Реверанс Москвы на фоне баренц-декораций Осло: к итогам сессии глав МИД СБЕР в Оулу

14−15 октября 2015 года в финском городе Оулу прошла ХV сессия министров иностранных дел Совета Баренцева Евроарктического региона (СБЕР). Баренцев Евроарктический регион (БЕАР) — это трансграничный регион, который был создан по инициативе норвежцев в 1993 году. Он состоит из северных регионов Норвегии, Швеции, Финляндии и Российской Федерации и является чисто искусственным образованием. Из российских регионов в БЕАР состоят: Мурманская, Архангельская области, Ненецкий автономный округ, Республика Коми и Республика Карелия.

На сессии Совета БЕАР в Оулу прошла торжественная церемония передачи России председательства в Совете на следующие два года с 2015 по 2017 год. В церемонии принял участие министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.

По случаю российского председательства в СБЕР российский МИД даже создал специальный информационный ресурс (http://beac-russia.com/). Здесь мы читаем о российском двухлетнем председательстве в СБЕР: «Основная задача Российской Федерации — содействие устойчивому социально-экономическому развитию Севера, созданию современной инфраструктуры, повышению конкурентоспособности и инвестиционной привлекательности региона при рациональном использовании научно-инновационного и ресурсного потенциала, сохранении хрупких арктических экосистем и бережном отношении к коренным народам».

Определены следующие принципы российского председательства: «Доверие, Транспарентность, Традиции».

Доверие. Российская дипломатия «нацелена на сохранение Баренцева региона в качестве уникальной зоны доверия и стабильности на основе приверженности принципам неделимой и всеобъемлющей безопасности». Однако, заметим мы, в БЕАР как раз и отсутствует эта самая «неделимая и всеобъемлющая безопасность». Норвегия является активным членом блока НАТО и вместе с двумя другими членами БЕАР — Швецией и Финляндией входит еще и в Северное оборонное сотрудничество, видящее своим военным противником именно Россию. Таким образом, в случае с «уникальностью» и «всобъемлющей безопасностью» мы имеем дело с очевидным ложным посылом или пустой риторикой.

Транспарентность. На сайте российского председательства в СБЕР мы читаем: «Считаем открытость и стремление к сотрудничеству, а также прозрачность реализуемых программ необходимой предпосылкой для успеха СБЕР». На практике же вместо «транспарентности» участники БЕАР демонстрируют глубокое взаимное недоверие, применяя в настоящее время политику ограничительных санкций по отношению друг к другу из-за конфликта, географически удаленного от Баренцева региона. Швеция, Финляндия и Норвегия применяют санкции против России. Россия, в свою очередь — против тройки означенных государств.

В этом свете кажутся совершенно несодержательными и пустыми приведенные на сайте российского председательства цитаты: «За два десятилетия СБЕР превратился в эффективный и востребованный механизм регионального взаимодействия» (председатель правительства РФ Д. А. Медведев); «СБЕР как формат регионального сотрудничества на Севере Европы является уникальной организацией. По сути дела, он в постоянном режиме генерирует объединительную повестку дня — как на муниципальном, так и на макрорегиональном уровнях» (министр иностранных дел РФ С.В. Лавров). Здесь абсолютно не ясно, в чем выразилась за четверть века существования БЕАР его «объединительная повестка» конкретно на муниципальном и конкретно на макрорегиональном уровне. Ведь экономическое взаимодействие в рамках БЕАР за прошедшую четверть века мизерно по своим объемам.

Российский МИД для своего двухгодичного председательства в СБЕР выделил четыре приоритетные темы:

— транспорт;

— экология и климат;

— культура и туризм;

— другие сферы сотрудничества.

Транспорт. В этой области запланирована работа по развитию трансграничных транспортных сетей и логистических связей. Однако совсем не понятно, опять же для чего нужны эти транспортные сети и логистика и планируемые 12 трансграничных транспортных коридора, если уровень экономической кооперации между Норвегией, Швецией, Финляндией и Россией в БЕАР остается ниже минимального уровня. Кроме того, при обсуждении проектов транспортных коридоров вполне определилась конкуренция участвующих в БЕАР государств. Так, например, норвежцы предложили так устроить железнодорожный транспортный коридор из России в Скандинавию, чтобы перенаправить поток грузов, ныне идущий на порт Мурманск, на Киркенес.

В транспортном разделе российской программы председательства предусматривается формирование в БЕАР сети авиасообщения по линии «восток-запад». Однако имеющийся опыт демонстрирует, что подобное авиасообщение, тем более в целях туризма, будет иметь весьма ограниченный поток по той простой причине, что жители приарктических регионов России, Швеции, Норвегии и Финляндии предпочитают восстановительный отдых на курортах южных теплых стран. Это обстоятельство, кроме того, гарантирует участников БЕАР от массового туризма по линии Запад — Восток, или наоборот. Кроме того, развитию сообщения препятствует и визовый режим между входящими в Шенген Финляндией, Швецией, Норвегией и Россией.

В разделе предусматривается еще развитие паромного сообщения в БЕАР в целях туризма и использование коммерческих преимуществ Северного морского пути (СМП). Однако и на то, и на другое опять же накладываются ограничения климатического плана. Проблемой здесь остается: как сделать паромное сообщение рентабельным, если оно может в году продолжаться не более четырех месяцев в летний сезон? Аналогичным образом надо смотреть и на коммерческие возможности СМП, преимущества которого не очевидны из-за накладываемых сезонных ограничений и существующих проблем безопасного мореплавания в арктических морях.

Сотрудничество в сфере экологии и климата — это довольно стандартная тема в современном международном «политесе». А что конкретно? Здесь одним из пунктов российской программы председательства предлагается «осуществление практических мер по исключению экологических «горячих точек» в БЕАР. Имеются ли подобные «горячие точки» или их собираются предотвращать, остается неясным. Под «экологической горячей точкой» можно понимать все что угодно, вплоть до катастрофы масштаба Фукусимы.

Сотрудничество в сфере культуры и туризма в качестве одного пункта в повестке российского председательства предлагает «укрепление Баренцевой идентичности». Под «баренцевой идентичностью» следует понимать общую трансрегиональную идентичность у жителей разных государств Баренцева региона. Здесь надо заметить, что «баренцевой идентичности» у населения российских регионов БЕАР в настоящее время не существует. А если ее нет, то, возникает вопрос, что тогда следует «укреплять»?

Создание общей «баренцевой идентичности» в качестве главной задачи культурной деятельности в БЕАР определено норвежцами еще при создании трансграничного региона. Однако, заметим мы, если «баренцева идентичность» когда-нибудь действительно сложится у масс населения российских регионов в БЕАР, то это при имеющихся социально-экономических и культурных диспропорциях между Россией, с одной стороны, и Швецией, Норвегией и Финляндией, с другой, автоматически поставит под вопрос у этого населения власть Москвы над российскими регионами. При наличии общей «баренцевой идентичности» население будет стремиться «воссоединиться» и отделиться от тех, кто якобы виноват в том, что оно — население той же «идентичности», что в соседних странах — живет столь бедно.

Однако это чисто гипотетический случай. На практике же здесь важна работа с местной российской интеллигенцией в направлении формирования «баренцевой идентичности», поскольку именно она определяет общий общественный и культурный дискурс в регионе. Это уже создало очевидные культурные деформации.

Возникает вопрос: в российском МИДе понимают, что значит определять в качестве основной задачи российского председательства в СБЕР работу по укреплению именно «баренцевой идентичности» или же нет? Может быть, задача «укрепления баренцевой идентичности» попала в пустые и бессодержательные планы российского председательства по причине «византийского» лукавства, либо же простого бюрократического переписывания пунктов из учредительной декларации БЕАР?

Как бы там ни было, но главный информационный ресурс норвежского Баренцева секретариата Barents Observer тут же отметил, что «региональная идентичность — среди списка приоритета в российском председательстве Совета Баренцева Евроарктического региона». Норвежцы из Баренцева секретариата понимают дело так, что в российском МИДе фактически санкционируют главное направление культурной работы норвежцев в российском сегменте БЕАР.

Что касается мероприятий российского председательства в СБЕР, то их запланировано к проведению двадцать: пять в 2015 году, восемь в 2016 году и семь в 2017 году. Из общего числа мероприятий: пять — это встречи министров и руководителей государственных служб, четыре — научные конференции, три — культурные форумы. Запланированных мероприятий не много, и они явно не затратны для российского бюджета

Пока Россия будет возглавлять СБЕР регион Кайнуу (Финляндия) будет возглавлять Баренцев Региональный Совет (БРС) и Баренцев Региональный Комитет. Это право сейчас перешло к Кайнуу от российской Архангельской области, которая председательствовала в БРС с 29 октября 2013 года.

Губернатор Архангельской области Игорь Орлов в своем отчете на заседании БРС в Оулу подчеркнул: «Двухлетнее председательство стало для Архангельской области не только почетной миссией, но и возможностью расширить формат взаимодействия по ряду проблемных вопросов, на решение которых нас ориентирует Баренцева программа и другие стратегические документы». Это сохранение экологического равновесия, изучение опыта внедрения инноваций, развитие транспортных коридоров, создание благоприятных условий для повышения качества жизни на приарктических территориях Баренцева региона. Заметим, все сказанное архангельским губернатором — это бессодержательная часть отчета. А вот это по существу в его выступлении: «Результатом предпринятых действий стали, в том числе, активизация проекта „Белкомур“, развитие межрегиональных авиамаршрутов в СЗФО». Однако, заметим мы, проект «Белкомур» даже после т. н. его «активизации» не вышел пока из стадии обсуждения. Губернатор Орлов лишь представил проект на форуме Второго российско-китайского ЭКСПО. Не более того. Записывать подобную деятельность в актив БЕАР нельзя. Однако, если в случае строительства «Белкомура» это все-таки китайцы, то тогда причем здесь баренц-сотрудничество? Ведь намеченное новое обсуждение «Белкомура» идет в рамках евразийского, а не баренцева вектора внешней политики России.

Что же касается «развития межрегиональных авиамаршрутов в СЗФО», то и здесь можно заметить, что в данном направлении о международной деятельности в рамках БЕАР опять же не идет речь. В итоге, можно констатировать, что ничего конкретного по результатам в отчете по региональному председательству Архангельской области в БРС не сказано. Состояние итогов российского председательства в БРС напоминает состояние планов с российским председательством в СБЕР. Слишком много общего, и мало конкретного.

Отметим, что на заседании БРС в Оулу не были представлены баренцевы регионы Норвегии — Нурланд, Трумс и Финмарк. Эти области БЕАР не прислали своих высших руководителей. И заседания Баренцева регионального совета норвежцы проигнорировали с уровня их регионов уже несколько раз. Подобное обстоятельство доказывает, что с точки зрения норвежских региональных руководителей, заседания в БРС — это пустая трата времени. Подобное обстоятельство доказывает, что БЕАР остается прежде всего объектом большой политики Норвегии, которым оперирует ее Министерство иностранных дел из Осло. Что касается российского МИДа, то опубликованные планы российского председательства в СБЕР лишь доказывают, что российская дипломатия волей-неволей подыгрывает подразделению норвежского МИДа — Баренц секретариату с его действительными возможностями, которые финансируются из Осло. Именно Норвегия берет на себя львиную долю финансирования проектов БЕАР. По большей части активная роль в деятельности в БЕАР, а также в финансировании проектов принадлежит Осло, а не регионам. Поэтому планы российского председательства придется выполнять с прямым участием Баренцева секретариата. Именно этот постоянный орган является главным механизмом деятельности БЕАР. Поэтому БЕАР и не интересен самим норвежским регионам, поскольку какой-либо действенной отдачи им он не дает. Учитывая это обстоятельство, Смоленской площади лишь остается рисовать декорации в виде пустопорожних планов для действенной игры норвежского МИДа с его Баренцевым секретариатом.

Накануне заседания Баренцева Евроарктического совета Осло посетил с рабочим визитом заместитель министра иностранных дел РФ Владимир Титов. В столице Норвегии высокопоставленный российский дипломат встретился с министром иностранных дел Норвегии Берге Бренде и его заместителем Туре Хаттремом. На встрече обсуждалось нынешнее торможение сотрудничества между странами. Россия заинтересована в преодолении изоляции на скандинавском направлении, для чего российский МИД и демонстрирует интерес к активизации сотрудничества со скандинавами по линии Арктического совета, БЕАР и «Северного измерения». Именно с этим обстоятельством и связан более чем странный реверанс Москвы в адрес «баренцевой идентичности».

Свое председательство в СБЕР Смоленская площадь будет использовать Баренцево сотрудничество как один из рычагов для нормализации общих межгосударственных отношений и перезапуск «партнерства» со скандинавами. Мероприятия российского председательства в СБЕР лишь повод к более значимой внешнеполитической игре.

Аналитическая редакция EADaily