Россия и Белоруссия интегрируются с экономики: рынок газа оставили напоследок

Москва и Минск решили начать интеграцию стран через экономику. Владимир Путин и Александр Лукашенко заявили после переговоров, что согласовали 28 союзных программ. Так, например, Россия и Белоруссия планируют перейти к единой промышленной и сельскохозяйственной политике, унифицировать экономическое и гармонизировать таможенное и налоговое законодательство. Также договорились об интеграции платежных систем и формировании единых рынков газа, нефти, нефтепродуктов и электроэнергии. Последние, правда, судя по всему, собираются ввести после того, как будут видны первые результаты общей экономической интеграции.

После переговоров Владимир Путин и Александр Лукашенко не скрывали, что политическую интеграцию, которая уже давно забуксовала, решили отложить на потом, а начать — с макроэкономической.

«Мы исходим из того, что сначала нужно создать, несмотря на все благородство этой цели — политическая интеграция, — экономический базис, экономическую основу, фундамент для того, чтобы двигаться дальше, в том числе и на политическом треке», — сказал российский лидер. Он добавил, что все потом естественным образом будет требовать дополнительного регулирования: «В том числе, может быть, и на уровне союзного парламента — я не исключаю, что такой может быть создан. Но для этого нужно, что называется, подрасти».

За Белоруссией дело не станет, пообещал Александр Лукашенко. «Но я только что сказал честно и откровенно: если нам надо будет, то мы вернемся к любой проблеме, в том числе и политического характера, и будем, исходя из этого, выстраивать наши отношения. За нами не заржавеет, как в России и в Белоруссии говорят. Главное, чтобы этого хотели народы» — президент Белоруссии был явно доволен, что интеграция начнется с экономики.

Правда, не совсем так, как этого изначально хотели в Минске.

«Итак, мы договорились о проведении общей макроэкономической политики… Затем — о гармонизации денежно-кредитной политики, интеграции платежных систем, договорились об обеспечении информационной безопасности, об углублении сотрудничества в таможенной и налоговой сфере. То есть речь идет о прозрачности таможенной стоимости товара и определении прозрачной структуры стоимости товара в экономике вообще. Наши эксперты считали, что без решения этих вопросов нельзя переходить ни к каким другим [вопросам] по отдельным товарным группам, включая и энергоносители», — объяснил российский президент. Пока, сказал он, цена газа останется для Белоруссии прежней, $ 128,5, а договор о создании объединенного рынка газа в рамках Союзного государства планируют подписать лишь в течение двух лет — до 1 декабря 2023 года. Также планируют объединить рынки нефти, нефтепродуктов и электроэнергии.

Нынешний прорыв и подписание всех дорожных карт стали возможными после согласия Минска на реальную интеграцию, в том числе по политическому треку, полагает ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) и эксперт Финансового университета при правительстве России Игорь Юшков.

Заместитель директора ФНЭБ Алексей Гривач, в свою очередь, считает, что проблема единого газового рынка, например, продолжает заключаться в том, что Белоруссия понимает его как поставки газа по внутрироссийским ценам, а не реальную интеграцию с едиными правилами хозяйствования. «Есть еще два года, чтобы снять это системное противоречие», — говорит замдиректора ФНЭБ.

Фактически единый рынок газа с Белоруссией мало что изменит, но формализует, улучшит и закрепит существующие принципы взаимодействия двух стран, считает аналитик ФГ «ФИНАМ» Сергей Кауфман.

«В целом общий рынок газа, вероятно, подразумевает отсутствие пошлин, унификацию норм и стандартов на газ, а также наличие доступа к услугам субъектов естественных монополий в сфере транспортировки газа», — замечает он. При этом основным тезисом белорусской стороны является формирование цены на газ по «некой формуле», добавляет эксперт: «Сейчас РФ продает в Белоруссию газ по фиксированной цене, которая примерно в два раза превышает цены внутри России. При этом сама цена вряд ли сильно изменится от текущего уровня. Возможно, формула как раз будет как-то зависеть от цен на газ в РФ».

Игорь Юшков не исключает, что независимые поставщики могут получить право продавать трубопроводный газ на территории Белоруссии. «Но не факт, что у них появится желание поставлять газ Белоруссии. От ЯНАО (Ямало-Ненецкого автономного округа) до Белоруссии довольно далеко, а независимые производители платят за транзит „Газпрому“. И чем дальше регион сбыта, тем менее выгодно заниматься поставкой туда газа. Фактически западнее Московской области ни „Новатэк“, ни „Роснефть“ поставками не занимаются. Поэтому рассчитывать на то, что после либерализации экспорта газа в Белоруссию там упадут цены ниже 100 долларов за тыс. кубометров, не стоит. Это может оказаться экономически нерентабельным. В итоге „Газпром“ останется единственным поставщиком».

Соглашение ЕАЭС среди прочего подразумевает наличие биржевых торгов газом с его рыночным ценообразованием, добавляет аналитик ФГ «ФИНАМ» Сергей Кауфман. А в сентябре региональный индекс цен газа в Смоленской области, ближайшей к Белоруссии, составляет на Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже 6,248 тыс. рублей за тысячу кубометров ($ 86).

Непонятно, что в итоге поменяется от создания единых рынков нефти, нефтепродуктов и электроэнергии, продолжает Игорь Юшков. «Так, например, в нефтяной отрасли у нас и так фактически единые рынки. То есть любые компании из России могут поставлять нефть белорусским НПЗ. Белорусские компании могут продавать в России нефтепродукты и т. д. Единственное отличие — налоговая система. Российский бюджет выплачивает российским НПЗ демпфирующую надбавку, чтобы те продавали топливо на внутреннем рынке по относительно низким ценам, а не по европейским. Минск постоянно говорил о необходимости компенсации за российский налоговый маневр, как раз намекая на то, что из российского бюджета нужно предусмотреть выплаты демпфирующей надбавки белорусским НПЗ. Но в рамках достигнутых соглашений вряд ли такие изменения были утверждены, так как они относятся не к единому рынку нефти, а к налоговой системе», — заметил ведущий аналитик ФНЭБ.