Юрий Зайцев: у русской общины Латвии почти отсутствует представительство во власти

Корреспондент EADaily беседует с политиком русской общины Латвии, депутатом городской Думы Даугавпилса Юрием Зайцевым («Русский Союз Латвии», «Возрождение Даугавпилса»). Депутат рассказывает о ситуации с представительством русскоязычных соотечественников в органах власти страны и о политических гонениях, с которыми ему пришлось столкнуться.

Почему так получилось, что у партии «Русский союз Латвии» только два представителя во власти — вы и европарламентарий Татьяна Жданок? Насколько известно, РСЛ проиграл все выборы последних лет…

— Истоки этой ситуации надо искать еще в 2004 году, когда русскоязычное население республики поднялось против так называемой «школьной реформы», в рамках которой правительство собиралось полностью перевести учебные заведения нацменьшинств на преподавание только на латышском. Это был жизненно важный вопрос, ведь с уничтожением национальных школ русская община автоматически обрекалась на ассимиляцию. На тот момент нашей партии, которая тогда называлась ЗаПЧЕЛ («За права человека в единой Латвии»), удалось заручиться колоссальной поддержкой со стороны русского населения. И немудрено — партийцы принимали активное участие в борьбе с «реформой», в деятельности Штаба защиты русских школ. Настрой был тогда самый боевой и оптимистический: дескать, вот-вот мы победим и заставим вернуть отобранные у нас в начале 90-х права, добьемся реального равноправия! В Риге был проведен ряд протестных акций, поражавших своей массовостью. Но в то же время к этой священной идее, увы, примазалось много людей, увидевших в ней, скажем так, шанс «сделать себе имя»…

Было, впрочем, немало и наивных идеалистов, не привыкших к цинизму и жестокости мира политики… В итоге, между защитниками русских школ начались ссоры и междоусобицы: люди постоянно спорили по тактическим и стратегическим вопросам, начали «болеть» подозрительностью по отношению друг к другу, пытаясь вычислить «агентов» и «провокаторов». Некоторые испугались, что если ЗаПЧЕЛ пойдет на слишком радикальные, с их точки зрения, действия, то власти партию попросту могут закрыть. В итоге, мы, что называется, «не дожали». Из-за нерешительности руководства протест оказался «слит» — оно так и не решилось «на полную катушку» провести 2 сентября крупномасштабную акцию в рижском Задвинье у монумента Освободителям. Хотя до победы оставалось совсем немного — представители властей в частных разговорах проговаривались, что правительство уже разработало так называемый Закон о школах национальных меньшинств, предусматривающий фактическую отмену «реформы». В итоге, был принят вариант «шестьдесят на сорок», предусматривающий, что большинство предметов в русских школах будут все-таки преподаваться на латышском. Это поражение и ознаменовало начало серьезного кризиса русского движения в Латвии… Пошел отток разочарованной молодежи, начались неудачи на выборах…

Но ведь в Латвии есть еще и оппозиционная партия «Согласие», за которую голосуют, в основном, местные русскоязычные. Каково ваше к ней отношение?

— Это популистская партия, коммерческий проект. Они обслуживают определенный круг бизнесменов и русских чиновников муниципального уровня, мечтающих прорваться на высокие посты в госструктуры с их зарплатами. Изначально в «Согласии» было немало людей, искренне озабоченных установившимся в государстве национальным неравноправием — но к настоящему моменту они либо ушли, либо оказались оттеснены на вторые роли. Да, когда-то «согласисты» себе сделали имя на «русских» лозунгах. Их глава Нил Ушаков, некогда журналист Первого балтийского канала, в свое время снимался на фоне плакатов «Сохраним наши школы!» А после того, как стал мэром Риги, сам прикрыл девять русских школ под предлогом «оптимизации». Среди них даже оказались гимназии с богатой историей… Что еще «хорошего» сделало «Согласие»? Четыре года назад их депутаты в Сейме поддержали предложение националистов из правящей коалиции значительно поднять штрафы для представителей нацменьшинств за плохое знание латышского языка — и этот законопроект, в итоге, утвердили. То есть, ударили по собственным же избирателям! Хороши «защитнички»? Тогда же Ушаков выражал готовность официально признать «священную корову» правящего режима — «советскую оккупацию» — если его партию возьмут в коалицию. Другими словами, признать большую часть своего электората «оккупантами»! В правительство «Согласие», в итоге, так и не взяли, но осадочек-то остался… Националисты периодически «разводят» «Согласие» на какие-то русофобские действия или высказывания, приманивая их «морковкой» — возможностью вхождения в коалицию. А те раз за разом на это покупаются…

А каково ваше мнение по поводу политики России относительно заграничных соотечественников?

— В России на протяжении всех этих двадцати с лишним лет было немало деятелей — в том числе и на высоких государственных постах! — искренне озабоченных положением зарубежных соплеменников. Однако, нередко получалось и так, что важные решения в этой сфере зависели от людей либо равнодушных, либо некомпетентных — а иногда и то и другое сразу. До сравнительно недавнего времени Москва всерьез надеялась «подружиться» с Прибалтикой, как-то «задобрить» местных националистов, хотя те с самого начала выбрали путь жесткой конфронтации. Не было в РФ и сколько-нибудь осмысленной стратегии поддержки соотечественников. Если какие-то средства на эти цели и выделялись, то, как правило, до простых людей они не доходили. Что много хуже, вокруг посольств и консульств вырос узкий слой «профессиональных соотечественников», занимающихся, совместно с их работниками, «освоением средств»… Впрочем, все эти проблемы уже неоднократно проговаривались, и я вряд ли способен сказать здесь нечто новое…

В настоящее время вы находитесь под судом по уголовному обвинению. Что именно вам вменяют?

— В конце 2012 года мы с единомышленниками решили организовать в моем родном Даугавпилсе региональную партию «Честь и порядок». Она должна была отстаивать интересы простых даугавпилчан в самоуправлении, с прицелом на дальнейшее участие в выборах в Сейм. Естественно, приоритетными для нас были такие направления, как борьба за права русской общины Латвии, за признание нашего родного языка в качестве официального. Учредительный съезд мы провели 8 декабря 2012 года в одном из городских ДК. Действовали в полном соответствии с тогдашней редакцией Закона о политических партиях. Она гласила, что необходимо устроить съезд, а потом в двухмесячный срок представить не менее двухсот подписей учредителей. Такое количество автографов, заверенных у нотариуса, мы и собрали. Накануне съезда постарались как можно шире известить об этом СМИ. В числе явившихся на мероприятие представителей прессы оказались и сотрудники телепрограммы Nekā Personīga («Ничего личного»), которую власти используют для шельмования своих политических противников. Впрочем, телерепортеры уехали еще до начала съезда. И вот вскоре я узнаю, что журналист Ансис Пуполс донес на нас «куда надо». Что в зале, дескать, не было двухсот человек, и в протоколе съезда, таким образом, представлены ложные данные. Откуда он мог это взять — ума не приложу: ведь он не дождался начала съезда. Однако «там, где надо» отнеслись к этому доносу со всей серьезностью и взяли нас в оборот. Очень долго мурыжили ожиданием, прежде чем стало известно, что Регистр предприятий отказывает нам в учреждении партии. Хотя, например, перед этим Бюро по защите Конституции изучило программу «Чести и порядка» и не нашло в ней ничего противозаконного. Но, как вскоре выяснилось, эти первые неприятности оказались лишь «цветочками».

Но вы же все равно стали депутатом?

— Да, когда стало ясно, что «Честь и порядок» не сможет участвовать в выборах, мы с единомышленниками договорились с правлением другой небольшой партии «Возрождение Даугавпилса» и организовали общий список. По результатам выборов в июне 2013-го я и оказался в городской Думе. Работой своей в самоуправлении в целом удовлетворен, ибо сумел выполнить два главных своих обещания. Во-первых, мне удалось сорвать разорительную для даугавпилчан, но почти уже реализованную прошлым составом Думы сделку по передаче городских теплосетей частной компании. Еще до своего избрания я организовал несколько крупных митингов протеста, на которых народ яростно выражал своё возмущение этим договором, справедливо опасаясь, что частник начнет выжимать из простого потребителя тепла все соки. В итоге, удалось добиться уникального для Прибалтики прецедента, заключающегося в возврате стратегического объекта в городскую собственность. Во-вторых, как я и обещал избирателям, с прошлого года в Даугавпилсе вновь зажжен Вечный огонь над могилами советских солдат, павших при освобождении города в июле 44-го. Для современной Прибалтики восстановление столь важного символа стало опять же уникальным, беспрецедентным событием. Но со стороны власти удары стали сыпаться на нас с моими единомышленниками непрерывно.

В чем они выражались?

— Сначала всех, кто подписался за учреждение партии «Честь и порядок» — а это, напоминаю, двести человек! — начали таскать на допросы в Полицию безопасности. Это был четкий психологический ход, направленный на то, чтобы оторвать от меня моих сторонников, рассорить с ними. Известно ведь, что любой человек воспринимает вызов на допрос «куда надо» весьма болезненно. Кроме того, когда берут свидетельские показания, могут специально выстроить вопросы таким образом, чтобы представить меня, как негодяя и проходимца, — что и делалось. У некоторых людей из моего окружения провели обыски. Латышские газеты, а также те даугавпилсские издания, которые контролировались недругами из числа сторонников прежней Думы, как с цепи сорвались. Меня обвиняли во всех мыслимых и немыслимых прегрешениях, даже в том, что я, оказывается, «шовинист» и «русский фашист». Это особенно смешно, если учесть, что я всегда был по взглядам левым интернационалистом. Еще правящих взбесило, что 16 марта прошлого года я был в Крыму, где наблюдал за ходом референдума по самоопределению. Каких-то нарушений и злоупотреблений в ходе крымского волеизъявления я не обнаружил, о чем откровенно рассказал по возвращении в Латвию. После этого на меня тут же напустили языковую инспекцию, которая объявила, что я, дескать, владею латышским не на достаточном уровне. Мне дали полгода на то, чтобы улучшить знания — в противном случае, меня собирались по суду лишить мандата. Поразительно, что языковая инспекция у нас способна отстранить депутата, избранного народом! Тем не менее, я сдал языковой экзамен, причем так, что даже самые лютые гонители уже не смогли ни к чему придраться. Но эта неприятность оказалась не единственной: на меня завели уголовное дело. Обвиняют в том, что я, мол, подделав со своими «сообщниками» документы об учредителях партии «Честь и порядок», нанес тем самым урон государству. Это уж совершеннейшая нелепица, даже с точки зрения обвинения: ведь партия так и не начала действовать.

Какими вы видите перспективы вашего дела?

— Нас четверо, дело завели еще на троих моих единомышленников. На данный момент прошло уже два заседания. Пока что обвинению не удается убедительно обосновать мою вину: особенно если учесть, что главный его свидетель, Пуполс, испугался — и доставить его в суд не удалось даже под конвоем, якобы он в заграничной командировке… Но прокуратура будет очень стараться. Вероятно, кое у кого есть надежда меня «закрыть», после чего я могу потерять депутатский мандат. Тем не менее, быстрой развязки, наверное, ждать не стоит, ибо дело прецедентное, требующее «обкатки». Возможно, потом его собираются использовать в качестве шаблона для устранения «неудобных» депутатов. Хочу еще раз подчеркнуть: виновным я себя не считаю. Вообще, я научился относиться к происходящему спокойно, ибо это «мои университеты». Ни одному политику, если он не желает ходить на поводке, не избежать тяжелой школы выживания.

Беседовал Вячеслав Самойлов