Историк: Консерваторы хотят лишить Компартию Литвы ума, чести и совести

Националисты Аудронюс Ажубалис и Лауринас Кащюнас из Сейма Литвы внесли в парламент проект закона о признании Коммунистической партии Литвы преступной организацией. Общество встретило идею неоднозначно. Почему в Литве не любят коммунистов, но и не торопятся называть их преступниками? Ответы на эти вопросы EADaily ищет вместе с бывшим литовским политзаключенным, историком, магистром Варшавского университета Валерием Ивановым.

С чего вдруг два консерватора из партии «Союз Отечества"-Христианские демократы Литвы (СО-ХДЛ) решили, что осень 2018 года — наиболее подходящее время для объявления Компартии преступной?

Если коротко — не за горами выборы депутатов Европейского парламента. Почему бы не повысить свои личные рейтинги? Вдруг изберут, и можно будет удрать из депрессионного Вильнюса в Брюссель. Если подробнее, то можно вспомнить, что именно Европа подарила миру идеи классовой борьбы, которые со временем стали главной коммунистической идеей. И главным противовесом идеям националистическим и национал-социалистическим. Авторы законотворческой инициативы о признании Компартии Литвы преступной организацией всего лишь отстаивают свои националистические взгляды.

Экс-глава МИД Ажубалис и политолог Кащюнас утверждают, что новый закон, если его примет Сейм, не будет направлен против конкретного Йонаса Йонайтиса, а только против Компартии, как организации. То есть, по Ажубалису, существовала банда, но каждый бандит в отдельности преступником не был.

Это — юридическая глупость. Нет абсолютно никаких правовых оснований для признания незаконной деятельности политических партий левого толка, начиная с РСДРП, БУНДа, социалистов и заканчивая КПСС и Компартиями других стран.

В 1991 году Литва первой предложила создать международный трибунал и осудить коммунистическую идеологию, как в Нюрнберге осудили национал-социализм. Призыв прошел мимо внимания мировой общественности. Его не поддержало ни одно государство. Именно потому, что нет правовых оснований для судилища. С формальной стороны, нет законов, на основании которых можно было бы устроить трибунал над компартией или ее членами, многие из которых покинули уже наш мир. Согласись сообщество с предложением Литвы, в ХХ веке начался бы новый виток инквизиции. Но и в Средние века на костры и виселицы отправляли тех, кто нарушал Ветхий и Новый заветы. А в нашем случае коммунисты никаких заветов не нарушали.

Не случайно авторитетный консерватор Витаутас Ландсбергис, антикоммунист со стажем, резко выступил против, назвал провокацией планы Ажубалиса-Кащюнаса и даже заявил, что Кремль манипулирует ими.

Россия здесь наверняка ни при чем. Литовские националисты всегда боролись против литовских коммунистов.

Сегодня приходится слышать из уст людей, называющих себя историками, что в Литве во времена президента Антанаса Сметоны репрессии против коммунистов и казнь их лидеров были необходимостью. Мол, таким образом страна-санитарный кордон боролась против распространения большевистской заразы в сторону Центральной и Западной Европы.

Чушь. Тогдашний антикоммунизм новые историки не торопятся связывать с антисемитизмом. А зря. Влиятельный и мощный БУНД, социал-демократическая партия в Литве и Польше, был партией национальной. Не еврей не мог стать ее членом ни при каких обстоятельствах. Финансовый центр БУНДа — США. Но идеологический — Вильнюс. Компартия Литвы до Второй мировой войны в известном смысле была дочкой БУНДа.

После просметоновского переворота 17 декабря 1926 года усилились политические репрессии в отношении левых деятелей. Первой жертвой стали четыре коммунара — Каролис Пожела, Юзеф Грейфенберг, Казис Гедрис и Рафаил Черный. Их расстреляли в VI форте каунасской цитадели. Трое были членами ЦК Литовской Компартии, а Грейфенберг — еще и председателем Международной Организации Помощи Революционерам в Литве. Чарнас (Черный) работал главой Центрального Бюро Комсомола.

Немецкие дипломаты, французские социалисты во главе с Леоном Блюмом, посол СССР и английские лейбористы пытались признать приговор политическим. Но президент Сметона заявил, что приговор лидерам Компартии вынудила сложная внутриполитическая ситуация.

Коммунистам на долгие годы пришлось уйти в подполье. Известнейшие литовские литераторы-«третьефронтовцы» Антанас Венцлова, Пятрас Цвирка и Саломея Нерис тоже были членами Компартии. Причем Нерис работала связной Коминтерна с руководством КПЛ и Компартии Польши.

В годы Великой Отечественной войны литовские националисты приветствовали Адольфа Гитлера и его новый порядок, а литовские коммунисты стали единственной силой, с оружием в руках боровшейся с немецкой оккупационной администрацией.

Это факт: КПЛ была единственной силой, которая поднимала литовцев на вооруженное сопротивление немецким оккупантам. В стране действовало 67 красных партизанских отрядов и групп, объединивших до 9 тыс. человек. Из них более 60% по национальности были литовцами. Вот любопытный факт: партизан-подросток Поликарп Грибаускас был награжден орденом Отечественной войны II степени. Дочь партизана — известнейший и влиятельнейший политик в сегодняшней Литве.

В то время, как все иные политические партии и движения смирились с тем, что на германских картах нет государства «Lietuva», советские партизаны и подпольщики доказывали обратное: есть такая страна Советская Литва и на своей земле она воюет против гитлеризма и фашизма. А в составе Действующей Красной армии воевала дивизия, в которой личный состав, за некоторым исключением, имел литовские корни.

В первый мирный послевоенный 1945 год Литва вступила с разрушенной промышленностью и сельским хозяйством…

Итоги той войны для литовской экономики хорошо известны. Если результаты хозяйственной деятельности в 1939 году брать за ноль, то в 1945 год Литва вступила с отрицательными показателями по всем отраслям народного хозяйства. Есть соответствующая статистика, каждый сам в состоянии с нею ознакомиться.

Возрождение экономики, строительство новых отраслей промышленности, создание крупнейшего в мире рыболовецкого флота, прорывные достижения в сельском хозяйстве — эта титаническая созидательная работа шла под руководством Компартии. В Литве с нуля создали машино- и станкостроение, химическую, электронную, радио- и приборостроительную отрасли, мощнейший в Восточной Европе энергетический сектор, дороги и другую инфраструктуру. Литовская ССР ежегодно получала от правительства СССР более 1 млрд рублей безвозмездных дотаций. Не случайно республика была витриной Советского Союза.

И давайте помнить, что Литва в ее нынешних границах — это исключительная заслуга местных коммунистов. Полностью отрицая юрисдикцию Литовской ССР, у руля которой стояла КП Литвы, нынешнее руководство отказывается от всех территорий, на которые распространялось законодательство ЛитССР. В том числе — от Wilno и Виленского края, от порта Memel и Клайпедского края.

«Контроль и расстановка кадров», «Кадры решают все» — главные лозунги коммунистического внутрипартийного строительства.

Чеканные строки и вечные истины для любого менеджмента. Но то были кадры национальные, а не присланные в Литву, например, из Якутска или Душанбе. Национализация партийных кадров началась с Лаврентия Берии, когда после смерти Сталина в Москве отошли от классового подхода в угоду национальному. Эту политику продолжил Никита Хрущев и последующие Генсеки КПСС. Если в учебных целях пользоваться терминологией Ажубалиса-Кащюнаса, то в Литве множество современных госчиновников, министров, депутатов парламента и даже глава государства не просто состояли в преступной организации, но были ее сливками. Если Литва и была оккупирована, то она была оккупирована литовцами-коммунистами. Как и во всем социалистическом лагере, это была оккупация своей страны национальными партийными элитами. 200 000 коммунистов для страны с населением в 3,5 млн жителей, это много — более 5,7%.

Партия имела Устав и программу. Пожелавший стать ее членом проходил обязательный кандидатский стаж, обязан был предоставить три характеристики-рекомендации от членов КПСС. Каждый вступавший, если он был человек разумный, отдавал себе отчет в том, куда он стремится и чем будет заниматься. Как правило, случайные люди в партию попадали редко и долго в ее рядах не задерживались.

Кстати, о президенте Литвы Дале Грибаускайте. Не направлен ли новый закон против нее лично?

Вполне возможно. Уже упомянутый мною Витаутас Ландсбергис считает именно так. По его словам, Кремль был бы доволен и на всех уровнях трубил, что президент Литвы принадлежала к преступной организации. Этот консерватор согласен называть КПЛ бандой или кликой, но не согласен легализовать Компартию через обвинения. Ведь она сразу официально получит статус политической партии, что для вождей СО-ХДЛ недопустимо.

Какая судьба может ожидать новую законотворческую инициативу?

Думаю, что у парламента Литвы есть более важные дела. Например, бюджет на 2019 год. Осенняя сессия стартует 10 сентября. Законотворческая инициатива о признании Коммунистической партии Литвы преступной организацией даже не попадет в повестку. Но если из уважения к оппозиции ее включат, то при голосовании замаринуют в первую очередь именно коллеги Ажубалиса и Кащюнаса из фракции консерваторов. Лидеры правой партии «Союз Отечества» — Христианские демократы Литвы понимают, что бывший глава МИД Литвы Ажубалис закладывает бомбу под однопартийцев и под все центристские и правые партии.

Если случится взрыв, брызги замарают всех. Фактически начнется открытая ревизия достижений и неудач Литвы за минувшие 30 лет независимости. Чем может завершиться политический аудит, даже предположить сложно.

Беседовал Анатолий Иванов