Вопрос вступления Таджикистана в ЕАЭС решат Путин и Рахмон: интервью

Первый вице-премьер правительства РФ Игорь Шувалов в конце минувшей недели посетил Таджикистан. В Душанбе на встрече с президентом Эмомали Рахмоном он обсудил вопросы трудовой миграции, в том числе по части подготовки и подписания в ближайшем будущем нового пакета соглашений, направленных на укрепление правовой и социальной защищенности трудовых мигрантов. Россия, по словам Шувалова, готовит амнистию для выдворенных из РФ мигрантов. Таких за последние годы — более 120 тысяч. Кроме этого, были решены вопросы поставок таджикских сельхозпродуктов на российский рынок без посредников. В качестве перспективных направлений сотрудничества между двумя странами были названы сфера энергетики, аграрно-промышленный комплекс, горнодобывающая и другие отрасли реального сектора. По словам Шувалова, этот пакет документов готовится к визиту президента РФ Владимира Путина в Таджикистан. Не исключено, что одной из тем переговоров глав двух государств станет вопрос вступления Таджикистана в Евразийский Экономический Союз (ЕАЭС). На вопросы корреспондента EADaily отвечает генеральный директор Информационно-аналитического центра по изучению постсоветского пространства Сергей Рекеда.

Визит первого вице-премьера РФ Игоря Шувалова в Душанбе дает основания предполагать, что Россия пошла на уступки Таджикистану по ряду позиций. С чем это связано, на ваш взгляд?

— Если мы говорим о визите Игоря Шувалова в Душанбе для работы в рамках заседания межправкомиссии, то это была поездка, предваряющая визит президента Владимира Путина в Таджикистан в феврале этого года. Поэтому в рамках визита были достигнуты предварительные договоренности, которые еще должны будут получить подтверждение в результате переговоров на высшем уровне. В центре внимания, насколько можно судить по официальным заявлениям, были вопросы трудовой миграции, проблемы с торговым оборотом и авиасообщением между двумя странами. В последнем случае стороны заявили о решении проблемы на паритетной основе и спор, судя по всему, близок к разрешению. Вопросы же миграции и экономической поддержки Таджикистана традиционно обсуждаются в рамках межправкомиссии двух стран. Кстати, в середине февраля в Таджикистане состоится презентация двустороннего аналитического доклада, посвященного 25-летним российско-таджикским отношениям, и, думаю, на его основе можно будет проследить, что Москва и прежде часто шла навстречу коллегам из Душанбе по чувствительным экономическим вопросам.

Таджикистан готовят к вступлению в ЕАЭС? И предстоящий визит российского президента Владимира Путина подтверждает эту версию?

— У Владимира Путина обширная география поездок, и его визит в ту или иную страну еще не значит, что эта страна готовится вступить в ЕАЭС. Однако вопрос потенциального членства Таджикистана в ЕАЭС действительно обсуждается в политико-экспертном сообществе. Но существует множество проблем на пути вступления страны в альянс. С одной стороны, эти сложности связаны со слабой экономической и технической готовностью самого Таджикистана к этому шагу. С другой, далеко не все члены ЕАЭС настроены позитивно к принятию Таджикистана.

Какие на ваш взгляд явные плюсы и минусы вступления Таджикистана в ЕАЭС?

— Когда речь заходит о членстве Таджикистана в ЕАЭС, коллеги из этой страны часто обращают внимание на опыт Кыргызстана в рамках евразийской интеграции, где результаты этого процесса пока противоречивы. С одной стороны, это обернулось предсказуемым ударом по реэкспорту товаров из Китая, а с другой, стало основой для появления новых производств в стране — заработал и есть первые результаты Российско-кыргызстанского фонда развития. К подобным противоречивым процессам в рамках интеграции стоит относиться без повышенных эмоций, потому что на выходе мы должны иметь не просто безбарьерную зону торговли, а взаимодополняемые экономические организмы. Этого невозможно достичь без изменений структуры экономики, а это в свою очередь несет риски для одних секторов экономики, но для других — новые возможности. На мой взгляд, в связи с этим одна из наиболее насущных проблем для наших соседей из Таджикистана — низкий уровень жизни. Если в результате интеграционных процессов просядет определенный сектор экономики, далеко не факт, что у того или иного таджикского предпринимателя окажется достаточно ресурсов, умения и возможностей перейти в другой сектор экономики, который будет перспективен в новых условиях.

Проще говоря — серьезный интеграционный проект и участие в нем — это игра долгосрочная, игра на перспективу. И руководство страны вместе с ее жителями в таком случае должны решить — важнее для них стратегические вопросы или же решение сиюминутных тактических задач. Я думаю, что по итогам предстоящего визита Владимира Путина в Душанбе, мы как раз получил большую определенность относительно перспектив евразийской интеграции Таджикистана.

Какую нишу может занять Таджикистан в ЕАЭС? Что может предложить Таджикистан общему рынку?

— Ниши в целом понятны и обсуждались в том числе в рамках межправкомиссий — сфера энергетики, аграрно-промышленный комплекс, горнодобывающая промышленность. Как и у многих соседей по постсоветскому пространству, у России и Таджикистана есть проблемы в сфере торгового оборота. В связи с этим, кстати, мне кажется, важно, что Игорь Шувалов в рамках прошедшей поездки в Душанбе открыл представительство Российского экспортного центра и подтвердил, что Таджикистан — одна из ключевых стран СНГ для продвижения российских товаров и услуг.

Кроме того, один из первых вопросов — это, конечно, условия для работы мигрантов, причем не только в России, но в целом в рамках единого экономического пространства ЕАЭС. Последние годы миграционный поток из Таджикистана в Россию падает. Падает в общем-то по объективным причинам. А в Казахстане, напротив, например, в прошлом году по сравнению с 2015 г. количество трудовых мигрантов из Таджикистана возросло.

ЕАЭС создает условия и для развития торговли, и передвижения рабочей силы — это как раз те плюсы, которые Таджикистан смог бы ощутить довольно быстро, но, повторюсь, решение должно приниматься все же с ориентацией на стратегические цели.

Сможет ли официальный Душанбе, вступив в ЕАЭС, проводить свою многовекторную политику?

— Это как раз вопрос, который, как мне кажется, должен беспокоить Таджикистан в последнюю очередь. То, что ЕАЭС — союз экономический — это не просто фигура речи. Посмотрите на Армению — решение отказаться от евроассоциации и присоединиться к ЕАЭС никак не мешает Еревану сейчас вести переговоры с Брюсселем о новом рамочном соглашении о сотрудничестве с ЕС, о либерализации визового режима и т. д. Или Беларусь — членство в ЕАЭС опять же не помешало Минску выдать по просьбе Азербайджана блоггера, посещавшего Нагорный Карабах, или активно пытаться нормализовать свои отношения с ЕС и США. Все эти вопросы находятся за пределами ЕАЭС. Да, есть со стороны СМИ и ряда экспертов, политиков, прежде всего, из-за западной границы ЕАЭС спекуляции о том, что Евразийский экономический союз — это «новая тюрьма народов». Но на то они и спекуляции, чтобы состоять из воздуха.