Миллионер ответил за миллиарды: российские секреты металлургии Донбасса

Приговор бывшему генеральному директору корпорации «Индустриальный союз Донбасса» Олегу Мкртчяну, вынесенный несколько дней назад Московским городским судом, напомнил об одном из самых загадочных эпизодов экономического сотрудничества России и Украины до 2014 года. Речь идет о щедром финансировании предприятий этого холдинга российским Внешэкономбанком, объем которого измерялся миллиардами долларов. Приговоренный к девяти годам колонии Мкртчян был признан виновным в хищении колоссальной суммы — почти 200 млрд рублей (порядка $ 3 млрд по текущему курсу), хотя как это удалось бизнесмену, чье состояние сейчас оценивается довольно скромно, да и раньше было не самым крупным, можно только гадать — суд над Мкртчяном шел в закрытом режиме. Возможно, какие-то новые подробности этого загадочного дела придут из Великобритании, где сейчас идут судебные разбирательства между бывшими собственниками Индустриального союза Донбасса. Не оставляет надежд вернуть свои средства, вложенные в украинские активы, и Внешэкономбанк.

Точкой отсчета в этой запутанной истории можно считать глобальный финансово-экономический кризис 2008 года, который нанес очень тяжелый удар по металлургической отрасли, тесно связанной со строительством, также испытавшим огромные проблемы. К моменту начала кризиса Индустриальный союз Донбасса (ИСД) входил в топ-30 мировых производителей стали (более 10 млн тонн в год), а стоимость его металлургических предприятий оценивалась в $ 4 млрд. Однако холдинг имел очень высокую долговую нагрузку, которая в 2009 году превышала $ 3 млрд, из которых $ 400 млн нужно было погасить быстро.

Кредиты брались главным образом на модернизацию предприятий холдинга, прежде всего Алчевского металлургического комбината в Луганской области, которому срочно требовалась реконструкция с заменой устаревших мартеновских печей. Кроме того, в структуру ИСД входил Алчевский коксохимический завод, Днепровский металлургический комбинат имени Ф. Э. Дзержинского (Днепропетровская область), меткомбинаты Dunaferr (Венгрия) и Huta Czestochowa (Польша).

В кризисной ситуации собственники ИСД — Виталий Гайдук, Сергей Тарута и Олег Мкртчян — были вынуждены искать внешнего инвестора и делить бизнес. Гайдук, который в ИСД отвечал за взаимодействие с государственными структурами, вышел из числа акционеров ИСД, Тарута (председатель совета директоров) и Мкртчян (генеральный директор) сохранили за собой 49,99% холдинга, а контрольный пакет ИСД — 50% плюс две акции — в начале 2010 года был продан консорциуму инвесторов во главе с российским бизнесменом Александром Катуниным. Последний был хорошо известной фигурой в металлургической отрасли еще с начала 1990-х годов, когда выступил одним из основателей холдинга Evraz Group, затем возглавлял совет директоров Нижнетагильского металлургического комбината, хотя, начиная с 2003 года, продав свою долю в Evraz, Катунин занялся другими бизнесами.

В сделке по приобретению контрольного пакета ИСД украинские наблюдатели сразу же усмотрели политическую составляющую — якобы тем самым Россия в преддверии президентских выборов на Украине 2010 года оказала поддержку Юлии Тимошенко, в чье окружение входили господа Тарута и Гайдук. Быстро стало известно и то, что сделка осуществлялась с привлечением средств российского Внешэкономбанка (ВЭБ), хотя объем его финансирования долгое время оставался неизвестным. Украинские аналитики оценивали стоимость проданной российским инвесторам доли ИСД в $ 2 млрд. Кроме того, в феврале 2010 года украинское издание «Дело» сообщало, что именно ВЭБ выкупил часть долгов ИСД в размере порядка $ 1 млрд, причем, утверждал источник «Дела», речь шла только о «коротких» долгах.

Однако это мало чем помогло решить проблемы холдинга. Уже в сентябре 2010 года ИСД не смог погасить свои еврооблигации и заявил о переговорах банками о реструктуризации кредитного портфеля. Далее руководству ИСД пришлось допустить представителей ВЭБа уже к непосредственному управлению активами: в апреле 2011 года первым заместителем генерального директора Алчевского меткомбината стал предложенный российским банком топ-менеджер Денис Глевский. В середине 2013 года Сергей Тарута, занимавший в ИСД пост председателя совета директоров, сообщил украинским журналистам, что консолидированная задолженность корпорации перед западными банками составляет порядка $ 2,5 млрд. При этом за весь период после вхождения в ИСД российских инвесторов важнейший актив холдинга, Алчевский меткомбинат (АМК), всего один раз показал положительный финансовый результат. Произошло это в 2011 году, когда чистая прибыль АМК составила 142 млн гривен (порядка $ 18 млн по курсу того времени) при выручке 18,7 млрд грн (около $ 2,3 млрд). Однако уже 2012 год АМК завершил с чистым убытком в размере около 1 млрд гривен (около $ 250 млн).

О масштабах вложений ВЭБа в активы ИСД стало известно в момент, когда в Киеве уже бушевал «евромайдан» и над российско-украинскими отношениями нависли малоприятные перспективы. В конце 2013 года тогдашний председатель ВЭБа Владимир Дмитриев в интервью телеканалу «Россия-24» назвал вполне сенсационную цифру: «Внешэкономбанк помог ряду российских инвесторов приобрести одну из крупнейших металлургических компаний Украины — „Индустриальный союз Донбасса“. Это тоже инвестиция порядка 8 миллиардов долларов… Мы, прокредитовав российских инвесторов, помогли украинским металлургическим предприятиям выйти из очень серьезной экономической ситуации, связанной с тем, что на модернизацию в свое время были взяты кредиты за рубежом. И до реструктуризации этих кредитов — процесс идет, как мне кажется, он близок к завершению — ни один зарубежный кредитор не кредитовал эти предприятия. И единственным источником ресурсов, в том числе и оборотных средств, является Внешэкономбанк».

Последующие события сделали эти инвестиции в ИСД фактически безнадежными. Сразу же после победы «евромайдана» в Киеве Сергей Тарута был назначен новыми властями Украины главой администрации Донецкой области, однако вступить в должность так и не смог. В августе 2014 года, в самый разгар боевых действий на Донбассе, был остановлен Алчевский меткомбинат, который по итогам 2014 года сообщил о чистом убытке в размере 20,2 млрд гривен — в 11,6 раза больше, чем годом ранее. Крупный убыток понес и еще один ключевой актив ИСД — Днепровский металлургический комбинат, находившийся за пределами боевых действий. В 2014 году он ушел в минус примерно на 1,9 млрд гривен, хотя и годом ранее показал примерно такой же отрицательный финансовый результат.

Конфликт на Украине обернулся и крупными убытками для ВЭБа: в 2014 году его чистый убыток составил 249,7 млрд рублей. Как поясняло руководство банка, это было связано с необходимостью резко увеличить расходы на резервирование (с 127 млрд до 326 млрд рублей) по олимпийским проектам и украинским активам. Международное рейтинговое агентство Fitch еще в 2013 году оценивало объем корпоративных кредитов, выданных на Украине с баланса самого ВЭБа, включая крупное финансирование приобретения активов, примерно в $ 7 млрд. При этом участие в приобретении контроля над ИСД было далеко не единственным украинским проектом ВЭБа.

Дальнейшая судьба Индустриального союза Донбасса была незавидной. Алчевский меткомбинат возобновил работу в 2015 году, формально находясь под украинской юрисдикцией благодаря перерегистрации в Северодонецке (часть Луганской области под контролем Украины). Однако после начала блокады Донбасса в феврале 2017 года предприятие снова остановилось и вскоре было национализировано. В декабре 2017 года, когда оно заработало уже на российском сырье, руководство ИСД заявило о потере контроля над АМК. В октябре прошлого года Хозяйственный суд Луганской области объявил о банкротстве комбината, хотя это лишь формальное решение, констатирующее полный выход АМК из украинской юрисдикции. По имеющимся данным, на сегодняшний день предприятие находится под управлением зарегистрированной в Южной Осетии компании «Внешторгсервис», которая ассоциируется с именем Сергея Курченко — перебравшегося в Россию украинского олигарха, близкого к экс-президенту Виктору Януковичу.

Под банкротством оказался и Днепровский меткомбинат, хотя, как заявил в мае Сергей Тарута, предприятие продолжит работу. В последнее время активность Таруты больше связана с политикой, а не бизнесом — он возглавляет украинскую партию «Основа», а также собирался участвовать в последних выборах президента Украины, но снял свою кандидатуру в пользу Юлии Тимошенко. По версии украинского журнала «Фокус», текущее состояние Таруты составляет $ 137 млн (37 место на Украине) — существенно меньше, чем еще в 2012 году, когда Forbes ставил его на 12 место среди самых богатых украинцев с состоянием $ 780 млн.

А что же Олег Мкртчян, чье состояние «Фокус» в 2012 году оценивал в $ 1,25 млрд, а Forbes в $ 780 млн? В силу предшествующей биографии гендиректор ИСД после начала кризиса на Украине оказался гораздо ближе к России, чем его бывшие партнеры. Уроженец кубанского города Армавира, Мкртчян попал на Донбасс вскоре после окончания Ставропольского политехнического института и прошел в ИСД карьерный путь от начальника управления металлургии до одного из акционеров, одновременно укрепляя связи с Россией.

Российский бизнес Олега Мкртчяна концентрировался прежде всего в его родном Краснодарском крае. В 2006 году ИСД заявил о планах построить в Армавире крупный металлургический завод с объемом инвестиций в 1,5 млрд рублей, а затем выступил спонсором краснодарского футбольного клуба «Кубань». В конце 2008 года собственником контрольного акций Кубани стал сам Мкртчян, проявлявший к футболу немалый интерес — он также был одним из основателей донецкого ФК «Металлург» и армянского клуба «Бананц». Благодаря финансированию Мкртчяна «Кубань» в 2013 году добилась лучшего результата за всю свою историю — пятого места в российской Премьер-лиге, позволившего дебютировать в Лиге Европы. После этого было объявлено о планах строительства нового стадиона на 45 тысяч зрителей стоимостью 250—270 миллионов евро, однако этот проект так и не был начат из-за войны в Донбассе. Развалился и проект металлургического завода в Армавире, стоимость которого постепенно выросла почти до 10 млрд рублей. Строительство предприятия неоднократно переносилось, но запустить его так и не удалось. В октябре 2016 года Арбитражный суд Краснодарского края признал АМЗ банкротом.

Серьезные проблемы возникли и у другого кубанского проекта, связанного с именем Олега Мкртчяна — производства древесных плит компании ПДК «Апшеронск» стоимостью 9,5 млрд рублей, под которое выделили порядка 3 тысяч кв. км леса. Это предприятие, в числе кредиторов которого назывался все тот же Внешэкономбанк, было достроено к 2014 году, но затем погрязло в долгах — спустя три года они оценивались более чем в 16 млрд рублей. Кроме того, Мкртчян имел отношение к ряду других российских предприятий — обанкротившемуся металлургическому заводу «СтавСталь» в Невинномысске (Ставропольский край), Ревякинскому металлургическому комбинату в Тульской области и др. Его также называли акционером российских компаний Polyus Gold и «Сибуглемет».

В последние несколько лет Мкртчян, по некоторым сведениям, получивший российское гражданство, жил преимущественно в России. Об уголовном деле против него стало известно в феврале прошлого года, когда Мкртчяну, задержанному в Москве, предъявили обвинение в хищении порядка 1 млрд рублей кредитных средств ВЭБа, которые привлекались на развитие предприятий ИСД, но были выведены на офшорную структуру и потрачены на другие проекты. Однако затем объем претензий к бизнесмену резко увеличился. В конце прошлого года, когда следствие по делу Мкртчяна завершилось, его обвиняли в хищении уже 85 млрд рублей кредита Внешэкономбанка, выданного в 2011 году кипрской компании Margit Holding Ltd для финансирования Алчевского меткомбината под залог его акций.

Как сообщал «Коммерсантъ» со ссылкой на собственные источники, до 2014 года Мкртчян выплатил в качестве процентов по этому кредиту $ 40 млн, однако в 2016 году право требования по нему было переуступлено Фонду промышленных активов — стопроцентной «дочке» ВЭБа. К тому времени руководство банка успело смениться — вместо Владимира Дмитриева, при котором ВЭБ активно финансировал украинские проекты, в феврале 2016 года его председателем стал Сергей Горьков, а в мае 2018 года, когда следствие по делу Мкртчяна уже шло, на смену ему пришел бывший первый вице-премьер правительства РФ Игорь Шувалов. При нем ВЭБ активизировал требования к ряду своих крупных заемщиков, и к завершению слушания дела Мкртчяна в Московском городском суде в нем фигурировала уже совершенно фантасмагорическая сумма в более чем 198 млрд рублей. При этом с самого Мкртчяна взять было почти нечего — в списке его арестованного имущества фигурируют автомобиль, 1,5 млн рублей и совсем небольшие для крупного бизнесмена суммы в долларах и евро. Издание «Фокус» оценивает его нынешнее состояние всего в $ 133 млн — ничтожная сумма в сравнении с объемом предъявленных ему в России претензий.

Впрочем, желающие взыскать с Олега Мкртчяна крупные суммы имеются не только в России. В мае стало известно, что бывший акционер ИСД Виталий Гайдук обратился в британский суд с исками к своим бывшим партнерам Мкртчяну и Таруте в связи с тем, что они якобы недоплатили ему $ 800 млн при разделе корпорации в 2009 году (тогда Гайдук получил $ 950 млн). Аргументация Гайдука основана на том, что между партнерами на тот момент имелась договоренность: если российские инвесторы дадут за контрольный пакет акций ИСД выше, чем, чем их собственная оценка, то Гайдуку за выход из бизнеса полагается дополнительный бонус. Поэтому в иске в британский суд Гайдук напоминает, что при продаже 50% плюс две акции ИСД Тарута и Мкртчян получили $ 2,7 млрд в виде долгосрочного кредита. Эта сумма в целом соответствует объему требований, которые были предъявлены к Мкртчяну в России после завершения следствия: 85 млрд рублей эквивалентны $ 2,7 млрд на середину 2011 года. Однако отвечать Мкртчяну пришлось, вероятно, и за себя, и за того парня, потому как именно он являлся генеральным директором ИСД. Хотя и Сергея Таруту не миновали иски с российской стороны. Еще в мае 2014 года на Кипре решением суда была арестована часть его активов по требованию российского банка ВТБ, который кредитовал совместный проект Таруты с Александром Катуниным. Среди этих активов называлась и офшорная структура, на которую была записана часть акций ИСД.

Попытки вернуть хотя бы часть вложений ВЭБа на Украине, видимо, будут предприниматься и дальше. В конце июня стало известно, что банк обратился в Арбитражный институт Торговой палаты Стокгольма с иском к Украине, потребовав возместить убытки, причиненные своему дочернему Проминвестбанку. Как полагает ВЭБ, эти убытки стали результатом нарушения украинской стороной соглашения о взаимной защите инвестиций, подписанного между кабмином Украины и правительством России еще в 1998 году. Объем средств, вложенных ВЭБом в развитие купленного в 2008 году Проминвестбанка, оценивается более чем в $ 2,7 млрд. Однако вопрос о том, как тратились $ 8 млрд, предположительно, вложенных в ИСД, и где оказались эти деньги, по-прежнему остается открытым.

Олег Поляков