Таджикско-киргизский конфликт: нет простого решения

На прошлой неделе произошел очередной конфликт на таджикско-киргизской границе. Как сообщало EADaily, подобные столкновения на границе происходят регулярно. Только за предыдущую неделю было три случая, с начала года произошло 12 столкновений, а, к примеру, во втором полугодии 2014 года их было 28. Наблюдатели связывают конфликт не только с многолетними нерешенными территориальными и водно-земельными вопросами, но с недостатком политической воли властей двух стран, а также с заинтересованностью наркомафии в том, чтобы противостояние продолжалось.

Застарелые нерешенные проблемы

Протяженность границы между Таджикистаном и Киргизией составляет 976 км, 504 км из которых не демаркированы, в том числе не решен вопрос Воруха — таджикского анклава на территории Киргизии. Ворух, в котором проживают 40 тыс. человек, от Таджикистана отделен киргизским селом Ак-Сай, где живут около тысячи жителей. Для Киргизии же проблемным участком является село Максат Лейлекского района, для жителей которого дорога через Ворух — единственная транспортная магистраль, соединяющая Лейлекский район с остальной частью Киргизии.

Одна из проблем, как считают эксперты, заключается в том, что страны при обозначении границ пользуются картами, выпущенными в разные годы. Киргизская сторона признает карту 1957 года и еще в качестве альтернативы предлагает использовать карту 1989-го, когда республики почти завершили делимитацию, но помешала гражданская война в Таджикистане, комиссия прекратила свою деятельность и спорные участки остались. Эта паритетная комиссия определила границы по фактическому использованию земель, то есть обозначила на карте, где проживают киргизы и где таджики по факту.

Таджикская сторона не признает легитимность последних двух карт, которые, как она считает, ущемляют ее права на владение территориями, и предлагает взять за основу карту 1927 года, которая прошла все законные процедуры и была признана обеими сторонами. На сегодняшний день создана новая межправительственная паритетная комиссия, но информации о каких-либо успехах в ее работе нет.

Воз и маленькая тележка противоречий

Проблемы между жителями на границе существовали давно, но в основном касались они доступа к ресурсам: земле, воде, пастбищам, лесонасаждениям. После прорыва боевиков в 1999—2000 годах Таджикистан стал укреплять границы анклава Ворух, поставил в октябре 2002 года на границе анклава КПП и ввел плату за проезд, это вызвало резкое недовольство киргизов. Им теперь приходилось дважды пересекать таджикскую границу через анклав Ворух, чтобы попасть из Лейлекского района в Баткенский по кратчайшему пути. По примеру таджикских коллег киргизы также открыли таможенно-пограничный пост и стали взимать плату с жителей Воруха. В результате напряженность на границе выросла.

Еще одним спорным моментом стало сооружение киргизской автодороги Ак-Сай — Тамдык, которая строится в объезд таджикского анклава Ворух, чтобы жителям не приходилось проезжать через территорию соседней страны. Изначально Душанбе был согласен на строительство объездной трассы протяженностью 25 км. Однако строительство, начавшееся в 2013 году, было прервано в 2014 году, власти Таджикистана потребовали обеспечить коридор для анклава Ворух. Бишкек с таким требованием не согласился. Переговоры продолжились в 2015 году, и тогда стороны пришли к единому мнению продолжить строительство дороги при условии, что Киргизия даст разрешение на прохождение электроэнергии через свою территорию. Но после власти Таджикистана и от этого отказались, заявив, что, по условиям соглашения, запрещается строительство дорог и мостов на спорных участках.

Стороны взаимно обвиняют друг друга в заселении спорных территорий, на использование которых наложено вето: таджики называют это «захватом спорных территорий» со стороны киргизского населения, киргизы обозначают этот процесс «незаконной ползучей миграцией» таджикского населения на свои территории.

При этом Бишкек предъявляет претензии, что Таджикистан самовольно освоил 78 гектаров спорной земли на трассе Кулунду — Максат в Лейлекском районе и еще построил водозабор.

Если бы в основе конфликта лежали лишь интересы местных жителей, то вопросы границы давно были бы урегулированы, считают местные жители, но в приграничных районах есть организованные преступные группировки. Напряженность нарастает из-за борьбы за участками границы, которые удобны для наркотрафика. Но получить достоверную информацию о противостоянии этих ОПГ не представляется возможным.

Кроме того, есть проблемы и с доступом к информации. Эксперты утверждают, что чиновники в Киргизии более открыты и лучше взаимодействуют со СМИ, нежели власти Таджикистана, где республиканские и местные телевизионные программы фактически не дают информации о конфликте, а независимые печатные СМИ малодоступны в приграничных регионах. Фактически нет официальных заявлений властей, руководителей районов, областей. Такая ситуация дает основания говорить о недостаточной прозрачности действий властей и об отсутствии обратной связи с населением. В результате информационный вакуум наполняется слухами, и это подогревает агрессию людей.

Пограничники подливают масла в огонь

В последние годы в рейтинге конфликтогенных факторов лидирующую позицию занимают действия пограничников и правоохранительных органов. Жители приграничных районов утверждают, что если раньше конфликты случались из-за нехватки ресурсов, то сейчас источником напряжения являются власти в лице пограничников, которые своими действиями порождают недовольство населения. По мнению жителей приграничных сообществ, конфликты вызываются не столько самим фактом наличия границ, сколько тем, что они превратились в механизм по вымогательству с обеих сторон. Если раньше компетенция силовиков ограничивалась патрулированием границы, охраной стратегически важных объектов, то в настоящее время пограничники выступают в роли арбитров и выполняют функции правоохранительных органов, экологических служб, водных и лесных хозяйств, землеустроителей, что приводит к очередному витку конфликта на границе.

Пограничные структуры зачастую используют оружие, стрельба ведется с двух сторон. Причем таджикскими пограничниками дважды использовались даже минометы. Неизвестно, на каком уровне дается санкция на применение такого оружия.

Президенты встречаются регулярно, но воз и ныне там

Эксперты полагают, что наиболее эффективно вопросы делимитации и демаркации могли бы решиться на уровне президентов. Главы республик встречаются достаточно часто и на полях саммитов, и после очередных конфликтов на границе, но даже это не стабилизирует ситуацию. 26 июля 2019 года, после очередного конфликта на границе, Эмомали Рахмон и Сооронбай Жээнбеков обсудили ситуацию. По их словам, президенты проявили единство мнений по ускорению процесса делимитации киргизско-таджикской границы и обе страны продолжат работу совместной межправительственной комиссии по делимитации и демаркации. На этой встрече выступили двое жителей Ак-Сая и Воруха и пообещали, что больше не допустят конфликтов. Но, как показали события последних дней, ничего не изменилось.

Пути решения проблемы

Для урегулирования этого вялотекущего конфликта могут потребоваться еще долгие годы, нужны взаимные компромиссы, готовность идти на уступки.

Некоторые наблюдатели считают, что одно лишь проведение твердой границы может увеличить конфликтный потенциал, поэтому на начальном этапе можно было бы создать механизм использования земель киргизскими и таджикскими общинами, но оставить их статус неопределенным. А в дальнейшем, по мнению экспертов, есть разные пути решения проблем, в том числе и кардинальные, такие как обмен территориями, создание коридоров от границ к анклавам, а также внедрение свободного передвижения на приграничной территории.

София Мусофир, Душанбе