Сирийский пирог: северо-западный кусок достается туркам

18 марта турецкие войска и их сирийские прокси заняли Африн, столицу курдского анклава в северо-западной Сирии. Турки грамотно разработали «петлевой охват» города и командование курдских «Отрядов народной самообороны» (YPG) не стало рисковать: драки за город не было. Эту войну курды проиграли. Теперь возникает новый вопрос: а что дальше?

Вообще-то многие догадывались, некоторые были уверены, а кое-кто «работал над вопросом»: Сирия предназначена к разделу. Но это было как отрыжка за праздничным столом — вроде бы все и естественно, но неудобно как-то… Тем более, что основные ближневосточные игроки — Россия и США — твердили, в полном соответствии с «демократическими ценностями», что они являются беззаветными сторонниками территориальной целостности Сирии.

Поэтому оставалось ждать прямого подтверждения. И оно пришло. 15 марта Ибрагим Калын, о том, что «Турция не намерена передавать город Африн сирийскому правительству после его захвата у курдских бойцов». Калын — это специальный представитель и личный докладчик президента Турции Реджепа Эрдогана, то есть человек «с прямым доступом в кабинет». И поэтому его пассаж следует рассматривать как «озвучивание» решения, принятого лидером страны.

«Деэскалационная пауза»

Еще в мае прошлого года на трехсторонней (Россия, Турция, Иран) встрече в Астане было принято решение о создании в Сирии четырех «зон деэскалации». То есть территорий, на которых все противоборствующие стороны должны прекратить военные действия и перейти к мирному урегулированию конфликта. Фундаменталистов из ИГИЛ* это не касалось, поскольку «против них» зоны и создавались. США не возражали, ибо тогда поднять руку на их основных сирийских союзников — курдов — никто и помыслить не мог. Созданная ими «сирийская автономия Рожава» благополучно развивалась, формировала новые отряды курдских YPG и готовилась гонять ИГИЛовцев по левобережью Евфрата.

Другим ключевым моментом астанинских переговоров было соглашение о создании сети турецких «наблюдательных пунктов» в провинции Идлиб (она же — одна из «зон деэскалации»), которая и так тогда в основном контролировалась протурецкими боевиками «Свободной сирийской армии» и наследниками «Аль-Каиды» из «Хайят Тахрир аш-Шам». Теоретически «наблюдательный пункт» — это форпост, укомплектованный небольшим количеством войск для наблюдения за любыми боевыми действиями. К февралю 2016 года турки построили 6 таких фортов в глубине Идлиба, из которых четыре (Джебель-Акил, Эль Айс, Телль-Тукан, Сурман) были расположены по линии, пересекающей провинцию с севера на юг.

Идея «деэскалационной паузы» оказалась очень удачной. За полгода ИГИЛ* был почти вытеснен из долины Евфрата, «житницы» Сирии, а также из основных нефтяных кластеров страны. Американцы и их союзники-курды овладели почти всем левым берегом Евфрата, включая столицу ИГИЛ* Ракку, а русские и лояльные президенту Башару Асаду войска взяли под контроль значительную часть Правобережья, в том числе Алеппо и Дейр-эз-Зор. США и Россия объявили о своей «победе» в Сирии, а французский президент Эммануэль Макрон даже парад по этому поводу провел.

Не дремала и Турция. Пока русские и американцы (то есть — «сирийцы» и «курды») выдавливали ИГИЛ* из долины Евфрата, турки укрепили свой плацдарм на севере провинции Алеппо, занятый еще в 2016 году в результате операции «Щит Евфрата». А в октябре прошлого года даже развернули свои войска в провинции Идлиб, на границе с курдским кантоном-анклавом Африн.

Таким образом Анкара уже тогда не только похоронила мечты курдов соединить западный Африн с остальной территорией Рожавы (на северо-востоке Сирии), но и взяла этот кантон в практическую блокаду. С «метрополией» его соединяли только автодороги № 62 и № 214, большей частью проходящие по территории, контролируемой войсками Асада.

Турецкий марш

«Деэскалационная пауза» закончилась под новогодний салют. В начале января российская авиабаза в Хмеймиме и морская база в Тартусе были атакованы то ли минометами, то ли дронами, то ли и минометами, и дронами. За русскими и Асадом дело «не заржавело» и правительственные войска нанесли встречный удар по Идлибу со стороны Алеппо на севере и Хомса на юге. 19 января «северные» и «южные» встретились восточнее Абу-Дуфура и к 13 февраля восточный Идлиб был очищен от всех видов антиправительственных формирований.

Но на запад, вглубь Идлиба, «русско-башаровцы» не пошли. Хотя там их очень ждет хранящий верность сирийскому президенту шиитский регион Кефрая-Фуа, уже который год находящийся в блокаде и под атаками оппозиционеров. Последнюю атаку «Хайят Тахрир аш-Шам» они отбили 17 марта. Однако войска остановились (и сейчас стоят) перед уже упомянутой линией турецких «наблюдательных пунктов» в Идлибе.

Что дает основание предположить: существовала договоренность о разделе провинции Идлиб: восточная часть (примерно треть этой «зоны деэскалации») отходила Асаду, остальное туркам. «Наблюдательные посты» стали «пограничной линией».

Пока Россия и башаровцы возились в Идлибе, турки начали операцию «Оливковая ветвь». 20 января они вторглись в Африн. Оно было явно согласовано: американцы сразу заявили о том, что их ответственность распространяется только на курдов, живущих на левом берегу Евфрата, а перед началом вторжения Путин имел телефонный разговор с Эрдоганом. Если операция началась — значит, не возражал. Асад тоже попробовал воспользоваться моментом, и в самый канун турецкого вторжения предложил Военному Совету Африна признать власть Дамаска, то есть свою. Курды отказались, а теперь жалеют…

Потому что турецкая мельница мелет медленно, но неотвратимо. За два месяца «терко» (так их курды называют) и их союзники из «прикормленной сирийской „оппозиции“» заняли большую часть территории кантона и вот финал — над городом Африн реют турецкие флаги. Афринские курды готовятся к худшему…

Ваххаб Дарвиш, курд из Камышлы (столицы Рожавы), живущий в Киеве, последние два месяца «как приклеился» к телефону. Его информация, наверняка, пристрастна и эмоциональна, но, с другой стороны, видео казни двух девушек-курдянок из женских отрядов самообороны уже больше года крутится в Интернете. И позволяет сделать вывод: в отношениях этих партнеров томности ждать не приходится.

Вахаб, почему курды оказались в такой…, таком кризисе?

У нас закружилась голова от успехов, и мы наделали много ошибок. Большой ошибкой был поход вниз по Евфрату. Это не наша земля, и не надо было там гибнуть нашим парням — в Ракке, под Дейр-эз-Зором.

Эти ошибки не исправишь, а сейчас что курды будут делать? Особенно в Африне? Мы ждем резни. Мне, вот, рассказывают, что турецкий план такой: старикам, детям и женщинам — унижения, а мужчин от 18-ти до 50-ти — убивать. Людей в Африне очень много. Понимаешь, последние годы Африн был «тихим местом», там не был войны. Туда бежали многие — и арабы, и христиане, а их турки тоже не любят. Раньше население было семьсот тысяч, сейчас — около двух миллионов. В каждом доме живет по пять-шесть приехавших семей. А сейчас там бомбят круче, чем в Восточной Гуте. Но мир не обращает внимания. Хотя инфраструктура вся разрушена, нет света, воды, лекарств. Будет очень большое горе.

И что, никто не помогает?

Практически нет. Нас все предали, Америка нас предала, они много обещали, а сейчас «ушли за спину»… Мы бы может и отбились, но у нас мало оружия. А турки бьют самолетами. Но курды не перестанут сопротивляться — кто-то уйдет в горы и будет партизанить. Но погибнут многие. Вот сегодня турки разбомбили госпиталь в Африне. Сознательно разбомбили, прицельно.

А Манбидж? Этот кусок земли на правом берегу Евфрата, за который вы так отчаянно дрались с ИГИЛ*?

Если не произойдет какой-то неожиданности или сюрприза, а я на это очень надеюсь, из Манбиджа очевидно тоже придется уйти. Сейчас Эрдоган предложил Америке управлять Манбиджем «напополам». А американцы уже однажды предали. Так что — наверно придется. Эрдоган — это страшно. Он видит себя и султаном, и халифом. Он собирает к себе, в свои наемники всех — и из ИГИЛ*, и из «Аль-Каиды», и из «Братьев-мусульман»*. И он обещал взять не только Манбидж, но и Кобани, и Камышлы. Но Рожава устоит, уверен.

И Россия не поможет?

России выгодно. Путин стоит в стороне и ждет, когда член НАТО начнет менять границу суверенного государства. Кто ему тогда что скажет по поводу Кавказа, Крыма или Украины? ()

Мне по-настоящему жаль древний и несчастный курдский народ, давший миру блестящего Саладина и попытку создания бесконечно привлекательного государственного устройства — унии самоуправляющихся общин. Представляете: никакого Центра и чиновников центрального аппарата!

Но в разговоре с Вахабом меня очень больше заинтересовал иной момент: «Из Манбиджа тоже придется уйти», поскольку ожидаемого «сюрприза не произошло». Я полагаю, что это показывает размер турецких желаний: Эрдоган претендует на всю Северо-Западную Сирию, вплоть до русла Евфрата. Дальше, на левый берег Евфрата они вряд ли пойдут: там американцы. Одного спецназа не менее 2 000, да еще добрый десяток «новеньких» военных баз.

Но и без «курдского левобережья» это порядка 10 000 квадратных километров — Африн, запад Идлиба, «приобретения» 2016 года. И Турция, судя по словам Ибрагима Калына НЕ СОБИРАЕТСЯ возвращать эти земли Сирии. То есть, будет либо создавать вассальное государство сирийских оппозиционеров, либо увеличивать свою территорию. Тем более, что «не впервой». В 1939 году она включила в свой состав бывшую сирийскую провинцию Хатай.

А ведь Турция не одинока в своих желаниях сирийского пирога. Есть еще Израиль, напряженно присматривающийся к провинциям Кунейтра и Сувейда. Есть еще США, которые предали западных курдов, но никогда не откажутся от своего присутствия в Сирии, а значит — и от управления курдами левого берега Евфрата. Есть еще и ИГИЛ*, слухи о смерти которого несколько преувеличены. Так что примеру Анкары могут последовать многие.

Андрей Ганжа, специально для EADaily

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ