Террариум единомышленников: Российские левые начали предвыборный кастинг

Российское движение «Левый фронт» заявило о начале «народных праймериз» по определению кандидата от левых сил на выборах президента 2018 года.

«Власти, безусловно, планируют не выборы, а „перевыборы Путина“, — говорится в декларации „Левого фронта“, предпосланной праймериз. — А что же планируют левые силы? К сожалению, за полтора месяца до начала президентской кампании нет четкого понимания, какие кандидаты будут представлять левый, патриотический фланг. При этом мы понимаем, что момент ответственный, очередная ошибка может очень серьезно ослабить наше движение и деморализовать его. Но еще не поздно переломить инерционный ход событий. Для этого необходимо продемонстрировать обществу, что левые силы не собираются при выдвижении своих кандидатов на президентских выборах руководствоваться кулуарными решениями, а намерены опереться на результаты волеизъявления граждан».

Разумеется, самое главное в этой акции «Левого фронта» — список выставленных на голосование кандидатур, который с ходу вызывает множество вопросов. По сути, «Левый фронт» заявляет о попытке консолидировать левый фланг в российской политике. В списке кандидатов праймериз присутствуют такие фигуры, как лидеры КПРФ и «Справедливой России» Геннадий Зюганов и Сергей Миронов, известные функционеры и депутаты от этих партий, лидер партии «Патриоты России» Геннадий Семигин, председатель партии «Коммунисты России» Максим Сурайкин, ряд известных левых публицистов (Борис Кагарлицкий, Алексей Цветков и другие), ветераны российского левого движения наподобие Виктора Анпилова и Виктора Тюлькина, а также медийные фигуры типа писателей Захара Прилепина и Эдуарда Лимонова. Кроме того, в списке кандидатов присутствует несколько фигур, которых к левым можно отнести с большой долей условности, например, советник президента по экономическим вопросам Сергей Глазьев и экс-депутат Госдумы Сергей Бабурин.

Одним словом, список сразу же напоминает массу ассоциаций — от «лебедь, рак да щука» до «я тебя слепила из того, что было». Примерно так же много раз пытались объединяться российские правые, регулярно заявляя о единых «демократических альянсах». Что из этого вышло, прекрасно известно.

Лидер «Левого фронта» Сергей Удальцов, с 2013 года по нынешний август находившийся в местах лишения свободы по делу о беспорядках на Болотной площади 6 мая 2012 года, по понятным причинам не может претендовать на участие в выборах президента. До своего заключения Удальцов предпринимал попытки создать в России массовое левое движение, альтернативное КПРФ, и в значительной степени это был обоснованный шаг, поскольку по современным мировым меркам партия Зюганова едва ли может быть названа подлинно левой — если, конечно, вынести за скобки ее риторику и участие в различных ритуально-ностальгических шествиях под советскими флагами. Но даже если товарищ Зюганов и является настоящим левым, то после президентских выборов 1996 года никаких серьезных попыток побороться за власть за его партией не числилось. Напротив, «новые левые», наподобие Удальцова, в конце 2011 года, в период «болотных» митингов, солидаризировались с одним из их главных слоганов — «Мы здесь власть!». И пока «новые левые» мерзли на столичных площадях вместе с «попутчиками» из пресловутых «либералов», респектабельные зюгановцы и мироновцы деловито участвовали в дележе думских портфелей.

В те дни конца 2011 года Сергей Удальцов, потомок старого большевика Ивана Удальцова, явно сделал ставку на тактику социал-демократов в Первой русской революции, которую один из их лидер Георгий Плеханов сформулировал как «врозь идти — вместе бить» в одноименной статье в «Искре» в феврале 1905 года. В тех реалиях эта тактика подразумевала формирование временного альянса между всеми силами, нацеленными против самодержавия, однако после царского манифеста 17 октября левые остались в одиночестве: те же кадеты вполне удовлетворились дарованными свободами и в поддержке левых более не нуждались.

Не сработала эта тактика и в конце 2011 — начале 2012 года, когда все получилось с точностью до наоборот: шли на Болотную Удальцов сотоварищи вместе с «либералами» во главе с Алексеем Навальным, а били их — по избирательному принципу. Навальному дали условный срок по делу «Кировлеса» и отпустили участвовать в выборах мэра Москвы, а Удальцова отправили «отдыхать» на 4,5 года.

Похоже, что за это время Сергей Удальцов понял, что совершил принципиальную ошибку, попытавшись сформировать альянс с «либералами», но взамен анонсировал уже другой альянс — левых сил. Выйдя на свободу, лидер «Левого фронта» заявил о планах активизировать «внесистемное» левое движение — и одновременно о намерении сотрудничать с парламентскими КПРФ и «Справедливой Россией» в свете предстоящих выборов президента. «Было бы круто всем бойкотировать эти выборы и не играть по правилам, которые выгодны власти», — заявил Удальцов в августе в интервью «Коммерсанту», но в то же время признался, что соблазн поучаствовать в процессе «слишком велик».

Для сравнения, можно привести позицию еще одного известного левого деятеля — словенского философа Славоя Жижека, который в недавнем интервью порталу Thequestion так ответил на вопрос, нужно ли идти на выборы в 2018 году: «Нет. Нет-нет-нет. Именно в ситуации Путин против Собчак — не голосуйте. У нас в Словении было так же — пару дней назад начался первый тур президентских выборов. Все варианты за гранью, и моя идея в том, что голосовать не нужно. Совсем. То есть да, можно заняться пропагандой с критикой голосования и так далее. Но нет! Наш единственный вариант успеха — это низкая явка на выборах, чтобы как можно больше людей поняли, что проблема не просто в кандидате, а в этой системе голосования. Это жульническая система».

Ну, а само употребленное Сергеем Удальцовым слово «соблазн» вольно или невольно отсылает к другому известному левому теоретику — покойному французскому философу Жану Бодрияру. В его нашумевшей некогда книге «О соблазне» есть, например, такой пассаж: «Мы вступаем в эпоху окончательных решений… Конец соблазна. Или торжество соблазна мягкого — бесцветная, рассеянная феминизация и эротизация всех отношений внутри размякшей социальной вселенной».

Собственно, представленный «Левым фронтом» список кандидатов и является проекцией этой «размякшей социальной вселенной» — свести несколько десятков фигур к общему знаменателю решительно не получается, а «левизна» значительной части из них вообще вызывает немалые сомнения. Само разделение на «левых» и «правых» в современном политикуме уходит в прошлое — всем прекрасно известно, что в Европе, например, с «ядерным» электоратом левых, трудящимися, давно и вполне эффективно работают партии типа французского Национального фронта. Тот же самый перехват левой повестки мы наблюдали в президентской кампании Владимира Путина 2012 года с ее «майскими указами».

При этом левые праймериз, безусловно, не лишены интриг. Главная из них заключается в том, какие места по итогам голосования займут условные «системные» левые — Зюганов, Миронов и их однопартийцы. Особенно принципиальным моментом это представляется для 73-летнего Геннадия Зюганова, который с упорством, достойным лучшего применения, уже третье десятилетие кряду держится за позицию «коммуниста номер один», не выдвигая публично «официального» преемника.

Самое высокое место, полученное представителем КПРФ по результатам праймериз, теоретически и должно дать ответ на вопрос, кого левый электорат считает самой авторитетной фигурой в этой партии, и отнюдь не обязательно это должен быть Зюганов. Судя по первым результатам голосования, такой фигурой может оказаться депутат Госдумы от КПРФ, писатель и журналист Сергей Шаргунов. Правда, пока он занимает лишь шестое место, а в лидеры сразу выбился представитель «старой гвардии» — публицист Юрий Болдырев, в далеком уже прошлом один из основателей «Яблока». Поэтому еще одна интрига праймериз заключается в том, какую позицию в отношении этого мероприятия займет руководство КПРФ и лично тов. Зюганов, займутся ли они мобилизацией своих сторонников для активной помощи партии в интернет-голосовании или же проигнорируют праймериз, а если проигнорируют, то будет ли это сопровождаться публичными декларациями и диффамациями.

Впрочем, все это едва ли имеет какое-то принципиальное отношение к конечному результату предстоящих президентских выборов — условным левым победа в них не светит даже близко. Однако в истории левого движения было немало периодов, когда оно казалось разгромленным или утратившим поддержку масс — эти промежутки левые использовали для концентрации сил, а главное, для переосмысления своих дальнейших перспектив. Именно в такой период, например, были написаны знаменитые «Тюремные тетради» итальянского коммуниста Антонио Грамши, которого сгноил в тюрьме режим Муссолини, — сегодня же идейное наследие Грамши стало важнейшей частью мировой левой мысли. Одним словом, перед российскими левыми сегодня стоит та же самая проблема, которую пытаются решить власти — пресловутый образ будущего, без которого левые так и останутся «террариумом единомышленников».

Николай Проценко