Из Баку: Россия могла бы уступить ЕС на Каспии взамен на Северный поток-2

Можно ли ожидать прорыва в реализации Транскаспийского газопровода? Какую помощь Азербайджану оказывают в этом проекте США и ЕС? Как на него будет реагировать Россия? Снижается ли зависимость Азербайджана от экспорта энергоресурсов? На эти вопросы корреспондента EADaily ответили экономист Натиг Джафарли и эксперт по энергетике Ильхам Шабан.

Ожидается ли в ближайшее время прорыв в реализации Транскаспийского трубопровода?

Натиг Джафарли: Технические документы уже готовы и ЕС уже выделил деньги на подготовку. Работают в этом направлении специалисты и из Азербайджана и Туркменистана. Единственная преграда в этом вопросе — это позиция России. Если Россия не договорится с ЕС, то этот проект будет заблокирован со стороны России. Трудность заключается в том, что еще и Иран может наложить вето.

Если учесть все эти сложности, то ожидать большого прорыва не приходится. Поэтому все зависит от того, как ЕС и Россия будут договариваться, а Азербайджан и Туркменистан будут в роли наблюдателя. Но и Баку, и Ашхабад все-таки имеют политическую волю и желание реализовать данный проект.

Другой вопрос в том, кто будет финансировать данный проект. Туркменская сторона напрочь отказывается реализовывать проект, и они отмечают, что будут продавать газ на своей территории, а дальше их не касается. Если же договор будет заключен, то именно азербайджанская сторона возьмется за финансирование данного проекта, и на это тоже европейцы выделят нам кредиты. Россия даже может помочь в реализации данного проекта, если сама договорится с ЕС по «Северному потоку-2».

Ильхам Шабан: Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов по итогам переговоров с Ильхамом Алиевым заявил, что Туркменистан и Азербайджан, являясь одними из крупнейших мировых производителей углеводородов, выступают за принцип диверсификации поставок энергоносителей как одного из решающих условий обеспечения глобальной энергетической безопасности. По его словам, работа в этом направлении будет продолжена как в двустороннем формате, так и с международными партнёрами.

В свою очередь президент Азербайджана подчеркнул востребованность и полезность встреч в трехстороннем формате Туркменистан-Азербайджан-Турция. Данный формат позволяет трём дружественным государствам эффективно обсуждать и находить согласованные решения важных вопросов, в том числе энергетических. То есть главы государств пока, если и не открыто, то завуалированно отмечают поддержку идеи Транскаспийского газопровода. Что и понятно, зачем громогласно говорить об этом и привлекать внимание, если проект еще не созрел?

Дело в том, что европейцам нужны гарантированные объемы газа на 40 и более лет, чтобы они инвестировали в Транскаспийский газопровод. В противном случае этот проект никогда не будет реализован — по той причине, что у Туркменистана ни в среднесрочной, и ни долгосрочной перспективе из-за низкого уровня менеджмента экономикой не будет достаточного количество золотовалютных резервов. Эта страна в настоящее время считается одной из самых закрытых экономик среди стран мира.

Какую помощь в этом вопросе Азербайджану может оказать Запад, заинтересованный в Южном газовом коридоре?

Натиг Джафарли: Запад и сейчас оказывает помощь Азербайджану в этом вопросе, политическими заявлениями, частыми визитами в Азербайджан. Со стороны ЕС была очень четкая поддержка Азербайджану. На моей памяти примерно пять раз США делали заявления в поддержку Южного газового коридора.

ЕС не только словами поддерживает — ЕБРР является одним из кредиторов этого проекта. Правда, нам никто деньги дарить не собирается, мы получаем эти деньги под проценты, но в любом случае Азербайджан легко получил долгосрочные кредиты от ЕБРР. То есть поддержка есть не только на словах, но и на деле.

Ильхам Шабан: Конечно. Запад всегда оказывал поддержку Азербайджану в этих вопросах. И США и ЕС еще 20 лет тому назад дали четко понять, что они будут поддерживать данные проекты Баку. Причем они дают и техническую и политическую поддержку в реализации этих проектов, и дальше будут оказывать эту поддержку.

Но я не думаю, что Азербайджан будет строить новые энергетические проекты после этого. У нас на сегодня семь трубопроводов и уже незачем Азербайджану вкладывать инвестиции в новые проекты. У нас 4 газопровода и 3 нефтепровода, этого достаточно для того, чтобы вывести энергоресурсы Азербайджана и региональных стран на европейский рынок.

Как Россия будет реагировать на энергетические проекты с участием Азербайджана? С учётом того, что на Западе прямо говорят, что они призваны ослабить зависимость Европы от российских энергоресурсов.

Натиг Джафарли: Основной проект, где Азербайджан является актором — это Транскаспийский трубопровод, который должен быть проложен через Туркменистан. В свою очередь Россия ввиду нового договора по статусу Каспия и прилегающего к нему экологического протокола, может помещать реализации, как это было на протяжении долгих лет.

Что же касается других проектов, то эти проекты давно уже функционируют, и они уже утверждены. Это Южный газовый коридор, который на стадии завершения, TAP завершится в начале 2020 года. Но было понятно, что проект Южный газовый коридор — это не столько азербайджанский газ, он был изначально ориентирован на туркменский газ.

Согласно статусу Каспия, Туркменистан и Азербайджан имеют право на коммуникационные линии между собой, если они договорятся, но есть жесткие экологические ограничения — четко указано, что все коммуникации по дну Каспия должны быть утверждены всеми странами в виду уникальности экосистемы Каспия. Если эти коммуникации создают угрозу этой экосистеме, то реализация может быть заблокирована одной из сторон. Естественно, этот протокол был задуман для того, чтобы Россия имела рычаги блокировать коммуникационные проходы по дну Каспия. В этом вопросе будут проблемы.

Я думаю, что Россия готовит предложение для стран ЕС — если они не будут блокировать проект «Северный поток -2», то тогда, может быть, Россия пойдет на уступки в Транскаспийском проекте.

Ильхам Шабан: В течение 25 лет как Россия реагировала, так и будет реагировать. Между Баку и Москвой нет антагонического противостояния и отныне, я не думаю, что они перейдут в другое русло. Россия прекрасно понимает, что она имеет у своих южных границ страну с уравновешенной политикой. Поэтому Россия также уравновешенно реагирует на инициативы Азербайджана в энергетических проектах, которые мы реализуем с другими странами.

Снижается ли зависимость Азербайджана от экспорта энергоресурсов?

Натиг Джафарли: Наоборот, я думаю, что сейчас зависимость только растет. Вдобавок к нефти, сейчас будет также и зависимость от газа. Что касается долгосрочной перспективы, то нефтяной проект был очень выгодной сделкой для Азербайджана. Страна получила свыше 200 миллиардов долларов в течение реализации проекта «Шах-Дениз». Это был самый рентабельный проект в истории BP и западные партнеры тоже неплохо заработали на нем.

Что же касается Южного газового коридора, то тут немного по-другому. Цены на газ сильно зависят от цен на нефть. То есть в пик роста цен 1000 кубометров газа стоят примерно 500 долларов, сейчас же эта цена 260 долларов. То есть цены упали. Но если цены останутся на этом уровне в первые 5−6 лет, Азербайджан не будет иметь прибыли от продажи этого газа, потому что взял очень много кредитов. Поэтому нужно будет время, чтобы выйти на рентабельный уровень. Азербайджану нужно будет вернуть примерно 24 миллиарда долларов. Таких больших доходов, как это было от нефти, ожидать не приходится.

Ильхам Шабан: Сейчас уже можно сказать, что какието сдвиги есть. После двух девальваций 2015 года и правительство, и общество пересмотрело свое отношение к расходам. Азербайджан долгие годы находился в спящем режиме и надежде на то, что высокие цены на нефть будут сохраняться и дальше. Но после 2015 года стало понятно, что не все так просто, и тогда правительство пошло на ряд мер. Важным переломным моментом стало это и для людей, которые неправильно израсходовали свои доходы. Поэтому процессы 2015 года пошли на пользу и государства, и общества.

Если раньше расходная часть азербайджанского государства доходила до $ 34 млрд, то сегодня это сумма намного уменьшилась и составила на текущий год $ 25 млрд. То есть мы нефтяные расходы начали тратить более рационально, чем было прежде. Правительство научилась правильно подходить к расходной части. Сейчас общая тенденция правительства идет к тому, чтобы больше собрать налогов, диверсифицировать экономику, создать большие индустриальные центры.

Да, сейчас сразу мы не увидим плоды, но потом мы начнем брать с этого прибыль. Вот, например, заводы в Сумгаите начали постепенно приносить прибыль. Если к 2020 году у нас доля от налогов и промышленности составит примерно 30% бюджета, то это будет прогрессом. Главное, что мы идем вперед и развиваемся, а не идем назад.

Беседовал Анар Гусейнов