Общение между израильтянами и палестинцами ничего не дает? Израиль в фокусе

В понедельник, 18 октября, стало известно, что Израиль ведет переговоры по соглашению о нормализации отношений с Коморскими островами — мусульманской страной у побережья Африки. Об этом, в частности, пишет политический обозреватель «Едиот Ахронот» Итамар Айхнер.

Если переговоры увенчаются успехом, Коморские острова станут пятой мусульманской страной, которая с прошлого года нормализовала свои отношения с Израилем, отмечается в публикации.

Ранее, за последнее время, благодаря действиям администрации США, были нормализованы отношения Израиля с Саудовской Аравией, Объединенными Арабскими Эмиратами, Бахрейном, Суданом и Марокко, отмечается в публикации. В 2019 году Израиль нормализовал отношения с Чадом. Кроме того, заметно улучшились отношения с Оманом. (mignews.com)

Портал 9tv.co.il опубликовал аналитическую статью арабиста, экс-депутата Кнессета Ксении Светловой под заголовком «Государство заключенных».

Закария Збейди в прошлом был не только террористом, но и актером детского театра, стены израильских тюрем оказались тоньше, чем кто-либо думал, израильские арабы не готовы укрывать сбежавших заключенных, а в Палестинской автономии наверняка вздохнули с облегчением, когда последний беглец был схвачен в Дженине. Почему палестинские заключенные считаются «третьей» властью в автономии и кто сможет прекратить выплаты семьям террористов?

Кругом колючая проволока и ров с крокодилами

Побег и поимка шестерых палестинских заключенных из тюрьмы «Гильбоа» развеяли немало мифов, существовавших вокруг тюрем, заключенных и израильских арабов. Если раньше палестинцы свято верили в то, что израильские тюрьмы — это помесь между военной базой Гуантанамо и тюрьмой «Алькатрез», то теперь выяснилось, что это представление было крайне ошибочным.

Оказалось, что вместо того чтобы неустанно следить за своими подопечными, тюремщики спят, в камеры наблюдения никто не смотрит, у полиции нет телефона тюрьмы, и никого не удивляет просьба местного селеба Закарии Збейди перейти в другую камеру, где сидят члены другой террористической организации. В некотором смысле осознание того, что из тюрьмы можно выбраться без спецоборудования, лазеров, дронов или вертолетов, несколько умаляет героический имидж, который палестинские заключенные в израильских тюрьмах выстроили себе много лет назад.

Однако в ходе этого побега также выяснилось, что бежать-то особо некуда: арабские граждане Израиля вовсе не считают Збейди и его коллег героями и не торопятся их подвозить, укрывать или даже снабжать водой и едой. А города и лагеря беженцев на территории Западного берега нашпигованы коллаборационистами и практически прозрачны для ШАБАКа и спецназа.

Кроме того, с точки зрения властей автономии шестеро заключенных, и особенно Закария Збейди, вряд ли были желанными гостями, что не могло не повлиять на их шансы.

Так выяснилось, что выйти погулять возле тюрьмы можно, но полностью сбежать из нее — нельзя. Наверняка в управлении тюрем сейчас примут срочные меры (которые надо было принять лет 15 тому назад) по обеспечению жесткого контроля над заключенными, а еще через несколько месяцев, когда эта история утихнет, все вновь вернется на круги своя.

После того как был захвачен Закария Збейди, в прошлом лидер «Батальонов мучеников Аль-Аксы» в Дженине, внимание к остававшимся на свободе двум заключенным, активистам «Исламского джихада» (организация запрещена в РФ) , резко уменьшилось, хотя, казалось бы, они считались не менее опасными террористами, чем Збейди. Вывод о том, что Збейди был в центре внимания не столько из-за потенциального риска для граждан Израиля, сколько из-за своего бурного прошлого и известности, напрашивается сам собой.

История Закарии Збейди примечательна, потому что она во многом отражает взлет надежд и глубину падения израильского левого лагеря в девяностых и двухтысячных годах. Будучи ребенком, Збейди играл в детском театре, созданном израильской актрисой Арной Мер-Хамис в лагере беженцев Дженин. Он был хорошо знаком с израильтянами, бывал у них дома, разговаривал на иврите. Он и другие дети, которые играли в этом театре, должны были стать лидерами нового поколения палестинцев и вести их к миру и решению конфликта, по крайней мере, в это свято верили Арна и ее сторонники. Однако после подписания Норвежских соглашений все пошло не так, как планировалось.

Ицхак Рабин был убит крайне правым экстремистом Игалем Амиром. Автономия, созданная ООП во главе с Ясиром Арафатом, стала очередным коррумпированным арабским государством, ни одна из сторон не выполняла данных обязательств, ХАМАС и «Исламский джихад»* наводнили израильские города террором, а в 2000 году к волне террора присоединился и сам Арафат.

Закария Збейди, который в девяностых годах работал в Израиле, но лишился права на работу, так как его разрешение было просрочено, взял в руки оружие и вскоре стал лидером «Батальонов мучеников Аль-Аксы» (боевого крыла ФАТХа) в Дженине. Его друзья, бывшие актеры «театра Арны», занялись террором и погибли в столкновениях с израильскими солдатами или при совершении терактов. Тесное общение с израильтянами и участие в детском театре никак не повлияли на их судьбу. В 2007 году Збейди был амнистирован в ходе сделки между ПА и Израилем и на короткое время вернулся в театр.

Я брала у него интервью в 2008 году — на входе в Театр свободы была вывешена надпись «Оружие запрещено», и бывший актер явно не находил себе места. Он надеялся на то, что будет вовлечен в палестинские службы безопасности, но этого не произошло. Вскоре Збейди стал ярым критиком председателя ПА Абу-Мазена (Махмуда Аббаса) и попал в палестинскую тюрьму. Оттуда путь к возобновлению террористической деятельности, а затем в тюрьму «Гильбоа» был короток.

Какие выводы можно сделать из личной истории Закарии Збейди? Прежде всего, что вне рамок политического решения и диалога само по себе общение между израильтянами и палестинцами, так называемый people to people, ничего не дает. Действительность оказывается сильнее, чем театральная пьеса или вежливые встречи между группами израильтян и палестинцев в прохладном Брюсселе, где такие мероприятия сегодня устроить легче, чем в Израиле или ПА. Только урегулирование конфликта может постепенно выработать «нормальность», но не искусственное «давайте жить дружно» тогда, когда звучат выстрелы.

Второй вывод также очевиден: после завоевания Ирака в 2003 году и свержения режима Саддама Хуссейна американская администрация и новое иракское правительство решили жестко зачистить все сферы жизни от членов партии БААС. Уволены были и боевые офицеры, и школьные учителя, и даже уборщики улиц. Дерадикализация произойдет не через отчуждение, а через вовлечение. Многие коллеги Закарии Збейди получили после 2007 года синекуры в палестинских службах безопасности и с тех пор к террору не возвращались — возраст и положение уже не т. е. Тот, кто оказался между стульев, вернулся на круги своя.

Третья власть

Наряду с официальной властью Палестинской автономии у палестинцев есть еще несколько властных структур, которые также оказывают немалое влияние на их жизнь. Это и палестинские лидеры за рубежом, в лагерях беженцев в Ливане и Сирии, и палестинские заключенные в израильских тюрьмах. На какой-то момент их было 10 000 человек, сегодня их число сократилось до менее 6000. Некоторые из них находятся под административным арестом, другие дожидаются суда, третьи отбывают заключение. В отличие от тюрем в США или Франции, в израильских тюрьмах не идет процесс дерадикализации заключенных, с тем чтобы вырвать их из лона радикального ислама и вернуть к нормальной жизни, так как после освобождения палестинцы возвращаются к себе домой, где уже не находятся под прямым израильским контролем. Да и руководствуются они не предписаниями радикальных шейхов и имамов, а действуют в рамках политических движений. Таким образом, тюрьма является лишь средством для наказания, но не исправления, и свою традиционную функцию не исполняет. Считается, что с 1967 года в израильских тюрьмах побывало около миллиона палестинцев, и нет ни одной семьи, где не было или нет родственников-заключенных. Кто-то попадает туда из-за причастности к терактам, а кто-то — как в годы первой интифады — за вывешенный в окне палестинский флаг, конфронтацию с солдатом или брошенный камень.

В конфликте с Израилем палестинцы считают себя вооруженными простой пращой Давида, сражающимся с могущественными Голиафом, в распоряжении которого есть самое современное оружие. Поэтому и заключенные воспринимаются как герои, которые осмелились восстать против израильской военной машины, и лишь немногие палестинские журналисты и писатели осмеливаются критиковать героизацию тех, кто убил женщину или ребенка, взорвал танцующих подростков или покупателей районного супермаркета. В палестинских газетах не найти историй о том, как террорист прокрался в дом и вырезал спящую семью, включая младенцев, зато есть предостаточно рассказов об аресте девятилетних детей и молодых девушек, у которых при себе из оружия была пилочка для ногтей. Власти ПА неспособны на сегодняшний день изменить этот мощный нарратив или прекратить выплаты заключенным и семьям террористов, за которыми изначально стояли арабские страны от Саудовской Аравии до Ирака и которые уже давно стали нормой жизни, иначе они рискуют мятежом и восстанием.

Лишь серьезный политический перелом, который приведет к отделению палестинских территорий от Израиля в рамках мирного урегулирования, сможет постепенно изменить или повлиять на эту норму. На данный момент ничего подобного в ближайшем будущем нет и не предвидится, поэтому и «третья» власть заключенных продолжит задавать тон в палестинском обществе и влиять на развитие отношений между ПА и Израилем, а власти автономии будут выплачивать им пенсии, невзирая на серьезный экономический кризис. Разрубить этот гордиев узел и другие похожие узлы можно будет лишь путем нормализации отношений с палестинцами и отделением от них на основе формулы «два государства для двух народов», иначе за ближайшие пятьдесят лет через израильские тюрьмы пройдет еще один миллион палестинцев. (Автор: Ксения Светлова. Источник: «РеЛевант»)

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ