Итог парламентских выборов во Франции: успех сопутствует Макрону

Во Франции в минувшее воскресенье состоялся второй тур парламентских выборов. Особенности французской избирательной системы привели к тому, что в первом туре определились всего четыре кандидата из 577 необходимых. Поэтому для окончательного результата, как обычно, потребовался второй тур. Он и определил окончательную картину.

Выборы прошли спустя месяц после президентских выборов, на которых президентом Франции был избран «внепартийный центрист» Эммануэль Макрон. Парламентские выборы должны были подтвердить «мандат доверия» гражданского общества Макрону, и они это сделали. В ЕС еще в начале этого года открыто опасались, что Франция может стать жертвой популизма и евроскептики. В итоге, популизм победил, но с другим знаком и совсем с другого направления, с которого его в ЕС совсем не ждали. Успех Макрона и его партии — «Вперед, Республика!» (La République En Marche!, REM), которой год назад не существовало даже в проекте, по-видимому, уже скоро станет классическим примером перехвата негативных процессов и управления ими в нужном направлении. Стремительный подъем «Вперед, Республики» свидетельствует о популистском импульсе на выборах 2017 года во Франции.

Партия Макрона достаточно легко завоевала абсолютное большинство в нижней палате французского парламента — Национальном собрании. В итоге парламентские выборы 2017 года изменили весь политический ландшафт Франции. Но произошло это не так, как в близких Франции европейских странах Средиземноморья. Разрушение классической либеральной системы, состоящей из левого и правого центра, пошло не путем роста новых левых и правых партий, а через подъем быстро сконструированного центра, опирающегося на харизматическую фигуру. Разочарование французских избирателей левым центром не привело, как раньше, к классическому повороту их к правому центру. Вместо этого, избиратели бросились в объятия Макрона — «нового центра», хотя он и оставался «темной лошадкой» французской политики.

Сейчас этот массивный «новый центр» — макроновская партия и ее союзница MoDem Франсуа Байрау возвышается над политической равниной Франции. Из традиционных партий только одна — правоцентристская партия «Республиканцы» составляет этому «новому центру» отчетливую оппозицию со стороны классического правого центра. Левый центр — Французская социалистическая партия (ФСП) из-за предшествующей невнятной политики президента Франсуа Олланда потерпела совершеннейший крах на прошедших парламентских выборах. Она потеряла девяносто процентов (!) мандатов в сравнении с предшествующим составом Национального собрания. ФСП с абсолютного большинства в Национальном собрании скатилась с 331 мест до 44. Генеральный секретарь ФСП Жан Кристоф Камбаделис вынужден был немедленно уйти в отставку. Камбаделис не сумел даже пройти в своем округе во второй тур парламентских выборов.

По краям от «нового центра» и традиционных левоцентристов и правоцентристов во французском «Национальном собрании» обосновались не имеющие значения из-за их величины группы «новых левых» и «новых правых». Французские реалии 2017 года отличаются от картины в Испании и Греции. Присутствие правых националистов из «Национального фронта» (FN) Марин Ле Пен в новом составе французского парламента не выглядит уверенным. Полученных мандатов недостаточно, чтобы депутаты от FN создали свою собственную парламентскую группу. Правда, лидера «Национального фронта» Марин Ле Пен первый раз и с четвертой попытки избрали во французский парламент. Свое нынешнее отягощенное скандалом место в Европейском парламенте она сменит на кресло в Национальном собрании Франции. Аналогичным образом поступит и лидер «новых левых» евродепутат Жан-Люк Меланшон, победивший в одном из округов Марселя. В отличие от «новых правых», «новые левые» — движение Меланшона «Непокоренная Франция» (FI) и избранная десятка депутатов от Французской коммунистической партии будут иметь свою депутатскую группу в Национальном собрании.

Общая схема французской политики после состоявшегося во Франции второго тура парламентских выборов выглядит следующим образом:

За президентский «новый центр» (партии La République En Marche! (REM) Эммануэля Макрона и MoDem Франсуа Байрау) во втором туре проголосовали 8,992 млн голосов избирателей (49,12%). В Национальном собрании он имеет 350 депутатов (60,66%).

За правый центр (партию «Республиканцы» и ее союзников) во втором туре проголосовали 4,898 млн голосов избирателей (26,95%). Он имеет 137 депутатов (23,74%).

За левый центр (ФСП и ее союзников) во втором туре проголосовали 1,361 млн голосов избирателей (7,49%). Он имеет 44 депутатов (7,63%).

За «новых левых» («Непокорная Франция» (La France insoumise — FI) Меланшона и ФКП) во втором туре проголосовали 1,101 млн голосов избирателей (6,06%). Он имеет 27 депутатов (4,68%).

За «новых правых» — за «Национальный фронт» (FN) Ле Пен во втором туре проголосовали 1,59 млн голосов избирателей (8,75%). FN имеет 8 депутатов (1,39%).

Теперь прокомментируем ее. Пока что мы отчетливо наблюдаем крах левого центра. За него проголосовало примерно столько же избирателей, сколько за «новых левых». Правый центр на выборах 2017 года потерял менее половины мест в Национальном собрании. Это тяжело, но терпимо. Суммарное голосование избирателей во втором туре демонстрирует отчетливый сдвиг к «новому центру» Макрона. Но несмотря на это, правоцентристская политика сохраняет свой потенциал в глазах избирателей, судя по суммарному голосованию. Не трудно заметить, что «новый центр» Макрона массивом своих избирателей вместе с традиционным правым центром создают очевидный уклон в пользу индивидуализма и либерально-буржуазных ценностей.

Но на фоне внешне уверенной победы, мандат, выданный избирателями Макрону, выглядит сомнительным из-за рекордно низкой для Пятой республики явки избирателей во втором туре — около 42,64%, чем сразу же воспользовались критики Макрона справа и слева. Аналогичным образом явка была низкой и в первом туре парламентских выборов — 48,7%. На участки не пришло более половины избирателей. Это не является хорошим знаком для Макрона. Можно сказать: Франция дала ему парламентское большинство, но без особого энтузиазма. Абсентеизм ставит под сомнение основы демократии во Франции в кризисный ее момент.

Однако выясняется, что уклонение от участия в голосовании не затронуло «новый центр» Макрона и традиционный «правый центр» партии «Республиканцы». Во втором туре за партию Макрона, ее союзницу MoDem и правый центр «Республиканцев» проголосовали больше избирателей, чем в первом туре. Поэтому от абсентеизма во втором туре пострадали главным образом фланги: левые партии: социалисты (-0,5 млн), FI Меланшона (-1,5 млн), ФКП (-0,4 тыс), и правые из FN. Около половины избирателей (-1,4 млн), голосовавших за «Национальный фронт» Ле Пен в первом туре, не пришли на голосование во втором туре. Но при этом во втором туре за FN проголосовало более полуторамиллионов избирателей — т. е. в два раза больше, чем за партию Меланшона. Из-за конкуренции в округах и низкого качества кандидатов от «Национального фронта» «новые правые» получили всего 8 мест, а партия Меланшона — 17. Марин Ле Пен объявила свою партию «единственной силой» в избранном парламенте, которая будет сопротивляться «растворению Франции». Однако «сопротивляться» собственно и нечем. Максимум возможностей FN на выборах 2017 года показывает то, что его кандидаты вышли во второй тур в 122 округах, что, на самом деле, очень хорошо для такой партии с ее репутацией. Просто FN нуждается в упорной работе в округах в промежутке между выборами, чтобы побеждать общую тенденцию объединения всех против его кандидата во втором туре. И потом FN нужно добиваться еще и того, чтобы голосовавшие в первом туре за его кандидатов обязательно приходили на второй тур. И шире, голосовавшие за кандидата FN на президентских выборах должны голосовать за партийных кандидатов от FN на парламентских. Без выполнения всех этих требований FN обречен и дальше получать на следующих выборах обязательно «сапоги всмятку».

Что касается «новых левых», то их успех на фоне падения ФСП очевиден. Со своей фракцией в новом Национальном собрании Меланшон сможет бросить вызов французским социалистам в соревновании за право представления перед французскими избирателями левой политики. И потом Меланшон уже заявил, что из-за рекордно низкой явки на выборах у будущего правительства «нет легитимности для проведения госпереворота в социальной сфере». Меланшон обещает, что «ни пяди социальных завоеваний» «новые левые» «не отдадут без борьбы». Он явно рассчитывает на широкое взаимодействие в противостоянии Макрону вне стен французского парламента.

Еще один итог французских парламентских выборов: за счет в основном депутатов «нового центра» состав нижней палаты французского парламента в значительной степени обновился. Несколько видных представителей социалистов, в том числе, четверка, служивая министрами в предыдущем правительстве, потеряли свои места в новом Национальном собрании. Видный член партии «Республиканцы» Натали Костюшко-Моризет проиграла кандидату от партии Макрона в своем округе в Париже. Бывший премьер Мануэль Вальс с трудом выиграл переизбрание в своем округе, набрав на 139 голосов больше своего основного конкурента. Последний собирается добиваться пересчета голосов.

Впервые в новом созыве Национального собрания начнут работу 431 новый депутат из 577. Около половины новых депутатов от партии Макрона не имеют публичной известности. Среди них можно встретить: математика, бывшего тореадора и провинциальных борцов с мнимой или настоящей коррупцией. По этому внешнему признаку французский «новый центр» Макрона поразительно нам напоминает фракцию «Пяти звезд» Беппе Грилло в итальянском парламенте. Насколько работоспособны будут эти люди в Национальном собрании? Но главное — чтобы они присутствовали на голосованиях и голосовали, как от них потребует президент и премьер.

А еще в новый французский парламент было избрано рекордное количество женщин — 223, или 38,65% от всех депутатов. Причем наибольшее число депутатов-женщин наблюдается как раз среди новых центристов и левых.

Премьер-министр и лидер макроновской партии Эдуар Филипп объявил, что Франция получила «президента и правительство честного большинства». Победа на выборах «обязывает» правительство, полагает Филипп. Он и правительство, назначенные ранее Макроном, в соответствии с традицией, сейчас уйдут в отставку с тем, чтобы президент назначил новое правительство из их числа. Каких-либо важных изменений в сравнении с предшествующим составом не ожидается, и Филипп останется премьером.

Новое Национальное Собрание соберется 27 июня 2017 года. 4 июля оно проголосует за вотум доверия новому правительству, назначенному Макроном. Каких-либо сюрпризов здесь также не ожидается. Дальше возникают вопросы. Макрон обещал начать уже этим летом самую болезненную из реформ — реформу на рынке труда. Реформа трудового законодательства упростит найм и увольнение сотрудников, распространит практику краткосрочных контрактов без обязательств работодателя при увольнении. Реформы на рынке труда могут стимулировать громкие уличные протесты, организованные влиятельными во Франции профсоюзами. Эти протесты вполне предсказуемы. Под вопросом остается только их размах. Поэтому, скорее всего, обсуждение реформы трудового законодательства начнется этим летом, но какие-то решения по реформе трудового законодательства пойдут только осенью.

В целом, Макрон стоит перед трудной задачей. Сейчас его персональный рейтинг составляет 62%. Но низкая явка на парламентских выборах указывает на то, что Макрону еще предстоит убедить большинство французских избирателей в том, что его идеи и законодательные акты улучшат их жизнь. Макрон — это политический новичок, у которого, как выяснилось, слишком хорошо получаются электоральные чудеса. Далее доверие к нему зависит от успеха или провала экономической программы, которую примет и станет выполнять его правительство. На практике же, это означает вновь, что от Макрона ждут дальнейших чудес.

Первейшими проблемами Франции остаются крайне медленный экономический рост и хроническая безработица. Реальный рост экономики Франции на протяжении последних десяти лет — это один процент ежегодно. Этого мало. Зарегистрированная безработица на протяжении последних семи лет застыла на уровне около десяти процентов. Только пять стран ЕС — Греция, Испания, Италия, Хорватия и Кипр — имеют более высокий уровень безработицы, чем Франция. Уровень безработицы среди французской молодежи составляет 26%, что выше аналогичного показателя по ЕС — 19,6%. Государственные расходы во Франции составляют 57% ВВП при среднем показателе по ЕС 47%. Национальный долг Франции не сокращается, но медленно растет и достиг к 2017 году величины около 96% от годового ВВП. В 2016 году расходы французского бюджета на € 78 млрд превысили доходы. Предписанные Брюсселем нормы бюджетной экономии не выполнялись при президенте Олланде. Это вызывает острые нарекания со стороны Еврокомиссии и споры со стороны Парижа.

Стратегической целью Макрона должно стать повышение экономического роста хотя бы до двух процентов в год. Сокращение безработицы к концу его президентского срока должно снизить ее уровень до 7%. На этом пути улучшений Макрону предстоит пройти по грани: сократить налоги в интересах крупного и среднего бизнеса и не потерять при этом доходы бюджета. Конкретно Макрон планирует сократить корпоративный налог с 33% до 25%, уменьшить налог на заработную плату, уволить 120 тыс государственных служащих, но при этом уменьшить безработицу. Сокращение налогов не обязательно приведет сразу же к увеличению доходов бюджета. В конечном счете Макрон должен найти устойчивое равновесие между сокращением налогов и сокращением бюджетных расходов. В этом и будет заключаться его «новое чудо», которое от него ждут французы. Макрон должен достаточно быстро представить им позитивные результаты, иначе его авторитет падет так быстро, как он возрос. Очевидно, что до конца 2017 года станет ясно, какое направление получит президентство Макрона: вверх или вниз. Пока что успех слишком явно сопутствовал ему.

Аналитическая редакция EADaily