Почему в Татарстане пошли суды над национал-сепаратистами: мнение

Приблизительно с 2014 года в Татарстане наметился необычный для внутренней политики этого региона крен в сторону уголовного преследования татарских национал-сепаратистов. В последние полгода это стало особенно заметно.

Нельзя сказать, что ранее примеров уголовного преследования не было. Эксперты, которые многие годы изучают этнорелигиозную ситуацию в Татарстане, могут вспомнить несколько случаев, когда наиболее одиозные национал-сепаратисты все же оказывались на скамье подсудимых. Впрочем, до реального лишения свободы дело никогда не доходило. Так, например, на долгий срок в тюрьме мог оказаться один из первых лидеров Татарского общественного центра (ТОЦ) Зиннур Аглиуллин, который еще в первой половине 1990-х годов вынес теперь уже бывшему президенту Татарстана Минтимеру Шаймиеву смертный приговор за то, что он не сумел добиться полной независимости от России. Тогда Аглиуллин до такой степени потерял связь с реальностью, что даже направил в Казанский кремль телеграмму о смертном приговоре Шаймиеву. Тут уж милиция не могла не реагировать: Аглиуллина привлекли за хранение боеприпасов и осудили в 1993 году на 2 года условно с отсрочкой приговора на 1 год. Впрочем, потом все же отпустили. В 2012 году его приговорили к 1 году исправительных работ за то, что вышел с плакатами «Татарстан — не Россия» и «Не уважаешь язык коренного народа — Чемодан. Вокзал. Россия» на одном из митингов в Набережных Челнах.

В 2009 году лидера набережночелнинского отделения ТОЦ Рафиса Кашапова осудили на 1,5 года условно за публикацию в своем интернет-блоге провокационного текста «Нет христианизации» и воззвания чеченских боевиков по отделению Кавказа от России. В 2010 году была осуждена на 1 год, также условно, лидер так называемого «Милли меджлиса татарского народа» Фаузия Байрамова за то, что от имени созданного ею «правительства Татарстана в изгнании», состоящего преимущественно из живущих за пределами России татар, обратилась в 2008 году «ко всем государствам ООН и мира» с просьбой признать государственный суверенитет Татарстана.

Т.е. нельзя сказать, что раньше правоохранительные органы Татарстана не обращали внимание на выходки местных национал-сепаратистов, но системности в реакции не было. Более того, создавалось ощущение, что мягкие наказания — свидетельство, что кто-то покровительствует национал-сепаратистам, позволяет им сохраняться, пусть и в маргинальном состоянии, но все равно присутствовать в общественно-политическом пространстве Татарстана и, когда необходимо, выступать с заявлениями. Это была своеобразная игра, когда сепаратистами можно было «попугать Москву».

Если раньше эксперты сетовали, что в регионе вольготно чувствуют себя сепаратистские движения, а их деятельность принимала совершенно одиозные формы (вроде празднования «Года Батыя» и проведения пикетов с призывом отпраздновать сожжение Рязани и других русских городов в XIII веке), то сейчас ситуация поменялась.

Поворот начался с 2014 года. Тогда новости о воссоединении Крыма с Россией и «Русской весне» на Донбассе в Татарстане вызвали бурную активность национал-сепаратистов и заявления о солидарности с украинскими националистами.

Непродолжительные отношения Казанского кремля с Меджлисом крымско-татарского народа† весной 2014 года (тогда российские власти рассчитывали договориться с Мустафой Джемилевым и Рефатом Чубаровым) завершились ничем — руководство Меджлиса оказалось недоговороспособным. Татарстан в этой политике выполнял функцию примирителя со стороны России. Но вскоре Джемилев с Чубаровым заняли откровенно проукраинскую позицию, а затем уехали в Киев, откуда до сих пор выступают с антироссийскими заявлениями. Судьба Меджлиса в Крыму была предрешена. Жирную точку в его истории на полуострове поставила прокурор Крыма Наталья Поклонская, добившись признания его экстремистской организацией.

До этого национал-сепаратисты в Татарстане не скрывали своего ликования по поводу Евромайдана в Киеве (в Казани даже провели уличную акцию по этому поводу), были категорически против воссоединения Крыма с Россией и активно поддерживали действия украинских карателей на Донбассе. Последовало даже объявление о наборе в батальон «Крым» выходцев из Татарстана, опубликованное в соцсетевой группе Татарского патриотического фронта «Алтын Урда» («Золотая Орда»).

Деятельность сепаратистов неизбежно привлекала внимание федеральных СМИ, поскольку мало кто понимал, отчего в центре России действуют силы, явно симпатизирующие ее врагам.

Первой на скамью подсудимых снова попала «бабушка татарского сепаратизма» Фаузия Байрамова: в октябре 2014 года она была приговорена к 1 году (и опять условно) за публикацию статьи «Звери и жертвы» и заявления от имени возглавляемого ею «Милли меджлиса татарского народа» о событиях в Крыму и на Украине.

В конце декабря 2014 года был арестован председатель Набережночелнинского отделения ТОЦ Рафис Кашапов за то, что опубликовал в социальных сетях тексты четырех статей антироссийского и сепаратистского содержания: «Крым и Украина будут свободны от оккупантов!», «Вчера Гитлер и Данциг, сегодня Путин и Донецк!», «Защитим Украину и весь тюркский мир», «Где Россия, там слезы и смерть». В итоге в ноябре 2015 года Кашапов был осужден на 3 года и отправлен в одну из колоний в Республике Коми.

С сентября 2015 года начались следственные действия в отношении предшественника Байрамовой на посту председателя «Милли меджлиса татарского народа» Айдара Халима, автора нескольких русофобских книг и статей. В его отношении возбудили уголовное дело за то, что во время митинга по поводу взятия Казани Иваном Грозным (у националистов — «Дня памяти и скорби татарского народа») 11 октября 2014 года он выступил с русофобскими заявлениями о «биологической смерти русских». Однако в 2016 году дело было закрыто, а попытка правоохранительных органов Татарстана инициировать запрет книги Халима «Убить империю», ставшей эталоном русофобии, закончилась ничем. Вероятно, здесь сыграло то, что Халиму исполнилось 74 года, а до этого в Татарстане ему надавали множество наград. Отмечу, что в советское время Борис Халимов, тогда еще не превратившийся в зоологического русофоба Айдара Халима, был обычный провинциальный писатель, и то, что с ним произошло в конце 1980-х годов, произошло со многими представителями татарской интеллигенции. Это печальная реальность того периода.

В 2015 году были арестованы активисты движения «Правые татары» Мансур Мусин и Эмиль Камалов, которые писали русофобские и проукраинские надписи на улицах Казани. Мусина приговорили в 2016 году к 2,5 годам колонии-поселения, а Камалова отправили лечиться в психиатрическую больницу. В 2016 году также проходили следственные действия в отношении сепаратистского движения «Правые татары», созданного братьями Ильсуром и Ильфатом Аглеевыми и Артуром Шарифуллиным, однако чем они завершились, пока неизвестно общественности.

С 2015 году идет длительный процесс над «шейхом Умаром» (настоящее имя — Айрат Шакиров), заместителем председателя Союза татарской молодежи «Азатлык», который считает себя «имамом татарского национального движения». Ему ставят в вину размещение в социальной сети «В контакте» видеоролика с митинга запрещенной в России террористической организации «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами»*. В настоящее время дело повторно рассматривается в районном суде.

С октября 2016 года в одном из казанских СИЗО находится лидер Татарского патриотического фронта «Алтын Урда» Данис Сафаргали: ему также ставится в вину то, что он размещал русофобские и антироссийские материалы в социальной сети. В настоящее время по этому делу начался судебный процесс.

В марте 2017 года был приговорен к 2 годам условного наказания и с испытательным сроком в 2 года председатель Союза татарской молодежи «Азатлык» Наиль Набиуллин — за лжесвидетельство. Летом 2013 года у Набиуллина с активистами группировки Kazan Nazi Crew произошла уличная потасовка, и он дал свидетельские показания в отношении одного из членов — Сергея Журавлева. Журавлев, изучая материалы своего уголовного дела, увидел в них заявление Набиуллина о том, что он участвовал в потасовке. Однако в тот день Журавлев не был в Казани, на что у него было железное алиби. В итоге по заявлению Журавлева, осужденного вместе с другими членами Kazan Nazi Crew в 2015 году, в отношении Набиуллина в 2016 году было возбуждено уголовное дело за дачу ложных показаний. Лидера «Азатлыка» в итоге осудили. Но снова условно.

Наконец, последняя новость — это заявление в суд прокуратуры Татарстана от 28 февраля 2017 года о признании Набережночелнинского отделения ТОЦ экстремистской организацией и требование запретить ее деятельность на террритории России. Если это произойдет, то это будет первым случаем в Татарстане — до этого ни одну татарскую националистическую организацию здесь экстремистской не признавали. Фактически, это повторение истории с Меджлисом крымско-татарского народа†, который уже признан экстремистской организацией на территории России.

Правда, возникает вопрос, почему экстремистским требуют признать только одно отделение, а не всю организацию? Дело в том, что у набережночелнинского отделения ТОЦ, как и у Меджлиса крымскотатарского народа† не было на сегодняшний день официально зарегистрированного статуса юридического лица. Отделение ТОЦ в Набережных Челнах было создано в декабре 1988 года, в 1989 году его зарегистрировал исполком Совет народных депутатов города. Но в 2004 году по иску Минюста лишили регистрации и исключили из ЕГРЮЛ, однако оно продолжило функционировать, несмотря на запрет. Т. е. по факту организация имеется, а формально регистрации ни в каких органах юстиции нет. ТОЦ (иногда пишут ВТОЦ — Всетатарский общественный центр) функционирует по принципу автономных организаций, которые существуют как самостоятельные юридические лица. В каких-то городах Татарстана и за его пределами они имеют регистрацию, где-то, наоборот, функционируют, как в Набережных Челнах, без регистрации. Поэтому выступить с инициативой признать весь ТОЦ экстремистской организацией юридически сложно. Возможно поэтому ограничились наиболее самым мощным отделением, которое базировалось в Набережных Челнах.

В среде татарских националистов сегодня ломают головы: почему их так «прессуют»? Сами они пытаются объяснить это конспирологической версией о «наезде Москвы» на Татарстан, причем ситуацию увязывают с банковским кризисом, который больно ударил по «позитивному имиджу» особой республики. Себя татарские националисты видят в роли союзников властей Татарстана, считая своей заслугой, что именно благодаря им удалось отстоять должность «президент Татарстана», а также «не сдать последние атрибуты суверенитета». По логике татарских националистов, банковский кризис (лишение лицензии ЦБ РФ татарстанского Татфондбанка и последовавшее за ним закрытие нескольких местных банков — прим.EADaily) был инспирирован Москвой накануне предстоящего летом 2017 года истечения срока действия договора о разграничении полномочий между федеральным центром и республикой. Соответственно то, что сейчас к татарским сепаратистам проявляют столь пристальное внимание правоохранительные органы, — это намерение Москвы лишить власти Татарстана «последнего союзника».

Мне кажется, что причина в ином. Если раньше за подобные «шалости» (антироссийские граффити, требования к «русским оккупантам убираться в Рязань» и т. п.) для властей Татарстана не было риска лишиться должностей, то теперь ситуация изменилась. И по федеральным законам за национальное неблагополучие глава региона вполне может потерять кресло. Что говорить — сейчас и за меньшие грехи снимают с губернаторских постов, заводя дела о коррупции…

Это в 1990-е годы можно было пугать федеральный центр митингами и требованиями «татарского народа», объясняя, что только благодаря региональной элите удается сдерживать республику от межнационального конфликта. Сегодня такая тактика не работает: если в регионе есть активность национал-сепаратистов, значит, спрос будет с руководства региона. Ну и, конечно, имидж Татарстана тоже страдает. Инвесторы теперь крайне осторожны.

Раис Сулейманов, эксперт Института национальной стратегии

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ

†Экстремистская организация, запрещена на территории РФ