Поворот на Восток приказано ускорить: путь энергоресурсов в Азию будет тернист

Не сразу, но Запад и его союзники будут отказываться от российских нефти, газа и угля. Это хорошо понимают в Москве. Президент поручил ускорить реализацию инфраструктурных проектов, чтобы переориентировать экспорт. Перенаправить поставки нефти, газа и угля на юг и восток будет логично, но не так просто, полагают эксперты. Они считают, что не все инфраструктурные проекты целесообразны, а выручка за энергоносители может быть уже не той.

«Поставки энергоресурсов в западном направлении все-таки будут сокращаться. Поэтому важно закрепить тенденцию последних лет: шаг за шагом переориентировать наш экспорт на быстрорастущие рынки юга и востока», — сказал на совещании по нефтегазовому комплексу президент России. Владимир Путин поручил ускорить реализацию инфраструктурных проектов — железнодорожных, трубопроводных, портовых, — которые уже в ближайшие годы позволят перенаправить поставки.

По данным Федеральной таможенной службы, в 2021 году из России экспортировали 214 млн тонн угля, 230 млн тонн нефти и 244 млрд кубометров газа. За них выручили $ 191,5 млрд. При этом на Европу, США и Японию, которые или отказались уже от отдельных энергоносителей, или планируют это сделать, пришлось 28% экспортного угля, более половины нефти и 63% газа. Недружественные страны заплатили за них около $ 100 млрд.

В этом году они хотят полностью отказаться от российского угля и частично — от нефти. По газу Еврокомиссия установила срок в пять лет. У России пока есть опыт переориентирования только экспорта угля, однако и он не будет простым.

Уголь: на перепутье маршрутов

«Логика такая, что, конечно, было бы выгоднее перевозить тот же уголь по железной дороге и уже в дальневосточных портах его отгружать, — говорит ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) и эксперт Финансового университета при правительстве России Игорь Юшков. — Но на расширение БАМа и Транссиба уйдут годы, большие инвестиции и, окупятся ли потом вложенные инвестиции, вопрос».

Угольщики уже испытывают проблемы с поставками по БАМу и Транссибу. После начала спецоперации на Украине РЖД объявили, что предпочтение отдается перевозке грузов во внутрироссийском сообщении, сырья для непрерывных производств и товаров высокого передела. Поэтому из Кузбасса, где добывают 60% угля в России, в восточном направлении отправили с начала года на 18% меньше каменного топлива.

«Наиболее очевидным будет отправление кораблей из северо-западных портов в адрес азиатских потребителей», — замечает управляющий директор рейтинговой службы «Национальное рейтинговое агентство» (НРА) Сергей Гришунин. Сложность, по его мнению, состоит пока в том, что суда европейских грузоперевозчиков не заходят в российские порты и, очевидно, нужно общаться с азиатскими судовладельцами: «Здесь потенциал отгрузок до 40 млн тонн в год при сохранении нынешних цен».

Игорь Юшков отмечает, что у поставщиков, которые приходят в Европу вместо российских, также не оптимальная логистика: «Таким образом, идет перестроение рынка по политическому принципу. И происходит в том числе рост затрат всех поставщиков, что также влияет на рост цен на уголь и позволяет окупить наши затраты».

Среди интересных направлений транспортировки российского угля на восток эксперты называют Северный морской путь (СМП), поставки через Турцию и Иран.

«СМП находится полностью в территориальных водах нашей страны, а значит, провокации со стороны западных ВМС тут исключены. Потенциал Северного морского пути по поставкам угля можно оценить в 20 млн тонн, а с достройкой новых ледоколов — до 50 млн тонн и больше», — говорит Сергей Гришунин. Он отмечает, что железнодорожные поставки в Турцию до станции Карс никогда не разрабатывались, но перспективы маршрута значительные.

«Еще один маршрут — разблокировка сообщения через Грузию и Армению в иранские порты. Сложное с дипломатической точки зрения направление, однако при должных преференциях для грузинской стороны может получить развитие», — полагает управляющий директор рейтинговой службы НРА. Он говорит, что использование волжских портов для похода в Каспийское море и отгрузку угля в Индию через иранский Бендер-Аббас — также интересное направление, но дорогое из-за отсутствия возможности грузить крупные корабли.

«Южные направления дороги и требуют незаурядных политических усилий. Поэтому ориентир отгрузки через них пока не превышает 2−3 млн тонн, однако их развитие может кардинально поменять международную логистику», — считает Сергей Гришунин.

Нефть: пока цена позволяет отправлять из портов Балтики и Черного моря

«При нынешней цене нефти ее также выгодно направлять танкерами из Балтийского и Черного морей в Китай и Индию, что сейчас и происходит», — говорит ведущий аналитик ФНЭБ Игорь Юшков. 2019 год, когда в нефтепровод «Дружба» попала хлорорганика, отмечает он, показал, что у России достаточно мощностей, чтобы отправлять весь экспорт через порты.

В нефтяной отрасли конкретики пока что нет, однако возможным сценарием может стать расширение трубопроводной системы «Транснефти». Аналитик ФГ «Финам» Сергей Кауфман считает, что это направление позволит экспортировать нефть с месторождений Западной Сибири на восток, частично по маршруту, аналогичному ВСТО.

«Также вероятно расширение порта Козьмино и активное развитие Северного морского пути, например, за счет проекта „Восток Ойл“», — считает Сергей Кауфман. Он говорит, что у Индии и Китая хорошие перспективы для увеличения потребления и сырой нефти, и газа. При этом, замечает аналитик ФГ «Финам», обе страны могут быть заинтересованы в увеличении импорта российской нефти при хорошей скидке в ущерб, например, части ближневосточных поставок.

Частичным подтверждением тому может быть закупка индийскими компаниями 13 млн баррелей российской нефти, от которой отказались европейские трейдеры, и их доставляют из портов Балтийского и Черного морей.

Газ: есть ли кто-то, кроме Китая

Несмотря на геополитический клинч, основные потребители Европы пока не готовы отказываться от российского газа, и российские компании могут получить рекордные доходы на высоких ценах на топливо в этом году. Однако в дальнейшем с экспортом топлива могут возникнуть самые большие сложности. На Европу приходится 63% экспорта российского газа.

«По СПГ у нас нет собственной технологии крупнотоннажного сжижения, а среднетоннажная не доведена до ума. Надо срочно договариваться с китайцами по газопроводу „Сила Сибири — 2“, по которому пойдет газ с месторождений, питающих сейчас Европу. Однако и он имеет мощность только 50 млрд кубометров. А это — треть поставок в Европу в 2021 году, и Китай еще не подписал коммерческий контракт на поставку газа. Можно говорить об увеличении мощности газопровода, но неизвестно, нужно ли это самому Китаю. Поэтому вопрос по 100 млрд кубометров остается открытым», — считает ведущий аналитик ФНЭБ Алексей Юшков.

Ранее рассматривался вариант строительства газопровода в Индию, но от него отказались из-за слишком большой протяженности и наличия альтернативы в виде СПГ, говорит аналитик ФГ «Финам» Сергей Кауфман.

«При текущих ценах на газ и проблем в реализации проектов в сфере СПГ вопрос газопровода в Индию снова может стать актуальным, учитывая, что данная страна является одной из наиболее перспективных с точки зрения потенциала роста спроса на газ», — отмечает аналитик.

Эксперт по энергетике Александр Собко говорит, что привязка к единственному покупателю на востоке, Китаю, — не лучшее решение, но и к проектам газопроводного экспорта в другие страны остаются большие вопросы. «Индия и Пакистан — потенциальные покупатели российского газа, но безуспешная история газопроводов ТАПИ и ИПИ говорит в пользу того, что риски в регионе остаются очень большими. Трубопровод в Южную Корею — хорошая идея, но, во-первых, страна остается в орбите влияния западной коалиции и даже присоединилась к санкциям. Во-вторых, в этом случае Китай должен оказаться транзитной страной, так как транзит через КНДР маловероятен, и здесь возникают вопросы, насколько эта история выгодна для КНР», — замечает Александр Собко. Кроме того, все эти направления очень удалены от запасов российского газа, которые нужно «перекидывать», а это значительно снижает возможную прибыльность такого экспорта, добавляет эксперт.

В любом случае, Китай всегда был сложным переговорщиком по цене газа. Поэтому ускорение проекта «Сила Сибири — 2» не очень полезно с точки зрения формирования переговорной позиции. Но таковы реалии, говорит заместитель директора ФНЭБ Алексей Гривач.

«Нам придется предлагать более привлекательные условия другим покупателям, чем в обычных условиях. И они это прекрасно понимают и ждут этого. С другой стороны, для них это хорошая возможность обеспечить свои экономики и своих граждан более дешевыми энергоресурсами на долгосрочную перспективу. И усилить свои стратегические позиции за счет Европы, вынужденной переплачивать», — считает эксперт.

В то же время Китай должен быть заинтересован в этих поставках газа, так как СПГ будет уходить на европейский рынок, добавляет Александр Собко. «Сейчас ситуация складывается таким образом, что рост объемов производства СПГ ожидается в лучшем случае „плановый“. Дополнительного СПГ, чтобы заместить поставки газа для России в Европу, не будет. В этих условиях обеспечить плановый рост спроса на газ со стороны КНР может только переброска трубопроводного газа, ранее предназначавшегося для Европы», — резюмирует он.

Газификации и майнинга не хватит на европейские объемы

Часть выпавших объемов экспорта газа можно направить на внутренний рынок, однако эксперты не уверены, что это кардинально изменит ситуацию.

«Газификация как социальный проект не претендует на большие объемы использования газа. Переработка газа в этом смысле более емкая история», — говорит замдиректора ФНЭБ Алексей Гривач. Среди проектов по повышению внутреннего спроса он также называет объединение западной и восточной Единых систем газоснабжения (УСГ).

Ведущий аналитик ФНЭБ Игорь Юшков добавляет, что повлиять на потребление газа может и развитие майнинга криптовалют, но также в небольших объемах.

«Об этом говорят несколько лет, но в основном предлагают использовать на месторождениях попутный нефтяной газ (ПНГ) для производства электроэнергии и сразу на этом электричестве майнить. А у нас проблема с реализацией не ПНГ, а природного газа намечается», — говорит эксперт. Он отмечает, что власти рассматривают вопрос майнинга, но пока для того, чтобы удержать нынешний объем энергопотребления.

«Логика такая: если экономический кризис приведет к закрытию предприятий, то пусть тот объем электроэнергии, который был у них, возьмут себе майнеры», — говорит ведущий аналитик ФНЭБ. Он считает, что полностью экспорт внутренним рынком заменить не получится: «Может быть, частично. Смотря как быстро будет легализован майнинг и на каких условиях. Мы же экспортировали в Европу в прошлом году 150 млрд кубометров. И в России нужно глобальный рай для майнеров создать, чтобы они в таком объеме переехали в Россию и увеличили потребление газа хотя бы на несколько десятков млрд кубометров».