Переговоры России и Турции по С-400: замер степени обиды Эрдогана на Запад

Минобороны Турции выступило с неожиданным заявлением. В минувшую пятницу глава турецкого военного ведомства удивил многих сообщением о стартующих в скором времени переговорах Анкары с Москвой. Предмет консультаций — возможность закупки турецкой стороной зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) С-400 «Триумф». Хотя министр Фикри Ышык указал также на обсуждение вопроса поставок систем ПВО для нужд ВС Турции и с другими странами, информация о переговорах вокруг российских комплексов претендует на сенсационность. Тем более, когда в Москве не стали опровергать турецких коллег, а, напротив, подтвердили своё намерение приступить к двусторонним контактам по С-400.

Предыстория вопроса с желанием Турции получить системы ПВО-ПРО дальнего действия (на текущий момент на вооружении турецкой армии подобные системы отсутствуют) такова.

Турецкое правительство в прошлом году приняло решение аннулировать многолетний тендер по приобретению противовоздушных систем. Стартовавшая в 2009 году программа T-LORAMIDS (Turkish Long Range Air And Missile Defence System), к концу 2015-го дала во многом неожиданный результат. Армейское командование Турции и представители Секретариата оборонной промышленности (SSM) при Минобороны страны заявили о закупке имеющихся на рынке ЗРК в срочном порядке и начале разработки национальной системы противовоздушной обороны. Вместе с тем, Анкара выразила намерение принять на вооружение системы иностранного производства как временное решение.

В сентябре 2013 года тендер T-LORAMIDS завершился победой китайской компании CPMIEC. Помимо последней, в конкурсе на разных этапах также участвовали американский консорциум Lockheed Martin/Raytheon, «Рособоронэкспорт» (концерн ПВО «Алмаз-Антей»), а также франко-итальянский консорциум Eurosam. Китайская сторона предложила минимальную стоимость среди всех претендентов — $ 3,44 млрд за системы HQ-9 (экспортное обозначение — FD-2000). Тем не менее, в течение последующих двух лет под давлением западных стран руководство Турции неоднократно продлевало крайний срок подачи тендерных предложений. В итоге 13 ноября 2015 года тендер аннулировали. Одновременно было заявлено, что две турецкие компании, Aselsan и Roketsan, разработают национальную систему ПВО.

Основной проблемой уже тогда указывалось то, что такая разработка займёт длительное время, и без привлечения технологий иностранных производителей обойтись не удастся. По этой причине предполагалось, что Турции придётся делать выбор из двух опций, представленных американским Lockheed Martin / Raytheon и европейским Eurosam консорциумами. При этом, сроки поставки планировалось существенно сократить, поскольку ЗРК, как подчёркивалось, необходимы ВС Турции в срочном порядке. Американский партнёр выразил готовность поставить систему Patriot в течение 40 месяцев, Eurosam заявил о возможности отгрузки комплексов SAMP/T через 18 месяцев. Эти планы до сих пор находятся в стадии обсуждений, с начала 2016 года сведения о результатах переговоров турецкой стороны с западными партнёрами не поступали.

На всех этапах затянувшейся истории с покупкой ЗРК турецкая сторона стремилась к получению лицензий на производство систем с тем, чтобы в дальнейшем наладить сборку собственными силами или в совместном с выбранным партнёром режиме. Навстречу пожеланиям союзнику по НАТО готовы были пойти, например, американцы. Компания Raytheon отмечала факт наладки выпуска на турецких оборонно-промышленных предприятиях компонентов для систем Patriot. По принципиально важному для Турции вопросу (производство комплектующих для систем на турецкой территории) американцы также демонстрировали сильную позицию. Турции обещалось выполнение на её производственных мощностях работ в $ 2 млрд., изготовление на месте около 80% комплектующих. Предложения европейского консорциума на предмет локализации сборки и производства изделия SAMP/T не были приоткрыты. Но можно не сомневаться, что французы и итальянцы постарались не отставать от американских конкурентов в выдвижении льготных для турок условий.

Как отмечали СМИ КНР, причиной отказа Анкары от выбора в пользу китайской HQ-9 была та же турецкая настойчивость в получении полного доступа к технологиям разработчика систем.

К моменту резонансного заявления Ышыка от 18 ноября ни по одному принципиальному вопросу, будь то почти ультимативное требование НАТО к Турции не приобретать комплексы за периметром Альянсом или запрос Анкары на получение вместе с ЗРК и технологий их производства, конфликт интересов не снят. На это косвенно указал сам военный министр Турции. По его словам, в Анкаре надеются на «серьёзное отношение НАТО» (к запросу Турции по ЗРК), а также на совместимость «нашей системы (ПВО) с требованиями Альянса». При этом Ышык подчеркнул, что конечная цель Турции осталась прежней — производить комплексы на собственных производственных мощностях.

Вместе с недавними заявлениями Москвы на самом высоком уровне руководства отечественным оборонно-промышленным комплексом, не снятые НАТО и Анкарой условия заставляют усомниться в том, что Россия и Турция могут вступить в стадию предметных переговоров вокруг С-400. Напомним, в середине прошлого месяца вице-премьер Дмитрий Рогозин заявил, что в планах России не значится поставка ЗРК С-400 никому из зарубежных заказчиков, кроме Индии и Китая, с которыми уже заключены контракты. На поставку в эти две страны Москва согласилась только из-за близости с Дели и Пекином, стратегического партнёрства с ними, пояснил куратор российского ОПК. По словам Рогозина, сам факт заключения подобных соглашений с Китаем и Индией говорит о близости двух держав России. Москва поставляет самые выдающиеся технологии только тем, к кому она относится с полным доверием, подчеркнул вице-премьер.

Как отмечали источники в Минобороны РФ, даже в вопросе скорейшей реализации сделки по С-400 с дружественным Китаем российский Генштаб ранее рекомендовал не опережать события. Твёрдый контракт по 4-м дивизионам ЗРК был подписан с Пекином в сентябре 2014 года, спустя три года сложных переговоров. С учётом постановки на очередь индийского заказа и планов вооружения самой российской армии полковыми комплектами «Триумфов», турецкое направление экспорта принимает строго гипотетический характер.

Отношения России с Турцией, конечно, отошли от опасной черты конфронтации после известного инцидента в сирийском небе от 24 ноября 2015 года, но «полного доверия» здесь не было, нет и в обозримой перспективе не намечается. Турция остаётся членом НАТО и только один этот фактор снимает многие иллюзии по поводу доверительности в отношениях, которая бы позволила делиться с ближневосточным флангом Альянса чувствительными военными технологиями. Делиться ими с Анкарой даже по предыдущему поколению ЗРК С-300 в своё время Москва прагматично сочла опасным. Что тогда говорить о С-400, которые не в последнюю очередь заточены на сдерживание потенциальных ракетных угроз со стороны НАТО…

Тогда возникает резонный вопрос, в чём интерес Турции и России, условно говоря, «подыграть друг другу» речами о возможной сделке по «Триумфам»?

В случае с Анкарой многое объясняется без особого труда. Её отношения с ключевыми евроатлантическими столицами переживают сложные времена за все последние десятилетия. Шансы на членство в ЕС к 2023 году, 100-летней годовщине Турецкой Республики, сведены к абсолютному минимуму. Связи с американскими партнёрами основательно расшатаны, на годы вперёд в них появились такие раздражающие обе стороны элементы, как например, вопрос экстрадиции из США исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена или перспективы курдского движения в регионе. При этом амбиции Турции войти в клуб мировых держав к указанному выше временному рубежу «2023» не исчерпаны. Напротив, они только возросли, охватив также военно-техническую сферу притязаний Анкары на «входной билет» в глобальный список «Топ-10».

Вопрос создания мощной национальной системы ПВО Турции преломляется через её планы на региональное лидерство. У Анкары нет ни собственного технологического задела, ни внутренних финансовых ресурсов, чтобы выйти на «противовоздушную самодостаточность». Без привлечения внешнего партнёра туркам не обойтись. Вопрос в том, что с учётом членства в НАТО выбор Турции фактически сведён к минимуму: или американские Patriot, или европейские SAMP/T. Но самых вероятных компаньонов по проекту турецкой национальной ПВО всё время приходится подгонять. А в качестве почти оптимального ресурса для такой «подгонки» нет лучшего решения, как обращение к услугам альтернативных партнёров в лице Китая и России.

Ни китайские, ни российские комплексы не могут быть инкорпорированы в действующую систему НАТО по борьбе с воздушными целями. Несмотря на высокие тактико-технические характеристики HQ-9 и С-300/С-400 их интеграция в систему ПВО/ПРО НАТО невозможна. Это прямым текстом из Вашингтона и Брюсселя доносили до Анкары на всех этапах турецкого тендера T-LORAMIDS. В Североатлантическом альянсе действует Сеть наземных средств противовоздушной обороны (NATO Air Defence Ground Environment, NADGE), и Турция является частью этой системы.

Что касается китайского изделия, то следует напомнить, что в США в своё время негативно восприняли принятое турецкими партнёрами по НАТО решение в пользу HQ-9. Китайская компания-поставщик CPMIEC находится в санкционном списке американской администрации. В связи с этим из Вашингтона незамедлительно пришёл сигнал в Анкару, на адрес местного оператора тендера по ЗРК компании Aselsan. Вступив в коммерческие отношения с китайской CPMIEC, турецкая оборонная компания будет подвергнута ограничениям со стороны американских банков, других финансовых институтов, где голос США является определяющим.

Турция откровенно блефует, то выбирая китайские HQ-9, то сотрясая воздух речами о переговорах с Россией по С-400. В эту логику укладываются и последние заявления турецкого лидера Реджепа Тайипа Эрдогана о вступлении его страны в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС) в качестве интеграционной альтернативы Евросоюзу. Турция остаётся крайне зависимой от поступления западных инвестиций в свою экономику. Только Европа обеспечивает около 60% всех инвестиционных потребностей многолетнего кандидата в члены ЕС и является рынком сбыта 50% турецкого экспорта. В сопоставимой пропорции выражается и оружейная зависимость Турции от внешних поставщиков. Хотя в Анкаре утверждают, что местный ОПК уже удовлетворяет до 60% потребностей турецкой армии в вооружениях и военной техники, думается, реальное положение дел не так благополучно, как декларируется властями.

Имея в багаже подобные показатели привязки к западным финансовым институтам и оружейным консорциумам, Турция не может сколь угодно долго шантажировать Запад некими разворотами на Восток. Но настроить союзников по НАТО на оперативность в вопросе оказания Турции помощи в создании современной национальной системы ПВО — это вполне оправданно.

Обращаясь к интересу Москвы подыграть турецким коллегам в заведомо нереализуемой сделке по «Триумфам», можно отметить следующее. В отдельных случаях целесообразность в переговорах, даже заранее обречённых на безрезультатность, также более чем оправданна.

Эрдогана настигло разочарование Западом, чем может воспользоваться Россия. Правда, турецкий лидер на днях вновь подтвердил, что выводить свою страну из НАТО он решительно не намерен. Но его жёсткая риторика в адрес Евросоюза, так или иначе, задевает и вопрос членства Турции в евроатлантическом блоке.

Россия продавать С-400 Турции — члену НАТО не будет. Трансфер чувствительных для обороноспособности РФ оружейных технологий в Альянс исключён. Впрочем, Москва не сжигает все мосты, а лишь ставит Анкару в известность, что «всё возможно», если последняя когда-нибудь сочтёт необходимым для себя выход из военного блока под эгидой США. Тогда и С-400 поставим, и, не исключено, другое оружие, только не натовской Турции, а, к примеру, Турции в составе ШОС. Примерно на такой, достаточно упрощённой, но при этом очень доступной для восприятия позиции российские переговорщики могут вести с турецкими коллегами обсуждения вокруг «Триумфов».

Анкара на текущем этапе не проводит переоценку своих отношений с США и НАТО. Об этом в воскресном эфире (20 ноября) американского телеканала CBS заявил президент Турции Эрдоган. «Прямо сейчас этот вопрос не обсуждается. Мы движемся в том же направлении, что и НАТО, как мы это всегда и делали», — отметил глава Турецкой Республики.

Думается, ключевые слова здесь «прямо сейчас», которые не исключают самых резких военно-политических разворотов Анкары в будущем. Вести переговоры с Турцией, которая озлоблена на Запад и изыскивает любой удобный повод публично излить своё негодование, нужно, а не можно. Консультации по С-400 в этом контексте предоставляют определённую стартовую точку, отталкиваясь от которой Москва стремится лучше понять внешнеполитические ориентиры Анкары на перспективу.

Ближневосточная редакция EADaily