Как Эстония становится Russenfrei

Перед самым Новым годом трубный зов эстонизаторов русской школы Эстонии приглушил скандал с государственным террором Таллина против действующего в этой стране российского СМИ «Sputnik Эстония». Но это ничуть не замедлило процесса перевода на эстонский язык обучения школ и гимназий, где учатся русские и русскоязычные дети. Русофобию по разным направлениям стимулируют как внутренние, так и внешние силы, нагнетающие напряжённость в отношениях между Россией и Эстонией и способствующие дерусификации неэстонского населения, которое живёт в Эстонии уже три, а то и больше поколений.

Поразительно, но даже противостоящие этой губительной для русских и русскоязычных жителей войне против русской школы редко задаются вопросом, для чего вся эта абракадабра. Озарение стало приходить совсем недавно, когда в Кейласком горсобрании депутаты обсуждали вопрос о прекращении с будущего года приёма заявок на обучение первоклашек на русском языке. Русские провели пикет. Он не помог, обещал же мэр Энно Фельс: «В Кейла не будет двух общин».

Но, как рассказывает представитель попечительского совета Кейлаской общей гимназии Оксана Пост, мэра привёл в бешенство один плакат: «Руссенфрай в отдельно взятом Кейла». Городской голова пригрозил обратиться в полицию. Ещё бы! Во время немецкой оккупации в 1941—1944 годах из Таллина в Берлин отправили донесение о том, что Эстония стала Judenfrei («Свободной от евреев»). В нём отмечалось, что в поимке евреев проявили активность и местные жители.

Сдаётся, что местные русские наконец-то почуяли реальную угрозу и своему существованию. Для начала они обратились в суд.

Два варианта, как выучить эстонский

Эстонизаторы поют старую песню: свободное владение эстонским языком повышает конкурентоспособность русской и русскоязычной молодёжи в трудоустройстве, получении высшего образования и карьерном росте.

Вроде и не поспоришь. Но при этом русским и русскоязычным жителям (1/3 населения страны) и их детям отказывают в глубоком изучении эстонского языка, как и английского, который русские и русскоязычные дети почему-то усваивают на уровне, достаточном для учёбы за рубежом. Это происходит несмотря на статью 4 закона ЭР «Об образовании», обязывающую государство гарантировать обучение эстонскому языку во всех публичных школах и гимназиях страны.

Вместо этого эстонизаторы много лет навязывают иной путь — освоение языка через обучение на эстонском. Но это значит, что, помимо усвоения языка, происходит кардинальное переформатирование культурного кода русских и русскоязычных школьников и гимназистов. Это означает переформатирование национальных особенностей мировоззрения, ментальности, традиций и, что важно, вероисповедания. Обучение на эстонском означает замену кириллицы на латиницу. И это не мелочь. Не зря на этом настаивали нацисты, разрабатывавшие план колонизации восточных земель «Ост». Рейхсляйтер Борман писал рейхсляйтеру Розенбергу 23 июля 1942 года: «Вместо нынешнего алфавита впредь подлежит ввести в школах нормальный алфавит».

Вот и сегодня в Эстонии русского жителя хотят эстонизировать или вестернизировать, но в любом случае — дерусифицировать. Этому помогают и учебники истории, в которых Россия и русские представлены преимущественно в негативном свете. Да и не зря лингвист профессор Мати Хинт заметил, что «первым делом лояльность, а язык — потом». Ему вторит профессор Трийн Вихалемм: «У русских есть выбор — ассимилироваться или уехать». Так озаглавлены интервью с ними.

Этой цели и служит тотальный переход на эстонский язык обучения. Чтоб не было в Эстонии русского духа. И это не выдумка, а реалии. Более того, вполне по задумавшему колонизировать СССР Гитлеру, который писал идеологу нацизма Розенбергу, кстати родившемуся в Таллине:

«Славянская плодовитость нежелательна… образование опасно. Каждый образованный человек — это наш будущий враг. Следует отбросить все сентиментальные возражения. Нужно управлять этим народом с железной решимостью».

Как хочется верить в то, что это — лишь формальное сходство.

Опыты с частичной эстонизацией

Подавленное тридцатилетним ущемлением прав и свобод русское и русскоязычное население и даже защитники русской школы позволили втянуть себя в дискуссию о том, как проходит эстонизация образования. Они убедительно указывали эстонизаторам на неподготовленность реформы, но этим, к радости русофобов, подсознательно соглашались с отказом от образования на русском языке.

Такое можно объяснить и тем, что этот процесс начался давно, но в обществе он оставался малозаметным (поскольку его не рекламировали). При том эстонизация проводилась неподготовленно, часто ради галочки, а в министерство образования и науки поступали победные реляции. Это изрядно трепало нервы русским и русскоязычным учащимся и их родителям.

В апреле 2007 года в Таллине произошли массовые беспорядки, получившие название «Бронзовые ночи». Тогда власти учинили гестаповскую по жестокости расправу над русской и русскоязычной молодёжью, протестовавшей против надругательства над памятником Солдату-освободителю и осквернения братской могилы красноармейцев, павших при освобождении Таллина от немецко-фашистских оккупантов.

Эту расправу в Эстонии не любят увязывать с целью запугивания учащихся в преддверии насильственного перехода русских гимназий на двуязычное обучение в соотношении 60:40 в пользу эстонского языка. В Эстонии боялись ещё более масштабных волнений, подобных тем, что до этого проходили по тому же поводу в Латвии.

Параллельно в основной школе (учёба до 9 класса) внедрялось «языковое погружение», когда изучение предметов проходит сразу на двух языках. Закон предполагает согласие на это родителей, в итоге они и стали сдавать детей на это «погружение». На деле это происходило и происходит добровольно-принудительно, так как власти и СМИ тотально зомбировали во многом ещё бесправное русское и русскоязычное население, рассказывая ученикам и их родителям байки о светлом эстонском будущем.

Более того, по разным данным, в школах и гимназиях с эстонским языком обучения уже обучается до 20−30% русских и русскоязычных школьников. Показательно, что в силу разных причин (две главные из них — русофобия эстонских детей, недостаточное владение эстонским языком их русскими сверстниками) через год-два эстонские школы и гимназии покидают больше русских и русскоязычных учащихся, чем поступают туда.

В то же время есть другое явление — наиболее мотивированные ученики русских школ переходят в эстонские. Где с годами вырос уровень преподавания. Это снижает потенциал первых. Но, если дойдёт до тотальной эстонизации (закрытия русских школ), куда деться русским детям, которых не сумеют поглотить все эстоноязычные школы? Усиливает негатив и то, что среди русских и русскоязычных жителей социально неблагополучных семей куда больше, чем эстоноязычных.

Развёрнутую картину вредительства эстонизаторов дал ещё год назад журналисту Дмитрию Пастухову в передаче ЭТВ+ «Интервью недели» учитель таллинской Тынисмяэской реальной школы Игорь Калакаускас:

«Прессинг со стороны Языковой инспекции тоже не сильно поднимает настроение учителям… Сюда же надо отнести постоянное муссирование в СМИ, что русская школа не так и не тому учит. Каждый второй журналист заявляет о том, что русские живут в своём инфопространстве и не хотят выходить из него. Что каждый второй из нас — агент Кремля… Общая ситуация в русских школах — „мы плывем на „Титанике““…»

Заведомый провал: ни языка, ни знаний

Такой форсаж с эстонизацией привёл к снижению уровня знаний учащихся «русских школ», хотя в прошлом они даже опережали эстонские школы по реальным предметам. Провал эксперимента теперь, много лет спустя, оценил на портале rus.err.ee вице-мэр Таллина Вадим Белобровцев:

«…мы должны говорить об экспериментах, которые периодически пытаются ставить над русскоговорящими учениками. Мы можем вспомнить знаменитый переход „60 на 40“ в русских гимназиях, когда этот переход начали осуществлять и говорить, что это и есть то, благодаря чему мы научим эстонскому языку учеников 11−12 классов. Оказалось, что это совершенно не работает».

Его мнение подтверждает последнее международное исследование учебных навыков ОЭСР PISA 2018. Оно показало, что эстоноязычные основные школы (обучение до 9-го класса) — лучшие в Европе и пятые — в мире.

Эстонские СМИ и чиновники Минобра радуются этому достижению, но при этом молчат о том, что сохраняется заметная разница между результатами учащихся эстоноязычных и русскоязычных школ, в которых показатели остаются на уровне средних в Европе и мире. Причину объясняют недостаточной подготовкой учителей и директоров «русских школ». Приехали! А их кто-то готовил для этого? Далее, мало кого волнует, что русским школьникам приходилось и приходится параллельно с учёбой в рамках основной программы изучать эстонский язык, да ещё, по общему признанию, преподают его по плохим учебникам и методикам учителя, часто не владеющие эстонским в совершенстве. А это перегружает русских школьников и гимназистов, снижает мотивацию учиться.

К слову, в «треклятое» для русофобов советское время эстонские дети, учившиеся на родном языке (!), ходили в среднюю школу на год дольше русских, — чтобы они могли усвоить русский язык — язык межнационального общения в СССР. Что, кроме русофобии, мешает вернуться к этому опыту сегодня в русской школе Эстонии с обучением на родном языке? То есть и тогда, и теперь эстонцам — вершки, а русским — корешки.

По поводу мотивации лектор психометрии Института психологии Тартуского университета Карин Тяхт заявила новостной программе «АК+» телеканала ЭТВ+ следующее:

«…у учеников в эстонских школах она выше, они нацелены на достижения, они хотят быть лучшими в важных для них предметах… они уверены, что получаемые знания нужно подтверждать научным путем, при помощи экспериментов. В этом аспекте между учениками тоже было большое различие».

И снова из письма Бормана Розенбергу:

«Ненемецкое население не должно получать образования, кроме низшего… Вполне достаточно, если лица ненемецкой национальности научатся читать и писать…»

Мечта: русские — обслуга эстонцев

На самом деле эстонизаторы рассчитали всё, действуют хладнокровно и последовательно. Расчёт на то, что учительский корпус в «русской школе» заметно постарел, а замены им Министерство образования и науки не готовит. Почему? Когда преподавать на русском языке будет некому, русским придётся либо уехать из Эстонии, либо погрузить своих детей в изучение эстонского языка уже с детсада, что неизбежно будет в ущерб родному языку. В итоге произойдёт то, о чём говорил в 90-е годы журналист-русофоб Тийт Маде, успокаивавший особо ретивых ультранационалистов: мол, не надо гнать русских из Эстонии, в будущем они — «наша» обслуга.

Вот почему вроде бы тупой отказ Эстонии наладить в «русской школе» обучение на высшем уровне (категория С 1) эстонскому языку, как и английскому, выдаёт с ног до головы истинные намерения эстонизаторов, о которых они говорят уже открыто и безапелляционно, высокомерно и нагло. Например, член фракции входящей в правительственную коалицию партии Исамаа (Isamaa Erakond) в столичном Горсобрании Март Луйк заявляет: «По сей день мы продолжаем воспроизводить двуязычное общество… Это ущербно и непродуктивно… Каждый гражданин Эстонии должен владеть эстонским языком, и проще всего овладеть языком именно в детстве». Какой ущерб? Что непродуктивно? И почему каждый гражданин должен владеть эстонским языком — это в конституции прописано? Нет! Более того, фракция внесла проект постановления, согласно которому за шесть предстоящих лет в муниципальных школах Таллина обучение было бы переведено полностью на эстонский язык.

Юрген Лиги — видный деятель либерально-националистической Реформистской партии, представляющей интересы крупного и среднего капитала Эстонии и глобалистов США, цинично лицемерит, выказывая заботу о неэстонцах:

«Часть людей в Эстонии, прежде всего русскоязычных, живет обособленно и хуже. Все это начинается с системы образования, которая воспроизводит эти проблемы. Я думаю, что создание единой эстоноязычной системы образования должно быть самой важной задачей Рийгикогу (эстонский парламент. — Д. К.)».

За всем этим скрывается русофобия и пусть light, но расизм. Этого не скрывает министр культуры, член националистической партии Исамаа (Isamaa Erakond) Тынис Лукас:

«Я не считаю правильным насильно смешивать русских и эстонских детей и называть это единой эстонской школой. Лучше мы принесем эстонский язык в русскую школу, чем русский язык в эстонскую школу».

После Judenfrei последует Russenfrei?

Сегодня об эстонизации образования говорят открыто, разумеется, без учёта мнения русских и русскоязычных жителей. Более того, это подаётся как чуть ли не свершившийся факт. Тот же Тынис Лукас:

«На самом деле все понимают, что это — возможно, этого не избежать и рано или поздно основная школа станет эстоноязычной. К тому же учителя-предметники для русской основной школы уже годами не выпускаются из университетов, поэтому так или иначе русскоязычной школе скоро придет конец».

Возражение о том, что немцы замышляли дерусификацию на захваченной ими земле, а Эстония — по отношению к пришельцам, не выдерживает критики. Современное поколение русских и русскоязычных живёт на эстонской земле уже, как минимум в третьем поколении. Да и гитлеровцы считали, что захваченные ими восточные земли станут частью Великого рейха. Наконец, методы подавления иноземцев-чужаков с помощью лингвистического террора в обоих случаях, и не так уж и отдалённо, очень даже схожи.

Я не могу ставить на одну полку нацизм гитлеровской Германии и решение «русского вопроса» в современной Эстонии. Но смущают аналогии.

Вчитайтесь в инструкцию рейхсминистра оккупированных восточных земель Розенберга, направленную имперскому уполномоченному в Прибалтике и Белоруссии (май—июнь 1941 года): «Что же касается процесса германизации или переселения, то эстонский народ уже германизирован на 50 процентов датской, германской и шведской кровью и может рассматриваться как родственная нация». Пусть родственная, но и для сегодняшних западных господ Эстонии — англосаксов не все эстонцы им ровня.

Вот выдержка из замечаний и предложений имперского руководителя войск СС Гиммлера к генеральному плану «Ост» от 27 апреля 1942 года:

«На обширных пространствах Востока, не предусмотренных для колонизации немцами, нам потребуется большое количество людей, которые в какой-то степени воспитывались в европейском духе и усвоили, по меньшей мере, основные понятия европейской культуры. Этими данными в значительной мере располагают эстонцы, латыши и литовцы… Тогда неприятные для русского населения мероприятия будет проводить, например, не немец, а используемый для этого немецкой администрацией латыш или литовец».

Когда при этом я вспоминаю и недавние слова президента ЭР Керсти Кальюлайд:

«На самом деле я три года призываю наших политиков действовать. Я немного разочарована тем, что эта коалиция… не перевела систему образования полностью на эстонский язык. То же самое касается детских садов. Тогда эта проблема исчезнет», то по телу пробегает холодок.

То есть в Эстонии будет приглушена русскость, русских «обэстонят»? Это и есть «проблема»?

Димитрий Кленский