«Не ждите сочувствия»: гневное обращение профессора к антипрививочникам

Заведующая хирургическим отделением интенсивной терапии больницы «Шаарей-цедек» в Иерусалиме профессор Шарон Энав гневным постом в соцсетях обозначила личное отношение к антипрививочникам и, если хотите, предупредила их о грядущих последствиях:

«Вы ждете, что мы подрядимся опять работать двойные смены в ужасных костюмах химзащиты — лишь потому, что вы „имеете право не прививаться“? Вам трудно надевать маску, как положено, — закрыв нос и рот? Так вот знайте: нам, медработникам, тоже трудно. Трудно понять, почему мы должны заботиться о тех, кто не заботится о себе сам».

Откровение профессора взорвало соцсети Израиля и собрало сотни разноречивых отзывов. Да и то, вам когда-нибудь приходилось слышать подобные слова от врачей:

«Я выскажу то, что нам запрещено говорить, ибо это неполиткорректно. Сейчас вновь открываются коронавирусные отделения. И пусть антипрививочники не ждут сочувствия от медиков, когда попадут в больницу. Наше терпение исчерпано».

Стоит отметить, что профессор прекрасно излагает свои мысли и грамотно проводит философско-исторические параллели:

«В Шестидневную войну каждый пятый солдат был ранен, каждый второй страдал посттравматическим стрессовым расстройством. Война с коронавирусом длится волнообразно уже более года. Шестьдесят пять процентов больных коронавирусом, которых подключили к ИВЛ, умерли. Это больше, чем каждый пятый. Даже больше, чем каждый второй».

А далее следует суровая правда, за которую не жалуют в любой, даже самой демократичной стране. И следует отдать дань мужеству профессора Энав. Не каждый решится на подобные слова:

«Мы, медработники, принесли себя в жертву и находимся под постоянной угрозой заражения себя и своих родных, поскольку работаем с инфекционными больными. Нас не прославляли в стихах, не выпускали книг с поэмами о героизме, не награждали медалями. И не выставили позолоченных щитов с именами тех, кто уволился, потому что сломался. А среди нас были и такие. Вместо этого общественность вкупе с Минфином продолжает жаловаться на нас, распространять о нас ложные слухи и пренебрежительно высказываться. Группу медиков, находившихся на переднем крае борьбы во время первой волны эпидемии, уволили, ибо нет ставок.

От нас потребовали вернуться в нормальный режим работы сразу по окончании третьей волны. Причина проста: больницы, находящиеся на грани банкротства, должны быстро покрыть убытки от эпидемии.

А теперь от нас вновь ожидают, что мы вызовемся работать двойные смены в скафандрах, сквозь которые ничего не видно и не слышно, в которых тело потеет, зудит и покрывается сыпью. Иногда в такой экипировке падают в обморок. И все это почему?»

Потому что, по мнению Шарон, «кто-то „имеет право“ не прививаться. И решил воспользоваться этим правом. Людям трудно надевать маску, соблюдать ограничения. Но и врачам тоже трудно ежедневно рисковать своим здоровьем и жизнями своих родных. Трудно работать в таких условиях. Медиков тяготит кладбищенская атмосфера в больницах. Люди сами выбрали отказ от прививки. Так почему медицинские работники должны заботиться о тех, кто не заботится о себе сам?»

«Вот говорят: нельзя отказываться лечить непривитых, ибо лечат же пострадавших от курения и наркотиков. Но коронавирус ничем не напоминает привычку курить или наркоманию. Эти проблемы вызваны социальными обстоятельствами в молодости, а потом вырабатывается физическая зависимость. Никто не выбирает судьбу наркомана или курильщика. А вот отказ от прививки — это дело личного выбора».

И жесткое итоговое обращение:

«Не ждите сочувствия. Не ждите понимания. Не ждите, что мы станем плакать о вас. Мы, медики, которые должны находиться на переднем крае борьбы, выдохлись. Нас поразил посттравматический стрессовый синдром. А также мы страдаем от выгорания. В последние дни за закрытыми дверями идут баталии: медики возмущены самой мыслью о том, что придется опять приносить себя в жертву во имя тех, кто пальцем о палец не ударил, не приложил минимальное усилие в интересах самого себя и общества. Трудно заботиться о других, когда ты сам травмирован. Подумайте об этом».