Крах коалиции и двойная игра Катара: Израиль в фокусе

После двух болезненных поражений, которые потерпела коалиция в Кнессете в ночь на 7 июня, премьер-министр Нафтали Беннет продолжает утверждать, что нет оснований говорить о крахе правительства. «Все в порядке, коалиция однозначно продолжит работу», — сказал он журналистам ночью, после завершения заседаний Кнессета.

У коалиции есть достаточно времени, чтобы утвердить проваленный накануне законопроект о действии израильских законов в Иудее и Самарии. Для этого необходимо соглашение с депутатами от оппозиции, так как коалиция не в состоянии ничего провести в Кнессете без поддержки оппозиционных партий. В политической системе убеждены, что до 30 июня тот или иной компромисс будет найден.

Накануне, еще до голосования, состоялась встреча премьер-министра Нафтали Беннета, министра иностранных дел Яира Лапида, министра обороны Бени Ганца и министра юстиции Гидеона Саара. Встреча состоялась в тот момент, когда стало очевидно, что у закона нет большинства. В окружении Беннета опасались, что Саар незамедлительно осуществит свою угрозу: инициирует роспуск Кнессета в случае провала голосования. Результатом этой встречи стало соглашение о том, что никакие резкие шаги не предпринимаются до повторной попытки утвердить законопроект.

Ожидается, что эта попытка будет предпринята уже на следующей неделе.

В настоящий момент в коалиции готовят пакет санкций в отношении партий МЕРЕЦ и РААМ, депутаты от которых не поддержали законопроект. Райда Ринауи-Зуаби проголосовала против, так же проголоcовал Мазен Ранаем, остальные депутаты от РААМ не явились на голосование. «Партия МЕРЕЦ должна понять, что является частью коалиции и не может себе позволить, чтобы ее депутаты голосовали с оппозицией», — заявил в интервью «Кан РЭКА» глава фракции НДИ Евгений Сова.

В настоящий момент неизвестно, какие именно меры будут приняты в отношении нарушителей коалиционной дисциплины. Сразу после голосования в зале заседаний Кнессета вспыхнула перепалка между депутатом Ниром Орбахом («Ямина») и Мазеном Ранаемом (РААМ). «Вы не готовы быть партнерами, эксперимент с нашим сотрудничеством провалился», — кричал ему Орбах. С одной стороны, это отражает настроение в руководстве коалицией, с другой — там опасаются, что Орбах, который и без того считается слабым звеном коалиции, решит, что ее судьба решена и присоединится к Идит Сильман.

В коалиции возмущены голосованием Сильман против назначения Матана Кааны на пост министра по делам религий. Именно это привело к тому, что голосование закончилось вничью 55:55, и назначение не было утверждено. «Идит Сильман ясно продемонстрировала, что не считает себя частью фракции „Ямина“», — заявил Матан Каана после голосования. В качестве первой санкции руководство коалиции намерено отстранить Сильман от должности главы комиссии по здравоохранению. В то же время, объявление ее перебежчицей пока не на повестке дня.

Санкции в отношении нарушителей коалиционной дисциплины вряд ли помогут стабилизировать ситуацию. Главной задачей Беннета и Лапида остается сохранение правительства до 31 июля 2022 года, когда завершится летняя сессия парламента, и Кнессет уйдет на длительные каникулы. (newsru.co.il)

Газета «Еврейский Мир» опубликовала аналитическую статью американо-израильского журналиста, заместителя редактора газеты «The Jerusalem Post» Кэролайн Глик, в переводе Александра Непомнящего, под заголовком «Катар — главный спонсор всемирного джихада и заклятый враг Израиля».

Доха играет ключевую роль в разжигании войны исламских фанатиков против США и всего свободного мира, одной рукой щедро осыпая подарками падкий до этих подачек западный истеблишмент, а другой — диктуя редакционную линию рупора всемирного джихада — «Аль-Джазиры».

Прозвучавшие на этой неделе сообщения о том, что президент Байден решил не исключать Корпус стражей исламской революции Ирана из списка иностранных террористических организаций Госдепартамента, не стала большой неожиданностью.

В конце концов, большинство сенаторов выступают против легитимации самой крупной и смертоносной террористической группировки в мире. Поэтому, если бы Байден, уступив требованию Ирана, всё же исключил бы КСИР из списка, он скорее всего поставил бы под угрозу поддержку ядерной сделки с Ираном, являющейся с точки зрения Байдена и его советников, краеугольным камнем всей их ближневосточной политики.

Что в качестве компенсации за сохранение КСИР в списке получит иранский режим, пока неясно. Но кое-что становится теперь очевидно.

Прежде всего, теперь ясно, что администрация Байдена намерена возродить с фанатичным режимом аятолл злосчастную сделку 2015 года любой ценой.

Эта упорная позиция команды Байдена, очевидно, совершенно не оправдана. Не только потому, что подобная сделка обеспечит — самое позднее, всего через восемь лет — ядерный арсенал крупнейшему государству-спонсору террора. И не только потому, что придаст легитимность Совета Безопасности ООН незаконной программе по созданию ядерного оружия, разработанной государством-членом ООН, открыто и публично обязавшимся уничтожить другое государство-член ООН.

Настойчивая приверженность администрации Байдена возрождению ядерной сделки от 2015 года с Ираном непростительна прежде всего потому, что она уже потеряла всякую актуальность. Она совершенно устарела, напрочь отстав от масштабных изменений, произошедших с тех пор в мире.

***

По словам министра обороны Израиля Бени Ганца, Иран уже накопил достаточное количество урана для производства ядерного оружия. На этой неделе издание Wall Street Journal (WSJ) сообщило о том, что иранский режим систематически лгал ядерным инспекторам ООН обо всех аспектах своей ядерной программы. В отчете журнала ясно — и не в первый раз — сказано о том, что обязательства Ирана по ограничению своих ядерных операций стоили на деле меньше, чем даже бумага, на которой они были подписаны.

Таким образом, зная о том, что у Ирана уже есть достаточное количество урана для создания бомбы, и о том, что Иран приложил исключительные усилия для сокрытия масштабов своей программы от инспекторов ООН, мы можем с немалой вероятностью предполагать наличие у Ирана даже ещё больших запасов обогащенного урана, чем те, о которых нам известно. Более того, мы можем быть уверены в том, что никакое соглашение, которое требует от Ирана сокращения своего ядерного потенциала или ядерной деятельности, не будет надёжным, поскольку иранский режим не заслуживает ни малейшего доверия.

Сделка 2015 года не имеет никакого значения ещё и потому, что, хотя экономические выгоды, которые Иран получит от отмены экономических санкций США, значительны, режим в Тегеране уже вполне хорошо себя чувствует в финансовом отношении. Это стало возможным прежде всего потому, что администрация Байдена перестала следить за соблюдением ключевых компонентов режима санкций. Благодаря несанкционированному экспорту энергоносителей в Китай иранский экспорт нефти и газа уже достиг своего до санкционного уровня 2018 года.

Вдобавок эмбарго, наложенное США на российскую нефть и газ, в сочетании с сокращением добычи нефти в США, привело к тому, что взлетевшие до небес цены на энергоносители приносят иранскому режиму теперь колоссальную прибыль. Учитывая такое положение дел, вообще не ясно, зачем аятоллам стремиться к возрождению соглашения 2015 года.

Тем не менее, если люди из команды Байдена всё же сумеют убедить Иран согласиться на отмену американских санкций в обмен на лживые обещания аятолл сократить некоторые аспекты своих ядерных операций, заслуга в этом сомнительном американском «достижении» будет целиком и полностью принадлежать Катару.

В течение последних нескольких недель во всем, что касалось ядерной сделки с иранским режимом, в центре внимания оставался катарский эмир Тамим бин Хамад Аль Тани.

Недавно Аль Тани вернулся из официального визита в Тегеран, рассказывая о том, что он, мол, заключил соглашение с аятоллами, предваряющее возвращение Ирана к ядерному соглашению.

В марте Аль Тани посетил Белый дом с впечатляющим визитом. Сразу после его встречи с Байденом администрация назначила Катар «важным союзником, не входящим в НАТО». Это — весьма ценный статус, которым, например, обладает Израиль. Но самое странное здесь, то, что, в отличие от Израиля, Катар вовсе не является союзником США. Напротив, Катар — союзник Ирана. Более того, Катар — мировая штаб-квартира движения «Братьев-мусульман»* …

Но всё это, конечно же, сущие пустяки. Ведь катарский режим так щедр и дружелюбен по отношению к Америке, точнее к её высокопоставленным чиновникам…

***

Существует немало путаницы в отношении Катара и его влияния на силы всемирного джихада. Чтобы рассеять этот туман, нам стоит вернуться в 1996 год. В тот год катарский режим предпринял две важные инициативы. Он основал сеть спутникового телевидения «Аль-Джазира» и открыл авиабазу Аль-Удейд, которую передал ВВС США для использования в качестве центрального командования, ответственного за руководство всеми воздушными операциями США на Ближнем Востоке и в Южной Азии.

С момента своего создания «Аль-Джазира» стала самым мощным рупором в истории «Братьев-мусульман»* в их проповеди всемирного джихада. Сеть стала также домашней сетью для «Аль-Каиды», к слову, будучи таковой как до терактов 11 сентября, так и после, а также для ХАМАС, для ИГИЛ* (организация запрещена в РФ) и ещё для многих других террористических группировок, связанных с «Братьями-мусульманами»*. Кроме того, она также служит апологетом иранского режима, среди прочего, не освещая массовые антиправительственные протесты, кипящие внутри Ирана.

Без «Аль-Джазиры» силы джихада и исламского террора вряд ли когда-либо сумели бы достичь того влияния и той мощи, какие обрели за последние 25 лет.

При этом «Аль-Джазира» вовсе не является независимым игроком. Её полностью контролирует катарский режим, чья исламская и внешнеполитическая повестка полностью идентична редакционной линии «Аль-Джазиры». Помимо прочего, Катар является международной штаб-квартирой ХАМАСа и его крупнейшим финансистом. Катар был оперативной базой руководства талибов во время их 20-летней войны против Америки. Катар также укрывал террористов и финансистов «Аль-Каиды» (организация запрещена в РФ) до и после 11 сентября.

Решение Катара основать «Аль-Джазира» было естественным для эмирата шагом. Как объясняет Дэвид Рибой, автор книги «Война теней в Катаре: исламистский эмират и его информационные операции в Соединенных Штатах»: «отношения между «Братьями-мусульманами»* и Катаром восходят к 1960-м годам, когда крошечный эмират дал убежище главному идеологу египетских «Братьев-мусульман»* — Юсуфу аль-Карадауи, перевезя его в Доху (после того, как тогдашний президент Египта Гамаль Абдель Насер изгнал богослова из Египта). Таким образом правящий в Катаре клан решил создать масштабную программу исламского образования, которая, в свой очередь, с годам и превратилась в государственную идеологию.

Как только Аль-Джазира была основана, аль-Карадауи начал играть важнейшую роль на канале во всём, что касалось распространения джихадистского послания арабоязычному миру. На протяжении десятилетий его программу «Жизнь и исламское право» увидели десятки миллионов мусульман по всему миру. В этой программе ль-Карадауи пропагандировал доктрину джихада, в том числе внушая своим зрителям ненависть к евреям и подстрекая к тотального геноциду еврейского народа.

Отношения и идеологическая связь государства Катар с «Братьями-мусульманами»* настолько слились, — добавляет Рибой, — что стало крайне сложно увидеть, где заканчивается одно и начинается другое».

Другими словами, по своей сути и почти с самого начала своей независимости Катар является террористическим эмиратом, спонсирующим и финансирующим джихадистов.

Всё это подводит нас к базе ВВС Аль-Удейд. Ведь одновременно с распространением идеи глобального джихада и поддержкой террористических групп по всему миру, а также террора, исходящего из Ирана, катарцы стали буквально незаменимы и для американцев. Они построили американцам современную военную авиабазу за свой счет в период обострения напряженности между Саудовской Аравией и США. Американцы были очень рады такому подарку. А за этим последовало и множество других ценных подарков: вооруженным силам США, частному сектору и американской элите во всех сферах жизни.

Так началась двойная игра Катара.

***

С одной стороны, Доха играет ключевую роль в продвижении глобального джихада против США и свободного мира. С другой же стороны, она осыпает западные элиты щедрыми подарками. Катар создал кампусы для американских университетов и аналитических центров в Дохе. Он открыл заводы, нанимающие тысячи американских рабочих в ключевых штатах. Он регулярно приглашает влиятельных общественных и идейных лидеров на оплачиваемые роскошные туры по Дохе. Он тратит миллионы на лоббистов в Вашингтоне.

В годы администрации Джорджа Буша-младшего зависимость США от базы Аль-Удейд спасла режим от критики и санкций после терактов 11 сентября и во время войн в Ираке и Афганистане. При администрации Обамы связи достигли новых высот, ведь Барак Обама и его советники работали над переориентацией США в сторону «Братьев-мусульман»* и Ирана с отказом от традиционных союзников США — Израиля, Египта и Саудовской Аравии.

У администрации Трампа была прекрасная возможность разорвать связи с Катаром. В 2017 году Саудовская Аравия, Египет, ОАЭ и Бахрейн порвали все свои связи с Катаром и заблокировали все воздушные и наземные перевозки в эмират из-за его сближения с иранским режимом и «Братьями-мусульманами»*, ставшими для этих стран по-настоящему экзистенциальной угрозой.

Однако вместо того, чтобы встать на сторону своих союзников, администрация Трампа сначала отстранилась, предпочитая оставаться в стороне, а затем и вовсе стала посредником в «достижении мира» между сторонами. Администрация Байдена, которая восстанавливает политику администрации Обамы по переориентации на Иран и «Братьев-мусульман»*, расширяет теперь американо-катарские связи ещё больше.

Всё это в свою очередь приводит нас в Израиль. В этом месяце «Аль-Джазира» использовала смерть своей журналистки Ширин Абу Акле во время перестрелки между арабским террористами в Дженине и силами ЦАХАЛа, чтобы создать новый кровавый навет против еврейского государства. Действия сети послужили напоминанием о том, насколько ядовитую роль играет Катар в войне против Израиля. Тем не менее вместо того, чтобы ответить полномасштабной атакой на сеть джихада и режим, который ее контролирует, израильское правительство следуя в фарватере администрации Байдена дала понять, что рассматривает Катар как «сдерживающую силу» по отношению к ХАМАСу и в целом.

В этом году Катар намерен принять у себя чемпионат мира по футболу. Есть немалая вероятность того, что Катар заплатил чиновникам ФИФА миллионные взятки, чтобы купить их голоса и победить США в конкурсе на проведение игр.

Вместо того, чтобы сказать израильским футбольным фанатам, что при всем уважении к их любви к игре, Катар является штаб-квартирой ХАМАС и лучшим другом Ирана, а потому им лучше остаться смотреть игры по телевизору, а не рисковать поездкой в столицу террора, Израиль пытается организовать прямые рейсы в Доху на время игр.

Более того, правительственный чиновник с энтузиазмом повторяет абсурдное заявление о том, что Катар, мол, вскоре может присоединиться к «Соглашениям Авраама». И это — несмотря на то, что катарцы сделали все от них зависящее, чтобы подорвать мирные связи Израиля с его соседями.

«Если бы не спонсорство Катара, — подчёркивает Рибой, — движение „Братьев-мусульман“* было бы уже мертво в сегодняшнем исламском мире».

Короче говоря, совершенно ясно, что Катар — заклятый враг и опасность для Израиля. Израильскому истеблишменту пришло время осознать это и начать действовать соответственно. Вот только, вряд ли это получится до тех пор, пока «Братья-мусульмане»* остаётся ключевой фракцией правящей в стране коалиции. (Автор: Кэролайн Глик. Источник на английском: авторский сайт)

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ