Перевыборы Минниханова: для чего в Татарстане вновь играют в национализм

В Татарстане кампания по выборам президента республики, которые намечены на 13 сентября, проходит на фоне очередного обострения татарского национализма. Пять лет назад, когда на высшую должность впервые выбирали нынешнего президента Рустама Минниханова, вся риторика сводилась к тому, что в Татарстане должен быть президент, хотя это и было нарушением ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации». Теперь же в ход пошли практически все «затаенные обиды и чаяния» татарских националистов.

Напомним, что для переименования должности главы всех нацреспублик имели по федеральному закону временное ограничение — до 1 января 2015 года. Казани удалось вначале получить отсрочку на 1 год, но, когда 13 сентября 2015 года прошли выборы президента Татарстана, в Казанском кремле их представили так, что это был своеобразный референдум за сохранение наименования должности президента республики. Москва это проглотила, и тема больше не поднималась, хотя фактически и юридически власти Татарстана до сих пор продолжают нарушать федеральный закон.

Обрадовавшись, что Москва пошла на уступки, сегодня в Казани снова решили сыграть старую партию, но уже с явной опорой на татарский национализм. У этого есть определенная причина: за прошедшие пять лет татарская национальная общественность не часто критиковала федеральный центр, а критиковала Минниханова, которого обвиняли в чрезмерной лояльности Москве.

Возмущение в адрес Казанского кремля высказывалось по двум вопросам.

Во-первых, власти Татарстана не смогли продлить Договор о разграничении полномочий между федеральным центром и республикой, который был заключен на 10 лет в 2007 году. Наличие этого договора имело символическую ценность для «истеблишмента» Татарстана: оно позволяло ощущать себя «государством», которое на равных разговаривает с Москвой. И пусть договор был по факту пустым и не давал Татарстану серьезных преференций, но ореол «особого региона» так или иначе поддерживал. В итоге, когда в 2017 году срок договора истек, Москва не захотела его продлевать.

Во-вторых, Минниханову не удалось сохранить принудительное обучение школьников татарскому языку. Этнолингвистический конфликт тянулся почти 25 лет — родители школьников устали бороться с произволом республиканского Минобрнауки: на уроках родного языка дети поголовно учили татарский, объем его преподавания доходил до 6 часов в неделю, а часы изучения русского языка автоматически урезались. В результате власти республики сами загнали себя в тупик: не желая менять ситуацию и полностью игнорируя просьбы и, заметим, законные требования родителей об изменении стандартов образования, они дождались реакции из Кремля. Поток жалоб в Москву настолько увеличился, что проблему заметил президент РФ Владимир Путин. Вскоре был введен долгожданный принцип добровольности в изучении татарского языка и право выбора в качестве родного русского языка, чего не было с 1992 года.

И тут, после того как власти Татарстана пусть и со скрипом, но согласились исполнять требования федерального руководства, со стороны татарской национально озабоченной общественности начался настоящий вой. В итоге Казанский кремль пролоббировал принятие федерального закона, закрепляющего обязательность изучения родного языка, пусть и по выбору. На практике же в Татарстане изучение русского языка в качестве родного опять свели к профанации: на уроках вместо собственно русского языка вчерашние учителя татарского стали учить детей частушкам, поговоркам, чему угодно, но только не русскому языку. Но даже эта мера, пусть и такая половинчатая, была воспринята родителями как избавление. Подчеркнем: дело сдвинулось с мертвой точки только после личного вмешательства Владимира Путина.

Естественно, что эта ситуация была воспринята этнократами как поражение. А поскольку переизбрание Минниханова открыто поддержал Владимир Путин и из заявленных сейчас «альтернативных» кандидатов никого нельзя воспринимать за серьезного соперника, в Казанском кремле, где стратегию и тактику определяет небезызвестный Марат Муратов, решили рискнуть. Началось с того, что Минниханову написали статью, проникнутую пафосом этноцентризма. В ней он много рассуждает о татарах, и только о них. После публикации президент Татарстана ушел в отпуск, а будет ли статья и о других народах республики, которые так же живут в его республике, пока неизвестно.

Одновременно националистическую риторику подхватили другие фигуры в элите Татарстана, например муфтий Камиль Самигуллин в своей проповеди по случаю Курбан-байрама зачем-то начал заявлять, что «ислам сюда (имеется в виду Поволжье и Урал. — Авт.) пришел раньше православия».

«Скоро перепись населения, запишем ли мы себя татарами и мусульманами? Голоса мусульман должны быть услышаны и громко звучать», — заявил глава мусульман Татарстана, обращаясь к сидевшему перед ним в мечети Минниханову и его окружению.

К чему это всё? Кряшенам (самобытный православный тюркский этнос. — EADaily), которые считают себя самостоятельным народом, будут снова предлагать записываться в татары? Но ведь давно известно, как они болезненно на это реагируют. И зачем опять будоражить набивший оскомину вопрос с хиджабами, которому сейчас Самигуллин стремится придать всероссийский масштаб, напоминая, что «ислам сюда пришел раньше православия»? Очевидно одно: тренды национализма, исходящие из Казанского кремля, улавливает и муфтий.

Забавно, но уклон в сторону национализма стал заметен и в предвыборных заявлениях формальных соперников Минниханова. Например, кандидат в президенты Татарстана от партии «Справедливая Россия» Альмир Михеев заявляет:

«Татарский язык должен быть в учебной программе в качестве обязательной дисциплины, но не в ущерб другим предметам».

Как говорится, опять двадцать пять. Ведь никто не возражает, чтобы были бесплатные курсы по изучению татарского языка и методика его изучения в форме живого общения (о последнем говорить стали только в последние годы, до этого четверть века и чиновники, и депутаты Татарстана, к которым относится сам Михеев, против бессмысленной зубрежки не возражали), но с одним условием — добровольности и по желанию.

Но есть и системные решения. Для того, чтобы поддерживать «татарский дух», в Татарстане уже придумали государственную программу «Сохранение национальной идентичности татарского народа», на которую запланирована приличная сумма из регионального бюджета: за 2020−2023 годы освоить планируется 420,9 млн рублей. Такому могут позавидовать этнические антрепренеры других национальностей, но не тут-то было. Для них выделения подобных объемов средств не предусмотрено. Финансирование «сохранения идентичности» начнется уже в этом году, и это является прямой попыткой «умаслить» татарскую национальную интеллигенцию, которая и станет непосредственным получателем денежных сумм. Программа пойдет на выпуск учебных пособий, фильмов, проведение международных конференций и археологических раскопок (надо отметить, что в Казанском кремле хорошо различают «радикальных» и «умеренных», ожидая, что последние будут держать себя в руках и не впадать в явную русофобию).

К чему все это? Расчет на то, что Москва ослабнет на фоне роста региональной самостийности и критики федерального центра, как это наблюдается сейчас в Хабаровске? Чепуха. Рассчитывать на это — явная глупость. Однако это очевидная медвежья услуга Минниханову. Ему надо позиционировать себя как лидера всего народа Татарстана, а не только одного, как сейчас его представляют в близких к Казанскому кремлю СМИ и телеграм-каналах. Рустам Нургалиевич должен это понимать. Президенту Татарстана идеально подходит имидж эффективного управленца, а не националиста. Надеемся, что голос разума возобладает: голосовать за него будут избиратели вне зависимости от национальности. Хотя выбор все равно предопределен…