У красных и православных разные убеждения, но одна дорога — интервью

«Красные» и «православные» патриотически настроенные граждане, между которыми уже более 30 лет идут жаркие споры о будущем нашей страны, должны понимать, что наступил период, когда конфликтовать между собой стало не только бессмысленно, но и контрпродуктивно, рассказал EADaily профессор Санкт-Петербургского государственного университета доктор исторических наук Владимир Колотов. По мнению эксперта, именно сегодня пришло время, когда представители казалось бы противоположных движений должны попытаться сплотиться на базе общих духовных ценностей, чтобы в итоге успеть модернизировать страну, отстоять суверенитет и вернуть России статус ведущей мировой державы.

В качестве примера Владимир Колотов привёл похожие и достаточно успешные китайский и вьетнамский проекты, в создании которых не без помощи местной культурной и духовной базы были использованы значительные элементы и технологии красной идеи.

— Понятно, что эти страны далеко не сразу ко всему этому пришли, пройдя через некий серьёзный процесс исторической «притирки». Но, в принципе, они сейчас находятся на подъёме, которого ранее у них не было на протяжении всей истории. И произошёл этот подъём благодаря сочетанию наиболее эффективных элементов самых разных проектов. Не будем забывать мудрую фразу, которую сказал главный архитектор китайских реформ Дэн Сяопин: «Неважно, белого или чёрного цвета кот, главное, чтобы он ловил мышей». Соответственно, если кот будет «ловить мышей», то и проект будет работать.

— А какое участие в общем китайском проекте принимают представители буддизма?

— Понимаете, не надо требовать от людей выполнения функций им не свойственных. Те же буддисты не управляют в Китае промышленностью, но принимают участие в тех областях, в которых они компетентны. Они тоже играют свою роль, вносят большой вклад в развитие страны. И это всё очень серьёзно, ведь люди не могут работать как роботы. У них тоже есть духовные потребности, есть свои национальные религиозные традиции, от которых как оказалось нельзя отказываться. У одних — это ислам, у других — буддизм, у третьих — православие, у кого-то — католицизм. Если вы можете создать условия, когда все эти люди могут, с уважением относясь друг к другу, работать на благо своей страны, то вас ждёт успех. Тот же Китай прошёл сложный путь, у них была так называемая «культурная революция», и «большой скачок», когда люди бегали за воробьями. Но в конце концов они вышли на ту дорогу, которая позволила им стать сильнейшей экономикой мира, которая, напомню, является многоукладной. Так что и Китай не обошёлся без элемента буддизма. Кстати, нашлось там место и для ислама: многие китайские дипломаты, которые работают на Ближнем Востоке, являются мусульманами, и они быстрее договорятся с арабами, чем кто бы то ни было другой. Все они китайцы — граждане своей страны, которые успешно работают на благо своей Родины.

— Почему мы не используем этот простой опыт?

— Проблема в том, что наша власть, невзирая на последствия, фанатично исполняет догмы, о которых её представители прочитали в книжках. Так было когда-то с марксизмом. Затем то же самое произошло с рыночной экономикой, увидев которую, в ельцинское время, даже Джордж Сорос пришёл в ужас и назвал это «рыночным фундаментализмом». А ведь лимиты на все эти «ломания через колено», в 20-м и 21-м веках выработаны полностью. В чистом виде ресурсов на реализацию или красного, или православного проектов нет ни у красных, ни у православных. Но вероятность разработки некоего гибридного варианта, когда красно-православная «кошка» стала бы «ловить бы мышей», может оказаться перспективным. И, конечно, всё это нужно делать без фанатизма. Ведь в погоне за какими-то химерами — мировой революцией, ещё чем-нибудь, когда за свои ресурсы пытались осчастливить всё человечество, мы, по сути, подорвали свою же экономику. А этого делать нельзя, потому что остальное человечество проживёт и без нас, и даже будет радоваться, если мы вообще исчезнем, чтобы присвоить себе то благо, которым нас наделили наши предки. Поэтому рациональной политикой объединённого проекта может стать — защита своих интересов в очень сложном, и все более опасном мире.

— Сегодня мы можем наблюдать как сильные, так и слабые стороны православного проекта, когда некоторые представители духовенства просто занимаются бизнесом, а общество не получает при этом никакого духовного развития. С другой стороны, за 30 лет мы отказались от работающих элементов красного проекта, не найдя им соответствующей замены.

— Под «православным проектом» я понимаю представителей традиционных конфессий, которые при определённых обстоятельствах с удовольствием приложат силы для того, чтобы сделать нашу страну мощной и сильной. Действительно в разных проектах есть определённое количество лицемеров, которые по разным шкурным мотивам готовы прикидываться и православными, и коммунистами, когда это выгодно, а потом, при каждом удобном случае, переобуваться, что называется, на ходу. И подобного рода людей мы видим постоянно. Это, конечно, нужно принимать во внимание. Нужно не допускать таких людей к проекту, чтобы они своим присутствием не имели возможности дискредитировать его. Понятно, что это наше внутреннее дело — разобраться, чтобы у нас подобного образа лицемеров и мракобесов было, как можно, меньше. Ведь они отправят на дно любой проект. В принципе, именно это ранее произошло и православной и с красной идеями, когда система управления деградировала изнутри. Из всего этого нужно извлечь исторические уроки. Иначе мы опять по новой будем повторять старые ошибки.

— Мы должны защищать свою национальную идентичность?

— На мой взгляд, если в нашей стране будет проводиться политика дискриминации, то мы погибнем. Это путь неправильный. С другой стороны, мы не должны тратить свои ресурсы в ущерб себе, ради каких-то других государств и внешних корпораций. «Интернациональная» политика Советского Союза, когда миллиарды долларов направлялись во все страны, вместо модернизации собственной страны, привела к краху. Мы раздавали деньги направо и налево, но так никто не делает. И китайцы, и американцы ничего никому не дают на безвозмездной основе, они дают кредиты. Когда «жизнь показывает зубы» нам приходится рассчитывать только на себя. И здесь должна быть грамотная стратегия по защите национальных интересов, которая бы способствовала повышению качества уровня жизни, повышению авторитета и репутации нашей страны, чтобы у нас был порядок, действовали законы, чтобы был справедливый суд, чтобы людям была обеспечена безопасность внутри страны, чтобы была работающая система защиты от угроз, от терроризма, чтобы развивались наука, культура и здравоохранение. То есть обычные вещи, чтобы люди не боялись детей отправлять в школу. Все это связано с качеством управления. Если управление не качественное, то тогда и происходят многие неприятные вещи.

— Вы говорите о пытках найти точки соприкосновения красных и православных, но сегодня мы не можем договориться друг с другом даже по памятнику Дзержинскому на Лубянке.

— Самое худшее, с моей точки зрения, это конфликты между представителями красного и православного проектов. Это просто уничтожит саму возможность модернизации, восстановления потенциала страны. В принципе, если мы сможем создать некий конструктор, в котором было бы взято всё полезное из красного и православного проектов, то тогда мы ещё можем укрепить свои позиции. Ситуация-то в мире какая? Мы даже представить не можем, что через месяц будет с курсом рубля. Цены растут. Есть проблемы с безопасностью по всему периметру наших границ. Поэтому сейчас не время думать, какой там памятник будет стоять. Какой бы памятник не поставили, ситуация сама собой не рассосётся, если не работать над её решением. Сегодня нужно нормальную экономику строить. А мы пока экспортируем ресурсы, вывозим деньги за рубеж. Нужна жёсткая система управления, чтобы спрашивать со всех за эффективность работы. В успешных моделях модернизации, которые мы можем наблюдать, в тех же Японии, Корее, Китае, на Тайване, в Сингапуре, всё это есть. А на примере с памятником, на мой взгляд, мы могли наблюдать классическую провокацию, связанную с желанием стравить красных и православных. Наши враги знают, что поодиночке ресурсов для запуска сильной государственной машины ни у тех, ни у других нет. А вот если ещё их и стравить друг с другом, то это будет приятным бонусом для тех, кто хочет расчленить нашу страну и поделить её богатства между собой.

— Многие сегодня ждут, когда наверху наконец-то скажут, что нынешняя либерально-рыночная модель уйдёт с глаз долой, и мы наконец-то начнём жить и работать по-настоящему.

— Нынешняя модель — не самое худшее, что может быть. Соответственно, это не может означать и то, что она предел совершенства. Её тоже можно и нужно менять, модернизировать. Я думаю, что это в наших интересах. Проблема в том, что у каждого какое-то своё видение будущего. У либералов одно, у красных — другое, у патриотов — третье. Вопрос в том, чтобы договориться друг с другом, и без каких-то резких движений, и упаси, господи, не проливая кровь. А наличие людей с разным мировоззрением нужно сделать преимуществом. Ведь ни у кого нет монополии на истину. В одном вопросе правы одни, в другом — другие. Это нормально.

 — Но дорога-то всегда одна.

— Дорог много. Одна ведет к процветанию, другая к развалу, третья к бесконечным конфликтам. Как в древних русских былинах. Поэтому нужно договариваться, быстро менять тактику для того, чтобы повышать свою конкурентоспособность. Конечно, нам интересно мечтать о том, чтобы те, кто нам не нравится, завтра исчезли. Но они не исчезнут, они были, есть и будут. Потому вопрос стоит в создании такой системы, чтобы люди, сотрудничая друг с другом, двигались вперёд. Как говорил китайский мыслитель Сунь-цзы, самое лучшее — это победить, не сражаясь. Так, у нас победит тот проект, который будет настроен именно на это — победить, не сражаясь друг с другом внутри страны. Мы должны вместо разделения по каким-то признакам — идеологическим, политическим, религиозным, этническим — сплотить людей в единый кулак ради общей цели.