Российский историк: Новороссия, раз возродившись, уже не исчезнет

В интервью EADaily кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН Андрей Марчуков рассказал о своей новой книге «Новороссия. Формирование национальных идентичностей (XVIII-XX вв.)».

— Почему у вас возникла идея провести историческое исследование о Новороссии?

— Эта книга родилась в ходе работы над коллективным проектом «История Новороссии», в котором принимали участие сотрудники нашего Института российской истории РАН и коллеги из ряда других научных учреждений и вузов. «История Новороссии» была издана в прошлом году. Мой раздел получился больше, чем требовалось, и я решил превратить его в книгу. Делал я это на свой страх и риск, так как моя утверждённая ранее тема звучала несколько иначе, хотя в целом Новороссия в неё укладывалась.

Ключевым словом здесь является «Новороссия». Поэтому хочу выразить признательность учёному совету Института за то, что он утвердил рукопись к печати, и за то, что оставил в названии термин «Новороссия». Были люди, категорически возражавшие против его употребления. По принципу: «Новороссии не было, нет и быть не может, потому что быть не должно!». Это, мол, неисторично, её «придумал Путин», это шовинизм и т. п. Доводы, что сотню с небольшим лет назад неисторичным казалось писать как раз книги под названием «История Украины», где она бы представала в нынешних границах и существующей сотни (а то и тысячи) лет, переубедить таких людей не могли. Но, к счастью, подавляющее большинство коллег против «Новороссии» ничего не имело.

Почему я взялся за эту тему? Потому, что она не только интересна с научной точки зрения, но и важна с общественной, культурной и политической. Новороссия — исторический феномен, и это ясно каждому непредвзятому наблюдателю. Давно пришла пора изучать и осмысливать её историю. А для этого необходимо закладывать научный фундамент, разрабатывать самые разные аспекты истории региона — причём не как «Юго-Востока Украины», а именно как «Новороссии» и с общерусских позиций. И тогда рано или поздно концепт Новороссии займёт подобающее ему место в геополитических раскладах и вновь выйдет на политическую повестку дня.

Как это бывает, хорошо показывает уже упомянутый пример с Украиной. Перед тем, как она возникла как национально-государственное образование, украинофилы и адепты украинства занимались написанием и конструированием её истории, географии, создавали литературу. Благодаря этому идея «Украины» обрела видимость исторической реальности, о ней узнали, стали к ней привыкать. И это дало возможность адептам украинства и их российским и заграничным союзникам и покровителям заявлять о её существовании. Говорить о том, что Украина — особая страна, заселённая особой же нацией — украинцами. И добиваться своих политических целей.

А в случае с Новороссией это делать проще, потому что в отличие от Украины (в её нынешних границах) Новороссия действительно существовала как особый макрорегион России, обладавший своей культурной и национальной спецификой. Надо просто говорить правду.

— Что означает «Формирование национальных идентичностей» в названии книги?

— Книга посвящена вопросам формирования национальной идентичности населения этого края, прежде всего его основной части — населения русского (в прежнем, широком понимании этого термина). То есть идентичности русской, общерусской, украинской, советской. Она о том, кем это население себя ощущало, о его национально-культурном облике, мировоззрении, о том, как они развивались и менялись во времени. А ведь это во многом определяет историческую судьбу и политические ориентации народов и государств. Так что, изучая ход складывания и конструирования национальных идентичностей населения Новороссии (и Юга России в целом, включая малороссийские земли), можно лучше понять их историю, ответить на вопрос, почему она складывалась и складывается так, а не иначе. Здесь — ключ к пониманию истории Украины и Новороссии.

— Почему Новороссия оказалась территориально оторвана от России?

— Новороссия существовала, сияя неповторимыми цветами в историко-культурном многоцветье России. И вдруг в XX веке всё исчезло. Осталась земля, остались люди — а Новороссии как региона со своим историческим и национально-культурным лицом вроде бы и не стало. Почему так произошло? Почему она была оторвана от России? Кстати, по сути, оторвана была и Малороссия, но с Новороссией всё ещё очевидней. Тому есть несколько причин.

Украинство считало Новороссию (причём в её широких границах) частью своей вожделенной Украины, а проживающее в ней малороссийское население — украинцами, членами особой украинской нации. А прочие народы края — не коренным населением, каковым оно было в действительности (к нему сторонники украинства относили только украинцев), а национальными меньшинствами. Великороссов же — вообще чуть ли не колонизаторами.

Давнишним союзником и покровителем сначала украинофильства, а потом и украинства была российская оппозиционная леволиберальная общественность. Она поддерживала украинофилов как «страдающих от тирании», считала их союзниками в борьбе против общего врага — самодержавия и всего существующего порядка, и потому отстаивала их просьбы и требования, защищала их интересы. И приняла созданную украинским движением точку зрения на историю края, на национальную сущность его населения, приняла его понятийную систему и терминологию.

Создали Украину и украинскую нацию большевики. Надо подчеркнуть, что попытки украинских самостийников сделать то же самое в годы революции и Гражданской войны потерпели крах — во многом из-за непопулярности в народе идеи украинского национализма-сепаратизма. Сделали всё сами большевики и советское государство. А большевики были наиболее радикальными представителями того самого российского «освободительного движения». Они впитали его отношение к национальному вопросу и к «украинскому» в частности. И со свойственными им решимостью и радикализмом опирались на украинское движение в борьбе с самодержавием, потом Временным правительством, а потом и своими противниками во время Гражданской войны.

А как выяснилось, и в борьбе против государства и общерусского единства как таковых. Это единство они напрочь отвергали, его сторонников именовали не иначе как великодержавными шовинистами. Особенно решителен и непримирим в этом вопросе был лидер большевиков Ленин. Украина и украинская идентичность становились для партийной верхушки средством разрушения «старого мира» и реализации своих целей. Ни о каком Юге России, Малороссии и Новороссии и речи быть не могло: только Украина! А кто отрицает наличие Украины и украинской нации или необходимость их создания — тот враг революции.

Итак, на судьбу Новороссии повлияли, во-первых, идейные традиции дореволюционной российской либеральной и левой оппозиции. Во-вторых, неприкрытая русофобия, захлестнувшая Советскую Россию и ранний СССР. Русский народ (великороссы) официально были объявлены нацией, «ранее угнетавшей» другие нации, в числе которых теперь вдруг оказывались и украинцы, и обязанной возмещать им ранее нанесённый «ущерб» и «обиды».

В-третьих, повлияло то, что уже в 1919 году (не говоря уже о 1920-м), после неудачи в Венгрии, Германии и Польше, дальновидным людям стало ясно, что мировую революцию разжечь не удалось, и советские республики в Европе не появятся. Надо было сохранять хорошую мину при плохой игре и продолжать доказывать, что таковые всё равно возникнут и уже возникают. А за счёт кого? За счёт своего политического и национального пространства. За счёт создания советских республик из числа народов России или тех, кого решили считать самостоятельными нациями — украинцев и белорусов. Причём республик, в основу которых был положен не территориальный или экономический, а именно национальный принцип.

Для мировой революции Украина или Белоруссия, украинская или белорусская нации на самом деле не были необходимы. Советская Россия с Югом и западными губерниями (унитарно или в виде ряда территориальных — не национальных — республик) могла стать самостоятельным звеном в Мировой республике Советов. Но здесь вступали в дело усвоенные идеологические установки и русофобский настрой некоторых вождей революции и прежде всего Ленина, который смог убедить своих соратников, что существование Украины как национального целого — вещь необходимая (хотя многие его коллеги поначалу имели противоположное мнение).

И партийная верхушка поддержала тех коммунистов, кто (как Н. Скрыпник) выступал за создание украинской государственности и в национальном вопросе стоял на позициях украинства. И не поддержала тех, кто (как Ф. Сергеев) был убеждён, что Донбасс, Харьков, Одесса должны оставаться частью Советской России, а не Украины (пускай и советской).

И, наконец, ещё один важный момент. Отдавая промышленно развитую Новороссию в состав УССР, партийное руководство считало, что тем самым можно будет лучше и быстрее коммунизировать мелкобуржуазные крестьянские массы Лево- и особенно Правобережной Украины. И что если в республике резко увеличится количество пролетариата, это укрепит республику в социальном плане.

Чем всё закончилось, известно. Всё обернулось политикой украинизации — и бывшей Малороссии, и Новороссии, и самого русскокультурного, русскоязычного рабочего класса. Необходимость этого объясняли тем, что рабочий класс должен заговорить с крестьянством на его языке — то есть, на украинском, поскольку оно русского не понимает (хотя на самом деле крестьяне не понимали спешно создаваемый украинский язык). Лучшим средством для умиротворения крестьян была не украинизация и не наличие в республике пролетариата, а нормальный товарообмен с городом, наличие промтоваров и условий для работы на земле и реализации сельскохозяйственной продукции. То есть факторы социально-экономические.

Вместо них им подсовывали Украину и украинизацию, в которой были заинтересованы преимущественно не крестьяне, а украинская националистическая интеллигенция. На советской национальной политике она росла как на дрожжах. Думая, что укрепляют свою власть и единство страны, большевики укрепляли украинство, украинскую идентичность (а ещё национализмы нерусских народов), тем самым подписывая отсроченный, но неизбежный приговор советскому государству. Вот главные причины.

Так Новороссию сделали Украиной. Но хотя это наложило свой отпечаток на её судьбу и повлияло на идентичность народа, окончательно Украиной она не стала. Что ярко показала Русская Весна 2014 года.

— Каким Вы видите будущее этого региона?

— Ничто в мире не проходит бесследно. Не канула в лету и Новороссия: раз возродившись, она уже не исчезнет. Она стала фактом идейного и нравственного бытия, вошла в массовое сознание, стала фактором, определяющим идентичность. Общерусское единство — тоже исторический факт, имеющий под собой многосотлетнюю традицию. А это значит, что Новороссия — как цельный концепт или по частям — снова выйдет на политическую сцену.

Этому не сможет помешать даже то, что «проект Новороссия» (как часть общерусской интеграционно-воссоединительной идеи) старательно пытаются замолчать и на Украине, и в Российской Федерации. Пытаются подменить идеей «федеративной Украины» (теперь уже тоже подзабытой) или изначально обречёнными на провал «минскими» и «нормандскими форматами». В худших советских и постсоветско-российских традициях продолжают именовать и считать эти земли «Юго-Востоком Украины», называть происходящее там «внутренним делом украинского народа» и т. д.

Всё сказанное выше — это не геополитика и не «хитрые многоходовки». Это — путь в никуда, синоним поражения, ставшей уже привычной русофобии. А русофобия — это та причина, которая только и может погубить Россию и Русский Мир. Путь отказа государства и общества (российского и украинского) от русскости, от идеи общерусского единства, от Новороссии — это тупик.

Единственный и действенный способ преодоления и нынешних проблем России, и тех бед, в которые оказался втянут народ Украины — это возрождение общерусской идеи, реконструкция общерусской идентичности, признание за русским народом (в России, на Украине, в Белоруссии, Донбассе и других местах) его национальных, культурных, политических интересов и права на воссоединение. Причём, что важно, не только на общественном, но и на государственном уровне. И вообще признание русских историческим и политическим субъектом.

А Новороссия — это важнейший шаг на этом пути. На пути к нашей подлинной независимости, суверенитету и самостоятельности. На пути к возрождению.

Беседовал Роман Проценко