток крови от европейской головы к ослабленным рукам и ногам нашего организма.

3. Поворот на восток — это не только возвращение к собственным обезлюженным территориям, но и строительство полноценной крестовины осей: оси Запад — Восток, с опорой на энергию и замыслы Китая, и транскаспийскую ось Север — Юг, с приоритетными союзническими отношениям в треугольнике Россия — Индия — Иран. Данный вектор пока еще очень слаб, и этот перекос в русской геостратегии необходимо срочно исправлять. С решением этого вопроса связан и сложнейший вопрос — о выстраивании сбалансированного стратегического партнерства с Китаем, такого, чтобы влияние Китая не стало для нас подавляющим.

4. Реиндустриализация, русская инновационная революция («закрывающие технологии» из России, изучением которых много лет занимается Изборский клуб) станут козырем в новой геостратегической игре. Это прямой и сверхэффективный способ отвязаться от мировых монополистов, добиться технологического суверенитета и открыть путь для третьих стран в качестве участников технологической альтерглобализации. На данный момент главным потенциальным союзником России в этом деле оказывается Индия. Сырьевой уклад современной РФ должен стать не тормозом, а базисом для развития, в том числе внедрения и экспансии новых видов энергии и новых энергетических технологий. Таким образом, сырьевой уклад, если он будет оторван от паразитических мировых финансовых сетей, станет средством для будущих побед.

5. Россия сформирует глобальный курс на строительство государства развития, солидарной экономики и «инфономики». Высшей целью для Пятой империи станет не столько высокий уровень потребления, сколько высокий уровень духовного развития и творчества человека. Только замахиваясь на большие цели, можно осуществлять и Большое развитие. Стяжатели и жлобы являются объективным препятствием и для Большого развития цивилизации, и для становления высокого культурного стиля. Россия в этом смысле более демократичная по своим кодам, чем Запад, поскольку Запад не верит в человека, предполагая, что масса людей не может осилить аристократических задач культуры и технологии. В этом смысле русский путь предполагает общее дело народов вокруг заразительного образца высокого достоинства неоантропа, человека будущего. И опыт советского социализма в деле отстаивания человеческого достоинства будет развит и преумножен в Пятой империи. Многие представители элит бывшего третьего мира еще помнят этот опыт, для них именно он и является тем светом, которым Россия светит миру.

Все это, как и многие другие ключевые положения, не просто осмыслено, но сжато и внятно изложено в интегральной идеологии (вызвавший немалый резонанс доклад «Идеология Победы как национальный проект»), которую Изборский клуб предложил обществу в 2021 году.

Победа Побед как первообраз

В концентрированном виде, как собрание наитий и интуиций Победы Побед, ее замысел изложен Александром Прохановым в его новом докладе «Идеология Русской Победы». Каждый из наших коллег и единомышленников, ознакомившись с этой работой, погрузившись в нее, находит для себя в этом замысле те грани, которые кровно связаны с его творческим поиском, с его раздумьями о путях ее выхода из исторических тупиков и ловушек, о связи великих прошлых побед с новыми победами.

Каждый был волен выбрать свой ключ, свою интонацию, свою сверхзадачу внутри этого замысла, предложить свой взгляд и свой вклад, что помогает нам выковать общее вероучение Русской Победы как оргоружие.

Победа Побед — это ДНК России. В коде Победы заложено само предназначение, «мысль Бога» о России. Все конкретные победы и деяния, даже самые великие и эпохальные, определяющие течение истории на века вперед, представляют собой моменты в развитии цивилизации. Величайшая Победа 1945 года, ставшая стержнем, вокруг которого началось собирание и восстановление государства после страшного предательства и тяжелейшего распада 1990-х, — это проекция Победы Побед.

ДНК Победы Побед — это сакральный ключ русского времени, эссенция всех русских кодов, символ священного русского будущего. Он живет в каждой молекуле национального древа, проявляется в каждый исторический момент. Даже в момент поражений и предательства победный код не отсутствует, не молчит, он резонирует, он является оплотом скрытого сопротивления.

Поэтому и поиск ответов на вопросы, в чем секреты и технологии нашей победоносности, зачастую не отделим от горьких раздумий о причинах деградации и даже капитуляции, когда победе предшествовало отступление. Или, напротив, победа отлетает от нас на время, и народ, лишенный этого чудесного «эликсира», превращается из великана в пигмея.

Победоносность русской истории связана с русской богоносностью, о которой вещал Достоевский. Ведь, согласно святым отцам, победа никогда не принадлежит нам, не может быть присвоена человеком: «Явно, что ты не победитель, а только как бы орудие, побеждает же в тебе Господь, и ты туне получаешь победное имя» (Исаак Сирин, преподобный. Слова подвижнические. М., 1993. — С. 107). Опасность перерождения в антипобедность связана именно с приписыванием себе заслуг в стяжании победоносности. Настоящий победитель всегда определяет для себя Победу и Подвиг как формы чуда. В 1812 году после освобождения Парижа, когда тем самым была победно завершена «нулевая» мировая война, война с Наполеоном, русские войска вышли на парад под христианским лозунгом, представлявшим собой строку из Псалтири (Пс., 113): «Не нам, не нам, но имени Твоему, Господи, дай славу!»

Путь к Победе Побед — не слепая поддержка во всем государства как оно есть, а зрячее сражение за государство, битва за его очищение и обновление. Уточню: битва не за власть, а за государство, за государственность.

Сегодня это острее всего чувствуют на линии огня Донбасса. И надо сказать, историческое время там протекало с 2014 года на порядок быстрее, чем в остальной России. Там примирились красные и белые, верующие и атеисты советского воспитания, там осознали простую и незамысловатую правду о ценности Русской цивилизации как своего дома, а не какой-то сложносочиненной конструкции. Там пришли к ценности империи как естественного начала нашей жизни, там мгновенно определяют, что полезно, а что вредно для будущего Русского мира, для еще не построенного Русского ковчега. Донбасс начал эту стройку на 8 лет раньше нас, остальной России. И он, этот пассионарный регион, втянул в эту стройку, в это самоопределение всех нас, втянул в нее и российскую власть. Несмотря на большое сопротивление, которое не прекращалось до самого 23 февраля, несмотря на интригу бессмысленных минских переговоров и весьма спорную тактику команды Суркова, курировавшего ДНР и ЛНР.

Победа Побед предполагает не только дар одержать верх в схватке с врагом, но и победу после победы — победа над ползучим реваншем внутренней измены.

Главная же наша Победа в новую эпоху заключается в том, чтобы отстоять человека — от великого истребления, от выхолащивания и выветривания… А для этого надо будет аннулировать обнуление и аннигилировать обнулителей как бунтовщиков против бессмертной души и бесконечной перспективы духовного развития человека.