Не ждали: почему во главе Дагестана впервые встал недагестанец?

Президент России Владимир Путин принял досрочную отставку главы Дагестана Рамазана Абдулатипова и назначил временно исполняющим обязанности главы республики вице-спикера Госдумы, руководителя фракции «Единая Россия» Владимира Васильева.

Это назначение без преувеличения можно назвать сенсационным. Впервые за всю историю Дагестана последних ста лет эту республику возглавил недагестанец — Владимир Васильев родился в подмосковном городе Клине, его отец был казах, мать — русская. Впервые Васильев был избран депутатом Госдумы еще в 2003 году, а до этого много лет проработал в структурах МВД, дослужившись до заместителя министра и звания генерал-полковника.

Несмотря на неожиданность и непредсказуемость, назначение Владимира Васильева врио главы Дагестана находится в русле ряда кадровых решений Кремля, в том числе на Северном Кавказе. В 2015 году столь же неожиданным выглядело появление во главе Северной Осетии депутата Госдумы Тамерлана Агузарова (ныне покойного), хотя до этого в числе претендентов на пост руководителя этой республики назывались совершенно другие люди. Точно так же произошло и в Дагестане: сразу же после того, как Рамазан Абдулатипов на минувшей неделе заявил о намерении досрочно сложить полномочия, звучали самые разные кандидатуры — от бывших полпредов президента в СКФО Александра Хлопонина и Сергея Меликова до экс-президента Дагестана Магомедсалама Магомедова, ныне заместителя главы администрации президента РФ. Фамилию Васильева из досужих слухмейкеров не назвал никто.

Между тем, если абстрагироваться от личностей, характер нового назначения вполне определенно говорит о том, какая из групп влияния одержала победу в борьбе за кресло главы Дагестана. И в этом смысле решение Кремля также вполне закономерно продолжает линию назначения во главе кавказских республик выходцев из силовых структур — в этом списке можно назвать главу Ингушетии Юнус-Бека Евкурова, главу Кабардино-Балкарии Юрия Кокова, да и главу Чечни Рамзана Кадырова. Определенная линия преемственности прослеживается и в том, что Дагестан вновь возглавил возрастной политик (Абдулатипову в этом году исполнилось 71, Васильеву — 68).

При этом Кремль фактически пошел ва-банк в таком принципиальном для Дагестана моменте, как национальный вопрос. Еще с позднесоветских времен во главе этой республики сменяли друг друга представители двух ее крупнейших национальностей — аварцев и даргинцев, что неизбежно порождало межэтнические трения и недомолвки. С другой стороны, еще в советские времена в Дагестане зарекомендовал себя другой принцип: если коренные нации не могут договориться между собой, лучшим выходом из ситуации будет позвать на помощь русского. К тому же многие опросы свидетельствовали, что для большинства дагестанцев национальность главы не играет первоочередной роли.

Назначение в Дагестан недагестанца как раз и свидетельствует о том, что многочисленные конфликты в республике дошли до такой стадии, что для них требуется внешний арбитр, антикризисный менеджер, способный к независимой оценке ситуации. Но, поскольку прежде у Владимира Васильева не было опыта работы в Дагестане, многое будет зависеть от того, какую команду он сформирует и как долго эта команда сохранит монолитность. Основной ошибкой Рамазана Абдулатипова как главы Дагестана была именно его неспособность сформировать команду — на ряде должностей чиновники менялись раз в несколько месяцев, а среди тех, кто считался непотопляемым, было немало людей с неоднозначной репутацией. Как и в начале 2013 года, когда состоялось назначение Абдулатипова, считавшегося «равноудаленным» от местных кланов, федеральный центр дает руководителю Дагестана шанс начать с чистого листа.

«За эти годы вы, безусловно, стали тем человеком, которых у нас принято называть политическими тяжеловесами. Вы политик федерального значения, федерального уровня. И, на мой взгляд, такой человек сегодня и нужен для республики», — напутствовал Владимир Путин нового руководителя Дагестана.

Николай Проценко