Эстонские ученые вышли на акцию протеста из-за недостатка финансирования

Сегодня, 13 февраля, в таллиннском Доме Стенбока проходит заседание Эстонского государственного совета по науке и развитию, сообщает портал Delfi.ee. За полчаса до его начала перед Домом правительства собрались несколько десятков ученых, пожелавших выразить протест по поводу недостаточного финансирования научной сферы.

Напомним, что это не первая акция протеста со стороны эстонских работников науки — в апреле прошлого года они провели в Таллине «Марш ученых». Политики страны давно обещают начинать вкладывать в научное развитие на менее 1% от ВВП государства, и ученые добиваются от них исполнения этого обещания.

В частности, генетик Ричард Тамме заявил:

«Наука вне национальности, более того, она объединяет различные народы и культуры. Потому что всё делается ради одной цели — исследования объективной реальности, ее понимания и применения, то есть для улучшения жизни».

По его мнению, все митинги и марши не обязательно приведут к желаемому результату, но без подобных акций надеяться на что-то точно не стоит.

«Один процент от ВВП — это не так много, в сравнении, к примеру, с затратами на науку в США или Швеции. Но достижение показателя в 1% было бы хорошим начинанием для Эстонии», — считает Тамме.

В науке, по его словам, важны как создание хороших условий для работы, так и высокие зарплаты ученых. Сейчас лаборатории, по словам Тамме, в основном оснащены качественной техникой, но ученым не хватает грантов. Поэтому многие покидают Эстонию, чтобы продолжать научную деятельность за рубежом или вовсе уходят в другие сферы.

«На эстонском рынке труда практически нет места для людей с ученой степенью, кроме разве что университетов, да и там работы становится все меньше и меньше, — заявил ранее в интервью Федеральному агентству новостей научный сотрудник Тартуского университета Сергей Долгов. — А если учесть повсеместную проблему с возрастной дискриминацией, если ты доктор философии после 45-ти, и твое место „усыхает“, то остается одно. Фальсифицировать CV и искать непритязательную работу. Многие ученые и преподаватели сейчас живут в ожидании сокращений или перевода на частичную занятость».

Долгов добавляет: «Судите сами, общее бюджетное финансирование науки и высшего образования составляет около 0,8% ВВП (порядка € 180 млн — EADaily). А доля базового безусловного бюджетного финансирования науки составляет всего 0,5% ВВП (более € 110 млн). Недостающие деньги (реальные расходы на науку и высшее образование доходят до 1,2%-1,4% ВВП) как-то добираются за счет так называемого проектного финансирования и европомощи, но и то, и другое — слишком нестабильные источники. Более того, из европомощи должна финансироваться в основном инфраструктура. Как обещало правительство, доля базового бюджетного финансирования науки и образования должна была быть повышена, а общие бюджетные расходы на науку и образование доведены до 1%-1,2% ВВП (около 230−250 млн евро). Но этого не произошло».

Между тем, по словам Долгова, причина недофинансирования науки и высшего образования достаточно очевидна.

«Оборонные расходы Эстонии после 2014 года выросли примерно на те же самые 0,3% ВВП, которые так необходимы для финансирования науки и образования. Планируется поднять их до 2,5% ВВП. Причина — усилившийся вектор вражды-страха перед Россией, который был задан в середине 1990-х при правительстве Марта Лаара, при тишайших-нежнейших Козыреве и Ельцине, и с тех пор мы по этим рельсам и катимся. Но у этих вещей своя внутренняя логика, требующая экспансии и эскалации. Для эстонского общества в целом важнее вкладывать деньги в оборону. Вторая причина — заданная тем же Мартом Лааром неолиберальная парадигма, рассматривающая образование и науку как сферу услуг с оптимизацией госзатрат. В итоге для науки и высшей школы Эстонии все это обернулось сокращениями персонала, переводами на частичную ставку, переводами с позиций лекторов и/или научных сотрудников на позиции специалистов, закрытием или объединением специальностей».