Антикоррупционная кампания добралась до региональных «кошельков»

В борьбе с коррупцией в России обозначился новый тренд: в разработке правоохранителей все чаще оказываются бизнесмены, еще недавно входившие в число наиболее влиятельных в отдельных регионах страны. Однако продвигавшиеся ими инвестиционные мегапроекты, во многом основанные на использовании административного ресурса, либо оказались «панамой», либо не прошли проверку экономическим кризисом. А без влиятельных заступников в коридорах власти за вчерашними олигархами регионального масштаба, заигравшимися в политический капитализм, неизбежно обнаруживаются «скелеты в шкафу».

Донское фиаско кузбасского металлурга

Последним по времени сюжетом из этой серии стало задержание бизнесмена Вадима Варшавского, занимавшегося проектами в самых разных отраслях экономики — от металлургии до сельского хозяйства. Его подозревают в хищении кредита на сумму более 2,5 млрд рублей из банка «Петрокоммерц», который в 2015 году был интегрирован в структуру банка ФК «Открытие», в прошлом году отправленного на санацию Банком России. Варшавский заключен под стражу до 20 апреля, ему предъявлено обвинение в мошенничестве в особо крупном размере.

Поводом для возбуждения уголовного дела стала история пятилетней давности, когда «Петрокоммерц» выдал кредит входившему в группу «Эстар» Вадима Варшавского Златоустовскому металлургическому заводу в Челябинской области, но этот кредит так и не был возвращен. Кроме того, еще в 2008 году тот же банк выдал кредит на 2,1 млрд рублей трейдинговой структуре холдинга «Эстар», который вскоре оказался под банкротством, а кредитные средства, как сообщалось в прошлом году в СМИ со ссылкой на данные правоохранительных органов, были выведены в Лихтенштейн.

Представители Вадима Варшавского сразу же после его задержания распространили заявление, согласно которому бизнесмен оказался под стражей в результате давнего спора с его бывшим деловым партнером, главой металлургического холдинга «Мечел» Игорем Зюзиным. Эта история началась почти десять лет назад, когда во время глобального финансового кризиса 2008−2009 годов металлургические заводы Варшавского в связи с большой кредитной нагрузкой оказались в затруднительном положении, после чего было принято решение на некоторое время передать их под управление «Мечелу». Но после того, как предприятия вернулись под контроль Варшавского, тот предъявил своему экс-партнеру Зюзину многомиллиардные претензии, обвинив его в выводе средств из его активов.

Основной конфликт разгорелся вокруг электрометаллургического завода РЭМЗ в городе Шахты Ростовской области — регионе, где в середине прошлого десятилетия уроженец Кузбасса Вадим Варшавский впервые попробовал свои силы в качестве восходящего политического капиталиста. При экс-губернаторе Ростовской области Владимире Чубе Варшавский дважды избирался депутатом Госдумы, где работал в комитете по промышленности, хотя жителям Дона в те годы он запомнился прежде всего организацией концерта Элтона Джона на Театральной площади Ростова-на-Дону. Но при новом губернаторе Ростовской области Василии Голубеве Варшавскому продлить думский мандат не удалось, что спровоцировало его на крайне резкие публичные высказывания.

«Правительство Ростовской области не выполнило ни одного своего обещания. Инвесторам не стоит сюда приходить, обманут», — заявил Варшавский вскоре после думских выборов 2011 года, напомнив властям об обещанной инфраструктуре для его инвестпроектов в АПК. В донском руководстве тогда предпочли не раздувать скандал, и очередной мегапроект Варшавского — строительство завода по глубокой переработке зерна в кормовые добавки для животноводства стоимостью порядка 160 млн евро — получил на региональном уровне полную поддержку. Первоначально предприятие планировалось построить в 2014 году, но затем у проекта возникли сложности все в той же инфраструктурной сфере, а в начале прошлого года появилась информация, что из него могут выйти немецкие партнеры. В результате перенесенное на начало текущего года открытие так и не состоялось, последние фотографии со стройки на официальном сайте предприятия датированы прошлым апрелем.

Минувшим летом Вадим Варшавский заявил о готовности подписаться под еще одним принципиальным для Ростовской области проектом — достройкой первого в регионе пятизвездного отеля под международным брендом Hyatt Regency. Реализация этого проекта ведется уже больше десяти лет, и все это время его инициаторы — ростовская группа компаний «Дон-Плаза» — сталкивались с недостатком средств, что не раз вынуждало замораживать стройку. Тем не менее будущий Hyatt был включен в список объектов предстоящего Чемпионата мира по футболу, так что завершение долгостроя стало для властей Ростовской области вопросом репутационного характера. Но найти общий язык с новым инвестором не удалось — через несколько месяцев переговоров Варшавский вышел из проекта, причем со скандалом. В интернет попала запись его встречи с одним из акционеров «Дон-Плазы» и заместителем губернатора Ростовской области, на которой видно, как Варшавский разговаривает с ними на повышенных тонах, а затем бросает в их сторону бокал.

Эта история произошла почти одновременно с начавшимся банкротством Ростовского электрометаллургического завода, который столкнулся с очередной серией и погряз в долгах перед поставщиками. Незадолго до этого РЭМЗ отсудил-таки 12,7 млрд рублей у «Мечела», иски к холдингу Игоря Зюзина готовились и от других металлургических заводов Вадима Варшавского, но «Мечел» обжаловал иск РЭМЗа в кассационной инстанции, и в январе Арбитражный суд Северо-Кавказского округа отправил дело на новое рассмотрение. Защита Вадима Варшавского связывает его задержание с продолжающимися судебными разбирательствами, полагая, что это был «акт устрашения» и «способ оказания давления». Но здесь можно вспомнить, что интерес к Варшавскому по делу вокруг кредитов «Петрокоммерца» оперативники проявляли и раньше — в доме и офисах бизнесмена несколько раз проводились обыски, а задержали его только сейчас. Если прежде Варшавский мог заявлять о себе как о «стратегическом инвесторе» в экономику Ростовской области, то теперь его административный кредит, похоже, обнулен.

Остается лишь добавить, чем разрешилась история вокруг Hyatt: завершением долгостроя занялись структуры другого донского олигарха — Ивана Саввиди, который недавно принял решение продать свой главный актив, предприятие «Донской табак». Отношения Саввиди с руководством Ростовской области тоже не были простыми — несколько лет назад между ними был открытый конфликт вокруг судьбы ростовского аэропорта, закрытого после введения в строй нового международного аэропорта «Платов». Но, в отличие от строптивого кузбасского металлурга, Саввиди смог прийти к компромиссным решениям с властями, и не исключено, что за несколько дней до ЧМ-2018 ему все-таки удастся закончить стройку первого пятизвездного отеля в Ростове.

Кубанский порожняк с Донбасса

Свой металлург с мегапроектами был и в соседнем Краснодарском крае в эпоху экс-губернатора Александра Ткачева, три года назад ставшего министром сельского хозяйства РФ. Уроженец кубанского Армавира Олег Мкртчян, став одним из самых состоятельных бизнесменов Украины в качестве акционера холдинга «Индустриальный союз Донбасса», в эпоху Ткачева оказался и среди наиболее влиятельных фигур в его окружении. Но после начала войны на Донбассе и отставки Ткачева с поста губернатора звезда Мкртчяна быстро померкла. В начале февраля бизнесмен был задержан в отеле Ritz-Carlton в самом центре Москвы и сейчас подозревается по ч. 4 ст. 159 УК (мошенничество в особо крупном размере) в связи с махинациями с кредитами Внешэкономбанка.

Входным билетом в политический капитализм для Олега Мкртчяна стал футбол. В 2008 году он стал основным владельцем краснодарского футбольного клуба «Кубань», который на тот момент приобрел обидный ярлык «команда-лифт» за постоянные перемещения из Премьер-лиги в Первый дивизион. А до этого структуры, близкие к Мкртчяну, заявили ряд проектов в реальном секторе кубанской экономики, прежде всего в металлургии, учитывая ожидаемый спрос на металлоконструкции во время стройки объектов Олимпиады в Сочи. Крупнейшим из этих проектов был метзавод в Армавире стоимостью 3,6 млрд рублей, но его еще в 2009 году пришлось заморозить из-за кризиса. Еще 9,5 млрд рублей компании, связанные с Мкртчяном, собирались вложить в развитие деревообрабатывающего кластера в кубанском Апшеронске. Под этот проект Министерство природных ресурсов Краснодарского края передало инвесторам в аренду на 49 лет 330 тысяч га лесного хозяйства.

В начале прошлого десятилетия Мкртчян уверенно двигался к тому, чтобы стать главным «кошельком» для имиджевых проектов Краснодарского края. После того, как Россия получила право на проведение Чемпионата мира по футболу 2018 года, Александр Ткачев заявил, что именно Мкртчян выступит инвестором нового стадиона в Краснодаре, и даже после того, как краевая столица не вошла в число городов-участников мундиаля, эти планы не изменились. Неожиданные успехи вдруг продемонстрировал клуб «Кубань», в 2013 году впервые в истории выступавший в Лиге Европы.

Крест на планах Олега Мкртчяна поставила начавшаяся война на Донбассе. В 2016 году он окончательно заявил о невозможности продолжать спонсорство «Кубани», которая вновь вылетела в Первый дивизион. В том же году был признан банкротом Армавирский металлургический завод, а затем на грани банкротства оказалось деревообрабатывающее предприятие ПДК «Апшеронск», накопившее миллиардные убытки и огромные долги по налогам и электроэнергии. Не удалась и попытка сохранить уцелевшие активы «Индустриального союза Донбасса» — в прошлом году расположенные на Луганщине Алчевский металлургический комбинат, Алчевский коксохимический завод и ПАО «Экоэнергия» были национализированы правительством ЛНР.

В 2012 году Мкртчян занимал 12 место в рейтинге украинского Forbes с состоянием $ 1,2 млрд. В 2016 году оно сократилось до $ 127 млн, и хотя в топ-50 украинских олигархов Мкртчян по-прежнему входил, в прежнем качестве политического капиталиста его уже никто не рассматривал. Вопросы к Олегу Мкртчяну со стороны российских правоохранительных органов возникли, скорее всего, еще до форс-мажора на Донбассе, в связи с историей 2009 года, когда Внешэкономбанк (ВЭБ) профинансировал покупку российскими инвесторами 50% плюс две акции «Индустриального союза Донбасса», оказавшегося в тяжелом положении во время экономического кризиса. Результаты украинских проектов ВЭБа стали понятны в 2014 году, когда банк сообщил об убытках почти на 250 млрд рублей, связанных с олимпийскими стройками в Сочи и вложениями на Украине.

Как сообщалось вскоре после задержания Мкртчяна, его подозревают в выводе кредитных средств, привлеченных у Внешэкономбанка «Индустриальным союзом Донбасса» на строительство метзавода в Армавире, на другие проекты бизнесмена. Есть в деле и другие эпизоды. Любопытно, что Следственный комитет не стал комментировать ход расследования дела в отношении Мкртчяна — вполне возможно, что в нем могут фигурировать и другие известные бизнесмены и политики.

Черкесский гамбит

Столь же стремительно закатилась звезда семьи бизнесменов и политиков Деревых из Карачаево-Черкесии (КЧР), которая была постоянной политической и экономической единицей в этой кавказской республике на протяжении более чем двух десятилетий. В январе этого года в Москве был задержан по обвинению в нападении на сотрудников полиции бывший глава Адыге-Хабльского района КЧР Эдуард Дерев, а через непродолжительное время арестовали и его отца, бизнесмена и бывшего сенатора от Карачаево-Черкесии Вячеслава Дерева, который подозревается в мошенничестве и хищении бюджетных средств.

Стартовый политический капитал семья Деревых заработала еще в девяностых годах, когда ее самый старший представитель, бывший цеховик и в дальнейшем крупный по местным меркам предприниматель Станислав Дерев стал сначала мэром города Черкесска, а затем кандидатом в президенты Карачаево-Черкесии. Его противостояние с другим претендентом — генералом Владимиром Семеновым — грозило вылиться в полномасштабный межэтнический конфликт (Семенов представлял карачаевцев, Дерев — черкесов, абазин и отчасти русских). В итоге республику все же возглавил Семенов, и с тех пор руководителями Карачаево-Черкесии по сложившейся традиции становились только карачаевцы, однако черкесские лидеры продолжали оказывать серьезное влияние на политическую конфигурацию в республике.

В начале 2011 года в досрочную отставку ушел очередной президент Карачаево-Черкесии Борис Эбзеев (ныне — член ЦИК РФ). Одним из главных поводов для этого стало его решение назначить главой правительства республики не черкеса, как это было заведено прежде, а этнического грека Владимира Кайшева. В ответ черкесские активисты вновь заявили о дискриминации по этническому принципу и пригрозили поставить вопрос о разделе Карачаево-Черкесии на две республики. Борису Эбзееву пришлось сложить полномочия раньше времени, а на смену ему пришел Рашид Темрезов, который устраивал как карачаевские кланы, так и черкесские, среди которых, по имеющимся данным, наиболее активно поддерживали его кандидатуру именно Деревы. Вскоре после назначения Темрезова Вячеслав Дерев стал представителем Карачаево-Черкесии в Совете Федерации.

В тот момент семейный бизнес Деревых, группа компаний «Меркурий», находился в процессе превращения в небольшую империю с активами далеко за пределами Карачаево-Черкесии. В родной республике крупнейшим предприятием Деревых стал автозавод «Дервейс», который первым в России стал собирать китайские автомобили. В 2012 году завод выпустил 75 тысяч легковых машин, а спустя два года планировал удвоить этот объем и намеревался строить новые автопредприятия в других регионах СКФО — Ставропольском крае и Чечне. В соседней Кабардино-Балкарии Деревы начали большой проект в животноводстве, а в Адыгее построили на общую сумму 4 млрд рублей свинокомплексы, комбикормовый завод и мясокомбинат «Киево-Жураки». Причем в Адыгее инвесторам из родственной Карачаево-Черкесии власти были рады настолько, что фактически закрывали глаза на масштабные экологические нарушения, которые причиняли их свинокомплексы. Против пытавшегося противостоять этим нарушениям эколога Валерия Бриниха было возбуждено уголовное дело по «классической» в таких случаях ст. 282 УК РФ (возбуждение ненависти, а равно и вражды).

Но усиление Деревых было не слишком по нраву еще одному влиятельному черкесскому семейству — Арашуковым, глава которого Рауль Арашуков одно время имел на Северном Кавказе репутацию «газового короля». После того, как в 2011 году он ушел со всех постов в газовых компаниях СКФО, наиболее заметной фигурой этой семьи стал его сын Рауф, с юных лет сменивший немало руководящих должностей в органах власти Карачаево-Черкесии. Несколько лет назад Деревы и Арашуковы публично заявили о прекращении конфликта, но политическое поле в Карачаево-Черкесии слишком мало, чтобы выдержать несколько «тяжеловесов», тем более с миноритарными позициями.

В конечном итоге, разногласия между черкесскими кланами пошли на пользу Рашиду Темрезову, который в 2016 году впервые среди постсоветских глав Карачаево-Черкесии смог добиться своего переназначения на второй срок. В преддверии этого события Вячеслав Дерев уступил сенаторский пост другому влиятельному черкесу — Крыму Казанокову, брату тогдашнего главы правительства КЧР, но тот всего через несколько месяцев сложил полномочия, и следующим представителем республике в Совете Федерации стал 30-летний Рауф Арашуков.

Бизнес семьи Деревых к тому моменту находился в далеко не лучшем состоянии. Экономический кризис сильно ударил по автозаводу в Черкесске: если в 2013 году его выручка составила 17,4 млрд рублей, то спустя год она упала до 9,7 млрд рублей, плюс в 2014—2015 годах «Дервейс» показывал значительные убытки. Мясокомбинат в Адыгее в 2015 году был продан кубанскому холдингу «Агрокомплекс им. Н.И. Ткачева», владельцем которого считается семья нынешнего министра сельского хозяйства.

Последним эпизодом противостояния черкесских кланов, скорее всего, стала кампания против Рауфа Арашукова осенью прошлого года, когда в различных СМИ муссировалась информация о скорой отставке сенатора от Карачаево-Черкесии с параллельным заведением уголовных дел. Однако эта отставка не состоялась, а фигурантами дел стали Деревы — точнее, дела против них вынуты из-под сукна. Эпизод с нападением Эдуарда Дерева на полицейских, остановивших свадебный кортеж в центре Черкесска, относится еще к 2012 году, а дело по незаконному возврату НДС в размере 119,3 млн рублей, в котором подозревают Вячеслава Дерева, появилось годом ранее.

На первый взгляд, три описанных сюжета о специфике политического капитализма в российских регионах стоят довольно далеко друг от друга, но общего между ними немало. Во всех трех случаях уголовные дела никак нельзя назвать свежими — их фигуранты находились в разработке не первый год, и только выпадение из властной обоймы способствовало переходу этих дел в реальную плоскость. При желании в этом можно увидеть очередной виток внутриэлитной борьбы, обострившейся до предела из-за экономического кризиса, но дела против Вадима Варшавского, Олега Мкртчяна и представителей семьи Деревых содержат вполне очевидный сигнал региональным кланам: при необходимости уголовные составы найдутся на каждого, и срока давности по ним не будет.

Северо-Кавказская редакция EADaily