США потеряли человека в Турции: как Эрдоган вытащил ковер из-под ног Давутоглу

Объявленная в Турции отставка премьер-министра Ахмета Давутоглу довольно активно обсуждается в западных СМИ. Из-под ног турецкого премьера вытащили ковер, написали в британском Economist, прибегнув к образности Сераля. Конкретно это сделал президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Речь идет о борьбе за власть. Любопытно, как в американских СМИ характеризуют этих турецких политических лидеров. Так, президент Турции — это «более авторитарный» лидер. Что касается Ахмета Давутоглу, то это «просто» премьер-министр без каких-либо уточняющих определений. Так смысловые контрасты работают применительно к Эрдогану и Давутоглу. В целом, с точки зрения западного комментатора, Давутоглу — это тот политический лидер, с которым Западу можно вести дело, в то время, как Эрдоган — это вынужденный партнер по ситуации.

Именно в лице Давутоглу ЕС нашел разумного собеседника и канал влияния на политическую позицию Турции в обход Эрдогана. Так написали в германских СМИ. «США потеряли своего человека в Анкаре», — написал о том же Джон Гудсон в американском издании Foreign Policy. Давутоглу был отмечен в Вашингтоне в качестве «надежного союзника» США и «трезвого голоса» среди турецкого руководства на фоне «все более авторитарного управления» президента Реджепа Эрдогана. Пока Эрдоган оттачивал свою антизападную риторики, многие западные деятели предпочитали конкретно Давутоглу в качестве посредника в отношениях с самим Эрдоганом. В частности, идут признания, что за политическими кулисами именно премьер-министр Ахмет Давутоглу был союзником Вашингтона в борьбе Турции против Исламского государства. Если до отставки Довутоглу функциональные отношения Вашингтона и Анкары строились по модели «двух настороженных союзников», которые, тем не менее, нуждались друг в друге в их совместной борьбе против «Исламского государства»*, то теперь отношения могут коренным образом измениться. Хотя, по признанию американцев, Давутоглу был слабым премьером с малой властью и низкой степенью автономии для принятия решений, Госдепартамент использовал его в качестве важного канала для трансляции в турецкое руководство своих замыслов и для обсуждения текущих проблем. Самое главное — Давутоглу в турецком руководстве, по оценке американцев, представлял более прагматический подход к курдам, чем Эрдоган. Давутоглу и до своего премьерства имел в США репутацию ловкого дипломата, который на посту премьера оказался гораздо более терпим к курдам — «квазисухопутным» силам США в их войне против «Исламского государства»*. В течение двух последних лет Соединенные Штаты пытались направить Турцию исключительно против ИГИЛ* тогда, как Анкара под управлением Эрдогана гораздо в большей степени была обеспокоена курдским вопросом — в Ираке, Сирии и, разумеется, у себя дома. Вашингтон и Анкара особенно резко разошлись по вопросу поддержки США курдских боевиков в Сирии. Но одновременно ведь США зависят от Турции в вопросе контроля границы с Сирией и Ираком, а также в своем военном доступе к авиабазе Инджирлик в Турции. После того, как в начале 2015 года курды отвоевали у «Исламского государства»* пограничный город Кобани, их стали рассматривать в Вашингтоне в качестве наиболее эффективной наземной силы в борьбе против ИГИЛ*. Разногласия между руководством США и Турции по курдскому вопросу коснулись даже частных моментов военных операций сирийской войны. Так, например, источником разногласий стал пограничный городок в Сирии Манбидж. Турки хотели бы видеть Манбидж узлом в зоне своей безопасности в Сирии, тогда как американцы хотели бы передать его курдам для создания плацдарма для дальнейшего их наступления на столицу ИГИЛ* в Сирии — Ракку.

На фоне этих разногласий, по сообщениям турецких СМИ, Давутоглу искал личной встречи с президентом Бараком Обамой. Это вызвало подозрение и недовольство у президента Эрдогана. Без Давутоглу у Эрдогана появляется дополнительный соблазн к изменению стратегической ориентации Турции с США и Европы на исламский суннитский мир. Недавняя встреча на высшем уровне в Анкаре президента Эрдогана с королем Саудовской Аравии Салманом может стать прелюдией к подобной стратегической сделке, которая крайне нежелательна для Вашингтона.

Сейчас ключевая фигура в администрации Обамы в области политики на Ближнем Востоке — генерал Джон Аллен по поводу отставки Давутоглу заметил: «Мы могли бы хорошо работать с премьер-министром. Его преемник может быть совсем другое дело». Нынешние и бывшие сотрудники госдепартамента также отметили тесные рабочие отношения Давутоглу с дипломатами США. Заместитель официального представителя госдепартамента Марк Тонер отозвался о происшедшем, как о «внутреннем политическом вопросе для Турции». Он отказался от дальнейших комментариев, продемонстрировав важность вопроса. В США подозревают, что с новым премьером Турция может в большей степени пытаться препятствовать сотрудничеству США с курдами. А пока аналитики в США полагают, что Давутоглу уготована в Турции роль «козла отпущения» за провалы турецкой политики в Сирии.

Что касается европейцев, то с их точки зрения, на фоне отставленного «проевропейского» премьера Давутоглу Реджеп Тайип Эрдоган — это «авторитарный неоисламистский» президент и «политическая Немезида» для премьера. «Более авторитарный» Эрдоган имеет «менее позитивный взгляд» на ЕС. А премьер-министр Турции считался умеренным и хорошим партнером Евросоюза. Ведущие политики Евросоюза опасаются, что сотрудничество с Турцией Эрдогана будет более трудным после удаления Давутоглу. Так, например, утверждается, что отставка Давутоглу расстроила канцлера Ангелу Меркель, которая приложила много усилий, чтобы снизить напряженность в отношениях с Турцией для остановки потока миграции в Европу. В ЕС полагают, что турецкий премьер был той самой ключевой фигурой для достижения соглашения ЕС-Турция по контролю над миграцией. Продвижение европейцами в информационной сфере после ноября 2015 года заслуг Давутоглу вызвало ревность президента Эрдогана на публике. Президент Эрдоган обвинил своего премьера «в краже публичного внимания». Эрдоган был недоволен тем, что в ЕС заслугу соглашения между Турцией и ЕС всецело приписывают одному премьеру, оставляя президента за скобками позитивной риторики. Теперь отставка якобы «проевропейского» премьера в Турции добавит неловкости ЕС в его отношениях с президентом Эрдоганом.

По сложившимся в Берлине представлениям, Давутоглу был главным архитектором миграционного соглашения с ЕС. И это соглашение якобы отразило общее желание Давутоглу приблизить Турцию к ЕС. После объявленной отставки Давутоглу германское правительство сразу же выразило надежду на то, что Турция будет и далее выполнять заключенное с ЕС соглашение по миграции, несмотря на удаление премьера. С точки зрения европейцев, одной из самых больших жертв борьбы за власть в верхних эшелонах Турции может стать критически важное для ЕС соглашение с Турцией о сдерживании нелегальной миграции в Евросоюз. Кажется, эти опасения не напрасны, поскольку, спустя сутки после объявленной отставки Давутоглу, президент Эрдоган в ультимативных тонах отказался выполнять одно ключевое условие Евросоюза для предоставления Турции безвизового режима. В плохо завуалированной форме Эрдоган пригрозил вообще отменить соглашение с ЕС о сдерживании нелегальной миграции. Подобный ход стал бы катастрофой для Евросоюза.

Что касается правительственного кризиса в Турции, то после известия об отставке премьер-министра турецкая лира упала почти на 4% по отношению к доллару. Это стало самым большим разовым снижением стоимости турецкой валюты после кризисного 2008 года. Однако отставка Давутоглу все-таки означает крепость позиций Эрдогана в его Партии справедливости и развития и у кормила государства. Это понимают и в США, и в Евросоюзе. Президент Эрдоган грубо и зримо взял под свой полный контроль внутреннюю и внешнюю политику Турции, в том числе, ее участие в международных переговорах по Сирии, ее отношения с ЕС с нюансами сделки по миграции и по стратегии регионального сближения с Израилем и Саудовской Аравией. Тем не менее, как рассуждают в Вашингтоне, с учетом монополии на власть в Турции президента Эрдогана, вряд ли следует ожидать решительных изменений в американо-турецких отношениях после отстранения Давутоглу. Что касается Европейского союза, то Эрдоган может сейчас позволить себе унижающий европейцев шантаж, учитывая то положение зависимости, в котором Евросоюз очутился из-за своего соглашения с Турцией по контролю за нелегальной миграцией.

Публичные признаки того, что Давутоглу борется за свое политическое выживания проявились лишь 29 апреля 2016 года, т. е. за четыре дня до объявленной отставки в прошедшую среду. Премьер, занимающий по правилам парламентской республики пост главы Партии справедливости и развития, был лишен права назначать провинциальных партийных руководителей. Критики Давутоглу в самой Турции видят в нем кроткого бывшего ученого и дипломата, который неожиданно для самого себя достиг высоких постов, которые он не использовал для борьбы с Эрдоганом. Что касается Эрдогана, то это, с их точки зрения, грязный политический уличный боец. Личности президента и премьера не соответствуют друг другу. После отставки Давутоглу политическое доминирование Эрдогана выглядит, с точки зрения оппозиции в Турции, все более неудержимым и рискованным.

Несмотря на формируемый в западных СМИ стереотип противостояния склонного к «большему авторитаризму» президента с «просто» премьером, на практике каких-либо серьезных идеологических разногласий между Давутоглу и Эрдоганом никогда не обнаруживалось. Давутоглу — это давний сотрудник Эрдогана и ветеран исламистской политики в Турции. Давутоглу обязан своей политической карьерой всецело Реджепу Тайипу Эрдогану. Правда, и то, что Давутоглу никогда не выступал в качестве простой марионетки своего шефа. Поэтому не случайно, что Давутоглу при своей отставке попытался публично преуменьшить свои разногласия с Эрдоганом. Тем не менее, на Западе полагают, что напряженность в отношениях между президентом и его премьер-министром росла в течение нескольких последних месяцев. В западных СМИ перечислены ключевые пункты разногласий между «более авторитарным» президентом и «просто» премьер-министром. Однако признано, что Давутоглу лишь демонстрировал небольшое стремление к сохранению системы сдержек и противовесов, чтобы защитить свои прерогативы премьер-министра. Давутоглу «с меньшим энтузиазмом», чем Эрдоган отнесся к реформе государственного устройства Турции и созданию президентской республики. Американские и европейские критики заранее называют готовящееся Эрдоганом изменение государственного устройства Турции «антидемократическим переворотом». Очевидно, что премьер не думал в этом направлении. Известно, что премьер и президент имели частные разногласия по проблемам управления экономикой Турции. Кроме того, премьер не одобрял прямолинейную политику подавления критиков Эрдогана. Давутоглу якобы не нравилось содержание в предварительном заключении до суда турецких диссидентов. А еще премьер Давутоглу считал возможным ведение мирных переговоров с турецкими курдами. В противоположность президент Эрдоган отвергал какие-либо переговоры с «террористами» и выступал за военное подавление курдских повстанцев. В апреле за месяц до объявленной своей отставки Давутоглу высказался в пользу переговоров с курдами в том случае, если те сложат свое оружие. Но даже подобный нереальный подход встретил протесты Эрдогана, который дал понять, что военный разгром курдов является единственным приемлемым вариантом решения курдского вопроса. После этого в публичной риторике в Турции мирные переговоры с курдами не находятся даже в стадии рассмотрения. Теперь подавление сопротивления в курдских районах восточной Турции, попутно сопровождающееся устрашением прокурдских депутатов и «гражданских» активистов, может только возрасти якобы в отсутствие сдерживающего влияния Давутоглу, если они в действительности когда-либо имело место быть.

В свое время еще на посту министра иностранных дел Турции Давутоглу изначально заслужил похвалу на Западе за свою «беспроблемную» политику соседства, которая была направлена на укрепление связей со странами Ближнего Востока. Дальнейший интерес министра Давутоглу к территориям бывшей Османской империи повлек за собой обвинения в империализме, а его внешнеполитические идеалы были описаны, как неоосманизм или панисламизм. Публично Давутоглу отвергал эти обвинения в империализме, но подозрения оставались.

С начала пребывания на посту премьера Давутоглу в стране и мире критиковали за неспособность решить проблемы политической коррупции и роста авторитаритарных тенденций. Реализация в 2015 году нового закона о национальной безопасности повлекла за собой обвинения Давутоглу со стороны представителей оппозиции в создании в Турции при тесном участии премьера «полицейского государства». В целом, подобная отмеченная двойственность в оценке личности Давутоглу в прошлом противоречит теперь создаваемому западными СМИ образа «просто» премьера — «агента» Вашингтона и «друга» ЕС.

В целом, подавляющее большинство аналитиков в США считают, что ничего страшного после отставки Давутоглу в Турции и в ее отношениях с США и ЕС не произойдет. Учитывая общий объем увеличивающейся власти президента и огромную популярность личности Эрдогана среди масс населения в Турции, вряд ли президент Турции столкнется с какими-либо политическими издержками у себя в стране после устранения Давутоглу. Тем не менее, попытка противопоставления Западом «более авторитарного» президента с «просто» премьером выглядит многозначительно, вполне актуально и может иметь какую-то перспективу в дальнейшем при внезапно возникших новых обстоятельствах.

Аналитическая редакция EADaily

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ