Абхазия на перепутье: как дальше выстраивать отношения с Сухумом?

Абхазия вошла в зону турбулентности. Сложности в отношениях России с Республикой Абхазия начались не сегодня. Но, пожалуй, впервые за много лет эти проблемы приняли публичный характер.

У российских журналистов и целого ряда экспертов вызывает недоумение, как могут сочетаться многомиллиардные вложения со стороны России в восстановление абхазской экономики, социальной сферы и ужасающая разруха, безработица, которую может наблюдать любой посетивший Абхазию.

Как могут сочетаться понятие «Абхазия — стратегический партнер России» и правовая система в Абхазии, при которой гражданин России, имеющий недвижимость в Абхазии еще до распада СССР, даже родившийся там, не может получить гражданство Абхазии? А гражданин России из российского региона может купить недвижимость только в новостройке (в условиях кризиса таких вариантов крайне мало), а чтобы участвовать в бизнесе, ему обязательно нужен партнер — гражданин Абхазии.

Как могут сочетаться заверения в преданности и дружбе с Россией на официальном уровне и в личном общении с ростом антироссийских настроений в социальных сетях Абхазии?

Не прибавляют взаимопонимания и так и не решенные проблемы с возвратом недвижимости русским беженцам. 30 октября 2020 года проблемы возврата недвижимости русским беженцам (а таких людей даже не сотни, а тысячи) поднимались в передаче «Человек и закон». И выяснилось, что иногда даже решения Верховного суда Абхазии о возврате имущества россиянам не претворяются в жизнь, а саботируются местными правоохранительными органами. Дескать, в этих домах и квартирах уже живут граждане Абхазии. А русские беженцы десятилетиями мыкаются на съемных квартирах в Краснодаре, Ставрополе и Ростове-на Дону. И поневоле в нынешних непростых условиях у россиян возникает вопрос: «А зачем и почему мы должны кормить Абхазию?»

«Если это плата за нахождение там наших военных баз, — уверен российский политолог Роман Газенко, — то мы так и должны эти денежные вливания назвать. А не гуманитарной помощью и невозвратными инвестициями. В результате у части абхазского населения складывается ощущение, что Россия дает деньги потому, что обязана это делать. Во-первых, такая политика порождает иждивенчество. А во-вторых, это не партнерские отношения. Они унизительны и для гордого народа Абхазии. Надо что-то менять».

Говоря о российских военных базах в Абхазии, возникает другой вопрос: а от кого нас защищает Абхазия с нашими базами? От Турции? Но они не собираются на нас нападать. И сама Абхазия полна и турецкими коммерсантами, и образовательными программами, и иным присутствием. От Грузии? Но это уж совсем фантастический вариант. Тем более что не так уж и сильно побиты горшки между жителями Абхазии и современной Грузией. Во-первых, далеко не все абхазы по паспорту — это абхазы. Среди них есть и грузины. Причем во властных структурах тоже. Во-вторых, Грузия реализовывает программы по бесплатному образованию для абхазской молодежи, оказанию довольно качественной медицинской помощи, доплачивает педагогам в Гальском районе. И по данным соцопросов, значительная часть абхазской молодежи отнюдь не против сближения с Грузией.

«Абхазия сейчас — это частично признанное государство, которое не обладает необходимым внутренним потенциалом для саморазвития. И вынуждено опираться на внешние ресурсы» — такую позицию излагают не только многие эксперты, но и российские дипломаты, отработавшие в Сухуме. А у любого государства, даже стратегического партнера, рано или поздно возникает вопрос: а что мы получаем в обмен на эти вложения?

В последний месяц произошло много событий на площадке российско-абхазского диалога и в самой Абхазии. После череды визитов президента Аслана Бжания в Россию стало ясно, что бесконтрольных и безразмерных вливаний денежных средств в Абхазию уже не будет. Что необходимо принять предложения российской стороны и обеспечить заинтересованность российских инвесторов во вхождении в Абхазию. Что граждане России должны получить права на приобретение недвижимости и полноправное с местным населением участие в бизнесе.

Резко негативную реакцию у абхазского населения вызвала инициатива российских официальных структур об обязательной сдаче теста российскими туристами на коронавирус при въезде и выезде в Абхазию из России. Да, это не бесплатно. Но это общее требование для загранпоездок. И главная причина отсутствия большого количества желающих отдыхать в Абхазии совсем не в этом тестировании. А в низком сервисе. А открывшийся для российских туристов Египет и ряд других стран вполне могут сорвать и в этом году сезон в Абхазии. Силой туда туристов на загонишь. А второго провального турсезона экономика Абхазии уже просто не выдержит.

То, что ситуация не из лучших, очевидно. Официальные и общественные структуры Абхазии выходят с различными инициативами, призванными помочь развитию страны. Оппозиция требует принять законодательство о борьбе с коррупцией. Создан Конгресс народа Абхазии, в функции которого решили включить даже формирование избирательных округов по национальному признаку! Как заявил депутат первого созыва абхазского парламента Давид Пипия, «округ будет, скажем, армянский, где ЦИК не зарегистрирует никаких кандидатов, кроме армян. Точно так же по всем остальным национальным группам, точно так же по нашим дорогим женщинам. Округ будет женский».

Неизвестно, насколько это сплотит страну. А вот оказать негативное влияние на межэтнические отношения может. Честно говоря, все это напоминает игры в солдатиков. А вот времени у Абхазии, чтобы определиться, как и в каком формате, а главное, с кем она дальше будет существовать, не так много.

Что касается России, то нужна серьезная экспертная и общественная дискуссия на предмет, что дает нашему государству признание Абхазии, являющееся сейчас одним из серьезных камней преткновения в развитии отношений с Грузией. Переговоры между Россией и Грузией по поводу восстановления дипломатических отношений, пусть в формате народной дипломатии или встреч на полях во время официальных мероприятий, никогда не утихали. А на фоне ухудшения российско-абхазского диалога российско-грузинские контакты не могли не активизироваться.

Дискуссии о том, как восстановить дипломатические отношения между Россией и Грузией, идут и на общественных форумах, и на экспертных встречах. Один из вариантов такой: в случае если Грузия признает Михаила Саакашвили военным преступником, Россия пойдет на восстановление дипломатических отношений с Тбилиси. Военные базы можно переформатировать в миротворческие — такой опыт был. Но что тогда делать с той частью населения, которая не приемлет подобный вариант? Насколько велика эта часть? Пока нет даже статистических данных по этому поводу. Но анализ абхазских соцсетей говорит о том, что далеко не факт, что общество, даже в случае проведения референдума, будет едино по этому вопросу.

И говоря о ситуации в Абхазии, нельзя игнорировать и такой мощный фактор, как армянское население этой страны. Назвать армян Абхазии диаспорой нельзя, поскольку, по неофициальным данным, армяне по количеству находятся на первом месте. Это фактически государствообразующая нация. Официальные источники скромно отводят армянам второе место по численности, а абхазов ставят на первое. Но вряд ли это соответствует действительности. Не менее важно то, что армяне Абхазии тесно связаны экономическими, социальными, родственными связями с краснодарскими армянами. Прежде всего с армянами, проживающими в Сочи. Совместный экономический потенциал используется не только для развития бизнес-проектов, но и для поддержки и выдвижения абхазских политиков, включая президентов.

Армянское лобби влияет на принимаемые в отношении Абхазии решения в российских коридорах власти. Это тоже правда. На поставки гуманитарной помощи, в том числе в условиях пандемии. Гагры, которые являются пограничным районом с Россией, это фактически продолжение Большого Сочи, где армяне играют немаловажную роль в экономике, политике и общественной жизни. Именно благодаря армянам Абхазия имеет большой или малый, но внутренний, собственный потенциал развития. Сейчас любые упоминания о представлении армянам статуса даже культурной автономии в составе Абхазии вызывают почему-то аллергию у абхазских властей. Вспомним, какую негативную реакцию у титульного населения Абхазии вызвало предложение принять карабахских армян — беженцев. Дескать, придут и отберут последнее. А может, в этой модели есть рациональное зерно?

И уж совсем неправильно, когда армянские дети в Абхазии ощущают такие проблемы, как нехватку учебников родного языка. Это должна быть межгосударственная гуманитарная программа. Хотя Армения и не признает Абхазию. Так или иначе, сейчас Абхазия находится на перепутье. И хотелось бы, чтобы абхазы сами выбрали для себя оптимальный вариант дальнейшего развития. Учитывая при этом и то непреодолимое обстоятельство, что восстановление дипломатических отношений России с Грузией рано или поздно произойдет. А православная Грузия для России не менее важна, чем Абхазия.

Николай Сорокин, специально для EADaily