Так будет горячая война с Ираном или нет? Израиль в фокусе

Портал mignews.com опубликовал аналитическую статью публициста Иры Коган под заголовком «Вспомнили о демократии».

25 мая в Тель-Авиве прошел бурный митинг «Щит для демократии», собравший почти сто тысяч участников. Мероприятию предшествовала активная кампания в соцсетях, где оппозиционные политики разъясняли, какую опасность для демократического устройства государства несет возможное предоставление Нетаньяху иммунитета от судебного преследования и его намерение ограничить полномочия Верховного суда. На митинге Бени Ганц сообщил, что создает новую партию, которая будет защищать израильскую демократию и ее институты (разумеется, от Нетаньяху).

Не вызывает удивления, что десятки тысяч людей по первому зову бросаются на защиту самого ценного общественного достижения. Также неудивительно, что левые политики берут на вооружение эту чрезвычайно выигрышную тему. Для современного общественного деятеля нет хуже обвинения, чем прослыть врагом демократии.

И все же — что мы называем израильской демократией? Что именно собралась защищать оппозиция и ее сторонники на площади?

Происходящее сейчас напоминает недавние дебаты по поводу Основного закона о национальном характере государства. Их участники, какую бы позицию они не занимали, рано или поздно упирались в тот факт, что демократия в Израиле не такая, как, скажем, в Швейцарии или в Канаде. Формально, если иметь в виду выборную многопартийную систему, то мы — демократия (как, впрочем, и Иран, и Афганистан, и та же Турция, с лидером которой в последнее время любят сравнивать Биби его противники). Но все же у нашей демократии очень своеобразный акцент. И появился он не из-за Нетаньяху и не из-за многолетнего правления правых, а заложен изначально, при создании государства.

Прежде всего, не может быть образцом демократии страна, которая практически непрерывно ведет войну. Мы вынуждены содержать огромную армию, и каждый гражданин (с определенными исключениями) обязан в ней отслужить, а потом являться на резервистские сборы. Обязательная армейская служба уже отчасти нарушает права человека, точнее, право выбора. У израильской молодежи такого права — служить или не служить — нет.

Здесь, конечно, сразу же возникает вопрос об ультраортодоксах, которые в армии не служат, причем — пока еще — на законных основаниях. Целая прослойка населения освобождена от обязанности, которую несут все граждане страны, что, безусловно, не согласуется с демократическим принципом равенства. Призыв харедим на армейскую службу — лишь часть огромной проблемы, связанной со взаимоотношениями религии и государства, которые у нас не отделены друг друга. Это порождает массу особенностей нашей специфической демократии.

Страна живет по еврейскому календарю и отдыхает по еврейским праздникам. Целым отраслям нужно специальное разрешение, чтобы работать в шабат. Государственные учреждения обязаны соблюдать кашрут. Возможность людей вступить в брак, развестись, быть похороненными регулируется Главным раввинатом. Большинство ультраортодоксов не работает, не служит в армии, не платит налогов, получает пособия от государства — и при этом навязывает остальному населению свои правила. Демократия? В ТАНАХе не упоминается. Именно так звучал один из аргументов при утверждении закона о национальном характере.

Часть законодательства Израиля до сих пор опирается на положения раввинистического иудаизма. Галахический закон ущемляет права сексуальных меньшинств и женщин. Конституции в Израиле, как известно, нет, но плохо даже не это (нет ее и в Англии), а то, что многие считают ее ненужной, — мол, и так все устроено правильно. Точнее, правильно для нас, израильтян.

Главное обвинение в адрес премьера — его попытки контролировать Верховный суд, что нарушает основной принцип демократии о разделении ветвей власти. Но до сих пор судебная «ветвь» так активно вмешивалась в государственную политику, что были все основания говорить о контроле суда над правительством. Это тоже выглядит не слишком демократично.

И наконец, Израиль всегда позиционировал себя как еврейское государство, со всеми вытекающими последствиями для граждан-нееврев. Национальное государство с точки зрения демократии — нонсенс. Само сочетание национального и демократического кажется невероятным, как соединение воды и масла, — но нам это удалось.

Так есть демократия в Израиле или нет? Разумеется, есть, но своя, израильская. Многое в ней стоило бы изменить и подправить, но мы не можем полностью отказаться ни от еврейского характера государства, ни от иудаизма, ни от военизированного общества. Если подгонять Израиль под западный стандарт, то он действительно потеряет свою идентичность. Поэтому, когда массы по призыву политиков встают на защиту демократии, им стоит хорошо представлять себе, о чем идет речь. Возможно, они собираются защищать то, чего нет. (mignews.com)

Газета «Еврейский Мир» опубликовала аналитическую статью Владимира Янкелевича, израильского обозревателя по военно-политической тематике, под заголовком «Или будет война, или нет!».

«В современной ситуации есть два выхода: или будет война, или нет. Если нет — это хорошо, а если будет, — есть два выхода…»
Из старого анекдота…

Вопрос дня сегодня — будет война или нет с Ираном. Формулировать его можно по-разному, но суть его одна — хватит ли разума избежать войны!

Но дело в том, что война уже давно идет, только она отличается от тех картинок войны, которые обычно видим на экранах кинотеатров или телевизоров. Это прокси-война (англ. proxy war), война по доверенности. В такой войне как минимум один из участников пытается достичь своих целей с использованием сил и ресурсов третьей стороны. Дуайт Эйзенхауэр назвал прокси-войны — «войнами, ведущимися чужими руками».

Это не ново, все это «уже было в веках, бывших до нас». Например, Османская империя активно использовала в своих целях берберийских пиратов, а Англия и Франция — каперов вместо военного флота. Непрямое вмешательство — главный признак такой войны.

Но только в настоящее время войны «по доверенности» стали основным видом военных действий. Их привлекательность определяется следующими факторами:

• стремлением избежать негативных международных реакций со стороны союзных стран, важных торговых партнеров или межправительственных организаций, таких как Организация Объединенных Наций;
• возможностью минимизировать финансовые затраты на войну; поддержка нерегулярных войск, повстанцев, негосударственных субъектов значительно дешевле использования собственных вооруженных сил;
• усталостью от войны, то есть ситуацией, когда общество не приемлет войну в принципе, не желает посылать своих солдат в бой, а воевать, вроде, очень нужно;
• возможностью слабого противника бросить вызов сильному из-за спины «мирного населения».
• И немаловажным фактором является возросшая поражающая способность современного оружия. Зачем подставлять себя под удар, пусть грязную работу выполнят сторонние негосударственные структуры. В конце концов, они именно за это деньги получают.

Прокси-войны обычно принимают форму финансирования, военной подготовки, поставок вооружения или других форм материальной помощи, дипломатической поддержки и других действий, которые помогают продолжению военных действий.

Сегодняшняя ближневосточная война — иранский продукт. Она направлена против суннитских монархий, и, как без этого, «малого сатаны» — Израиля и «большого сатаны» — США. Исполнителями являются ХАМАС, «Хизбалла», «Исламский джихад»*, йеменские хуситы и более мелкие структуры.

И вот именно как эпизоды идущей войны, как боевые действия нужно рассматривать:

• атаку хуситов с помощью беспилотников-камикадзе на объекты нефтяной инфраструктуры Саудовской Аравии; в частности, под удар попали нефтеперекачивающие станции, снабжающие нефтепровод, по которому нефть из глубины страны идет в порты Персидского залива;
• нападение на два нефтяных танкера, о котором рассказал министр энергетики Саудовской Аравии Халид аль-Фалих;
• нападение на четыре торговых судна в районе порта Фуджейра; МИД ОАЭ назвал это «актом вредительства»;
• попытки КСИР закрепиться на границах Израиля;
• безусловно, актом этой же войны является ракетный обстрел Израиля, атаки с территории Газы;
• ракетный обстрел района посольства США в Багдаде.

Этот список, естественно, не исчерпывает все эпизоды идущей войны. Важно понимать, что эти действия — не всплеск агрессивности у какого-то полевого боевика, это системные действия прокси-войны.

Война не бывает в одиночку. В одиночку только со своей совестью воевать можно, а в этой войне иранским амбициям противостоят США, Израиль и Саудовская Аравия…

Есть и ответные действия. Это:

1. Удары 17 и 18 мая по иранским позициям в Сирии. Израильский сайт Nziv со ссылкой на западный военный источник пишет, что к югу от Дамаска в результате удара ЦАХАЛа была уничтожена партия иранских ракет «Фаджар» и противотанковых комплексов «Корнет» иранского производства. ЦАХАЛ удар не комментирует.

2. Удар США в самое больное место Ирана — нефтяной экспорт. Госсекретарь США Майк Помпео заявил: «Цель Вашингтона — свести иранский нефтяной экспорт к нулю». До введения первых санкций, в мае 2018 г., Иран экспортировал более 2,5 млн барр. в сутки, отмечает Reuters. В апреле 2019 г. экспорт не превышал 1 млн барр. в сутки. США вряд ли удастся полностью остановить иранский экспорт, но могут поставить под угрозу поставки по крайней мере половины экспорта в настоящее время.

3. США признали террористической организацией иранский «Корпус стражей исламской революции». Это элитное формирование иранской армии активно финансирует и пропагандирует терроризм как инструмент государственного управления. Казалось бы, какая разница, — признали, не признали… Но этот акт ставит в США вне закона всех тех, кто взаимодействует с КСИР, даже через посредников… А рисковать отношениями с США желающих не много.

Ситуация не обязана быть симметричной и продолжаться в том же духе: ХАМАС или хуситы постреляли, по ним ударили, а Ирану прикрутили нефтяной кран. Она может внезапно перейти в иную стадию, спровоцировать большую войну.

И вот:

4. США разворачивают дополнительные силы ПВО в регионе, в частности речь идет о системах типа «Патриот» для перехвата иранских баллистических ракет (потенциально «Саджил» и «Саджил-2», имеющих дальность 2000−2500 км) и ракет средней дальности, состоящих на вооружении «Хизбаллы».

5. США стянули в район Персидского залива как минимум семь военных кораблей — авианосец «Авраам Линкольн» и десантно-вертолетный корабль «Арлингтон» для поддержки своей группировки в Персидском заливе. Перебросили дополнительные бомбардировщики B-52 на катарскую военную базу.

6. В район Персидского залива вошли два ракетных эсминца класса Arleigh Burke — McFaul и Gonzalez, вооруженные крылатыми ракетами Tomahawk. Рядом с Персидским заливом, у побережья ОАЭ, находится универсальный десантный корабль Kearsarge. На его борту могут размещаться 20−30 самолетов и вертолетов, включая новейшие истребители-бомбардировщики пятого поколения F-35B.

7. Пресса озвучила план министра обороны США Патрика Шанахана по отправке 120 тысяч военнослужащих в регион Ближнего Востока для защиты от Ирана. Для вторжения мало, но вполне можно обойтись и без вторжения, ограничиться точечными ударами по военной инфраструктуре Ирана.

Король Саудовской Аравии Сальман бен Абдель Азиз Аль Сауд тоже принимает посильное участие. Он обратился к лидерам арабских стран с призывом прибыть в Мекку для обсуждения противодействия агрессии со стороны Ирана и поддерживаемых им йеменских повстанцев-хуситов.

Для чего это необходимо? Скорее всего, — для создания международной коалиции для удара по Ирану. В общем-то, США и сами могут справиться, но зачем выступать мировым жандармом, когда можно действовать в составе международных сил. А учитывая сомнительную позицию Европы, участие суннитов становится достаточно важным.

А что Израиль? Израиль сказал, что не будет вмешиваться в военную конфронтацию в Персидском заливе, но не так, как 25 лет назад, когда вождь иракского народа товарищ Саддам принялся обстреливать Израиль баллистическими ракетами Р-17 (по американской классификации — Scud). В этот раз Израиль не будет вмешиваться, если не подвергнется нападению со стороны союзников Ирана, таких как «Исламский джихад»* и «Хизбалла».

Контуры возможного будущего противостояния не обещают ничего нового, да и финал предопределен. Он полностью определяется военным и экономическим потенциалом сторон. Потому, если такая сильная военная держава, как США, выступит против Ирана, то военная победа Америки неизбежна.

Схема действий такова.

Первым наносится массированный удар крылатыми ракетами, в том числе и ракетами, наводящимися по радиолокационному лучу.

Этим ударом выбивают сначала объекты ПВО, затем уже с участием авиации сосредотачиваются на пунктах боевого управления и связи и военных базах, затем добивают всё, что уцелело от первых налётов, после чего уничтожается военная инфраструктура. Защитить свои военные, оборонные и политические объекты в Тегеране, Араке, Куме, Нетензе, Исфахане, главную военно-морскую базу в Бендер-Аббасе, базы и пункты базирования флота Бушир, Чахбехар, Бендер-Шахпур и Бендер-Ланге и длинный ряд других объектов Иран не сможет. Разве что словами в прессе и по телевидению.

В этом им хорошо помогает господин Кедми, представляемый господином Соловьевым израильским политиком. В частности, Кедми утверждает, что «с чисто военной точки зрения победить Иран невозможно». Видимо, Кедми усвоил арабскую поговорку, что со слов не платят налог.

Но Кедми просто пенсионер, оставшийся невостребованным, а вот рахбар Хаменеи — это совсем другое дело. Он ответил ассиметрично — в четыре раза увеличил производство низкообогащенного урана. А затем на встрече с официальными лицами и военнослужащими подчеркнул, что «окончательный выбор народа Ирана перед лицом врага — сопротивление во всех областях, потому что переговоры — это яд, а переговоры с нынешним правительством США — это яд вдвойне».

И добавил:

«Конечно, войны не будет, напротив, это столкновение — столкновение воли, и в этом отношении воля иранской нации и исламской системы сильнее врага и с божьей милостью мы и в этот раз одержим победу».

«Блажен, кто верует, легко ему на свете».

Но не только на вере стоит Иран. Он еще надеется на поддержку России в этой войне.

Об этом говорят различные СМИ, такие как, например, прилепинский сайт. Там некий Андрей Полунин на голубом глазу утверждает, что:

«Мы должны, я считаю, максимально помочь Ирану военно-технически и политически. Чтобы не дать американцам возможности достичь своих целей».

В принципе, мнение некоего Полунина особого значения не имеет, оно приведено здесь только как совершенно обычный, тривиальный образец подхода к проблеме. Примерно в таком же духе высказываются и иранцы.

Россия — союзник Ирана в Сирии. Но это не означает, что он союзник Ирана везде и во всем. Есть несколько серьезных проблем между Россией и Ираном, которые, на мой взгляд, не дают ему основания надеяться на поддержку России.

Это, во-первых, интересный вопрос, кто будет бенефициаром победы над оппозицией в Сирии, кто будет стричь купоны? Во время боевых действий Россия выступала практически как ВВС Асада, а Иран со своим сателлитом «Хизбаллой» — наземными войсками. Но бои закончились, и убрать Иран из Сирии — «это ли не цель желанная»?

Во-вторых, не видно прогресса по разделу шельфа Каспийского моря. А шельф достаточно богат нефтью и газом, чтобы стремиться оторвать себе кусок побольше. Когда Каспийское море было внутренним озером России, у Ирана была только узкая плоска шельфа вдоль его побережья. Сейчас, когда Каспийское море омывает берега пяти государств, Ирану хотелось бы все взять и переделить. Но кто же откажется от того, что привыкли считать своим.

И, в-третьих, Иран сделал своей политикой экспорт иранской революции. Иран имеет протяженные границы с постсоветскими исламскими республиками Центральной Азии, которые Александр Исаевич Солженицын назвал «мягким подбрюшьем России». России экспорт в эти республики исламского фундаментализма совсем ни к чему. Там и доморощенных проблем хватает.

Видимо, совершенно логично В. В. Путин 15 мая 2019 года на пресс-конференции по итогам встречи с австрийским лидером Александром Ван дер Белленом прокомментировал ситуацию вокруг Ирана. Он, в частности, сказал:

«Россия — не пожарная команда, мы не можем спасать все подряд, особенно то, что зависит не только от нас».

P.S.

Так будет горячая война с Ираном или нет?

Пока нет, но Иран делал революцию, по словам рахбара Хомейни, «не для того, чтобы снизить цены на дыни». С тех пор мало что изменилось, и необдуманные шаги со стороны Ирана вполне возможны. Как правило, американцы начинают полномасштабную военную операцию только после приведения своих войск в полную боеготовность. Но если Тегеран в ответ на американские санкции заблокирует Ормузский пролив или атакует американские войска в этом районе, то Вашингтон на это быстро отреагирует.

Я считаю, что, в случае самого негативного развития событий, ракетная атака Ирана на Израиль маловероятна. В случае попытки атаки ракеты Ирана должны преодолеть несколько рубежей ПВО, да и лететь им достаточно долго. Гораздо более реальную опасность представляют ракеты «Хизбаллы». Здесь важна политическая воля для нанесения необходимого удара в рамках «Доктрины Дахии».

«Доктрина Дахии» предполагает, что жилая местность, превращаемая боевиками в укрепленный район, рассматривается не как городская застройка, а как военный объект.

В соответствии с «Доктриной Дахии», дома, где были обнаружены огневые точки и фугасы противника, считались боевыми позициями противника. Их необходимо разрушать.

Потери среди мирного населения будут? Будут, но это война, она без потерь не бывает. (http://club.berkovich-zametki.com)

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ