Пашинян задействовал «пехоту революции»: Анкара и Баку ждут своего шанса

Суд Еревана 18 мая изменил меру пресечения в отношении экс-президента Армении Роберта Кочаряна, постановив освободить его из-под стражи. Ранее за бывшего главу государства поручились двое политических деятелей Нагорного Карабаха — действующий президент непризнанной республики Бако Саакян и его предшественник на этом посту Аркадий Гукасян. Последний был и остаётся доверенным лицом Сержа Саргсяна, ушедшего год назад в отставку с должности премьер-министра Армении на пике «бархатной революции». Сам Саргсян никак не обозначил свою личную поддержку Кочаряна — ни письменным поручительством, ни отдельным заявлением. Более того, он продолжает отмалчиваться, всячески уклоняясь от любых внутриполитических комментариев. По всей видимости, есть из-за чего. Излишняя разговорчивость бывшего армянского лидера ему сейчас может только навредить. Прецедент в виде Кочаряна на скамье подсудимых не располагает его карабахского земляка к разговорчивости. Впрочем, ситуация в «новой Армении» такова, что от неожиданностей в ней уже никто не застрахован. Вплоть до самого лидера «бархатной революции» Никола Пашиняна.

Решение ереванской судебной инстанции в пользу Кочаряна было бы опрометчиво рассматривать как поражение нынешнего главы правительства республики. Думается, на процессе по делу «1 марта» это не должно принципиально отразиться. Освобождение Кочаряна в целом не стало сюрпризом, оно было ожидаемо, ибо вписывается в логику последних процессов в Армении и вокруг неё. Это могло быть тактической «уступкой» Пашиняна за несколько месяцев до визита 1 октября в Ереван Владимира Путина для участия в очередном заседании Высшего совета Евразийского экономического союза.

Путин за Кочаряна письменно не поручался, но, в отличие от того же Саргсяна, и не отмалчивался. Поздравив 31 августа 64-летнего Кочаряна с его днём рождения, российский лидер дал понять, что ситуация с армянским экс-президентом под судом и тем более за решеткой представляется Москве избыточно радикальной и явно диссонирует с заверениями самого Пашиняна о том, что политических вендетт в «новой Армении» не будет. Но события стали развиваться по иному сценарию.

Видимо, в какой-то момент Пашинян не то чтобы передумал, а решил «оседлать волну» общественного протеста в связи с освобождением Кочаряна из-под стражи. Отсюда его вчерашний призыв к активистам заблокировать с утра понедельника работу судов в стране. Премьер решил действовать не как глава государства в парламентской республике, а фактически вспомнил собственный революционный опыт в бытность оппозиционером и вновь задействовал «революционную пехоту» в своих внутриполитических целях. Имеем классический пример известной модели поведения политиков: если ты не можешь пресечь некий процесс, тогда надо его возглавить. Плюс ко всему — своеобразная акция устрашения политических противников в исполнении Пашиняна, таким образом демонстрирующего, кто в «доме хозяин».

Премьер обещал сегодня выступить с заявлением о «ситуации в судебно-правовой системе» республики и объявить о начале «второго, самого важного этапа революции». Оппозиция подвергла жёсткой критике призыв Пашиняна, назвав его антиконституционным. Бывшая правящая Республиканская партия Армении осудила «беспрецедентное давление на судебную систему». Президент Армении Армен Саркисян, номинальный глава государства в парламентской республике, вечером 19 мая выступил с обращением, в котором призвал к политической «трезвости и терпимости».

Пашинян не понёс сколь-нибудь значимого политического ущерба после 18 мая. Однако его реакция на решение суда оказалась избыточно импульсивной. Предполагалось, что он укрепился в роли прагматичного деятеля, навсегда отказавшегося от первоначальной привычки принимать поспешные и эмоционально окрашенные решения. Между тем последние шаги премьера оказались далеки от прагматичности. Спустя сутки с оглашения судьёй постановления об изменении меры пресечения в отношении Кочаряна глава кабмина анонсировал старт «главного этапа революции» и призвал к блокированию входов и выходов в здания судов по всей Армении…

У Пашиняна не всё так благополучно, как может показаться при поверхностном взгляде. Высокий внутренний рейтинг — это далеко не панацея от всех бед. Скорее наоборот. Любой рейтинговый армянский политик привлекает к себе повышенное внимание недружественно настроенных по отношению к Еревану внешних сил.

С недавнего времени в Армении можно услышать один часто повторяющийся тезис, причём проговариваемый не только соратниками премьера: «Мы все должны помочь Пашиняну». Далее, как правило, идёт констатация того, что Пашинян находится под большой опасностью и может стать «следующей мишенью». Источник опасности для Пашиняна и Армении в целом, как можно понять, имеет ярко выраженный внешний характер, при этом старающийся действовать с опорой на некие внутриармянские элементы. Сразу отметим, что это не Соединённые Штаты, коим сейчас явно не до Армении.

Нынешняя американская администрация уже прошла этап разочарования в «новой Армении», поняв, что прежние антироссийские декларации бывших местных оппозиционеров, пришедших в мае 2018 года к власти, уже в прошлом. Российская база в закавказской республике остаётся на своём месте до 2044 года, как было оговорено ещё в бытность Сержа Саргсяна у власти (соглашение от 20 августа 2010 года). Армения не пересматривает своё членство в Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Работа над Объединённой группировкой войск (сил) ВС Армении и ВС России в Кавказском регионе коллективной безопасности, а также над созданием объединённой системы ПВО двух союзников продолжена. Ереван закупает новые российские вооружения, по просьбе Москвы и в соответствии со своими национальными интересами посылает в Сирию гуманитарную миссию (заметим, первой из всех стран-участниц ОДКБ). Наконец, Ереван сохраняет членство в ЕАЭС. Этого пока достаточно, чтобы заокеанский партнёр республики несколько угомонился, вновь удостоверившись в лимитах своего влияния на коррекцию внешнеполитической ориентации Армении.

Внешний источник тревог по поводу уязвимости Пашиняна находится совсем близко к Армении. Турецко-азербайджанский тандем никогда не упустит малейшей возможности ослабить Армению до состояния несопротивляющегося соседа. Ни Россия, ни Иран, ни даже США в слабой Армении не заинтересованы. Первые два государства — не заинтересованы категорически. К армянской «бархатной революции» Анкара и Баку никоим образом руку не приложили. Домыслы по этому поводу выглядят просто смехотворными. Другой вопрос, что сопредельные Армении страны, находящиеся с ней в состоянии скрытого (Турция) и открытого (Азербайджан) военно-политического конфликта, горят желанием воспользоваться разбродом и шатаниями в Армении, которые, к сожалению, с мая прошлого года представлены здесь вдоволь.

На что могут надеяться и в меру своих ограниченных возможностей влиять Анкара и Баку? Если предельно лаконично — на дальнейшую хаотизацию внутри действующей армянской власти, с распространением системного сбоя на все её ветви.

В Национальном собрании (парламенте) Армении правящий блок «Мой шаг» представлен крайне мозаичной массой, скрепляющим элементом которой выступает, пожалуй, лишь лояльность к признанному лидеру — Николу Пашиняну. Если в бывшей партии власти во главе с Сержем Саргсяном перед «революцией» присутствовали отчётливые признаки раздробленности и фрагментации на отдельные группировки, то в нынешней правящей фракции (88 кресел в 132-местном Нацсобрании) это уже становится нормой её существования. Так долго продолжаться не может, и в какой-то момент, когда рейтинг Пашиняна начнёт демонстрировать тенденцию на снижение, «Мой шаг» незамедлительно столкнётся с центробежными процессами. Те, в свою очередь, спроецируют беспорядок и следующий за ним системный сбой и на работу исполнительной власти.

Нынешний кабинет министров Армении, за исключением единичных профессионалов-технократов, является аморфной массой высокопоставленных чиновников, лишённых сколь-нибудь серьёзного опыта работы на ответственных государственных постах. Там много личностных амбиций и критически мало профессионализма. К тому же на средних и ниже среднего этажах бюрократического аппарата множество чиновников, по меньшей мере симпатизирующих вовсе не «лидеру революции», а его политическим оппонентам. Латентное недовольство внутри госаппарата, особенно после учинённой Пашиняном «министерской реформы» (сокращение количества министерств с семнадцати до 12), становится бомбой замедленного действия.

В каких отношениях правительство Пашиняна находится с судебной властью, можно было убедиться после произошедшего накануне обострения. Засилье кадров «старой Армении» в третьей ветви власти просто колоссальное.

Отдельным вызовом для премьера станет политическая ситуация в непризнанной Нагорно-Карабахской Республике, где в следующем году пройдут одновременно президентские и парламентские выборы. Там назревает нечто большее, чем просто неприятие в адрес Пашиняна со стороны группы его политических противников. Противостояние принимает выраженный конфронтационный характер с взаимными обвинениями, балансирующими на грани личностных оскорблений. Если отношения властей в Армении с сильными военно-политическими фигурами в Карабахе обострятся до рисковых для устойчивости государственных систем в обеих республиках уровней, это станет величайшим подарком для региональных противников страны. Ближе к весне следующего года, на которую запланированы выборы в Карабахе, можно ожидать очередного обострения в самой Армении.

А пока «революционная пехота» с присущим ей рвением откликнулась на призыв своего главнокомандующего и перешла к блокировке зданий судебных инстанций. В частности, в эти часы заблокирован вход в здание суда общей юрисдикции в ереванской общине Нор-Норк, решением судьи которого в минувшую субботу из-под стражи был освобожден Роберт Кочарян, обвиняемый в свержении конституционного строя. Также заблокированы входы в здания других судов в Ереване, включая Конституционный суд страны.

Закавказская редакция EADaily