Туризм в огне и под водой: Турция переживает худшее лето в своей истории

Индустрия гостеприимства Турции второй год подряд живет в чрезвычайном режиме: нынешним летом к коронавирусу, из-за которого прошлый высокий сезон был фактически сорван, добавились климатические бедствия — засуха, лесные пожары и наводнения. Но если год назад проблемы турецкого туризма казались преодолимыми вместе с пандемией, то теперь перспективы выглядят гораздо хуже: справиться с коронавирусом Турции так и не удалось, а климатические риски могут иметь системный характер и проявляться с угрожающей частотой. Несомненно, турецкие отельеры по-прежнему могут рассчитывать на стабильный поток туристов из России, которые мгновенно возвращаются на любимые курорты сразу же после снятия каких-либо ограничений, политических или эпидемиологических, но европейских отпускников Турция, похоже, уверенно теряет.

По данным турецкого Управления по предотвращению и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, на утро 16 августа в списке жертв потопа в северной части страны числятся уже 70 человек. Основной удар стихии на прошлой неделе приняла на себя провинция Кастамону, расположенная на черноморском побережье, зонами стихийного бедствия также были объявлены близлежащие провинции Синоп и Бартын. Эти регионы Турции не относятся к самым посещаемым зарубежными гостями, но для территорий массового пляжного туризма природа заготовила другой «сюрприз» — пожары на побережье Эгейского и Средиземного морей, начавшиеся в конце июля.

Хвойные леса на юго-западе Турции горят почти каждый год, но на сей раз интенсивность огня была особенно мощной из-за охватившей приморские регионы засухи — еще в мае в этой части страны был зафиксирован полувековой температурный максимум, а в конце июля стояла сорокаградусная жара. По данным Европейской информационной системы о лесных пожарах, всего за несколько дней в Турции сгорело почти 160 тысяч гектаров леса — это в четыре раза превышает средний показатель 2008−2020 годов. Только в регионе Мугла на побережье Эгейского моря было уничтожено 55 тысяч гектаров леса — более чем вдвое в сравнении с прошлогодними потерями от пожаров во всей Турции. По меньшей мере восемь человек погибли в огне, тысячи людей, включая туристов, пришлось эвакуировать — постояльцев прибрежных отелей, к которым приближался пожар, вывозили на лодках в море. Экосистема районов массового туризма получила колоссальный ущерб, — например, выгорела значительная часть сосновых лесов, которыми славились окрестности курорта Мармарис.

Характерно, что природные катаклизмы в Турции незамедлительно приобрели политическую составляющую. Мэр Антальи Мухиттин Бёчек почти сразу после начала пожаров заявил об их подозрительном характере, поскольку они возникли в четырех разных местах одновременно, а после того, как огонь охватил курортный город Манавгат на анталийском побережье, версия о действиях злоумышленников получила дальнейшее распространение. Благо исторический прецедент уже имел место: в 1998 году, после лишения основателя Рабочей партии Курдистана Абдуллы Оджалана политического убежища в Сирии, по всей Турции вспыхнули крупные лесные пожары, ответственность за которые взяла одна из связанных с курдскими сепаратистами организаций.

31 июля президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил о поимке одного из предполагаемых поджигателей леса в районе города Милас, расположенного рядом с популярным эгейским курортом Бодрум. Однако в последующие дни пожары в этом регионе продолжились, подобравшись вплотную к крупной электростанции «Еникёй», а затем начала гореть юго-восточная часть Турции — именно там в районе города Кахраманмараш 14 августа разбился российский пожарный самолет Бе-200.

Внешняя реакция на турецкие катаклизмы также изобилует политическими контекстами. «Губительные пожары вызывают недовольство Эрдогана. Репутация президента как способного управленца превращается в пепел» — с таким заголовком несколько дней назад вышла статья в лондонском The Economist. Такая оценка во многом справедлива, поскольку к лесным пожарам турецкие власти оказались не готовы.

Комментаторы турецких СМИ указывают, что в стране давно назрела необходимость в разработке новой национальной лесной программы (действующий закон о лесах был принят еще в 1956 году), а также отмечают отсутствие системы предупреждения таких бедствий. Об этом свидетельствует как минимум то, что оппозиционные партии в турецком парламенте на протяжении ряда лет критиковали Эрдогана за отсутствие эффективных мер по борьбе с лесными пожарами и оказались правы. Экстренную помощь в виде противопожарной авиации Турции пришлось принимать не только из производящей такую технику России и братского Азербайджана, но и из ряда других стран, включая даже не слишком дружественный Иран.

Одновременно власти пытались замалчивать масштаб происходящего. Когда в Сети стал распространяться призыв помочь горящей Турции с хештегом #HelpTurkey, турецкая прокуратура заявила, что подозревает авторов этих сообщений в намерении посеять панику среди населения, а регулятор СМИ пригрозил оштрафовать телеканалы, которые продолжали показывать пожары в прямом эфире или демонстрировать сюжеты, «вызывающие страх и беспокойство у общественности». Большинству турецких каналов пришлось подчиниться, сведя к минимуму освещение стихийного бедствия. Но когда в начале августа скрывать размах бедствия уже стало невозможно, Эрдогану пришлось признать в телеинтервью, что это самые сильные лесные пожары в истории Турции.

Многие комментаторы припомнили Эрдогану и то, что в середине 2017 года Турция по его инициативе приостановила ратификацию парламентом Парижского соглашения по климату после того, как из него демонстративно вышел президент США Дональд Трамп. Теперь же, когда США решением Джо Байдена снова вошли в это соглашение, а само оно претендует на то, чтобы стать главным международным документом XXI века, Турция рискует стать изгоем в стройных рядах стран, решивших бросить все усилия на борьбу с глобальным потеплением. Скорее всего, разбор полетов на международном уровне еще предстоит в ноябре в рамках всемирного климатического саммита ООН, который должен пройти в Глазго, хотя турецкие власти уже демонстрируют готовность спорить с критиками. Турция, напоминает в своей статье для издания Daily Sabah заместитель министра окружающей среды и урбанизации, главный посланник по вопросам изменений климата Мехмет Эмин Бирпинар, в 2015−2020 годах занимала первое место в Европе и шестое в мире по масштабам лесонасаждения, это одна из немногих стран, где в последние годы увеличивалась площадь земель, отведенных под леса.

Очень некстати для Турции состоялась и публикация доклада Межправительственной группы экспертов по изменению климата под эгидой ООН, представленного мировой общественности 9 августа. Средиземноморье названо в нем одной из главных территорий климатических рисков ближайших лет, и турецкие эксперты уже представили катастрофические сценарии для экономики страны. «В течение десяти лет мы рискуем столкнуться с серьезным сельскохозяйственным коллапсом», — заявил, в частности, газете Hürriyet глава Ассоциации политики и исследований в области изменения климата Баран Бозоглу. Ущерб для турецкого сельского хозяйства от пожаров и наводнений еще предстоит подсчитать, но уже понятно, что он оказался беспрецедентным, — например, в юго-западной провинции Мугла была уничтожена большая часть исторически сложившейся отрасли по производству меда, в которой были заняты 7 тысяч человек.

Для турецкой индустрии гостеприимства пожары тоже обернулись серьезными убытками. Например, отельеры Фетхие — курорта на юго-западе страны — сообщают о массовой отмене броней, падении загрузки пляжей с 90 до 60% и начавшемся массовом закрытии гостиниц. А к природным напастям добавляется очередная волна коронавируса. За последние четыре недели количество ежедневно выявляемых новых случаев подскочило втрое — с чуть более 8 тысяч на 21 июля до трехмесячного максимума более 27 тысяч на 11 августа, хотя в последние дни заболеваемость упала ниже 20 тысяч человек в день. При этом масштаб вакцинации в стране уже довольно приличный: на 10 августа две трети взрослых получили как минимум один компонент вакцины, а чуть меньше половины прошли полную вакцинацию.

Реакция на новую волну коронавируса в Турции со стороны европейских стран, жители которых еще недавно массово отдыхали на ее курортах, была совершенно предсказуемой. На минувшей неделе Министерство иностранных дел Германии заявило, что по рекомендации Института Роберта Коха начиная с 17 августа включит Турцию в группу стран с высоким риском, что дает туристам право на аннуляцию путевок. Крупнейшая туристическая компания Германии TUI уже заявила, что отменяет продажу Турции до марта 2022 года.

Министерство транспорта Великобритании, определяющее степень опасности той или иной страны для граждан, несколько дней назад оставило Турцию в «красном» списке, что также привело к очередной серии отмен броней туроператоров. Ведущий британский туристический холдинг Jet 2 поставил на «стоп» Анталью до 18 сентября, а бронирования на курорты Эгейского моря открыты только с конца марта следующего года. Кроме того, прибывающим из Турции британцам необходимо провести несколько дней на самоизоляции. Как отнеслись к этим решениям в Турции, несложно догадаться. «Объявление Турции запретной зоной, во-первых, не основано на здравой научной оценке, а во-вторых, создается впечатление, что одну конкретную страну необоснованно назначили плохим парнем», — комментирует в своей редакционной статье Daily Sabah.

Главные выгоды от коронавирусного алармизма европейских стран, похоже, уже получила соседняя Греция — несмотря на точно такие же лесные пожары: за последние дни огнем было уничтожено 100 тысяч гектаров лесов. Но очередной волны коронавируса в Греции пока не наблюдается: в последний месяц ежедневное количество новых случаев колеблется в диапазоне 1,6−4,6 тысячи без тенденции к резкому повышению. Как сообщает Financial Times, в этом августе количество броней авиабилетов на греческие курорты уже превышает рекордные показатели 2019 года на 2,3%, тогда как в среднем по Европе туризм еще далек от восстановления — броней сделано на 31% меньше, чем два года назад. Основным драйвером для Греции стали немцы, которые прежде охотно ездили отдыхать в Турцию, — теперь же количество их броней авиабилетов на четверть превысило показатель августа 2019 года.

Турецким отельерам в этой ситуации остается рассчитывать на свою самую лояльную клиентуру — россиян, и промежуточная статистика летнего сезона подтверждает, что российские отдыхающие остаются верны своим привычкам, даже несмотря на катаклизмы нынешнего лета. Из примерно 1,5 млн туристов, посетивших с 1 по 25 июля Анталью, россияне составили более трети — порядка 547 тысяч человек. По сравнению с прошлым годом, когда за тот же период июля на самом популярном турецком курорте побывали всего 165 тысяч человек, восстановление турпотока выглядит впечатляюще. Однако до рекордов показателей двухлетней давности еще очень далеко: в июле 2019 года в Анталье побывали 2,5 млн только иностранных туристов, а за весь год этот регион Турции посетили 15,6 млн зарубежных гостей, включая 5,6 млн россиян. В нынешнем же году зимой и весной туризм находился в полумертвом состоянии из-за коронавирусных локдаунов, а россияне начали прибывать на пляжи Антальи только в конце июня — после снятия ограничений на полеты в Турцию.

Тем не менее во время недавней встречи с представителями туриндустрии в курортном Мармарисе министр культуры и туризма Мехмет Нури Эрсой заявил, что цели правительства в области туризма на этот год остаются неизменными — 25 млн гостей и $ 20 млрд доходов от сектора. На конец июля, по его словам, страну уже посетили 12,5 млн туристов, а в августе и сентябре ожидается хорошая динамика потока. Согласно официальным данным, в первом полугодии доходы страны от туризма, прежде формировавшего около 5% ее ВВП, составили $ 5,5 млрд, и некоторые наблюдатели сомневаются, что за оставшиеся месяцы удастся получить втрое больше. В частности, бывший министр туризма Бахаттин Юджел заявил агентству Reuters, что прогнозы правительства нереалистичны, а для восстановления побережья Эгейского моря в том виде, в каком оно было привлекательным для туризма, потребуется много времени.