Латвийский Центр госязыка проверяет продавщицу, заговорившую по-русски

Центр госязыка проводит проверки по факту конфликта продавца рижского магазина сети Maxima и покупательницы, требовавшей, чтобы с ней разговаривали на латышском, сообщает «Sputnik Латвия». Выяснилось, что разговор, кроме самой первой фразы, проходил на латышском, и он является родным языком для обеих участниц скандала.

Словесная перепалка кассира и покупательницы по имени Иева Бранте (по собственной характеристике — «юрист с активной гражданской позицией») началась после того, как продавец произнесла сумму покупки на русском языке. В ответ Бранте потребовала обслуживать ее на «государственном языке», что и стало причиной разговора на повышенных тонах. Оказавшийся рядом охранник угрожал вызвать некую «спецбригаду», а сама Бранте — муниципальную полицию.

Как выяснилось, обе женщины вели разговор на латышском — за исключением фразы кассира о сумме чека, прозвучавшей в самом начале разговора. Это подтвердила и сама Бранте. «После того, как я поправила (кассира — EADaily), общение проходило на латышском языке. У кассира Даце не было никаких проблем с разговором на латышском. Она знала (язык — EADaily) и хорошо владела им. Это был исключительно вопрос отношения, вопрос принципа, а не незнания языка. Охранник со мной тоже говорил по-латышски, со вторым охранником — по-русски», — пояснила покупательница. В разговоре с продавщицей Бранте признала себя националисткой, сказала что этим гордится и добавила, что на том языке, на котором ей заблагорассудится, Даце может говорить в России, но никак не в Латвии.

«У этой конкретной кассирши латышский язык — родной», — заявили в Maxima. «Центр государственного языка проводит проверку произошедшего», — сообщила замдиректора ЦГЯ Ингрида Берзиня. По ее словам, обращение продавца к клиенту на ином, кроме латышского, языке формально может оказаться нарушением — даже если потом продавец переходит на латышский. В данный момент Центр госязыка проверяет, «насколько были затронуты законные права покупательницы». Берзиня заключила: «Выводы будут позднее, и о них мы сообщим». Скандал получил большой резонанс в латвийском обществе.