Демонстрация «единства духа и целей»: что ждать от саммита НАТО в Брюсселе?

Отличительной особенностью открывшегося 11 июля саммита НАТО в Брюсселе является то, что он проходит буквально накануне встречи президентов США и России — Дональда Трампа и Владимира Путина в столице Финляндии — Хельсинки. Некоторые западные эксперты полагают, что атлантисты в складывающейся ситуации постараются не упустить возможность продемонстрировать всему миру, а Москве в первую очередь, — свое военно-политическое единство и общность стратегических целей. Дело в том, что американском президенту, как они полагают, «будет крайне дискомфортно на встрече с Владимиром Путиным, если встреча лидеров 29 стран альянса окажется такой же провальной и скандальной, как совещание группы «G-7» в Канаде, когда Дональд Трамп отказался подписывать итоговую декларацию.

Лидеры ведущих стран НАТО наверняка будут делать все возможное, чтобы продемонстрировать единство военно-политического блока, формально не подвергая сомнению ведущую роль в нем Вашингтона. Ведь, как замечают эксперты, «значительная часть международного авторитета американцев как раз всегда заключалась в том, что «они выступали как признанный лидер коллективного Запада, выражая его общее мнение и формулируя общую международную политику». Для атлантистов сохранение показного единения важно не только с точки зрения международного престижа, но еще и в связи с внутренним кризисом Евросоюза, членами которого является большинство участников альянса.

Однако демонстрация «единства духа и целей» перед международной аудиторией вовсе не означает, что именно так обстоят дела в реальности. Скорее всего, в значительной мере наоборот, если иметь в виду, что саммит «проходит на фоне серьезных политических и экономических разногласий и противоречий между союзниками, а также непредсказуемости курса американского президента, который и в отношениях с атлантистами интересы США ставит «превыше всего», игнорируя экономические озабоченности европейских партнеров. В том числе и по вопросам финансирования НАТО, обоснованности и целесообразности громадных расходов Вашингтона на поддержание соответствующего уровня безопасности его европейских союзников, которым, как все более становится понятным, в принципе никто и ничто не угрожает.

В этой связи эксперты напоминают, что еще в 2014 году все страны НАТО взяли обязательство воздерживаться от сокращения оборонных бюджетов, стремиться к тому, чтобы в течение десятилетия приблизиться к затратам на оборону по меньшей мере в объеме не менее 2% от национального ВВП. Действительно, в течение трех последующих лет отмечено увеличение военных расходов в европейских странах НАТО и в Канаде, в результате чего на эти цели было дополнительно израсходовано $ 87 млрд. В текущем году затраты на военные цели некоторых европейских стран НАТО и той же Канады могут вырасти на 3,8%.

Но и это не устраивает американского президента, который считает, что европейцы слишком «привязались» к американской казне и охотно ее опустошают. Мы все еще ждем, заявил он накануне встречи в Брюсселе, «когда 20 государств-членов НАТО выполнят свои обязательства и начнут тратить не менее 2% на оборону, хотя и этого недостаточно». Расходы европейских союзников, в первую очередь Германии, по его мнению, должно быть не менее 4 процентов от ВВП. Интересно, что накануне брюссельской встречи в верхах руководители нескольких стран Европы получили «специальные письма» от Дональда Трампа с напоминанием о необходимости тратить на оборону больше национальных средств, что, конечно же, не могло вызвать у них «восторга и понимания».

Тем не менее, ожидается, что на встрече в верхах в Брюсселе могут быть приняты новые важные решения «по укреплению безопасности в Европе и вокруг нее, в том числе посредством усиления мер сдерживания и средств обороны», которые должны быть адекватны потенциальным угрозам". И без расшифровки этих витиеватых формулировок ни у кого на Западе не вызывает сомнений источник этих «восточных опасностей», нейтрализации которых атлантисты в последнее время уделяют столь гипертрофированное, хотя и не оправданное внимание.

Напомним, что по итогам саммита в Варшаве в 2016-м году альянс усилил свое передовое присутствие в восточной части Европы, разместив четыре многонациональные боевые группы в Эстонии, Латвии, Литве и Польше. Численность сил быстрого реагирования НАТО достигла 40 тысяч военнослужащих, сформированы восемь военных штабов, которые обеспечивают и координируют связь альянса с национальными вооруженными силами его европейских участников. Кроме того, идет постоянное наращивание военного присутствия блока в акватории Черного моря, стали регулярными его военно-морские и воздушные маневры с государствами региона, даже не входящими в структуру НАТО, с той же, например, Украиной.

По утверждению западной прессы, на саммите может быть окончательно утверждена инициатива по обеспечению готовности вооруженных сил альянса в формате «4 по 30», что предусматривает формирование к 2020 году оперативного эшелона в составе 30 механизированных батальонов, 30 авиационных эскадрилий и 30 боевых кораблей, готовых к боевым действиям в течение 30 дней. Генсек НАТО Йенс Столтенберг, конечно, отвергает тот факт, что по существу речь идет о создании новых вооруженных подразделений в Европе, о чем свидетельствует увеличение военных расходов альянса за последние полтора года почти на 40%, что тщательно скрывается от налогоплательщиков как европейских стран, так и самих США.

Как стало известно, участники саммита в Брюсселе готовы принять решение о крупном обновлении структуры органов военного управления альянсом, в частности, создании двух новых командных структур для обеспечения оперативной переброски сил НАТО в «кризисные» районы Атлантики и Европы. Без привлечения к реализации этого решения руководящих структур Евросоюза атлантисты, естественно, обойтись никак не могут. Ведь проект повышения мобильности войск НАТО требует устранения административных и инфраструктурных преград для оперативного перемещения войск альянса по территории стран Европы, которые в данной ситуации лишаются части своего «суверенитета и независимости». Этому будет «способствовать» и подписание специальной декларации «о расширении сотрудничества между НАТО и ЕС».

С учетом предстоящей 16 июля этого года встречи Дональда Трампа с российским президентом Владимиром Путиным тема отношений альянса с Россией на саммите, несомненно, получит особое звучание, хотя к каким-либо «сенсационным» изменениям на этом направлении в Брюсселе вряд ли готовы. Правда, генеральный секретарь альянса Йенс Столтенберг приветствовал предстоящую встречу президентов США и России, отметив, что она соответствует проводимой НАТО и Вашингтоном «политике по налаживанию диалога с Россией». Официально, как известно, в Брюсселе придерживаются так называемой политики «двухвекторного подхода», который сочетает «сильную оборону и стремление к диалогу с Москвой», что должно способствовать снижению рисков военных конфликтов в Европе и других регионах мира. По словам генсека альянса, «НАТО не стремится изолировать Россию, не желает новой холодной войны и выступает за налаживание нормальных отношений с Москвой».

Какие новые формулировки, касающиеся отношений с Россией, удастся согласовать на саммите в Брюсселе, покажет время, заключают западные эксперты. При этом они обращают внимание на то, что готовившие в апреле саммит министры иностранных дел стран НАТО подтвердили приверженность альянса «двухвекторнному подходу». При этом, к сожалению, получила подтверждение тупиковая позиция, заключающаяся в том, что НАТО, мол, «не вернется к сотрудничеству с Москвой в режиме „как обычно“, пока та не изменит своего поведения на международной арене».

Создается впечатление, что в Брюсселе не хотят понимать того, что ситуация на международной арене определяется не одной лишь «рукой Москвы», но еще в большей степени стратегией самого военного блока НАТО, который практически определяет политику ведущих европейских стран, провоцирует гонку вооружений в Евразии, не отказывается от дальнейшего расширения в восточном и южном направлениях. Но рано или поздно атлантисты будут вынуждены ревизовать свои стратегические ориентиры в пользу «деэскалации напряженности» на континенте, что в наивысшей степени отвечало бы и их долгосрочным интересам.

Виктор Хинов, публицист