Идет передача власти — эксперты об изменениях в «Грузинской мечте»

В правящей партии Грузии «Грузинская мечта» проходят политические перестановки. После того как из партии ушел экс-премьер Георгий Гахария, которого на посту главы правительства заменил Ираклий Гарибашвили, в «Мечте» началось перераспределение сил.

Несколько дней назад один из лидеров партии Арчил Талаквадзе ушел с поста председателя парламента. Его выступление в ходе брифинга, на котором он заявил об уходе, с натянутой улыбкой на лице было показательным. Талаквадзе понизили и перевели на должность вице-спикера, а взамен, по кулуарной информации, пообещали должность мэра Тбилиси. Говорят и о том, что это решение для нейтрализации протекающего в «Грузинской мечте» противостояния принял лично Гарибашвили. О том, с чем связана отставка Талаквадзе и сумеет ли «Грузинская мечта» набрать на местных выборах более 43% голосов, с Dalma News беседуют эксперты Гия Абашидзе и Гия Хухашвили.

— Какие процессы протекают в правящей партии после ухода Георгия Гахарии и возвращения Ираклия Гарибашвили? Это перегруппировка сил?

Гия Абашидзе: Это простое обновление внутри партии и в ее руководстве, что обычно происходит после любых выборов в парламент. Распространенные слухи о том, что «Грузинская мечта» распадается и находится на грани разрушения, не соответствуют действительности.

Гия Хухашвили: «Грузинская мечта» — это организация такого типа, где разговоры о перераспределении сил, если мы посмотрим на них сквозь государственную призму, излишни. Это партия, в которой 100% акций принадлежит одному человеку. Столько премьер-министров мы переварили, о которых через три дня после ухода с должности никто уже не помнил, что ничего не происходит. Внутри происходят интриги мелких людей. Во время Гахарии еще было какое-то ощущение, что он был независимым, личностью с собственным политическим лицом, и мог говорить о том, на что имел личную или политическую волю. В условиях премьерства Гарибашвили никакой речи об этом вообще не идет. Бидзина Иванишвили восстановил полную власть. После этого никакого значения не имеет то, куда и кого он переведет и заведет, кто обидится и кто надуется.

— Уход Арчила Талаквадзе с должности председателя парламента — это тоже часть протекающей в партии реформы?

Гия Абашидзе: В последние шесть месяцев Талаквадзе участвовал в острейших переговорах с оппозицией и после достижения согласия, а также вхождения большинства оппозиционных партий в парламент (кроме ЕНД, за исключением нескольких человек от партии, подписавших документ) Талаквадзе решил уйти с должности. Дело в том, что он не хотел, чтобы после выборов и этих процессов оставались излишние моменты. Правящая команда представила на пост спикера сравнительно нейтральную фигуру — Каху Кучаву. Он имеет достаточный опыт в международных отношениях, навыки дипломата, приемлем для западных партнеров и сравнительно нейтрален.

Естественно, Талаквадзе продолжит работу в парламенте, но партия сочла необходимым согласиться с его уходом с поста председателя. В то же время Талаквадзе проделал неоценимую работу в том, чтобы довести переговоры с оппозицией до конца, и соглашение состоялось.

Гия Хухашвили: По моему мнению, перемещение Талаквадзе — вообще не интересная тема. Гахария был гораздо более весомой фигурой, но и его уход ни на чем не сказался. Конечно, в успехе «Мечты» на парламентских выборах 2020 года была и доля Гахарии, поэтому и не является он премьером. Он посмел и увлекся, после чего его судьба была решена. Он был обречен. Мы помним и уход нынешнего премьера. Он вышел однажды, заявил 10-летний план процветания Иберии, а через три дня с опущенными ушами сообщил, что уходит. Несмотря на то, что премьер-министр в стране является первым лицом, ни один из них никакого следа в политике не оставил. Единственный, у кого появился шанс оставить свой след в политике, был Гахария, но и он пока ничего не имеет. К тому же должен убедить нас, что является независимым политиком, а не чьим-то проектом.

— Будет ли партия Гахарии равновесной «Грузинской мечте» политической силой?

Гия Хухашвили: Я далек от такого мнения, но, возможно, в этом историческом процессе он уведет от «Мечты» электорат критического значения, что в конечном счете фактически обеспечит в стране мультипартийную демократию, когда нам будет дан шанс перейти от непонятного правления на многопартийную систему. После появления на политическом поле Гахарии «Грузинская мечта» уже просто не сможет получить решающее преимущество.

— Распространяется информация, что Талаквадзе на выборах 2021 года будет кандидатом «Грузинской мечты». Естественно, возникает вопрос, возникла ли трещина между нынешним мэром Тбилиси Кахой Каладзе и «Мечтой»?

Гия Хухашвили: Возможно, я ничего не исключаю. Если кто-то в «Мечте» и приобрел личный вес, то это Гахария и Каладзе. Соответственно, возможно, что-то происходит и там. Личное движение, собственная воля — все это наказуемо в «Грузинской мечте».

Гия Абашидзе: Ни о какой трещине речи быть не может. Оппоненты правительства очень плохо используют тот момент, что у Каладзе временно проблемы со здоровьем. Хотя несмотря на это он продолжает работать. То, что Каладзе будет с Гахарией и перейдет в оппозицию, — слухи, подобных которым мы видели немало. Думаю, что Каладзе — достаточно эффективный мэр, и хочется надеяться, что он еще на четыре года будет избран мэром столицы. Никаких препятствий для него я не вижу. Каладзе пользуется особенной популярностью не только среди сторонников «Грузинской мечты».

— Как дойдет «Грузинская мечта» до местных выборов, есть ли у нее на сегодняшний день гарантированные 43%?

Гия Абашидзе: «Грузинская мечта» по своему желанию представила 40-процентный порог, затем в соглашении от президента Евросовета Шарля Мишеля это число увеличили до 43%, но здесь есть главный вопрос: дойдем ли мы до этого 43-процентного порога? Потому что для этого нужны конституционные изменения, а для них нужны 113 голосов. Исходя из того, что некоторые представители оппозиции достаточно нестабильны в собственных политических результатах, мне сложно прогнозировать это. Хотя велико желание и рекомендация, особенно от западных партнеров, чтобы эти изменения произошли.

Что касается ресурса, по моему мнению, партийный рейтинг «Грузинской мечты» достаточно высок, особенно на том фоне, что оппозиция стала еще более разрозненной. Почти развалилась «Европейская Грузия», которая в предыдущем парламенте имела довольно много мандатов. Сегодня она не сможет создать даже фракцию. Большие колебания происходят в ЕНД. На этом фоне еще более прочен курс «Грузинской мечты», который был взят Гахарией и продолжает Гарибашвили, — борьба с пандемией.

Гия Хухашвили: Если в политику вступит Гахария и не будет нейтрализован как мыльный пузырь, думаю, что 43% будут для «Грузинской мечты» недостижимы. Многое будет зависеть от действий самой оппозиции. Посмотрим, что сумеет сделать оппозиция, потому что и она, к сожалению, допускает много ошибок.

— Пострадали ли от созданного в стране шестимесячного политического кризиса и оппозиция, и «Грузинская мечта», не было ли напрасно растрачено все это время на политические препирательства?

Гия Абашидзе: Оппозиция во всем упрекает власть, даже в том, в чем, между прочим, ее вина. Но целью Саакашвили является, чтобы ни в коем случае не допустить снижения барьера и оставить двухполюсное политическое поле, где вот уже 9 лет борются «Грузинская мечта» и «Единое национальное движение». Cаакашвили каждый день распространяет противоречивые заявления, что прежде всего наносит вред самим оппозиционным партиям. От кризиса пострадало в первую очередь грузинское общество. Народ устал от этих беспредметных споров — войти или не войти. У людей много других острых проблем.

Гия Хухашвили: С одной стороны, урон был нанесен «Грузинской мечте», она не имеет никаких ресурсов и позитивной повестки дня. Но, с другой стороны, это политическое зрелище отвлекло внимание общества от реальных проблем на политические препирательства, что было достаточно комфортно для «Грузинской мечты». Вместо того чтобы задавать вопросы о социальной политике, ответов на которые у «Мечты» реально нет, вся страна была включена в разборки между политическими элитами. Это зрелище прикрывало реальные проблемы для «Грузинской мечты» и даже устраивало ее, хотя в долгосрочной перспективе эти неподъемные проблемы серьезно отразятся для нее и на этих выборах.

Если соглашение от Шарля Мишеля заработает, то мы реально будем иметь дело не с выборами в органы местного самоуправления, а фактически с референдумом. На местных выборах решится судьба нынешних властей. Если они не преодолеют 43-процентный барьер, то будут назначены досрочные парламентские выборы, которые «Грузинская мечта» уже гарантированно проиграет. То есть начинается процесс передачи власти. Соответственно, эти выборы будут иметь историческое значение.

— Дела у правительства очень плохо обстоят именно в регионах. Хватит ли ему оставшегося до выборов времени для повышения рейтинга?

Гия Хухашвили: «Грузинская мечта» попытается решить эти проблемы финансами. С одной стороны, в регионах у нее плохое положение, но, с другой стороны, ею хорошо апробирован подкуп избирателей на местах. Мы знаем не один факт подкупа избирателей. Когда человек очень нуждается, о долгосрочном он не думает. В определенной мере этим и обусловлен проект Гарибашвили — 500 млн лари для обновления 63 муниципалитетов. От оппозиции зависит то, насколько она сумеет выехать в регионы и поработать там. Хотя пока я ничего подобного не замечаю. Очень они разленились.

Гия Абашидзе: В 2019 году возникла эта проблема, которая называется коммуникацией с обществом, и это признали лидеры правящей «Грузинской мечты». Думаю, до конца решить эту проблему им не удастся, но пробелы, которые имеются в регионах, исправимы с помощью глубинных шагов. Думаю, что на второй день после выборов произойдет то же самое, что было как в 2019-м, так и в 2020 году — оппозиция в очередной раз выступит с обвинениями в том, что выборы были сфальсифицированы. В то же время международные наблюдатели нарисуют совсем иную картинку. Дело в том, что оппозиция уже давно утратила доверие общества.