Будни латвийских школ: поздравил Россию с победой — родителей в школу

В группе «Русское образование в Латвии» в Facebook общественная активистка Евгения Крюкова поведала о двух недавних случаях, произошедших в школах Даугавпилса.

«Сегодня, собирая подписи, услышала две грустные истории. Даугавпилс, 16-я школа, школьник посмел вслух похвалить россиян за победу в хоккее, дословно: „Молодцы, Россия! Вырвали победу!“ В школу были вызваны родители… „Объясните ребёнку, что он живёт в Латвии, а не в России“. Второй случай, школу не знаю, в Даугавпилсе. Дети заполняли бланк, на каком языке хотят сдавать экзамены — на русском, или на латышском. Две девочки из всего класса выбрали сдавать на русском. Были вызваны родители в школу, с убедительной просьбой переписать. Отец девочки поднял скандал. Несколько человек из класса после этого случая поменяли своё мнение, решив, что будут сдавать на русском. Но изменить свою запись в бланках им не позволили!», — написала Крюкова.

«Такие случаи связаны с русской поговоркой «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет», — заявил порталу «Sputnik Латвия» активист защиты русских школ Дэги Караев. «К сожалению, учителя и директора школ находятся в подневольном состоянии, над ними довлеет закон о лояльности. Они должны быть очень лояльны государству», — отмечает Караев. По его словам, так как в Латвии можно констатировать «полную и безоговорочную победу бюрократизма», формальное следование букве предписаний преобладает над человеческими устремлениями. «Учителя просто запуганы, они боятся, что какое-то их действие, выходящее за рамки шаблона, может повлечь за собой неприятности, тем более что школа и так находится под постоянным колпаком и давлением от организации под говорящим, почти русским названием ИКВД (IKVD, Izglītības kvalitātes valsts dienests, Государственная служба качества образования — EADaily). Это реально такой НКВД нашего дня, который контролирует, чтобы учителя не отступали от некоей красной линии», — говорит Караев.

По его словам, на школы оказывается постоянное давление, проводятся бесконечные проверки — поэтому учителя хотели получить стопроцентную статистику, чтобы все ученики сдавали экзамены на латышском. «Пытаясь удовлетворить чиновников, учителя из кожи вон лезут, просто чтобы улучшить статистику. Лучше статистика — меньше придираются», — подчеркивает Дэги Караев. Активист отмечает, что мало кто из простых людей осведомлен о нюансах международного права и знает, на что можно опереться. «Кроме того, четко известно, что в рамках того же ЕС вопросы образования отданы на откуп стран. Нет общеевропейского законодательства, которое бы обязывало страны к тому или иному поведению в сфере образования», — отмечает Караев. «Даугавпилс традиционно считался самым русским городом страны, потому что он находится в регионе, который граничит с Россией и исторически являлся частью Витебской губернии. Но все трудоспособные и молодые из этого региона давно уехали — если раньше было двести тысяч населения, то сейчас там, дай бог, если восемьдесят наскрести можно. Остались те, кто остались. Те, кто любой ценой хотят цепляться за свою маленькую кормушечку», — рассуждает Караев.

Поэтому, по его словам, если директор какой-то школы слышит о проявлениях со стороны школьников симпатии к России, он напрягается, ожидает проверки или каких-то негативных последствий. «Я не люблю это слово — „совок“. Но именно подобные вещи я называю „совковостью“ в худшем смысле слова и в абсолютном проявлении. В Латвии все, что современный человек может назвать „совком“, процветает. Не знаю, как в России, со стороны видно какие-то совершенно другие вещи, но здесь, внутри Латвии, — бюрократия, патриотизм из-под палки, „мы должны все мыслить одинаково“, уравниловка — к этому есть какое-то странное устремление», — подчеркивает Караев. «Латвия очевидным образом умирает. Умирает как страна, из которой массово уезжают люди. Кругом серость, отсутствие перспектив, отсутствие национальной идеи. Это печалит людей», — говорит активист.

Можно по-разному реагировать на такую обстановку, но у некоторых, по словам Караева, психика не выдерживает. «Если человек любит свою страну независимо от названия или политического строя и хочет оставаться в родных пенатах, работать в своей родной школе, у него все просто валится из рук. У него нет учителей, нет молодых кадров, нет перспектив. Как он может отреагировать в таком случае — это вопрос к психологу скорее, а не ко мне. Но то, что происходит, — это очень печально», — считает Караев. По мнению Дэги Караева, Латвии очень не хватает национальной идеи. «Я не говорю о каких-то зашоренных националистических взглядах на выдуманную историю или какое-то надуманное будущее. Я говорю о национальной идее государства, политической нации, которая понимала бы, что население таково, какое оно есть, и только вместе мы можем называться все — Латвия. Соседей не выбирают, так же как и родителей», — подчеркнул активист.

Дэги Караев привел в пример результаты референдума 2012 года о статусе русского языка как второго государственного. Тогда три четверти проголосовавших (латыши) выступили против предоставления русскому языку статуса государственного. Националисты часто ссылаются на эти результаты, чтобы оправдать любые реформы, в том числе ликвидацию русскоязычного образования. «При этом я лично трактую результаты следующим образом: четверть населения, каждый четвертый сказал, что ему эта тема важна», — подчеркивает Караев. «Поэтому, если мы говорим, что 25% населения Латвии явным образом высказались, что русский язык для них важен, игнорировать этот интерес — это преступление», — уверен Дэги Караев.

Напомним, что в Латвии проживают почти два миллиона человек. На русском языке говорят свыше 30% населения страны, однако он имеет статус иностранного и не имеет даже регионального статуса. В минувший четверг, 8 марта, Сейм Латвии во втором чтении одобрил законопроекты о школьной реформе, которые подразумевают практически полное искоренение русского языка из системы образования. Русскоязычные активисты продолжают акции протеста против реформы министра образования Карлиса Шадурскиса. Марш в защиту русских школ 10 марта собрал несколько тысяч участников.