«Куцый кадр Гуца»: россиянин снял в Таллине фильм «MINSK» про Беларусь

Есть такой российский режиссер Борис Гуц. В его творческой копилке три фильма. Два из них: «Смерть нам к лицу» и «Фагот» сняты на смартфон.

И вот этот самый Гуц 31 мая на своей странице в Facebook написал взволнованно:

«Сегодня ночью мы закончили съёмки полнометражного фильма „MINSK“ о событиях в Беларуси в августе 2020 года. Фильм снят одним кадром без монтажных склеек. Всё честно. 4 ночи. 7 дублей. Долгий и нервный путь длиной в 9 месяцев наконец-то обрёл конкретные формы…

Кастинг мечты, фантастическая команда из нескольких стран — спасибо вам всем! Мне искренне жаль, что трусливые чиновники не позволили нам снимать этот фильм в моей родной России. Но я очень рад, что теперь у меня много новых коллег и друзей в Беларуси, Эстонии, Латвии, Польше, Италии».

Под постом почти две сотни комментариев. В большинстве своем, поздравительно-восхищенного толка, но есть и возмущенные послания про грантоедов.

Съемки фильма начались 26 мая в таллиннском районе Ласнамяэ. Премьера пройдет нынешней осенью, творцы планируют принять участие в Берлинском и Венецианском международных кинофестивалях.

В качестве продюсеров картины засветились американский и белорусский политический консультант Виталий Шкляров, эксперт в области маркетинга, стратегического управления сообществами и социальных медиа Анастасия Гусенцова и эстонские умельцы Катерина Монастырская, Андрес Пуустусмаа и Йоханесс Вальдма.

Главные роли исполнили Алексей Маслодудов, Анастасия Шемякина, Анастасия Пронина, Данил Стеклов, Максим Стоянов, Юлия Ауг.

Для съемок в России авторы подавали девять заявок, однако в согласовании отказывали в мэрии и УМВД, по причине сложной эпидемиологической ситуации.

Хотя Буц намекает на политические мотивы:

«Если они разрешат, то Россия как будто займет одну из сторон в противостоянии внутри дружественного государства».

По сценарию главные герои истории, молодожены Паша и Юля, выходят ночью из дома и оказываются в гуще протестов мирного населения. А затем «будничная прогулка оборачивается настоящим адом, в котором невинные люди становятся жертвами полицейского произвола».

Вот что пишет «Голос Мордора» в своей яркой рецензии:

«Тема избитая, подобные сценки — это неизменный атрибут любой цветной революции, типа победа любви и молодости над всем закостенелым, мракобесным и ужасным. В общем, наверняка кино будет горяченьким. Такая, прекрасная агиточка, которую будут показывать западному обывателю, чтобы в очередной раз промыть ему мозги. Мощный пропагандистский приёмчик, не новый, но хорошо работающий».

А к чему изобретать, что-то новое, если проверенные временем технологии работают, привлекая внимание многих тысяч людей и общественных институтов? Получили денег и слепили агитку на коленке.

Раскрутка обеспечена, запреты на показ создадут дополнительную рекламу и антураж, Минск ожидаемо обидится, ибо режиссер и актеры из России, поплачет народ над сценой поцелуя посреди «ада и огня», испепелит словесным гневом «проклятых карателей», по итогу — престижная премия на очень крутом кинофестивале.

Затем выйдет вторая часть «Роман о Софии», а потом и третья «Купание диктатора».

Мы возмущаемся, они «клепают». У нас сотня-другая «антилайков», у них — миллионы просмотров. Кто виноват и что делать?! Элементарно. Снять достойную, правдивую, честную и мощную картину.

Про Донбасс, где 100.000 человек выживают в зоне боевых действий восьмой год. Без всякой компьютерной придури. Черно-белую. Такую, как «Обыкновенный фашизм».

И не показывать её во втором часу ночи, а ставить вместо малаховского безумия, строго в прайм-тайм. Без рекламы.

И про одесский Дом профсоюзов фильм снять. И про то, как «Беркут» жгли на Майдане.

Но не снимут, говорят люди знающие, не формат, мол.

Более того, те, кто бюджетные деньги зачастую выделяет на съёмки невразумительной мозговой жвачки, по осени, ожидаемо, озаботятся билетиком на премьеру российско-эстонской «нетленки» в престижном кинотеатре. С фуршетом, столичным «бомордом», журнальчиками глянцевыми. Как у них принято.

А у нас в очередной раз только один вопрос: «Может, что-то в консерватории подправить?» Пока не случился полный гуц.