Лидер чешских коммунистов: Попытка удержать Россию на скамейке штрафников вредит всей Европе

В последние годы в России пристально следят за процессами в странах Европейского союза, связанных с растущим политическим, общественным и интеллектуальным влиянием евроскептиков. Левый и правый фланги евроскептиков, будь то Национальный фронт во Франции или «Левые» в Германии, каждый по-своему, но весьма убедительно выстраивают собственную архитектуру будущего Европы.

Одна из таких сил, в течение десятилетий действующих в центре европейского континента — Коммунистическая партия Чехии и Моравии (KПЧМ). Партия возникла в процессе раздела Чехословакии в 1990 году. КПЧМ имеет самую большую в стране базу — около 40 000 членов. Для сравнения: правящая Чешская социал-демократическая партия (ЧССД) — 15 000. Однако, в 1992-м коммунисты имели 320 000, в 1998-м — 140 000, в 2010-м — 67 000 членов. Основной электорат компартии сосредоточен в бывших промышленных провинциальных центрах, проблемных в отношении пенсионного обеспечения и трудоустройства. Это стабильная левая партия европейского и «евроскептичного» типа. На выборах в парламент Чехии она получила от 10 до 19% голосов и от 22 до 41 мандата из 200. В Европарламенте из 21 кресла для Чехии коммунисты имели от 3 до 6 депутатов, сотрудничающих с фракциями Европейских объединенных левых и «Лево-зеленых Севера».

На предстоящем в мае нынешнего года съезде KПЧМ предполагается острая дискуссия о путях ее развития. Один из кандидатов на пост председателя партии — доктор философии Йозеф Скала, теоретик, историк и публицист, бывший президент Международного союза студентов. В интервью для EADaily Йозеф Скала поведал о текущих задачах и планах чешских коммунистов и об общей политической погоде в Чешской Республике. Разговор шел и о том, как чешские политики и граждане относятся к международной ситуации вокруг России, сложившейся после «евромайдана» в Киеве.

После крушения социалистического блока и мирного «развода» Чехословакии Коммунистическая партия Чехии и Моравии претерпела серьезные идеологические изменения. Как бы Вы определили суть этих идеологических изменений? Можно ли говорить о них как о ревизии марксистско-ленинской идеологии и дрейфе в сторону европейской социал-демократии?

На КПЧМ оказывали небывало мощное давление, чтобы она «социалдемократизировалась»… В большинстве иных, и не только бывших, соцстранах, этот нажим сработал. Те, кто ему уступил, скатились в политическую бездну, — даже, например, в Италии, где коммунисты имели и 30% голосов на выборах. У нас, однако, лопнули и план «программной кастрации» партии, и попытка ее — в качестве наказания за то, что на не сдалась, — загнать в изоляцию. Коммунистические идеи и движения имели здесь более глубокие корни, чем в ряде иных стран. Нам также помогают убедительные положительные результаты нашего развития при социализме.

Само собой разумеется, что время требует принципиальной модернизации, — и в программе, и в стиле, и в методах. Однако кажущаяся незыблемой схема, что новым условиям соответствует этакое «государствообразующее реформное отступление», оказалась более чем сомнительной. Капитализм в кризисе, на его игровом поле нет гуманных и долгосрочных решений. А выходы из кризиса лежат лишь за его горизонтом. Мы же и сегодня подвергаемся интригам, ведущим к нашей «социалдемократизации». Тем более необходимо как можно скорее провести подлинную модернизацию. Такую, которая будет основана на глубоком анализе всего, что глобальный капитал людям дать не только не хочет, но и не умеет. И на основе именно такого анализа подготовить дорожную карту в перспективном направлении. Не какую-то дурацкую авантюру, но программу радикальной демократии — в интересах большинства и с опорой на него. Мы наследники партии, которая этого уже сумела добиться. Причем в той степени, в которой это нигде более не удалось. Именно в этом и заключается надежда на свет в конце сегодняшнего туннеля.

КПЧМ продолжает оставаться самой многочисленной политической партией Чехии и обладает одной из самых многочисленных фракций в парламенте Чешской республики. Какую конкретно роль играет партия в политической и общественной жизни Чехии?

Наша роль особо заметна в международных сравнениях. Мы достойно представлены в чешском и в европейском парламентах, а также имеем своих членов в более чем двух третях «областных правительств». Второй такой партии, которая бы не отреклась от имени «коммунистическая» и достигла чего-либо подобного, не найдете ни в одной стране НАТО и ЕС. А это накладывает на нас тем большую ответственность сегодня, когда политика — это уже не спектакль о розовых мечтах, но борьба с усиливающимися разочарованиями, опасениями и гневом. Особо приходится сожалеть, что в настоящее время все чаще темы, в которых концентрируются и кризис «конца истории», и критические настроения людей, «приватизируют» именно те политические силы, которые выражают интересы виновников кризиса. Как раз это должен изменить IX съезд нашей партии в мае.

На одном из научных мероприятий в Москве с участием ученых и экспертов из бывшего социалистического блока я услышал мнение, имеющее широкое хождение в либеральных экспертных кругах в России, что опыт приватизации в странах Восточной Европы был более успешным, чем чубайсовско-гайдаровская приватизация в России. Как по прошествии более чем четверти века после старта приватизации Вы оцениваете её результаты для экономики и социальной сферы Чехии?

Приватизационные перевороты позволили разграбить все бывшие социалистические страны, не исключая и нашу страну. То, что последствия в Чехии не такие катастрофические, как, например, в России при Ельцине или сегодня на Украине, является результатом иных обстоятельств, чем так называемая «успешная приватизация». Мы были промышленно более развитой страной, чем большинство тогдашних социалистических союзников уже перед 1948-м годом. В целом «цивилизационная инфраструктура» была здесь более развита и благодаря тому, что речь шла о совсем небольшой стране. К тому же таких разрушений, как в России, Белоруссии или на Украине тут не принесла и Вторая мировая война — причем благодаря Красной армии. И, однако же: из ключевых экономических мощностей нам уже не принадлежит почти ничего. Только в качестве дивидендов от нас уходит за границу десятая часть годового ВВП. Но и благодаря предприятиям, находящимся в руках чужого капитала, на которых ВВП образуется, мы все же не подверглись такой уж разрушительной деиндустриализации.

Пожалуй, не открою секрета, сказав, что в КПЧМ происходит естественный процесс старения кадров. Какую работу проводит партия по привлечению молодежи в свои ряды? Что приводит молодых чехов в ряды Компартии Чехии и Моравии?

Не знаю, как в России, но у нас молодежь не стремится ни в одну из политических партий, за исключением разве что тех, которые обещают хорошо оплачиваемую карьеру. А быть коммунистом и сегодня означает подвергаться немалым экономическим рискам. Естественная смена поколений в нашей партии, однако, зависит прежде всего от того, сумеем ли мы полить живой водой ее «потенциал освобождения». Проявить способность самостоятельной политической инициативы, «не гнать кошку за хвостом», но бороться с причинами того, что пьет людям кровь. Говорить от душ большинства и предложить ему решения, за которыми стоит идти. Чем ближе наш майский съезд, тем больше меня бомбардируют в основном молодые люди — и далеко не только коммунисты — в надежде, что я возглавлю такие изменения. Момент истины. Иначе стремление к изменениям станет жертвой популистской демагогии.

Донбасс стал полигоном испытания нескольких идеологических систем. Например, покойный комбриг «Призрака» Алексей Мозговой активно контактировал с латиноамериканскими левыми радикалами, многие из них посещали Луганскую народную республику. Интересуются ли молодые чешские коммунисты событиями на востоке бывшей Украины?

Симпатии к Донбассу, который осмелился противостоять террористическому перевороту в Киеве, характерны для всех поколений чешских коммунистов — и не только для них. Тем более нас интересует, во что это смелое образование выльется в политическом и социально-экономическом плане. «Антитеррористическая операция» сегодняшнего Киева совершила серию военных преступлений против собственного народа. Т. е. кто доказал, что этому можно противостоять, естественно, не делали это для того, чтобы вместо одних олигархов пришли иные типчики того же разряда. Именно из такого опыта уже не раз рождался потенциал более демократичного и социально справедливого общественного устройства. Мы болеем за Донбасс и в этом отношении — как за источник для вдохновения левых сил в других регионах мира.

Как бы Вы определили геополитическую и международную программу КПЧМ? Каковы основные цели и постулаты этой программы?

Если кратко, то нашей целью является мир, в котором никто не может претендовать на роль «начальника земного шара». То есть то, в чём демократия состоит на деле и в отношениях между государствами. А потому и продуктивный диалог, и сотрудничество всех сил, целью которых является по сути то же. Именно мультиполярная, демократическая архитектура международных отношений — ключевое условие, чтобы после власти асоциальной инженерии, продолжающейся уже около 30 лет, взял слово социальный прогресс.

Какой Вам видится роль России в европейских делах — сегодня и в более отдаленной перспективе? Не так давно известный итальянский колумнист и писатель Макс Бонелли в одном из интервью высказал пожелание серьезно реформировать принципы ЕС и более активно сотрудничать с Россией. Как Вы прокомментируете это мнение?

Попытка удержать Россию на какой-то скамейке для штрафников вредит всей Европе. Закончится это так же убого, как все подобные акции в прошлом. К мысли о «Европе от Атлантики до Урала» пришел еще Шарль де Голль. Владимир Путин эту мысль актуализировал проектом экономического и гуманитарного блока от Атлантики до дальневосточных берегов Тихого океана. Пользу от него почувствует вся Евразия — и экономическую, и в отношении суверенитета и безопасности всех европейских и азиатских стран. Логично, что олигархии, правящей в США, это не нравится. И она своей «номенклатуре» в таких странах, как Чешская республика, приказывает, чтобы каждого, кто открыто сопротивляется русофобии, клеймили как «инструмент русской пропаганды», а то и сразу как оплаченного «агента Кремля» и его «тайных служб». Этакая пародия на маккартизм. Малейших доказательств никто не предоставил до сих пор. А мы ведь, кстати, не как те «диссиденты», которых у нас содержали зарубежные посольства и тайные службы. Мы — за дружественные, конструктивные отношения с Россией во имя жизненных интересов своей страны.

Периодически на российских политических ток-шоу появляются чешские журналисты либерального проамериканского толка. У российских зрителей может сложиться мнение, что общественные настроения в Чехии в целом придерживаются проамериканской ориентации. Так ли это? Можете ли Вы привести статистические данные или собственные оценки настроений чехов по шкале «проамериканские / пророссийские настроения»?

Репрезентативное исследование общественного мнения, которое бы данное соотношение определило статистически, это то последнее, на что современный «мейнстрим» осмелился бы. Примитивные проамерианские позиции занимают уже лишь две категории: те, кто на этой поддержке делает карьеру и дает себя финансово скоррумпировать, и люди с ограниченным образованием и способностью мыслить самостоятельно. Лакейская подчиненность американской политикe, которая нам все более вредит, в том числе экономически, вызывает недовольство в растущих сегментах предпринимательских кругов и других слоев общества, которые сами по себе живут неплохо и не принадлежат к электорату левых сил. «Проевропейскую» ориентацию значительно ослабляет абсурдная политика ЕС — в отношении к экономическому кризису и долговой пропасти, к украинскому перевороту, а теперь и к миграционной волне, которая затопляет Европу уже более года.

С кем из российских политических и общественных сил Вы сотрудничаете или планируете наладить сотрудничество? Каких российских политиков Вы бы выделили как наиболее авторитетных и перспективных?

Логично, что нашим ближайшим союзником является КПРФ. Но на этом круг естественных партнеров, конечно, не заканчивается. Взаимные интересы мы имеем со всеми, кто защищает суверенитет вашей страны. И кто поэтому является ключевым противовесом гегемонизму «Большого брата». «Майдана» на Красной площади может желать только сумасшедший.

Треугольник Путин — Лавров — Шойгу вызывает растущее уважение у множества наших людей. Кто более глубоко знаком с русской проблематикой, добавит в список и имена Дмитрия Рогозина, в молодости — моего коллеги по международному молодежному и студенческому движению, или академика Сергея Глазьева. А рядом с ними, само собой, и представителей интеллектуальной элиты, которые не действуют в высокой политике напрямую, но обогащают ее своими идеями — Михаила Хазина, Андрея Фурсова, Валентина Катасонова и ряд других.

Беседовал Эдуард Попов, доктор исторических наук, профессор Южного федерального университета (Ростов-на-Дону).