Аграрный экспорт в Китай: успехи есть — головокружение преждевременно

Активизация российского продовольственного экспорта в азиатском направлении стала одной из наиболее заметных тем состоявшегося в начале сентября пятого Восточного экономического форума (ВЭФ). Ряд уже достигнутых показателей, особенно в таком сегменте, как экспорт сои в Китай, действительно впечатляют, а перспективы в условиях непрекращающейся торговой войны США и КНР выглядят вполне оптимистично, особенно если Китай откроет свой рынок для российской свинины (это может произойти уже в текущем году). Однако эксперты аграрного рынка обращают внимание на то, что в сравнении с другими странами, поставляющими продовольствие в Китай, Россия пока не может похвастаться ни серьезными объемами продукции, ни развитой экспортной инфраструктурой.

«Что касается потенциала АПК, мы видим, что у нас растут поставки масложировой продукции у нас активно растет мясо — рост к прошлому году в три раза. По рыбе есть существенный рост на десятки процентов», — заявил в день открытия ВЭФ глава Российского экспортного центра (РЭЦ) Андрей Слепнев.

Заместитель министра сельского хозяйства РФ Сергей Левин отдельно сообщил о достижениях в экспорте сои — эта сельхозкультура и продукты ее переработки уже вышли на второе место в экспорте продукции АПК с Дальнего Востока. За прошлый год экспорт сои увеличился в два раза и составляет уже 6,5% от объёмов экспорта дальневосточных регионов. «Это стало возможным благодаря значительному росту спроса со стороны китайского рынка вследствие взаимоотношений с США, а также интенсивной политики министерства, которое всячески стимулирует производство сои по всей стране, но в первую очередь — на Дальнем Востоке», — отметил представитель Минсельхоза, признав, впрочем, что пока в объеме экспорта сои важна не столько количественная составляющая, сколько динамика. С китайской стороны о планах интенсивно развивать производство по переработке российской сельскохозяйственной продукции, в частности сои, сообщил на ВЭФ секретарь парткома приграничной провинции Хэйлунцзян Чжан Цинвэй.

Ожидается, что к 2024 году совокупная стоимость экспорта российской сои составит не менее $ 600 млн, хотя это далеко не сопоставимо с планами увеличения экспорта рыбы и морепродуктов, на которые сейчас приходится 87% от объема экспорта Дальнего Востока. К 2024 году планируется увеличить их вывоз с нынешних $ 3,3 млрд до как минимум $ 5 млрд. Также Минсельхоз рассчитывает на трехкратный рост экспорта продукции пищевой промышленности и на 17-кратный рост экспорта продукции мясной отрасли, до уровня в $ 100 млн. Рост экспорта переработанной сельхозпродукции на 30% должен обеспечить Дальнему Востоку дополнительный доход в $ 4,3 млрд к 2024 году. Как отметил Сергей Левин, в настоящее время в регионе в высокой степени готовности или реализации находится 34 экспортоориентированных инвестиционных проекта.

За последние месяцы давние планы России по налаживанию продовольственного экспорта в Китай (причем не только из регионов Дальнего Востока) действительно существенно продвинулись в практическом измерении. В частности, после подписания в прошлом ноябре протоколов о ветеринарно-санитарных требованиях при взаимных поставках замороженного мяса птицы и молочной продукции, экспорт мяса птицы за восемь месяцев текущего года достиг 18,7 тысячи тонн на сумму более $ 41 млн. В апреле о начале поставок молока в КНР объявило российское полпредство в Китае, и сейчас это направление рассматривается в качестве перспективного для инвестиций. Экспортная составляющая предусмотрена в одном из наиболее крупных соглашений, подписанных на ВЭФ-2019 между администрацией Приморского края и китайскими компаниями «Менью» и «ДжунДин». В течение семи лет планируется инвестировать 45 млрд рублей в строительство 15 животноводческих комплексов на 100 тысяч голов скота, планируемый ежегодный объем молока составит 500 тысяч тонн как для внутреннего рынка, так и на экспорт.

Сейчас самым ожидаемым событием в сфере аграрного экспорта в Китай является возможное открытие рынка КНР для российской свинины. В начале июля, вскоре после подписания серии соглашений на уровне министерств сельского хозяйства двух стран, глава Россельхознадзора Сергей Данкверт сообщил, что этот вопрос может быть решен уже в ближайшие месяцы. «После получения необходимых сертификатов, дающих право на поставку продукции, мы немедленно начнем экспортировать, потому что сейчас цена на китайском рынке в разы превышает стоимость аналогичной продукции в России», — заявил в ходе ВЭФ в интервью ТАСС Максим Басов, генеральный директор холдинга «Русагро», который еще несколько лет назад заявлял о готовности инвестировать в крупные свинокомплексы в Приморском крае, ориентированные на китайский рынок. Китай, добавил Басов, является главным направлением развития всей группы компаний «Русагро», согласно утвержденной в августе ее корпоративной стратегии.

Российские эксперты призывают относиться как к уже достигнутым результатам, так и к заявляемым мегапланам без шапкозакидательства.

Говоря о российских успехах в экспорте продовольствия в Китай, нельзя забывать о других глобальных игроках, которые также успешно наращивают свое присутствие на китайском рынке, причем их доля существенно выше, отмечает управляющий партнер компании Agro and Food communications Илья Березнюк. По его словам, для них торговая война между Китаем и США — тоже шанс, причем еще больший, чем для России. Например, Бразилия за последние несколько лет стала ключевым импортером соевых бобов в Китай, хотя еще пять лет назад в этом сегменте преобладали США.

«Доля России в импорте сои в Китай — всего 1−1,5%, и несмотря на очень динамичный рост, это совсем незначительный объем, который при необходимости можно заместить другими поставщиками. При этом экспорт сои в Китай открыт пока только для регионов Дальнего Востока, а качество не всегда стабильно, хотя для китайцев принципиально именно устойчивое качество сои. Планы по увеличению посевных площадей под сою у российских аграриев есть, вопрос об открытии экспорта из регионов Центрального федерального округа стоит давно, но в любом случае конкурировать с Бразилией объемами мы не сможем», — считает Березнюк.

Похожая ситуация, по его мнению, складывается и с экспортом российского мяса (безотносительно к азиатскому направлению). Его текущая динамика очень высокая, текущие объемы экспорта существенно выше, чем несколько лет назад, а география значительно расширилась и теперь включает не только страны СНГ. Но в масштабах мирового экспорта мяса это пока капля в море, констатирует Березнюк: «Ожидания, связанные с возможным открытием экспорта свинины в Китай, действительно велики, причем в них присутствует немалая политическая составляющая. Но не стоит забывать, что в Китае совсем недавно прошла крупная эпидемия АЧС, а в России с АЧС окончательно справиться пока не удалось, поэтому китайцы относятся к российской свинине очень осторожно».

Серьезных проблем с качеством у российского продовольствия, отправляемого на экспорт, нет, считает основатель исследовательского агентства InfraNews Алексей Безбородов. По словам эксперта, и российские, и китайские стандарты достаточно жесткие, придирок много с обеих сторон, поэтому продукция, которая в итоге добирается до Китая, имеет достойное качество. Но и поводов для головокружения от успехов нет.

«Есть понятные достижения бизнеса, например в этом году, скорее всего, будет экспортировано 2 млн тонн сои, — рассуждает Безбородов. — Для России, которая всегда сою импортировала, это хороший результат, особенно для регионов Дальнего Востока, где не так много растущего бизнеса. Другое дело, что это лишь первые шаги, и остается множество проблем, которыми еще надо заниматься. Рано говорить о том, что рынок Китая для нас открыт, — он как был закрытым, так и остается, причем для всех. Каждый миллион тонн любой продукции, будь то канадское мясо, бразильская соя, новозеландское молоко и т. д., — это десятки визитов производителей в Китай. Никаких легких путей здесь для нас в принципе нет, а „включить Трампа“ Россия не может, потому что никаких товаров, кроме газа, нефти и леса, она Китаю в больших объемах не поставляет».

Поэтому, настаивает Безбородов, не надо бежать впереди паровоза, путая даты, факты и т. д., чем сплошь и рядом занимаются чиновники региональных минсельхозов и представители РЭЦ. «Имитация активности с их стороны тотальная, постоянная и беспардонная, и это отбивает у нормального бизнеса всякий интерес к теме экспорта», — отмечает эксперт.

Последним таким примером, по мнению Безбородова, может быть очередное заявление по проекту «Восточные зерновые ворота» в порту Зарубино (Приморский край), прозвучавшее в ходе ВЭФ-2019. Мощность этого коридора, который, как было сказано, начнут строить уже в ближайшее время, должна составить до 10 млн тонн зерновых культур; кроме того, запланировано приобретение 3−8 тысяч единиц специализированного подвижного состава. Все это должно снизить существующие инфраструктурные ограничения для экспорта в Китай российского продовольствия, прежде всего сои.

Проект «Восточные зерновые ворота», напоминает Безбородов, изначально создавался братьями Зиявудином и Магомедом Магомедовыми (основатели группы «Сумма» ныне находятся под следствием) под транзит американской сои в направлении Китая в обход Корейского полуострова. Но такой терминал, полагает эксперт, должен находиться там, где есть свое сырье, а в Приморском крае сои не так много, основной регион ее выращивания — Амурская область, где вскоре откроется новый автомобильный мост через Амур, а также на подходе железнодорожный мост в Еврейской автономной области. Поэтому есть большие сомнения, что аграрии Амурской области будут везти свою сою в Приморье.

«Главная проблема российского продовольственного экспорта в Китай в том, что он еще далек от того, чтобы стать индустрией, — резюмирует Безбородов. — Если Китай откроет доступ для российской свинины, это, конечно, будет преподноситься как небывалый успех. Но нельзя забывать о том, что Россия, в отличие от Бразилии или Канады, не в состоянии отгрузить в Китай большие объемы свинины единовременно, скажем миллион тонн. Наше преимущество — близость к Китаю, поэтому нет проблем завезти такие объемы автотранспортом, но рефрижераторная логистика для экспорта при этом просто отсутствует. Жесткое регулирование приводит к тому, что внутренний рефрижераторный оборот стагнирует, в связи с чем в этот сегмент не идет серьезных инвестиций, а экспорт возникает в тот момент, когда насыщен внутренний рынок. В целом нет индустриального подхода к сельскому хозяйству: мы мечемся между грандиозными планами, которые предполагают именно создание индустрии АПК, и заявлениями об экологически чистой „крафтовой“ продукции».

Николай Проценко