«Шпрехенфюрер» Монахова не против, чтобы украинские писатели матерились

Украинский языковой омбудсмен Татьяна Монахова заявила, что творческие деятели в своих текстах могут нецензурно выражаться и употреблять суржик.

В своем интервью «Укринформу» чиновница сообщила, что на Украине творит целая плеяда писателей и поэтов-постмодернистов, которые прибегают к суржику и даже нецензурной лексике в качестве художественного приема.

«Например, если Сергей Жадан пишет стихотворение, и там есть нецензурная лексика, он это делает не для того, чтобы оскорбить или унизить государственный язык. Он художник, он так видит. Но другое дело, если к микрофону выходит человек и начинает утверждать, что украинский язык — это никакой не язык, это диалект какого-то другого языка, он недостоин обслуживать сферы жизни, и подает оценочные суждения, которые оскорбляют украинский язык», — объяснила различие Монахова.

По ее словам, в каждом конкретном случае будет необходима лингвистическая экспертиза. Хотя и без нее уже ясно, что любое высказывание против засилия мовы будет считаться недопустимой руганью.

«Если это касается искусства — это одна история. А если у кого-то цель оскорбить чувства людей, которые говорят на украинском языке, и государственный язык вообще, то это совершенно другая история, и мы будем принимать все меры, предусмотренные законом… Будет четко прописан алгоритм, критерий того, умышленно ли это сделано, или это искусство. Я бы советовала не паниковать, в конце концов, мы современные люди и понимаем, что в искусстве художнику разрешено все», — заверила «шпрехенфюрер».

Также она рассказала о новой общественной языковой коллегии, которая будет приглашать к диалогу и «активистов по языковым вопросам».

«Даже если человек работает в супермаркете на кассе, но переживает за судьбу украинского языка, пусть приходит, выражает свои предложения, мысли, наблюдения. Это должен быть диалог с обществом», — пояснила Монахова.

Как сообщало EADaily, Монахова вступает в свои полномочия через 6 месяцев. Своей главной задачей на посту она видит в том, чтобы «запустить юридическую машину в защиту украинского языка».