Сувенир к годовщине дефолта: куда России потратить миллиарды от МВФ?

Hедавнее предоставление России специальных прав заимствования (так называемых СДР) от Международного валютного фонда в эквиваленте $ 17,54 млрд напоминает о том, что сохранение членства в этой организации порой сопровождается ощутимыми бонусами. Нынешнее распределение СДР оказалось самым масштабным в истории фонда, однако руководство МВФ сразу же дало понять, что странам, не слишком нуждающимся в его помощи (а Россия вот уже больше полутора десятилетий не является должником МВФ), неплохо бы помочь тем, кто слишком сильно пострадал от коронавирусного кризиса. Если Россия откликнется на этот призыв, то от широкого жеста МВФ сложно будет ожидать каких-то реальных приобретений, кроме репутационных, хотя и это уже немало. В очередную годовщину августовского дефолта 1998 года миллиарды от МВФ — это приятное, но, по большому счету, непринципиальное дополнение к российским международным резервам, объем которых по состоянию на 20 августа достиг $ 596,5 млрд.

«Это распределение послужит серьезным стимулом для мировой экономики, а при разумном использовании станет уникальной возможностью для преодоления текущего беспрецедентного кризиса. Благодаря распределению СДР мировая экономика получит дополнительную ликвидность за счет пополнения валютных резервов стран и сокращения их зависимости от более дорогостоящих внутренних или внешних заимствований. Страны могут использовать предоставленные в рамках распределения СДР финансовые ресурсы для поддержки национальной экономики и усиления борьбы с кризисом», — заявила несколько дней назад директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева. Если использовать эти средства с умом, уверена она, то они дают уникальную возможность побороть беспрецедентный кризис.

СДР представляет собой «синтетическую» валюту — международный расчетный актив, привязанный к пяти резервным валютам (доллару США, евро, юаню, йене, фунту стерлингов), в которые СДР можно конвертировать, указывает доцент департамента мировой экономики и международного бизнеса, заместитель директора Института финансовой грамотности Финансового университета при правительстве РФ Валерия Минчичова. По ее словам, механизм распределения СДР прост. Каждая страна, которая вступает в МВФ, вносит свои средства в уставный капитал фонда, или квоту страны-члена, напоминает она. Россия еще в 1992 году при вступлении в МВФ тоже зарезервировала свои деньги на счетах фонда, из которых могут получать кредиты от этой организации другие страны. Квота России в уставном капитале фонде составляет 2,71%, и точно такая же доля досталась ей при недавнем распределении СДР в общем объеме, эквивалентном $ 650 млрд (456 млрд СДР).

За всю историю МВФ это четвертое подобное решение — предыдущее распределение СДР состоялось после глобального финансового кризиса 2008 года. Любопытно, что в тот момент на СДР возлагались большие надежды в предполагаемой новой рациональной архитектуре мировых финансов, в возможность которой многие еще верили. Например, идею глобальной валюты на базе СДР больше десяти лет назад выдвигал такой известный экономист, как нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц. Тогдашний председатель центрального банка Китая Чжоу Сяочуань призывал «большую двадцатку» к заключению новой версии Бреттон-Вудского соглашения 1944 года, в рамках которого и был создан МВФ, а затем появилась система СДП.

Один из главных создателей Бреттон-Вудской финансовой системы, знаменитый британский экономист Джон Мейнард Кейнс считал, что глобальной денежной единицей должны стать именно инструменты наподобие СДР, а не американский доллар. Фактически СДР как международный резервный актив были введены лишь в 1969 году, на излете существования Бреттон-Вудской системы. Первоначально отношение между СДР и долларом было установлено на уровне 1:1, а доллар, в свою очередь, имел фиксированное золотое обеспечение в эквиваленте $ 37 за тройскую унцию. Но после того, как в августе 1971 года президент США Ричард Никсон объявил мораторий на обмен долларов за золото, Бреттон-Вудская система быстро распалась, наступила эпоха плавающих курсов валют, и котировка СДР стала определяться исходя из стоимости корзины валют, которая пересматривается раз в пять лет.

Идеи «нового Бреттон-Вудса» так и не были реализованы на практике, однако по итогам предыдущего мирового кризиса МВФ распределил в виде СДР весьма внушительную сумму, соответствующую $ 250 млрд, внеся немалую лепту в стабилизацию финансов многих стран. Как выразился по этому поводу британский историк глобальных финансов Адам Туз, благодаря этим вливаниям «МВФ получил достаточную огневую мощь, чтобы справиться с последствиями транснационального банковского кризиса начала XXI века». Китаю также были зачтены усилия по приданию правам заимствования МВФ нового статуса: в 2015 году исполнительный совет фонда признал юань валютой, соответствующей критериям для включения в корзину СДР.

Теперь же фонд вынужден направить на борьбу с кризисом в 2,6 раза больше средств, чем во время предыдущего распределения, что само по себе свидетельствует о новых масштабах проблем и вызовов. Однако с самого начала руководство МВФ дало понять, что основным получателям СДР лучше не тратить их на свои нужды, по крайней мере не в полном объеме.

«Для приумножения выгод от этого распределения МВФ призывает страны с устойчивым сальдо по внешнеэкономическим операциям добровольно направлять часть СДР в пользу наиболее нуждающихся государств», — заявила Кристалина Георгиева. За последние 16 месяцев, отметила она, некоторые страны-члены МВФ уже обязались предоставить кредитные ресурсы на сумму $ 24 млрд, в том числе $ 15 млрд из своих авуаров в СДР, для пополнения Трастового фонда на цели сокращения бедности и содействия экономическому росту. При этом порядка 40% средств (примерно 193 млрд СДР, или около $ 275 млрд) из нового распределения поступит развивающимся странам, в том числе с низким уровнем доходов. Правда, МВФ уже решил приостановить доступ к своим ресурсам для Афганистана из-за последних пертурбаций в этой стране, а также среди наказанных стран оказалась Венесуэла, где по-прежнему не разрешен политический кризис. Санкции фонда могли быть применены и к Белоруссии, квота которой эквивалентна примерно $ 1 млрд, но, несмотря на призывы ограничить ей доступ к СДР, это решение не получило поддержку МВФ.

Как воспользоваться выделенными России средствами, решит Центробанк, комментирует Валерия Минчичова. По факту, считает она, это решение будет весьма политизированным — именно потому, что МВФ уже предложил странам, не испытывающим сложностей с резервами, перераспределить средства беднейшим странам. Возможно, Россия так и поступит, ведь она является одной из немногих стран, у которых внешний долг полностью покрыт международными резервами: госдолг РФ в 2021 году составил $ 56,7 млрд, а международные резервы равны $ 594 млрд. Таким образом, считает эксперт, помощь бедным странам может стать для России выгодным политическим ходом и улучшить ее геополитические позиции.

Впрочем, добавляет Валерия Минчичова, $ 17,5 млрд в СДР можно и приплюсовать к собственным международным резервам — это незначительно, но повысит кредитный рейтинг страны. В конечном итоге, СДР, находящиеся на счете страны в соответствующем департаменте МВФ, является такой же частью международных резервов России, как иностранная валюта, монетарное золото и прочие ликвидные активы. Хотя их доля, согласно последним данным ЦБ РФ, совсем невелика — чуть более 1% в общем объеме резервных активов страны ($ 7,05 млрд из $ 601 млрд, а еще $ 5,2 млрд приходится на резервную позицию страны в МВФ).

СДР можно передавать в залог, одалживать, менять по механизму свопов, получать в качестве донатов и пожертвований, говорит Андрей Завертяев, юрист Ассоциации содействия развитию цифровой экономики и блокчейн-технологий. Если же какая-то страна захочет поменять СДР на реальные деньги, то ей придется вступать в добровольное соглашение с одной из других стран, готовых пойти на такую сделку. Кроме того, при помощи СДР можно получить финансирование от МВФ, но при этом тоже придется выполнять некоторые условия.

Суть дела в том, резюмирует Андрей Завертяев, что, получив СДР, Россия не получила деньги в привычном понимании: счетные единицы МВФ лишь дают право на получение денег в будущем по кредитным соглашениям. Но на данный момент, признает эксперт, Россия не нуждается в стороннем финансировании, тем более от МВФ, поддержка которого неизменно сопровождается постановкой ряда условий.

Понимание того, что Россия вряд ли собирается снова стать клиентом фонда (в отличие, например, от 1998 года, когда в попытке удержать курс рубля российскому руководству пришлось просить об очередном срочном займе), есть и в самом МВФ. В феврале текущего года глава миссии МВФ по России Жак Миньян отмечал, что российская экономика оказалось более динамичной и устойчивой, чем прогнозировал фонд — в прошлом году ВВП сократился всего на 3,1% (при прогнозируемых 3,6%), а в этом год ожидался рост на уровне 3%. Также представитель МВФ признал, что российская банковская система вошла в кризис в здоровом состоянии — капитала у нее оказалось более чем достаточно для поглощения убытков.

«Власти приняли серьезные антикризисные меры — серьезные бюджетные меры, денежно-кредитные меры, меры поддержки банковского сектора, — резюмировал Жак Миньян. — В сущности, впервые в современной истории России власти применили все три инструмента — инструменты бюджетной, денежно-кредитной и банковской политики — и эти меры оказались очень действенными».