Эрдоган вновь в гости к нам: хочешь подробностей, давай гарантии

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган посетит Россию с очередным рабочим визитом. В центре предстоящих переговоров главы Турецкой Республики с российским лидером Владимиром Путиным 22 октября будет вновь Сирия. На этот раз стороны уделят приоритетное внимание ситуации на северо-востоке арабской республики, где Турция приостановила на пять суток операцию «Источник мира». Пауза в наступлении турецкой армии, ставшая результатом экстренного прибытия вице-президента США Майкла Пенса 17 октября в Анкару, истекает именно к следующему вторнику, когда Путин и Эрдоган встретятся в Сочи.

Все последние российско-турецкие саммиты в первоочередном порядке были посвящены созданию зоны деэскалации «Идлиб» и стабилизации положения на сирийском северо-западе. В предыдущий раз Эрдоган посещал Россию 27 августа, и по итогам той поездки было установлен новый «режим тишины» в регионе большого Идлиба (провинции Идлиб и Хама, части провинций Алеппо и Латакия). Считалось, что северо-восточная часть САР — это «зона ответственности» Соединённых Штатов, ещё одной внешней силы на сирийском театре военных действий (ТВД), помимо России и Турции. Но ситуация в данном вопросе претерпела существенные изменения.

Россия продолжает опираться в Сирии в военном отношении на регулярную армию САР и правительство в Дамаске. Турция наращивает свои усилия закрепиться в роли «опекуна» так называемых умеренных боевиков из состава группировок вооружённой сирийской оппозиции. Перед операцией «Источник мира» было объявлено о формировании 14-тысячной «Сирийской национальной армии» (СНА) — очередном проекте Анкары по консолидации всех протурецких боевиков под одним знаменем борьбы с Башаром Асадом и единым командованием. Именно СНА вместе с турецкими войсками действует на северо-восточном ТВД в Сирии с 9 октября, момента старта «Источника мира». Соединённые Штаты, в свою очередь, пытаются следовать путём защитника преимущественно курдских «Сирийских демократических сил» (СДС, ведущую роль в их составе играют курдские «Отряды народной самообороны» [YPG], признанные Анкарой «террористической организацией»). Американцы идут этим путём с переменным успехом, каждый раз давая своим «подопечным» поводы заподозрить заокеанского «шерифа» в предательстве интересов курдов. Указанная общая расстановка прямого и опосредованного воздействия трёх внешних сил (России, Турции и США) на военно-политическую обстановку в Сирии в целом сохраняется. Однако произошёл серьёзный сдвиг в пользу роста российского влияния на северо-восточном участке сирийского ТВД, что, по сути, и потребовало очередного визита Эрдогана в Россию.

Турецкому лидеру ныне тяжелее всех. Решение о постановке «Источника мира» на 120-часовую паузу далось ему нелегко. Можно даже сказать, что это был вынужднный шаг, «вымученный» определёнными обстоятельствами. Эрдоган и турецкий генералитет рассчитывали на блиц-криг в северо-восточной Сирии: за 3−4 дня выйти на рубежи первого этапа создания «зоны безопасности» глубиной 30 километров и протяжённостью 120 км вдоль сирийско-турецкой границы. В рамках форсированного продвижения курдские YPG были выбиты в указанный срок из двух крупных населённых пунктов в «зоне безопасности» — городов Рас-эль-Айн (провинция Хасаке) и Тель-Абьяд (пр. Ракка). Однако затем для Анкары произошёл «сбой» — на четвёртые сутки (13 октября) руководство СДС пошло на соглашение с Асадом, гарантом которого выступила Россия. Итогом переговоров СДС и Дамаска на российской авиабазе «Хмеймим» стало вступление правительственных войск в ряд населённых пунктов, которые ранее находились под контролем курдов: Тель-Тамер, Айн-Исса, Айн-эль-Араб (Кобани), Манбидж, Ракка, Камышлы. Для военно-политического руководства Турции заключение данного соглашения не представляло особой неожиданности, оно прогнозировалось. Но расчёт делался на то, что на это уйдёт больше времени, за которое турецкая армия и боевики СНА приступят уже ко второму этапу создания «зоны безопасности» — с охватом порядка 450 км вдоль границы.

В точке принятия Эрдоганом решения о приостановке операции сошлось несколько факторов, помимо известного давления США на союзника по НАТО. Здесь следует упомянуть особое мнение представителей турецкого генералитета и внутриполитическую ситуацию в Турции.

Вести боевые действия на фронте в несколько тысяч квадратных километров — сверхтрудная для Турции задача в сложившихся вокруг неё условиях. ТВД в регионе Африн на северо-западе Сирии, где турецкая армия с января по март 2018 года проводила операцию «Оливковая ветвь» против YPG — это одно, а нынешняя кампания — совсем другое. Африн представлял собой локальный фронт, оторванный от основных курдских сил на «материке» в северо-восточной Сирии. В Африне ВВС Турции действовали без оглядки на США и при наличии договорённости с Россией, что она не будет «закрывать небо» для авиации Эрдогана. Кампания же турецкой армии в рамках «Источника мира» (операция на втором этапе создания «зоны безопасности» была призвана охватить район в порядка 13,5 тыс. квадратных километров, то есть территорию, значительно превышающую по площади, к примеру, такую ближневосточную страну, как Ливан) с самого начала не отличалась свободой рук Анкары над воздушным пространством северо-восточной Сирии. США сразу предупредили о неизбежности своего вмешательства, если турки перейдут к тактике «ковровых бомбардировок» с целью добиться максимально быстрого военного успеха в первые дни операции. Более того, американцы дали понять, что намерены всячески препятствовать сколь-нибудь массированному применению турецкой стороной своей авиации (даже тактического звена). Указывалось, что турецкой авиации перед ударами по ополчению сирийских курдов стали чиниться определённые препятствия, и её заблаговременно (до старта «Источника мира») отключили от системы воздушной службы антитеррористической коалиции, возглавляемой США. В Пентагоне обращали внимания на то, что воздушное пространство Сирии не закрывается для Турции, однако в этом районе теперь стало «сложно координировать полёты».

С заключением соглашения между СДС и Дамаском и вступлением войск Асада в контролируемые курдами города перед Минобороны и Генштабом ВС Турции во весь рост встала проблема возможного прямого военного столкновения с сирийскими правительственными силами. Оказалось, что развернуться на ТВД северо-восточной Сирии уже фактически и негде, повсюду присутствует риск нарваться на бои с армейскими подразделениями арабской республики и таким образом противопоставить себя России. По нашим данным, турецкие генералы высказали своё мнение Эрдогану о необходимости закрепления на уже занятых рубежах «зоны безопасности» без перехода к следующему этапу «Источника мира» примерно за трое суток до принятия 17 октября решения о 5-дневном «режиме тишины». То есть, приблизительно сразу после того, как в результате соглашения с курдами Асад стал форсированно занимать позиции YPG.

Эрдоган также не мог не считаться с ситуацией на бурлящем юго-востоке Турции, населённом преимущественно курдами. Анкара старательно замалчивает тему продолжающихся волнений в этой части страны на фоне «победоносной» кампании в соседней арабской республике. В реальности же ситуация на непосредственной турецкой территории, где преобладает курдское население, остаётся крайне напряжённой после нового всплеска насилия, которое последовало за смещением с постов курдских градоначальников в Диярбакыре, Ване и Мардине в августе этого года.

Турецкий лидер вынужден также учитывать укрепившиеся позиции внутренней оппозиции, по итогам местных выборов 31 марта и 23 июня (дополнительное голосование в Стамбуле) пришедших к власти в двух крупнейших мегаполисах страны — Анкаре и Стамбуле. Присутствует и фактор ослабленности самой партии Эрдогана, правящей Партии справедливостии и развития (ПСР), изнутри. Бывшие соратники турецкого лидера покинули ПСР и планируют до конца года объявить о создании нового политического объединения. В таких условиях цена неверного решения слишком высока персонально для бессменного лидера Турецкой Республики, которая приближается с 100-летнему рубежу своего образования (будет отмечаться в 2023 г.).

Эрдоган принял приглашение Путина и попытается найти в Сочи ответы на два главных, с нашей точки зрения, для него вопросов в настоящее время. Получить, что называется, информацию из первых рук. В первую очередь, это более детальное ознакомление с условиями соглашения СДС и Дамаска, если, конечно, российская сторона пожелает приоткрыть их для турецких партнёров. Появились сообщения о склонении части курдских YPG к интеграции в сирийскую армию. Называется конкретное войсковое соединение, к которому могут примкнуть курдские ополченцы — 5-й штурмовой корпус ВС Сирии, соданный в своё время при непосредственном участии российских военных. Просочилась также информация о возможном предоставлении курдам автономии в составе САР, если, конечно, они окончательно пересмотрят свои отношения с США и дистанцируются от них раз и навсегда. Эрдогану также важно удостовериться в продолжении режима прекращения огня в Идлибе (действует с 31 августа), который в целом соблюдается, дабы избежать риска втягивании в кампании на двух сирийских фронтах — северо-западном и северо-восточном.

Есть свои задачи и у Москвы к встрече 22 октября. Прежде всего до сведения Анкары вновь доведут необходимость исключения любого риска вступления турецкой армии в бои с правительственными войсками Сирии. От турецкого руководства могут потребоваться также твёрдые гарантии недопущения провокаций со стороны боевиков СНА в сторону занятых ранее силами Асада позиций и районов на северо-востоке САР. Не будет лишним и изложение турецкой делегацией подробностей достигнутой 17 октября сделки с США, тем более, если Эрдоган стремится получить «симметричные» разъяснения по части соглашения между СДС и Дамаском.