Литовский эксперт: «Исламское государство» не имеет ничего общего с традиционным исламом

Доктор гуманитарных наук Андрюс Мартинкус заявил изданию «Литовский курьер», что «Исламское государство»* является продуктом деятельности «глобальных конструкторов», осуществляющих с его помощью свои интересы.

«Вступление России в войну в Сирии в очередной раз дает повод задаться вопросом, как вообще в XXI веке стало возможным появление такого политического феномена, как „Исламское государство“* — образования, единодушно осуждаемого (по крайней мере, публично) всем международным сообществом, как нечто в высшей степени антигуманное и представляющее угрозу самим принципам существования этого сообщества. С этим вопросом напрямую связан и вопрос о глубинных причинах того, что громко именуется „вторым великим переселением народов“ — беспрецедентным наплывом в Европу беженцев, подавляющее большинство которых исповедует ислам», — считает специалист.

«Спектр ответов на эти вопросы располагается между двумя полюсами, одним из которых являются разные варианты „теории заговора“. Так, например, сторонники первого подхода, в зависимости от своих политических предпочтений, утверждают, что ИГ* и массовая иммиграция в Европу являются либо злонамеренными проектами вполне определенных закулисных сил в мировой элите (обычно связываемой в первую очередь с США), либо — если не ИГ*, то уж во всяком случае массовая иммиграция в Европу — есть козни президента России, за решением которого о вступлении в войну в Сирии стоит стремление посредством еще большей волны беженцев ослабить Европейский Союз. (В доминирующих литовских СМИ право на существование имеет только последняя точка зрения — EADaily). Сторонники же второго подхода рассуждают, к примеру, о том, что ИГ* и беженцы являются побочными продуктами неизбежного процесса глобализации, либо о том, что свойственная ИГ* жестокость присуща самой природе ислама, несовместимого с западными ценностями и европейским образом жизни. Но с одной стороны, вряд ли стоит в фактах появления ИГ* и волны иммиграции в Европу усматривать хитрый план и злую волю неких „сверхчеловеков“. Однако в еще меньшей степени следует отдаваться власти иллюзии натуральности происходящего, его неизбежности как черты якобы объективного процесса глобализации», — указывает эксперт.

«ИГ* не является проявлением природы ислама как по своему существу агрессивной религии, общины исповедующих которую не могут мирно сосуществовать с общинами, члены которых придерживаются иных религиозных убеждений. В истории достаточно примеров такого мирного сосуществования ислама и того же самого христианства. В нашей стране мусульмане татары проживают со времен Витаутаса Великого. Как образец мирного сосуществования двух авраамических религий часто приводится Россия. На территории Сирии и Ирака христианские общины существуют с апостольских времен и только сейчас — после тринадцати столетий их жизни бок о бок с мусульманскими общинами — их существование подверглось смертельной опасности. Десятки поколений мусульман взирали на языческое наследие древней Пальмиры, и оно не оскорбляло их религиозного чувства. Конечно, в истории отношений ислама с другими религиями много темных страниц. Но религиозного насилия полна и история христианской Европы», — пишет Мартинкус.

«Демографическая драма Литвы, непрекращающееся уменьшение и старение ее населения, а также в контексте „второго великого переселения народов“ звучащие голоса, призывающие к возмещению демографических потерь страны путем ввоза человеческих ресурсов в том числе и из наводнившего Европу потока беженцев, тоже не являются натуральными явлениями, сопровождающими „объективный“ исторический процесс глобализации. „Природа не терпит пустоты“, — так один из ведущих политических обозревателей неолиберального литовского государства обосновал необходимость расселения на пустеющей территории Литвы беженцев с Ближнего Востока. В своем тексте он сослался и на Папу Римского Франциска, призывающего к оказанию помощи беженцам. Обозреватель только забыл сказать, что папа Франциск является последовательным критиком неолиберальной модели глобализации, жертвами которой являются как из своей страны бегущие граждане Сирии, так и свою страну покидающие граждане Литвы. Эту модель папа называет „новой тиранией“ и отнюдь не считает ее чем-то „натуральным“. Там, где неолиберальный литовский обозреватель видит природный факт, папа усматривает результат греховной направленности человеческой воли», — пишет Андрюс Мартинкус.

«Как ИГ* не является проявлением природы ислама, так и наблюдаемые ныне людские потоки (в том числе и потоки в ряды ИГ*) не являются природным фактом. Оба феномена современности являются результатом определенной направленности политической воли, диктующей глобальную повестку дня в течение последней четверти века, эпицентр которой — постхристианская цивилизация Запада с самой могущественной державой мира во главе. С традиционным исламом ИГ* имеет не больше общего, чем европейские „христианские демократы“ (в том числе и литовские) — с истинным христианством. Более года возглавляемая США коалиция не может справиться с одной из наиболее уродливых гримас неолиберальной глобализации. А нервная реакция на действия России в Сирии — не выдает ли она глубинное родство архитекторов неолиберального мироустройства с теми, кто прикрывается именем ислама?», — заключает публицист.

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ