Венгерский туранизм — ещё один вызов для России

Среди всех стран, участвующих в работе Тюркского совета, ныне переименованного в Организацию тюркских государств, особняком стоит Венгрия, страна, географически расположенная в Европе и, на первый взгляд, не имеющая ничего общего с тюркским миром. Между тем эта страна, являющаяся наблюдателем в Организации тюркских государств, является важным игроком в Европе и её позицией не стоит пренебрегать.

Исторически венгры были связаны с тюрками. Прародина мадьяров — так называемая Великая Венгрия — расположена на территории современной Башкирии. Известно, что в состав конфедерации Арпада, первого короля венгров, пришедшего в Паннонию в конце IX века, входили хазары — тюркский народ. Позднее, в XIII веке, на территории Венгрии поселился другой тюркский народ — бывшие властители южнорусских степей половцы-куны, которые дали своё имя исторической венгерской области Куншаг. То есть венгры не выдумывают, когда говорят о том, что они тюрки, говорящие на финно-угорском языке. А в современном Казахстане до сих пор проживает род мажары (венгров именуют мадьярами). Именно поэтому во второй половине XIX века среди венгерских интеллектуалов зародилась идеология венгерского туранизма, согласно которой венгры объявлялись родственниками народов алтайской языковой группы. Особенно эта идеология понадобилась накануне Первой мировой войны, в которой Австро-Венгрия и Османская империя участвовали на стороне Четверного союза. Забыли о венгерском туранизме лишь после разгрома Венгрии во Второй мировой войне и установления в Будапеште просоветского правительства. После 1989 года венгерский туранизм получил второе дыхание.

Новый расцвет венгерского туранизма связан со вторым премьерским сроком Виктора Орбана и его национально-консервативной партии «Фидес». Помимо реабилитации теории о тюркском происхождении венгров, это вылилось в ряд внешнеполитических шагов. Так, в 2012 году Венгрия отпустила (выдала Азербайджану) азербайджанского офицера Рамиля Сафарова, отбывавшего пожизненное заключение за убийство армянского офицера Гургена Маргаряна в 2004 году, в результате чего Армения разорвала с ней дипломатические отношения. Венгрия стала открыто поддерживать Азербайджан в решении карабахского конфликта. На сегодняшний день в Будапеште действует фонд имени Юнуса Эмре, занимающийся продвижением турецкого языка и культуры и развитием тюркологии, действует фонд «Венгерский Туран», организующий фестиваль гуннских и тюркских народов «Курултай», в котором, кроме венгров и турок, участвуют представители тюркских народов постсоветского пространства. Венгрия стала развивать экономические отношения с Турцией и Азербайджаном. А в октябре 2019 года Венгрия оказалась единственной страной Европейского союза, поддержавшей турецкую операцию против сирийских курдов. Что особенно важно для России, генеральное консульство Венгрии работает в Казани.

И всё же сближение Будапешта с Анкарой и Баку во многом является заслугой другой партии — «Йоббик», которая до 2016 года имела репутацию ультраправой политической силы, выступавшей за сближение с тюркским миром. Так, лидер «Йоббика» Габор Вона в 2013 году заявлял:

«Западу не нравится, что моя партия поддерживает Турцию и другие тюркские страны, например Азербайджан, в международных конфликтах… Ислам — это последняя надежда человечества во тьме глобализма и либерализма».

А на сайте «Йоббика» в те же годы было написано:

«Как альтернативы Западу у Африки сегодня нет реальной силы. Австралия и Южная Америка страдают от размытости их идентичности, что вызвано смешанным характером и „перегруженностью“ этих обществ. Поэтому единственной культурой, ориентированной на сохранение традиции, является исламский мир».

Для «Йоббика» также было характерно признание массового убийства в Ходжалы геноцидом. Зато депутаты «Фидеса» и «Йоббика» 4 октября 2016 года заблокировали признание и осуждение парламентом Венгрии геноцида армян, совершённого в Османской империи в 1915—1923 годах. Инициатором признания и осуждения была оппозиционная «Венгерская зелёная партия».

Поэтому к нынешнему саммиту глав государств Тюркского совета Венгрия хорошо подготовилась. О характере отношений Будапешта и Анкары можно судить по речи Виктора Орбана, произнесённой в Анкаре 11 ноября 2021 года. Итак, вот что сказал Орбан на пресс-конференции с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом:

«Европейский союз [ЕС] должен оказать Турции максимальную поддержку в вопросах миграции… Европе нужны союзники, чтобы улучшить круг защиты вокруг Европы. Если круг защиты не будет создан, Европа распадётся и столкнётся с трудной ситуацией… Мы должны как можно больше помогать нашим турецким друзьям. Европейский союз должен оказывать Турции максимальную поддержку в вопросах миграции… По очевидным причинам для Турции и Венгрии важны стабильность и мир в Боснии… Объём двусторонней торговли между Турцией и Венгрией значительно увеличился, более чем на 30%. По нашим данным, он приближается к 4 миллиардам долларов».

Здесь я обращу внимание читателя на реплику венгерского премьера о Боснии. В данном случае речь идёт о заявлениях лидера боснийских сербов Милорада Додика, выступающего за отделение Республики Сербской от Боснии и Герцеговины и её воссоединение с Сербией. Таким образом, Будапешт заодно с Анкарой выступает против боснийских сербов, которые являются наиболее приемлемой силой для России в Боснии и Герцеговине. А вот ориентирующиеся на Турцию и другие страны НАТО боснийцы, среди которых развит панисламизм, являются одной из самых враждебных сил для России на Балканах. Иными словами, Венгрия не против развития неоосманизма и панисламизма на Балканах и в Боснии. Аналогично и в ситуации с Сирией, так как под стабилизацией ситуации в ней Будапешт подразумевает исход сирийской войны в пользу Анкары, что подразумевает свержение президента Башара Асада.

Однако стороны не ограничились заявлениями. По итогам встречи между Венгрией и Турцией было подписано девять соглашений о сотрудничестве в военной, научной, промышленной, культурной, технологической, туристической, спортивной и молодёжной сферах. А Даниэль Папп, исполнительный директор венгерской государственной медиаслужбы MTVA, подписал соглашение с турецкой государственной медиаслужбой TRT и турецким государственным информационным агентством «Анадолу». Наконец, что особенно важно, 2024 год станет совместным Годом культуры Турции и Венгрии, что также совпадает со столетием установления дипломатических отношений между двумя странами. Символично, что установление дипломатических отношений между Будапештом и Анкарой произошло при регенте и адмирале Миклоше Хорти, стороннике союза с Германией (см. Холокост как предлог для ликвидации национальной государственности — мнение), известному благодаря высказыванию:

«Наиболее реальную опасность, безусловно, представляет русская экспансия, будь то царско-православная или сталинско-коммунистическая».

Не менее символично то, что в таком же ключе рассуждал о России современник Хорти, тоже сторонник союза с Германией, лидер турецких ультраправых Алпарслан Тюркеш:

«Поскольку самая большая масса тюркского населения проживает в России, самый наш большой враг — Россия. Россия нас привела к нынешнему состоянию, Россия точила на нас зубы, Россия разрушила нашу империю. И опять же Россия обречена грызться и возиться с нами из-за нашего географического положения. Поэтому я считаю, что самый наш большой враг — Россия».

То есть союз тюркских государств, в который рвётся Венгрия, однозначно будет направлен против России. В такой ситуации получается, что для России Орбан и его «Фидес» являются непредсказуемыми попутчиками, готовыми поддержать Турцию и её проекты по подрыву могущества России через бурное развитие тюркского национализма на постсоветском пространстве.

И вот здесь мы должны сформулировать отношение России к Венгрии и её повороту на Восток. Во-первых, будучи союзником Турции, Венгрия фактически поддерживает Анкару в конфликте в Сирии. Во-вторых, Будапешт положительно относится к продвижению неоосманизма и панисламизма на Балканах, в том числе в Боснии и Герцеговине. В-третьих, пока у власти находится Орбан, Венгрия является единственным союзником Турции в Европейском союзе. В-четвёртых, Венгрия участвует в реализации тюркского проекта, который открыто провозглашает вытеснение российского влияния из тюркских стран постсоветского пространства.

К этому можно добавить, что Венгрия пусть не так рьяно, но всё же выступала против реализации газопровода «Северный поток — 2». Таким образом, на поверку оказывается, что у России и Венгрии на деле оказывается больше расхождений, чем совпадений во внешней политике, так как Россия заинтересована в ликвидации Турецкой республики Северного Кипра, изгнании Турции из Таможенного союза Европейского союза и реализации газопровода «Северный поток — 2».