Девять лет признания Южной Осетии — итоги и ключевые тенденции

Южная Осетия и Абхазия подошли к девятилетию признания независимости со стороны Российской Федерации. Будущий год в этом плане станет юбилейным, наши страны будут отмечать 10 лет со дня исторического решения, принятого руководством России в августе 2008 года. Решения, которое явилось водоразделом в новейшей истории не только Южной Осетии и Абхазии, но и Российского государства.

Для России марш-бросок подразделений 58-й армии и псковских десантников на помощь горящему Цхинвалу, закончившийся быстрым разгромом обученных и оснащенных странами НАТО грузинских войск, знаменовал конец эпохи геополитических уступок, сдачи союзников и национальных интересов. Август стал важным фактором в укреплении патриотических основ российской идентичности. Позже были Крым, Донбасс и Сирия, но первый шаг в этом направлении был сделан в 2008-м.

26 августа 2008 года носит эпохальный характер и для государства южных осетин, для которых в тот день завершился важнейший этап национально-освободительной борьбы. Вместе с тем, подчеркивая значимость этой даты, нельзя упускать из виду один нюанс. За последние годы часть исследователей, говоря о государственности Южной Осетии и Абхазии, за точку отсчета берут именно 26 августа 2008 года, однако это неверный подход. В случае с грузинскими и западными политиками такой подход избран намеренно, поскольку позволяет отвлечь внимание общественности от предшествовавших этому событию процессов. Между тем государственность Южной Осетии и Абхазии начала создаваться в начале 90-х годов XX века как средство обеспечения физического выживания южных осетин и абхазов в борьбе против политики геноцида со стороны Грузии. В августе 2008 года Россия пришла на помощь не неким племенным объединениям, а уже сложившимся государствам, со всеми атрибутами государственности, равноправным международно-признанным участникам имеющихся на тот момент переговорных форматов.

Государство — это прежде всего особая форма политической самоорганизации народа, общества. Международное признание носит вторичный характер. Для сравнения, Тайвань не признан никем, а представители всеми признанного, многократно оккупированного Афганистана давно и упорно протирают кресло в ООН, хотя вряд ли кто-то рискнет назвать Афганистан более эффективным и состоявшимся государством, нежели Тайвань.

В нашем случае, несмотря на все неудачи с экономическим развитием, есть один бесспорный факт, который трудно игнорировать критикам и скептикам. В условиях полной дезинтеграции СССР в конце 1980-х — начале 1990-х гг. зарождающаяся югоосетинская государственность смогла выдержать политическую конкуренцию с намного более сильной и идеологически мобилизованной грузинской государственностью. Южная Осетия как государство выстояла в затяжном двадцатилетнем противостоянии, невзирая на используемые против нее «цветные» и не цветные технологии и методы. А это все же говорит об определенном потенциале, причем незаурядном, несмотря на крайнюю ограниченность ресурсов, в том числе и людских.

Непростые, но поучительные политические процессы, происходящие в Южной Осетии в течение послевоенного периода, предоставили достаточно много материала для анализа и выводов. Три президентские и две парламентские выборные кампании, два референдума и динамика общественно-политической жизни в условиях нарастающей политической конкуренции — неплохая статистика для 9 лет, а если к ним прибавить предыдущий опыт политического развития, то вырисовывается весьма интересная биография молодого государства.

По сути, за прошедшие 9 лет республика сдает, пусть и не всегда удачно, экзамен на мирное развитие, на формирование собственной повестки дня в других условиях, опираясь при этом на системную поддержку со стороны Российской Федерации, отношения с которой строятся на основе союзничества и интеграции. Динамику российско-югоосетинских отношений за прошедший период можно отнести к разряду показательных.

За 9 лет был создан мощный правовой фундамент двустороннего сотрудничества, включая Договор о союзничестве и интеграции. Отлажен механизм взаимодействия российских федеральных ведомств с югоосетинскими партнерами в различных форматах. Идет интенсивная работа по совершенствованию и унификации законодательства республики с российским. Нельзя не обратить внимание на традиционно высокую активность контактов на высшем уровне, частоту взаимных визитов с конкретными целями и предложениями. Не случайно российские дипломаты оценивают российско-югоосетинские отношения как исключительно конструктивные и партнерские, соответствующие духу отношений между двумя странами, складывавшихся веками. Параллельно двустороннее сотрудничество развивается в гуманитарной сфере по самым разным направлениям, включая науку, культуру, образование и др. Со стороны России эта работа изначально ведется как на федеральном, так и на региональном уровнях, в сфере сотрудничества с субъектами РФ кроется большой потенциал. Здесь хотелось бы отдельно остановиться на вопросах сотрудничества с субъектом, с которым Южную Осетию связывают особые отношения.

Север-юг: время собирать камни

Взаимоотношения Северной и Южной Алании за 27 лет существования РЮО претерпели немало метаморфоз. Периоды активизации двусторонних связей и актуализации интеграционных процессов сменялись временем дежурно-протокольных встреч и взаимных поздравлений по тому или иному случаю. При этом наибольший пик взаимодействия, как правило, наблюдался в годы грузинской агрессии, что в начале 90-х, что в 2004—2008 годах. Затем о необходимости выстраивания действующей рабочей модели интеграции двух частей разделенного народа начинали постепенно забывать, к радости наших общих противников по обе стороны Кавказского хребта. И дело не только в лоббистских усилиях, затрачиваемых различными влиятельными антиосетинскими кругами, опасающимися появления единой общеосетинской повестки дня. Среди политического класса, да и широких слоев общественности двух осетинских республик не всегда демонстрируется должное осознание жизненной необходимости осетинского единства, единства не только на время проведения народных праздников или в период борьбы с агрессором, но и в плане выстраивания согласованного вектора общей политики. Последние инциденты с осетинами — выходцами из Кобского и Трусовского ущелий показали, что, сколько бы концертов грузинские коллективы не устраивали во Владикавказе, отношение Грузии как государства к осетинам, проживающим что на Юге, что на Севере Осетии, одинаковое. Для грузинского политического проекта и ее внешних бенефициариев пророссийская Осетия-Алания продолжает оставаться одним из главных препятствий в их кавказской политике. Этим же объясняются периодически разворачиваемые кампании по провоцированию внутриосетинского раскола.

С учетом перечисленных факторов, время, когда реальные интеграционные процессы подменялись дежурными декларациями и не работающими соглашениями, должно уйти в прошлое. На сегодняшний день появляются новые возможности для вывода межосетинских или внутриосетинских отношений на более системный уровень. Частые контакты на уровне глав двух республик и дружественные отношения между ними, конечно же, играют положительную роль, но они должны сопровождаться активизацией сотрудничества на всех уровнях, а также разработкой совместных программ по ключевым сферам жизнедеятельности, включая молодежную деятельность, науку и образование. Самое время вспомнить о забытом проекте создания общеосетинского спутникового канала и других информационных проектах, направленных на поддержку процессов интеграции.

Свое слово в этих вопросах должны сказать информационные ведомства Северной и Южной Алании. Грамотная и последовательная информационная политика по сближению двух частей одного народа обязательно принесет нужные плоды, препятствуя дальнейшему расхождению Севера и Юга в ментальном, культурном развитии и содействуя созданию общего национального пространства, включая информационный, культурно-образовательный и политический аспекты. Есть надежда, что вопрос заключения межпарламентского соглашения тоже сдвинется с мертвой точки и парламентарии двух республик получат необходимую законодательную основу для более активного сотрудничества.

Объединение это не только и даже не столько вопрос из области юриспруденции, ее нужно сделать предельно практическим и реальным процессом. Здесь важно учесть подобного рода мировой опыт.

Если рассматривать в качестве примера самое громкое объединение 20 века — объединение Германии, то, несмотря на внешний антураж, оно оказалось далеко не беспроблемным. Сегодня большинство восточных немцев мечтают о временах ГДР, хотя многие из них тогда рвались перелезть через берлинскую стену. Подобные моменты необходимо учитывать, а для этого процессы интеграции с Российской Федерацией должны сопровождаться результативной интеграцией двух частей Осетии. Принципиально новые возможности, открывшиеся после августа 2008 года, делают широкий простор действий в этом вопросе.

Россия как фактор мира и стабильности

Еще одним следствием августовских решений стало кардинальное изменение ситуации на Кавказе, да и на всем постсоветском пространстве, с точки зрения безопасности. В этом аспекте истекшие девять лет доказали выверенность и продуманность указов о признании РЮО и Абхазии. Благодаря жестким и своевременным мерам, предпринятым Россией по принуждению агрессора к миру и признанию суверенитета двух молодых республик, в Кавказском регионе по сей день царит мир, несмотря на реваншистские настроения националистических кругов в Грузии и Азербайджане. Россия доказала, что она, пожалуй, единственный геополитический игрок, заинтересованный в сохранении стабильности на постсоветском пространстве и, в частности, на Кавказе. Многочисленные трагедии и конфликты показали, что только России удается выступать в качестве сдерживающей силы в отношении дестабилизирующих тенденций и тем самым играть роль важнейшего фактора региональной и международной безопасности. Как отметил еще в 2008 году министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, для России пространство СНГ — не «шахматная доска» для разыгрывания геополитических партий. «Это — общий для всех живущих здесь народов цивилизационный ареал, хранящий наше историческое и духовное наследие», — подчеркнул российский дипломат.

Он также добавил, что признание независимости Южной Осетии и Абхазии для Российской Федерации было продиктовано в равной мере правовыми, нравственными, а также прагматическими соображениями, прежде всего в плане обеспечения эффективной безопасности их народов.

И действительно, исторически сложилось, что ни одна другая страна не заинтересована так в безопасности Кавказского региона, как Россия. Ни Соединенные Штаты, ни Евросоюз, из стран которой на Кавказе традиционно активничают Англия, Франция и Германия, ни Турция.

Исторически недоброй традицией стало также то, что еще со времен пресловутой «Биг гейм» — «Большой игры» западные страны стремятся оторвать от России кавказские территории, избирая в качестве основного метода разжигание межнациональных и межэлитных противоречий, поддержку религиозного фанатизма и национализма. Даже в 90-е годы и в начале 2000-х, когда влияние России на Южном Кавказе было низведено к минимуму, Запад не смог отойти от прежней разрушительной парадигмы, оказавшись заложником элит, приведенных к власти им же самим. Нетрудно подсчитать, сколько агрессивных войн было развязано на Кавказе в период ослабления России, при этом агрессоры каждый раз поддерживались и покрывались западными странами во главе с США, демонстрировавшими неумение и нежелание обеспечивать мирное развитие региона. Эта поддержка продолжается до сих пор, что не оставляет иллюзий относительно истинных планов коллективного Запада на Кавказе. Данный факт нельзя прикрыть громкими прожектами наподобие проекта «Большой Кавказ».

Таким образом, можно констатировать объективную тенденцию, что усиление влияния России сопровождается укреплением стабильности и безопасности на постсоветском пространстве. Российская Федерация как крупнейшее государство в этом макрорегионе, самое мощное в смысле оборонных возможностей, видит свою задачу в поддержании мира и правопорядка, исключая возможность решения существующих проблем силовыми средствами.

Газета «Южная Осетия»