Транзит Грузия — Россия через Южную Осетию: «варианты можно найти»

После последовавшего за завершением холодной войны распада Советского Союза глобальные западные элиты принялись активно «переваривать» советское наследство, распространяя свою политическую и экономическую власть на бывших вассалов и сателлитов социалистической империи. Этот процесс, то ускоряясь, то замедляясь, продолжается до сих пор. Волею судеб маленькая Южная Осетия стала точкой приложения усилий по вытеснению России из Закавказья. Несмотря на заявления официальных должностных лиц США о том, что в войне 2008 года они ни при чём, что они предостерегали, удерживали Михаила Саакашвили от военной авантюры, следы работы западных советников и спецслужб видны невооружённым взглядом. Цели нанести России военное и моральное поражение, поставить под вопрос её присутствие не только в Закавказье, но и на всём Большом Кавказе не увенчались успехом. Но соперничество теперь уже на полях дипломатических сражений продолжается.

Используя стремление правительства России к вступлению в ВТО, Грузия навязала заключение соглашения «Об основных принципах механизма таможенного администрирования и мониторинга торговли между правительством Грузии и правительством Российской Федерации», которое было подписано 9 ноября 2011 года. В соответствии с этим соглашением вводился особый порядок администрирования и мониторинга на таможенной границе России с Южной Осетией и Абхазией. Изначально речь шла только о двух этих участках границы, но в итоговый документ попал и участок российско-грузинской границы в районе населенного пункта Верхний Ларс. Этот особый порядок администрирования предполагает передачу в интегрированную базу данных ВТО информации о товарах входящих/выходящих через торговые коридоры, указанные в этом соглашении. Также предполагается физический мониторинг грузов торгового характера представителями нейтральной мониторинговой миссии.

18 мая 2018 года было подписано соглашение между правительством Российской Федерации и федеральным советом Швейцарской Конфедерации о реализации соглашения между правительством Российской Федерации и правительством Грузии об основных принципах механизма таможенного администрирования и мониторинга торговли товарами от 9 ноября 2011 г. в отношении учреждения трастового фонда, был подписан также контракт на оказание услуг между Российской Федерацией и швейцарской компанией SGS. Тем самым было положено начало организации информационного контроля на таможенной границе России с Южной Осетией над товарными потоками в интересах Грузии.

Для чего же нужен этот механизм? Если ориентироваться на высказывания официальных представителей Грузии и России, можно сделать следующие выводы. Грузия через это соглашение практически вынуждает правительство России признать свои претензии на территории Южной Осетии и Абхазии, распространив, хоть и формально, свой контроль на грузовые потоки между собственно Южной Осетией и Абхазией с одной стороны и Россией — с другой стороны. Этот контроль выражается прежде всего в получении информации обо всех товарах, пересекающих югоосетинскую и абхазскую границы. И не стоит недооценивать такие возможности. Если сейчас не очень понятно, как Грузия может использовать эту информацию, то в будущем, возможно, мы станем свидетелями и судебного и санкционного преследования участников внешнеэкономической деятельности России и Южной Осетии.

Со стороны России это выглядит как некоторая уступка Грузии, что вполне в рамках курса на налаживание отношений. В правовом смысле это напоминает удовлетворение требования Таиланда об организации мониторинговой миссии на границе с Финляндией. И правительство России это понимает. Не случайно реализация этого соглашения затянулась на долгие семь лет. При этом ведутся разговоры о «практических вопросах налаживания связей между Москвой и Тбилиси». Что примечательно, за всё время существования пражского переговорного формата Абашидзе — Карасин не был озвучен ни один обсуждаемый вопрос, имеющий практический интерес, кроме вопроса мониторинга границы по факту представителями Грузии, поскольку нет сомнений, что информация швейцарцами будет собираться исключительно в интересах Грузии.

Что касается надежд Южной Осетии и Абхазии на возобновление товарного транзита, нормализацию торговых отношений с Грузией, то очевидно, что правительство Грузии не заинтересовано в экономическом возрождении признанных Россией стран и, наоборот, всячески поддерживает в политическом и экономическом пространстве мнение о Южной Осетии и Абхазии как о несостоявшихся государствах, не способных к самостоятельному существованию. Совсем недавно специальный представитель премьер-министра Грузии Зураб Абашидзе в интервью грузинскому телевидению заявил, что соглашение не подразумевает в автоматическом порядке начало транзита грузов через «оккупированные территории».

«Речь о мониторинге и таможенном администрировании, если что-то будет перемещаться между Россией и Грузией. Кроме того, следует подчеркнуть, что соглашение не подразумевает появления таможенников. Швейцарские эксперты из частной компании будут осуществлять это администрирование и мониторинг в случае необходимости. Если в будущем будет принято решение об этом (открытии коридоров. — EADaily), это станет отдельным политическим шагом», — сказал Абашидзе.

Также даже не обсуждается вопрос открытия железной дороги через Абхазию. В мае 2018 года, в дни подписания документа со Швейцарией о реализации соглашения, об этом заявил замглавы МИД РФ Григорий Карасин, комментируя состоявшуюся в Праге встречу с Зурабом Абашидзе.

«Вопрос железной дороги вообще не рассматривался ни в контексте РЖД, ни в контексте посольства, ни в контексте культурных связей», — сказал Карасин.

Тогда же свою позицию пояснил и премьер-министр Грузии Георгий Квирикашвили.

«Договор с SGS допускает перевозку грузов в Россию через неподконтрольный официальному Тбилиси Цхинвальский регион, если произойдет ЧП по дороге к ТПП „Казбеги — Верхний Ларс“», — сказал он.

В то же время, по его словам, на таможенной границе России в автоматическом режиме будет действовать система электронного обмена данными (СЭОД) для отслеживания и управления данными о торговле, коммерческими и логистическими данными компанией SGS. Вся информация, относящаяся к торговле, входящей либо выходящей из торговых коридоров, включая информацию, полученную посредством электронных печатей и GPS, будет передаваться компании SGS. На основе этой информации SGS будет осуществлять управление рисками и аудит данных. Компания SGS может рекомендовать уполномоченным национальным должностным лицам таможенных органов осуществить сверку и проверку конкретного груза на терминалах в присутствии представителей компании SGS.

То есть граница Южной Осетии и России проще не станет, де факто добавляется еще один вид контроля и собранная информация будет передаваться, по сути, грузинским властям.

Для России актуальность реального использования торговых коридоров через Южную Осетию и Абхазию возросла в связи с недавними событиями в Армении. Армения, как пишут аналитики, «по причине своей оторванности от РФ, постепенно дрейфует в сторону Запада». Это вынуждает РФ перейти к более действенным мерам по восстановлению сообщения со своим союзником в Закавказье. С двумя из четырех граничащих с Арменией стран (Азербайджаном и Турцией) границы закрыты. Очевидно, что Грузия является важным партнером для Армении в сфере транзита. И именно Грузия является посредником для вовлечения Армении в структуры НАТО и орбиту влияния США. Армянские военнослужащие в прошлом году уже участвовали в учениях НАТО, и в этом году уже объявлено об участии армянских подразделений в многонациональных учениях под эгидой НАТО Noble Partner и Agile Spirit в Грузии. И конечно, ни США, ни Евросоюз не заинтересованы в усилении влияния России на Армению в частности и на всё Закавказье в целом. Поэтому ни США, ни Евросоюз не будут подталкивать Грузию к открытию транзита через Южную Осетию и Абхазию, скорее, наоборот…

В свою очередь Южная Осетия хотела бы как равноправный партнер участвовать в транзитных соглашениях по обеспечению торговли между Россией и странами Закавказья. Изначально президент республики Анатолий Бибилов говорил о признании РЮО со стороны Тбилиси как об условии транзита. Он также заявил, что Южная Осетия должна быть представлена в соглашениях как равноправное государство, через которое проходит эта транзитная дорога, и, соответственно, отношения должны быть построены на этом равноправии. При этом необходимо осознавать, что Южная Осетия не имеет достаточного веса, чтобы диктовать свою волю Грузии и тем более России. В случае реализации соглашения Южная Осетия, очевидно, не станет препятствовать своему стратегическому партнеру РФ и пойдет на определенные уступки, что и подтверждают слова президента:

«Если будет реальное желание открыть транзит у всех участников, я думаю, варианты найти можно».

Все участники процесса, очевидно, не склонны слишком политизировать ситуацию и, разумеется, будут обходить острые углы, тем более, как уже было заявлено, речь в договоре будет идти не о государствах, а о географических координатах — с тем, чтобы стороны договора сохранили нейтральный подход к статусу Абхазии и Южной Осетии. Кроме того, как было сказано выше, транзит предполагается только в случае ЧП на военно-грузинской дороге и реальное наполнение торгового коридора возможно только в случае отдельного политического решения, а стремления к таковому у Грузии нет. Надежды же некоторых обывателей на возрождение некоторого подобия Эргнетского рынка, существовавшего с 1999 по 2004 годы, и вовсе беспочвенны. Грузинская сторона не раз заявляла, что «позиция Грузии в отношении Сухуми и Цхинвали хорошо известна — это налаживание торгово-экономических отношений, установление контактов между людьми и после восстановления доверия — обсуждение статуса этих территорий». Грузинская сторона никак не препятствует товарообороту, но проблема в том, что товаров осетинского происхождения в Южной Осетии практически нет, а беспошлинно торговать российскими товарами у себя Грузия не позволит. Поэтому существуют только гуманитарные контакты, в основном по линии медицинской помощи.

Для осетинской стороны очевидно одно — появление швейцарской мониторинговой миссии на границе Южной Осетии и Грузии является серьёзным предупреждением властям Южной Осетии о том, что времени на наполнение института государственности Южной Осетии реальным содержанием остаётся всё меньше. Необходимо, наконец, от восстановления разрушенного переходить к развитию и политики, и экономики, и социальной сферы Южной Осетии.

30 ноября 2019 года Грузия внесла свой взнос в трастовый фонд, и это значит, что в марте швейцарцы должны приступить к работе.