Кризис правоохранительной системы в Прибалтике: кто будет спасать население от «гостей» с юга?

Кризис депопуляции в Прибалтике достиг таких масштабов, что грозит уже необратимым структурным ущербом, — причем перед фактом грядущего развала оказались даже те учреждения, которые в любом обществе считаются основополагающими. Нет нужды говорить о том, какое значение для государства имеют органы защиты правопорядка. В любой стране поддержание данных органов в работоспособном состоянии является одним из приоритетов. Но даже они в этом регионе находятся в бедственном положении. Служить в полиции оказывается просто некому, а это — с учетом предстоящего заселения нескольких тысяч беженцев с Ближнего Востока — может поставить Прибалтику на грань хаоса.

Не хватает людей, резервы тают…
На днях глава Государственной полиции Латвии Интс Кюзис сделал в эфире радио Baltkom невеселое признание — в минувшем году систему МВД покинуло больше людей, чем пришло. «У нас при отборе есть определенные критерии. В полицейском колледже в Риге, например, в этом году насчитывалось сто мест, на которые претендовали свыше четырехсот человек. Три главных критерия: здоровье, физическая подготовка и психологическая готовность. Мы еле набрали необходимых людей: тот, кто может поймать — не думает, а тот, кто может думать — не может поймать. Многие уехали, мужчин в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет осталось маловато», — признал Кюзис.

В условиях острого недостатка людей органы столкнулись еще с одной проблемой — резкое падение образовательного уровня у желающих работать в системе МВД. В октябре прошлого года Генеральный прокурор Латвии Эрик Калнмейерс заявил в эфире передачи телеканала LTV «Утренняя панорама», что уровень образования многих кандидатов на получение должности в его ведомстве просто шокирует. Калнмейерс сообщил, что недавно проводился конкурс на вакантные места в районных прокуратурах Латвии. При этом на каждое из них претендовали тринадцать человек, что достаточно много. Однако из ста двух претендентов тест на общую эрудицию, который не содержал ни одного юридического вопроса, прошли всего двадцать четыре человека. «Из ста семнадцати кандидатов вчера явились сто два, а сдали двадцать четыре. Катастрофа! Это был тест, в котором не содержалось практически ни одного узкоспециального юридического вопроса. Там проверялись только общие знания — кто такой министр юстиции, когда была основана Генпрокуратура, пара вопросов на грамматику», — отметил Калнмейерс. Генпрокурор также рассказал, что в парламенте оценивается возможность введения единого экзамена по юриспруденции для вузов, занимающихся подготовкой специалистов в этой отрасли. «Потому что сейчас уровень подготовки, к сожалению, такой, каков он есть», — подытожил генпрокурор. Эрик Калнмейерс также признал, что из прокуратуры, Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией и Госполиции в годы кризиса (2008−2011 гг) в связи со снижением зарплат ушли многие специалисты.

Вопрос о резком снижении качества проводимых этими структурами расследований уже неоднократно поднимался и ранее, тревогу стали бить уже давно. Еще в начале 2012 года бывший глава Госполиции Латвии Алдис Лиелюксис заявлял, что ситуация в ведомстве крайне тревожная, а качество работы полицейских оставляет желать лучшего. В качестве одной из причин этого Лиелюксис назвал увольнение большого количества опытных сотрудников, вместо которых было принято гораздо меньшее число наскоро обученных. Действительно, на данный момент в латвийской полиции реально служит немногим более восьми тысяч человек — один из самых низких показателей количества стражей порядка на 100 тысяч жителей во всем Евросоюзе. Подобное стало возможным в результате затеянной в 2009 году «реформы» — которая, по мысли ее инициаторов, должна была обеспечить снижение затрат на содержание полиции. В результате многих полицейских «ушли» по сокращению штатов, а многие и уволились самостоятельно — после того, как их зарплаты начали регулярно урезать. Один из ярких примеров такого рода — когда в мае 2011 года в отставку подал не какой-нибудь рядовой сотрудник, а начальник Вентспилского участка полиции Дидзис Вилемсонс. В заявлении он указал, что работать дальше не представляется возможным по экономическим причинам. До этого, в 2009 году в отставку подал начальник дорожной полиции Лиепаи Мадарс Клейнбергс. Перед отставкой он рассказал прессе, что во время отпуска он ездил в Данию — работать на звероферме. Причем, будучи шкуродером в Дании, полицейский получал больше, чем работая на достаточно высокой должности у себя на родине. Клейнбергс пояснил, что, потрудившись на черных работах и подучив язык, он со временем сможет претендовать и на место в правоохранительных структурах этой страны — а в Латвии он достойной жизни для себя не видит. И действительно, из-за явной невозможности прокормить на полицейские зарплаты свои семьи значительная часть латвийских служителей закона в свободное от основной работы время вынуждена подрабатывать где придется. По свидетельству президента Объединенного профсоюза полицейских Агриса Суны, около четырехсот латвийских стражей порядка зарегистрировали свои семьи как малоимущие. Это вызвало изумление их западных коллег, привыкших к тому, что в их странах профессия полицейского является достаточно престижной и высокооплачиваемой.

Упадок в органах
Вообще, по свидетельствам людей знающих, в органах не хватает людей даже для самой простой работы — например, регулировщика или конвоира. Инспектора жалуются, что на каждом из них «повисло» огромное количество дел. По словам самих полицейских, сейчас их спасает то, что, в силу общих процессов региональной депопуляции значительная часть их «клиентуры» тоже разъехалась по другим странам. В частности, об этом ранее заявил в интервью изданию Latvijas Avīze И. Кюзис: «Латвия начала экспортировать преступность — часть из наших правонарушителей поехали искать счастья за границу. К примеру, мы сейчас практически покончили с кражей металла и нелегальными пунктами по приему металлолома — но зато во многих западных странах это стало настоящей проблемой». Впрочем, как признал главный полицейский Латвии, кризис не может сделать за стражей правопорядка всю их работу: «Несмотря на экспорт преступности, у нас ее уровень не снижается настолько, насколько можно было ожидать. Опять же, растет число рецидивов — чаще преступления стали совершать люди, которые уже ранее грешили. Мы все больше и больше ловим воров, уже осужденных за кражи 4−5 раз».

Один из сотрудников Госполиции, пожелавший остаться неназванным, поведал автору этих строк свое мнение по поводу нынешней ситуации в правоохранительных органах: «Это результат политики правящих партий за последние двадцать лет. Имеется в виду выдавливание профессионалов „за язык“ и постепенное исчезновение из полиции опытных, грамотных и честных людей, на смену которым идут „пуйки, но лаукием“ (парнишки из деревни — авт.). Раньше, прежде чем взять человека в органы охраны правопорядка, начальники участков ходили по соседям, интересовались, чем живет кандидат, какие у него интересы, как он себя ведет. Сейчас же, после урезания финансирования МВД, возможность проверок личности претендентов исчезла. Опять же, по нынешним временам многие идут в полицию просто, чтоб было, где работать. Но на полицейскую зарплату сейчас не очень-то проживешь: платят мало, служебного жилья не предоставляют…»

Как говорил Агрис Суна автору этих строк, ситуация с местной полицией вызывает озабоченность даже у соседей-европейцев: «Это понятно, ведь Латвия состоит в ЕС, входит в шенгенское пространство — а элементарная безопасность в стране не обеспечивается. Как-то я на практике продемонстрировал это европейским коллегам, показав им как в центре Риги за полчаса можно достать контрабандные российские сигареты. Но ведь в перспективе слабость нашей полиции может привести и к куда более плачевным последствиям, чем разгул контрабанды. Поэтому, мне даже намекали: если Латвия не наведет порядок со своей полицией до такой степени, чтобы можно было быть уверенными в том, что она обеспечивает безопасность в стране, то Европа может подумать и о том, чтобы исключить нас из Шенгена».

А что же у соседей латышей — эстонцев и литовцев? В сентябре прошлого года крохотную Эстонию потрясла серия суицидов: трое работников системы МВД совершили самоубийство только за одну неделю. Первое самоубийство произошло в Выру, когда сотрудник полиции застрелился в нерабочее время у своего дома. Днем позже работник погранохраны совершил суицид в здании полиции в Хаапсалу, когда против него выдвинули подозрения в совершении преступления (детали не разглашались). Еще несколькими днями раньше труп совершившего самоубийство сотрудника правоохранительных органов оказался найден его коллегами в здании отделения полиции в Курессааре. Полицейский застрелился из табельного пистолета. После этого в стране во весь голос заявили о тяжелых условиях, в которых вынуждены трудиться работники правоохранительных органов — что обрекает их на постоянные стрессы и соблазны «левого заработка».

Кстати, в 1991 году в Эстонии насчитывалось около 7 тысяч полицейских, но к началу 2000-х это число сократилось до 3,5 тысяч и остается примерно на этом же уровне. Самое сильное сокращение работников МВД прошло в 1999 году, когда после российского дефолта страна стала испытывать серьезные затруднения и пришлось экономить на госаппарате. Чтобы у полицейских осталась нормальная зарплата, их число сократили тогда более чем на тысячу. В 2004 году число префектур уменьшили до четырех, но по-настоящему масштабная реформа началась в Эстонии с 1 января 2010 года, когда под одной крышей объединились департаменты полиции, пограничной службы и миграции. «Департамент полиции и погранохраны (ДПП) ежегодно теряет сотню работников — самое крупное ведомство Эстонии ежегодно теряет порядка двух процентов личного состава. Эту утечку не могут восполнить выпускники Академии МВД, компенсировать нехватку рабочей силы пытаются сокращением бюрократии при работе с нарушениями. Критический уровень давно достигнут. Возникшие при обеспечении внутренней безопасности дырки пытаются заполнить постоянным комбинированием. Наиболее острая ситуация сложилась в районе Ида-Вирумаа (на северо-востоке страны — авт.) и в Таллине. Долго такое продолжаться не может», — жалуется на страницах издания Postimees публицист Ристо Берендсен. По словам экспертов, эстонских мужчин не привлекает зарплата патрульного полицейского в размере примерно 700 евро. На жизнь от этой суммы, за вычетом расходов на питание и на жилье, в лучшем случае остается пара сотен. Если в других частях Эстонии этого достаточно, то в Таллинне мало — поскольку в столице и ее окрестностях повседневная жизнь оказывается куда дороже, чем в других уголках республики.

Моя полиция меня сбережет?
В литовской полиции насчитывается чуть больше 10 тысяч человек. Здесь власти после начала кризиса 2008 года тоже принялись «оптимизировать» МВД — количество полицейских учреждений было сокращено с 81 до 17. Недостаток средств оказался таким, что, например, в Рокишкском районе стражам закона временно пришлось пересесть с автомобилей на велосипеды — хотя ранее начальство обещало «компьютеризацию, обеспечение автомобильным транспортом, внедрение эффективных систем контроля за порядком». Доведенные до отчаяния, работники полиции стали идти на отчаянные меры. «Начались акции „Босой сотрудник — люди в опасности“. Стражи порядка стояли с плакатами босиком. Акции протеста проводились вопреки закону, запрещающему подобные мероприятия в таких структурах. Но терять им было уже нечего. Люди стали увольняться. Да и такой пассивный протест — вовсе не забастовка. Пришли, постояли, устыдили власти… Но денег-то все равно нет», — рассказывает публицист Сергей Орлов.

Уход многих старых опытных специалистов привел к катастрофическому уровню падения квалификации в литовских органах. Свидетельством тому — недавний скандал, едва не приведший к отставке министра внутренних дел Саулюса Сквернялиса. После терактов в Париже полицейским раздали автоматы Калашникова — и почти сразу же пришлось их отбирать. Сначала один из «копов» в Вильнюсе случайно прострелил ногу бомжу и потом попытался скрыть это происшествие. Затем страдающий нарушениями психики человек со скованными руками, которого полицейские везли в больницу, ухитрился отобрать у них «калашникова» и сбежать. «На его поиск были подняты все правоохранительные силы. В дождливом вильнюсском небе барражировали вертолёты, по центральным улицам сновали сотни вооружённых полицейских, были отменены крупные городские вечеринки, все ведущие СМИ включили онлайн… Беглец же, как выяснилось позже, сумел снять с себя наручники, выбросил АК на помойку, проехал на трамвае полгорода, принял душ в одном из общественных туалетов, после чего сдался», — свидетельствует очевидец. Сквернялису пришлось охарактеризовать действия своих коллег как «позор».

В ближайшие время полицейские органы Прибалтики столкнутся с новым, неизведанным вызовом — в регион завезут, по самым скромным оценкам, свыше двух тысяч беженцев с Ближнего Востока. На что они способны, беженцы на днях «с блеском» доказали в Кельне и других городах Германии, где местное население подверглось массовым нападениям. Существует и более близкий пример — в Латвии есть центр временного расселения беженцев в поселке Муцениеки под Ригой. Пока там проживает лишь несколько десятков человек, но и этого хватило для того, чтобы наводить ужас на коренных обитателей селения. Недавно руководство местного самоуправления обратилось в правительство с жалобой: дескать, мигранты не желают устраиваться на работу, а вместо этого слоняются без дела по улицам и провоцируют местных на драки. Из-за этого жители Муцениеков очень обеспокоены — за себя, своих женщин и детей, многие планируют перебраться в более спокойные места.

Жители Прибалтики не очень верят, что родная полиция сможет обеспечить их эффективной защитой — здесь уже заговорили о необходимости создания добровольческих дружин по типу советских ДНД. Например, проживающий в Даугавпилсе экс-полицейский Павел Прозор заявил автору этих строк: «К идее возрождения добровольных дружин я отношусь положительно и считаю, что эта идея достойна того, чтоб ее обмозговать. В свое время я начинал работу в правоохранительных органах еще в 80-х и отлично помню всю пользу от нашего тогдашнего сотрудничества с ДНД. „Дээндэшники“ дежурили в общественных местах, при магазинах, на дискотеках и оказывали существенную помощь милиции в поддержании порядка. И в народе к ним относились с достаточным почтением, при их появлении злоумышленники разбегались. Тут, главное, чтобы при дружинниках находился представитель МВД, который мог бы направить их действия. Сейчас, конечно, психология людей несколько изменилась. Но и нынче, считаю, удалось найти бы в пределах одного только нашего города как минимум несколько десятков крепких парней, которые согласились бы сослужить службу обществу…»

Весь вопрос состоит лишь в том, сумеют ли простые прибалты сорганизоваться до того, как станет уже поздно?

Вячеслав Самойлов