Будущий глава Минкульта Латвии намерен бороться с русской прессой

В Латвии хотят ввести налог на русский язык. Им предлагает обложить прессу будущий министр культуры Латвии Наурис Пунтулис, пишет рижская газета «Сегодня».

«У меня предусмотрено сотрудничество с министерством сообщения, переговоры с „Латвийской почтой“, — заявил кандидат в правительство от праворадикального Национального блока Наурис Пунтулис. — Не думаю, что налогоплательщикам нужно финансировать снабжение окраин Латвии враждебными государству русскоязычными масс-медиа. Эту ситуацию можно регулировать меняющейся ставкой НДС. Одна ставка будет для прессы, печатающейся на государственном языке медиа. Другая, высшая ставка — может быть для медиа, печатающихся на языке третьих стран, еще другая ставка, например, для изданий эротического характера».

Отметим, что Наурис Пунтулис (1961) начинал как рок-музыкант. «Он был звездой рок-н-ролла с антисоветским и языческим оттенком — он являлся фронтменом группы Perkons (Бог грома. — EADaily), которая и в 80-е годы в Рижском рок-клубе считалась одной из самых „отмороженных“. Свое патриотическое реноме он пронес, будучи уже тенором Латвийской Национальной оперы, советником министра культуры Даце Мелбарде и главой думской фракции Нацблока», — пишет журналист Никита Красноглазов.

Напомним, Пунтулис в интервью газете Neatkarīgā rīta avīze («Независимая утренняя газета») заявил, что не следует бояться того, что зритель или слушатель, не получив перевода на русский, уйдет в медийное пространство другого государства. «Если человек готов интересоваться политическими процессами в стране, то пусть делает это, используя государственный язык», — сказал политик. При этом он добавил, что «СМИ и их содержание в условиях гибридной войны являются важным вопросом госбезопасности».

А вот какие «теплые» слова посвятил будущий министр культуры русскоязычным жителям Латвии: «У тех, кто по-прежнему идентифицирует себя с Советским Союзом, нет ничего другого, как „победа над фашизмом“. Чем еще им гордиться? Тем, что они 70 лет портили жизнь половине Европы? Большевистским переворотом 1917 года, когда сжигались книги и художественные работы? Уничтоженными миллионами людей? Бедностью, овладевшей большей частью территории? Русским, большой нации, не по нраву, что мы их заставляем учить латышский язык».

Заявления Пунтулиса вызвали панику даже у «лояльных» русскоязычных журналистов Латвии. «Сразу же хочу заметить, что „медийное пространство на русском языке“ в Латвии, которое не хотите финансировать, — это не вообще вся русская пресса, которая в подавляющем количестве является частными изданиями и зачастую, увы, вполне пророссийскими. То, что имели в виду Вы — это четвертый канал „Латвийского Радио“, это русская сетка программ латвийского ТВ-7 (давно уже изрядно урезанная) и портал Rus.lsm.lv, на котором я работаю. Впрочем, там столько платят, что если бы Вы узнали, то заплакали бы — я лично получаю раз в 15 меньше, чем человек в той должности, которую собираетесь занять Вы. Поэтому работаю и в других изданиях. Например, в „Русской Германии“, которая на днях мне заказала публикацию о состоянии русского языка в Латвии, и я напишу о состоянии том, упоминая и Ваши слова», — пишет в Facebook журналист Андрей Шаврей.

«Так вот, эти три многострадальных общественных СМИ заведомо лояльны Латвийской Республике. Хотя слово „лояльные“ мне противно — это вроде „я не против, хотя, если что…“ Но это не просто лояльные издания, в них работают настоящие патриоты Латвии. И я в том числе, среди прочего. Что значит перестать финансировать эти порталы? Это означает доставить радость тому самому „Русскому миру“, который в случае печального исхода только бы потер довольно руки: смотрите, они закрыли свои собственные „лояльные“ СМИ. Впрочем, в интервью том Вы говорите, что считаете, что не следует бояться того, что зритель или слушатель, не получив перевод на русский, уйдет в другое медийное пространство. „Если человек готов интересоваться политическими процессами в стране, то пусть делает это, используя государственный язык“, — говорите Вы. Так вот, я хочу уверить Вас, что уйдет он, уйдет. И тому есть уже много примеров. Причем, уйдет туда, где нет ни слова, например, о латышской культуре, уж не говоря о латышской политике. Могу Вам сказать, что, вручая мне в 2001 году диплом лауреата приза „Надежда журналистики“, доцент Мозерс сказал, что весьма впечатлен, какой объем именно о латышской культуре на русском языке выдаю, например, я. И сейчас, между прочим, этот объем с моей стороны только увеличился. А сколько объема „некультурной“, чисто политической и общественно-значимой информации выдают сегодня мои коллеги с общественных „русскоязычных“ СМИ», — взывает Шаврей.

По его мнению, если не будет «русскоязычных» порталов и каналов, то «русскоязычный» житель Латвии не пойдет на местные порталы на латышском. «Поскольку родной язык он и есть родной. А выбор на русском есть. И какой! Увы, не всегда он дружественный, между прочим. А вы собираетесь отказаться от дружественного, собственного. Понимаю, что, возможно, все это Вы сказали для своего избирателя. Возможно, эти не огромные суммы для „русскоязычных“ общественных СМИ — тяжкий довесок на Минкульте? И хочется избавиться, скинув на какой-нибудь интеграционный фонд? Кстати, уважаемый Наурис, а как у нас там с интеграцией, коей заведует Минкульт? И что Вы делаете во имя нее? Хочу сказать, что защита своей культуры за счет половины населения — это печаль и это ведет нас к неведомому ужасу. Я не знаю, что добавить… Могу только напомнить, что в январе 1991 года, когда в Риге были баррикады в защиту независимости, во всю силу работал русский канал „Латвийского Радио“, репортажи с места событий вели ставшие легендами того времени журналисты Марина Костенецкая и Татьяна Зандерсон. Журналист Сергей Крук работал на подпольной станции „Латвийского Радио“ в Саласпилсе. Это не просто лояльные, это наши журналисты! И лишать спустя годы, когда мы уже в Европе, доступа сотен тысяч „русскоязычных“ Латвии к информации на родном языке — это та самая бомба (извините за громкое слово), которая взорвется не знаю как», — сокрушается журналист.

«Впрочем, я знаю как. Уже сейчас некоторые коллеги, знающие мою позицию „хорошего русского“, подсмеиваются надо мной, причем те самые, кто боролся за независимость на баррикадах: „Ну что, твои дружки латыши подставили тебя?“ Обидно, досадно… Некоторые готовы теперь пойти к тому самому памятнику „освободителям“ — Вы только повод дайте! Ну Вы даете!) Я беседовал сегодня на одной выставке с коллегой с русского общественного портала. Ее трясло. У нее после Ваших слов, извините, стресс. Она думает об эмиграции — не на Восток, а на Запад. Она не знает, как смотреть в будущее. Думаю, это и стало причиной этого печального письма. Она, как и я, весьма прилично говорит по-латышски (я постоянно даю интервью на государственном языке на радио, на телевидении — все в норме), но понятно, что редкий из нас будет перфектно (во словечко интеграционное-то!))) писать по-латышски на литературном языке Райниса, точно так же, как Вы вряд ли напишите пару абзацев перфектно на языке великого Пушкина», — заключает Андрей Шаврей.